Б-е-з - и-м-е-н-и

               
               

 
               
                ДЕВУШКА  БЕЗ  ИМЕНИ



                " Что  в  имени  тебе  моём  ?..."




                Эта  история  произошла  в  первые  месяцы  войны...   Было лето 1941 года...  Было солнечно  и  вокруг  цвели  сады...
                В наш  маленький город  немцы  вошли  в  первые дни  начала  войны  и поэтому многие из жителей  не успели уехать прочь или  спрятаться  где-нибудь...
                Наступление  врага  было  слишком  быстрым  и внезапным... Бомбёжка, вражеские танки  и  автомашины...  Никто этого не ожидал...

                Наши  войска  отступали  быстро, почти  без  боя,  оставляя  беззащитный  город  на  растерзание  фашистам...
                Стремительные  немецкие  танки  ворвались  буквально  через  час,  после  ухода  наших,  и  с  оглушающим  грохотом  промчались  по тихим  улицам  маленького  городка...
                Город  испуганно  замер  в  ожидании ...

                Разбомбленный вокзал горел,  пылал  и  дымился  уже с самого рассвета и  даже издали было страшно  смотреть на пылающую железнодорожную  станцию...

                Ещё  вчера  здесь,  на  путях,  стояли  военные эшелоны с танками и боеприпасами,  а  также  составы  с  теплушками,  полностью  забитые нашими  солдатам...   А  ранним-ранним  утром  на  наш  вокзал  налетели  вражеские самолёты  и  полностью  разбомбили  всю  станцию...  и  все  стоящие  поезда ...

                Теперь  вокзал  пылал  вместе  с  военными эшелонами,  -  вагоны  с  техникой  и  боеприпасами  взрывались и взрывались,  взметая в  небо  кроваво-чёрное  жуткое  пламя,  перемешивая  в  огне  железо,  комья  земли  и  живые  человеческие  тела  в  адском   жутком  месиве...

                Вокруг станции горела земля и на несколько километров вокруг слышался дикий вой пламени  и  отчаянно-дикие  крики  заживо  горящих  людей... Спасать там было некого...и нечего... Всё  было  уничтожено в  одно  утро ...

                Немцы ворвались в город буквально на хвосте наших отступающих войск...И с  первых  же  дней  начались облавы, расстрелы  и  казни...

                Расстреливали  коммунистов, активистов  вместе с  их  семьями... Война  пришла  так  неожиданно  и  быстро,   что  отступая,  никто  из городских  властей  не  успел  сжечь  списки  жителей  и  также  партийные  документы.

                Неизвестно  откуда  появившиеся  полицаи  стали
по  спискам  обходить  все дома  и  выгонять  из  домов  подозрительных  лиц...
               
                Методично обходя  дом  за  домом,  вместе  с полицаями  ходили  и  немцы,   гоня   испуганных  людей  в  центр  города...
               
                Потом  также  тщательно  и  грубо  немцы  и  полицаи  находили  и  выгоняли  из  самых  разных  убежищ  всех  оставшихся  в  городе  евреев  и,  не  церемонясь,  сгоняли  их  на  центральную  городскую  площадь...

                Там,  на  площади,  жители  города  стояли  и  смотрели  на  обречённых,  а  обречённые  безмолвно  и  тупо  ждали  своей  злой  участи.
 
                Так   стояли  они  целый  день... 

                А  потом  евреев  повели  за  город  и  там  расстреляли  над  глубоким  оврагом...  А  жителей  заставили  забрасывать  землёй  тела  убитых ...

                Сколько их было,  расстрелянных  в  те  первые дни  войны,  - никто  не  знал  и, конечно,  не считал... Но  говорили,  что  немало...

                В то лето 41-го многие  не  успели  вовремя уехать,  а  другие  просто  не  смогли...И  вот  они  лежат  мёртвыми  в  овраге ...

                И вдруг по городу,  как  тихий  слабый  ветер, пронесся  странный  слух,   что  кто-то  спасся  от  расстрела...

