Свято представление. Политическое фэнтези

ПОЛИТИЧЕСКОЕ ФЭНТЕЗИ


1.
Над апрельской Москвой ослепительно сияло солнце. Синий купол неба