                Кто же  это ? - никто  не  знал.
                И  не  у  кого  было  даже  спросить.
                Как  и  кто  спасся ?  Когда ?

                А  это  была  всего  лишь  семнадцатилетняя  девушка...

                Когда  испуганную толпу вели на расстрел, их путь проходил мимо городского парка. Парк был старый и большой, заросший кустарниками и высокими  деревьями... И когда  обреченные на смерть евреи  проходили  мимо,  один  из  немцев  почти  насильно  увёл  молоденькую  девушку  в  заросли  старого  парка...
                Ценой  своей  девичьей  чести  она  сохранила себе  жизнь... Немец  отпустил  её  на  волю ... Это  было  неожиданно...

                На окраине города, куда она пробралась тёмной ночью, её  приютили  добрые  люди,  но ненадолго...По городу рыскали полицаи из местных жителей  и  её  в  любое  время  могли  найти.
                Если  бы  нашли,  то  расстреляли  бы  всю семью,   за  то,  что  прятали  девушку-еврейку...
                Через  пару  суток,  в  глухую  тёмную  ночь,  юную  девушку  вывели  к  реке  и,  указав  на  лес на  том  берегу,  пожелали  удачи...
                Здесь был брод через реку и она ушла в лес...
                В лесу она пряталась несколько дней, питаясь ягодами, грибами и сосновыми ростками-свечками...  А потом вернулась в дом,  где  ещё недавно  пряталась... Больше  ей  некуда  было идти...А в лесу было голодно  и страшно...

                Тогда  хозяин  этой  семьи  за  очень большие  деньги  купил  у  полицаев  два  немецких  пропуска  для  выхода  из  города...

                Такой  тогда  при  немцах был заведён порядок, - если  хочешь навестить родню в  селе  или  в  другом  городе,  или  съездить в  Киев,  то  необходимо  было  сходить  в комендатуру  и  взять (купить) пропуск...
                Такие   пропуска   вывались   почти    всем благонадёжным  горожанам,   чтобы  те  имели  возможность  добывать  себе  продукты...
                В  самом  городе  было  очень  голодно,  так  как  немцы  отбирали  для   себя  все  продукты  у  жителей   городка....

                Но  горожане,  наученные  горьким  опытом, предпочитали покупать такие  пропуска у полицаев,  чем  ходить  в немецкую комендатуру...

                Одевшись  в  старую  и  тёмную  одежду  и, прихватив с собой небольшой узелок с  едой,  хозяйка дома и бедная девушка отправились в далёкую и опасную  дорогу...
                Хозяйка дома уводила девушку-еврейку подальше от своего дома,   спасая  от  гибели  и  свою  семью  и  юную  беглянку...
                Они  шли  в  древний  город  Киев...
                Там,  в  Киеве,  по  словам  девушки,   жили какие-то дальние её родственники... Она помнила,  что  её  родня  обитала  где-то  около столичного  рынка,  недалеко  от  Крещатика...
    
                Вот  туда  отправились,  рискуя  жизнью,  две испуганные  и  обездоленные  войной  женщины...
                Шли  долго,  то  смешиваясь  с толпой  таких  же бедолаг,  то  брели  в одиночестве,  стараясь  не  попадаться  на  глаза  патрулям  и военным...
                Иногда  их  подвозили  на  телеге  мужички  с ближайших  сёл... Но это было редко... Шли  пешком,  ночевали  в  поле  или  в  лесу,  а иногда  их  пускали  в  хату переночевать  на  одну  ночь...
                Обе  женщины  добирались  очень  долго  и  смертельно  устали  и  изголодались  за  дорогу...  Но всё-таки добрались до Киева...
                Долго ли коротко,  но нашли они  и городской  рынок  и  дальних  родственников...Встретили их там хорошо... И дали им отдохнуть...

                А  следующий  день  прошёл в очень  печальных разговорах.               
                Всё  что  знали, видели  и  слышали  женщины  за  это  время,  они  рассказали  киевским  родственникам  и  о  городе  под  властью  немцев,   и  о  новых  порядках,   и  о  том  кто  уехал,  а  кто  остался... И  кого убили,  повесили,  расстреляли,  а  кого  под  пытками  замучили...


                Охали, ахали, переживали, плакали и тихо-зло  кляли  врага  всей  семьёй  до  самой  ночи.
                Рассказала  девушка  и  о  том,  как  она спаслась... Сильно плакала, захлёбываясь слезами  и  словами, словно заново переживала весь  ужас  прошедшего...Плакала,  рыдала и  говорила, говорила...стараясь  словами  выговорить  всю  боль  и  весь  свой  страх...

                Ой,  напрасно  она  всё-то  рассказала...
                Ведь никто не видел и не знал,  как  она спаслась  от  неминуемой  смерти..
                Промолчать бы ей...  промолчать...

                Выслушали её  молча  и  словно  онемели  добрые  её  родственники...Только старик, покачав головой,  тихо пробурчал :..."Лучше бы ты с НИМИ осталась..."
                Девушка  онемела  от  неожиданности... Вдруг она  поняла,  что  родственники  осуждают  её  за  её  поступок...проступок... Они  не  хотят  понять  и  простить  за  её  беду...

                Только  чужая  тётка,  что  пришла  с  ней, тихо  и  ласково  стала  утешать  несчастную,  называя  её  доченькой...
                Но  помочь  ей  она  уже  ничем  не  могла...
                Война... Горе,  смерть  и  беда  вокруг...
                Трудно, страшно всем... А  жить  надо...
                Надо  как-то  выживать...

                Отдохнула   тётка   всего  один   день   и засобиралась  назад,  домой...
                Но  перед  уходом  пришлось  ей   увидеть нечто  страшное...неожиданное.
                Если  эта  женщина  вдруг осталась  в  живых  и  пережила  страшные  военные  годы,   то  этот  наступивший  страшный  день  в  Киеве она  никогда  не  забудет...

                По  всему  Киеву  были  расклеены  немецкие приказы,  где  говорилось,  чтобы  все  евреи  собрали  свои  самые  ценные  вещи  и  в  обязательном  порядке  всей  семьёй  явились  на  городскую  площадь... Их  всех  будут отправлять  на  новое  место  жительство,  -  куда-то  в  какое-то  гетто...  в  Польшу  или  в  Белоруссию...
                И потянулись ручейки людей со всех  домов,  со всех улиц и переулков, -  эти  ручейки  вливаясь  в  длинную толпу-колонну  на  самой большом и широком улице города...
                Шли семьями, - шли  дети и старики  со  старухами, молодые и  пожилые, больные и немощные... Шли,  поддерживая  и  подбадривая,  помогая  друг  другу,  неся  и  везя  свой  тяжёлый  скарб...
                Город  гудел,  удивлялся,  смотрел  и  не  верил,  и  чего-то  очень  боялся... Жители  что-то  шептали  и  боязливо  оглядывались.
 
                Длинная,  тёмная,  гудящая  и  бесконечная толпа  протянулась  через  весь  большой  город...
                Но  двигалась  она   медленно,   шаркая  ногами,  постанывая,  Толкаясь,  переговариваясь... Но  эту  живую  шевелящую  толпу  немцы  почему-то  направили  не  к  вокзалу,   а  в  другую  сторону,   к  глубокому  оврагу  в  городе... к  так  называемому  в  народе  Бабьему Яру...
                И  чем  ближе  приближалась  эта  живая, многоликая,  многоголосая  толпа  к  глубокому ЯРУ,  тем молчаливее и  настороженней она становилась... Что-то  было  не  так... Почему  их,  евреев,  ведут  не  на  вокзал ?
                В  немецком  комендантском  Приказе по  Киеву  говорилось,  что  всех  евреев  должны  отправить  на  новое  место  жительство...  Но  куда ? Никто  не  знал,  куда  собирались  немцы  вывезти  несколько  тысяч  киевских  евреев ? ... И  тревога  поселилась  в  сердцах  обманутых  евреев... Куда  их  ведут ???
               
                Окружённые  плотной  цепью  конвоя  со  злобными  немецкими  овчарками,  обманутые  и  испуганные  люди  покорно  шли  туда,  куда  их  направляли  конвоиры...
                Вскоре  толпа  остановилась...
                Толпу  грубо  стали  делить  на  части...
                Какую-то  часть  людей  отделили  от  толпы  и  куда-то  повели...  Повели  к  Бабьему  Яру...
                Там  их  заставили  сложить  все  вещи  в  сторонке  под  охраной  автоматчиков...  А  потом,  согнав  в  кучу,  резко  приказали  раздеваться...
                А  в  это  время  у  самого  края  большого  оврага  уже  расстреливали  военнопленных,  советских  командиров  и  коммунистов... Их  расстреливали  из  пулемётов...В  них  стреляли  и они  падали  в  глубокий  ров...Падали  и  умирали  со  стоном  и  проклятиями...  Перед  смертью  они  выплёвывали  злющий  мат  прямо  в  лицо  фашистам  и  умирали  полные  ненависти  к 
врагу...
                А  потом  дошла  очередь  и  до  толпы...
                К  краю  оврага  стали  сгонять  и  евреев...
                Вот  тогда  и  сверкнула  в  глазах  у людей страх  и  отчаяние ... Вот  куда  пригнали  людей !... Это  конец  пути !... Их  сейчас будут  убивать... Их  всех  обманули  и  привели сюда,  чтобы  убить !...

                Людей,  приведенных  к  Бабьему  Яру,  было  очень  много...  Расстреливали всех из автоматов и пулемётов  и тела,  как подкошенные, валились, падали  и  скатывались вниз-вниз, -  мёртвые,  раненные,  живые...Старики и дети, женищины и мужчины, - все в одной огромной яме.  Многие  они  падали  туда  ещё живыми,  а  другие  скатывались  туда  уже  убитыми, и тяжестью своих  тел  давили  друг друга, задыхались и стонали,  цепляясь  за  жизнь... Дети  кричали,  вцепившись  в матерей,  а  матери  сквозь  страх  и  слёзы  пытались  успокоить  своих  несмышленышей  и  прикрывали  своими   телами маленьких дитей от смертельных пуль... Но всё  было  напрасно...Пули  не  щадили  никого.

                Огромная яма внизу шевелилась и ворочалась, стонала  и  выла,  - казалось  сама  земля  вспухает  и   вздыбливается,  крича  от ужаса  и  боли ...

                А  живая  колоннами  тёмной  толпы  медленно продвигалась  всё  ближе  и  ближе  к  страшному  Яру..
                Первые ряды уже видели и знали, что их ждёт...
                Волна страха клубилась над людьми и тяжелой пеленой нависла над всем  большим  полуживым  городом... И  город в   ожидании замер, не веря происходящему, и всё же ужасаясь слухам и воплям,  доносящихся  от  Бабьего  Яра..

                Тысячи и тысячи, обманутых и согнанных в толпу евреев, прощались друг с другом, - знакомые и незнакомые, родные и чужие...это уже не имело значения...Теперь они все были одним целым и все были неумолимо обреченными на неминуемую беспощадную  смерть...

                БАБИЙ ЯР!  БАБИЙ ЯР !! БАБИЙ ЯР !!! 

                Это  слово  вселяло  во  все  сердца  теперь  только  ужас. . . один  только  ужас...

                Колонна колыхалась, волновалась , качалась, выла  и  стонала,  но никто  не  пытался  вырваться  из  её  плотного  строя  на  волю...
                Да  и  как  вырвешься,  если  её  зажали со  всех  сторон  плотным,  непробиваемым  строем  охраны...
                В  два-три  ряда,  вдоль  этой  движущей, стонущей и шаркающей людской толпы,  стояли рослые, матёрые фашистские автоматчики,  а  рядом  с ними,  захлёбываясь пеной,  рвались на цепи,  остервенелые от  злобы  немецкие овчарки,  готовые  растерзать,  разорвать  любого,  кто  выйдет  из  толпы...

                Вначале  шествия,  когда  впереди  толпы,   шли  военнопленные,   несколько  отчаянных  голов  рванулись  из  колонны  в  сторону, пытаясь прорваться сквозь плотное окружение конвоя, -  и были тут же все расстреляны из автоматов, а раненных догрызали заматерелые в  злобной  ненависти  охранные  собаки...
   
                Загрызенные  и  растерзанные тела  никто  не убирал и все идущие в толпе видели эти окровавленные человеческие ошмётки на грязной обочине дороги...И содрогаясь проходили дальше, не зная ещё, какая  участь ждёт  их...

                Где-то в  конце  колонны, вместе  со  своими дальними родственниками,  шла  и   ещё  недавно спасённая  от  расстрела  девушка...
                Её не было в городских списках ОБРЕЧЁННЫХ, но она  не  могла  остаться  в  доме  родственников,  когда  они  покидали  свой  кров...
                Они  нуждались в  ней  и  она  ушла  вместе  с ними,  неся  их  вещи  и поддерживая  под  руку,  слабеющего от усталости,   немощного старика.

                ВТОРОЙ РАЗ  ШЛА  ОНА  НА СМЕРТЬ...
               
                И  она  знала  об этом...
                Она  догадалась  сразу,  как  только  прочла  приказ...
                Но молчала...
                Ей  бы  всё  равно  не  поверили...
                И  она  это  знала...
               
                Но  СУДЬБА  была  милостива к НЕЙ и  теперь...
                И в последний  раз протянула ей руку спасения.

                В тот  час,   когда  все  покорно  раздевались,   чтобы  стать  в  обречённую  на  смерть  очередь ... кто-то  из  конвоиров  грубо  вцепился  в  её  плечо  и  по-немецки  чётко  произнёс  - "Отойди!"...

                Её сердце отчаянно вздрогнуло от радости...
                Она  знала  -  это  жизнь ! Опять  ей  дарят жизнь !
                В  грубой,  резкой  и  наглой  форме
                Ей  предлагают  жизнь !...

                Но  эта  отчаянная  вспышка  радости  длилась лишь  одно  мгновенье...
                В  её  мозгу  тут  же  мелькнул  вопрос...

                ЗАЧЕМ  ЕЙ  ЖИЗНЬ ? 

                Все,  кого она  любила,  уже  убиты...
                Их  нет  никого ...

                Что ей делать в этом городе, где ей негде даже укрыться ?  Что  ей  делать  одной ? - совсем  одной  в  чужом  городе ?
               
                Нет,  она  не  сможет  жить  и  выжить  в  этом  городе ... Жить в постоянном  страхе ...  в  ожидании  смерти...

                Нет,  Она  не  хочет  жить... Ей  всё  равно  не  выжить...  ей  не  выжить...

                И  резким  движением  девушка  смахнула  со  своего  плеча  чужую  тяжёлую  руку  конвоира...  И  молча,   вместе  со  всеми,  медленно  подошла  к  краю  пропасти  Бабьего Яра....
                И  обречённо  глянула  в  глаза  своей  смерти...

                Скошенная  пулемётной  очередью,   она  упала  вниз  и  тут  же  была  придавлена  другими  телами,   падающими  на  неё  сверху ...               
   
                Умерла  ли  она  сразу  или  ещё  долго  и  мучительно  задыхалась  среди  мёртвых  тел... этого  никто  и  никогда  не  узнает...
                Как  никто  не  узнает  и  не  вспомнит  её  имени...  Она  была  одной  из  многих,  погибших   в  Бабьем  Яру...
                А Бабий  Яр  ещё  долго  шевелился  живыми  и  мёртвыми  телами  расстрелянных  людей...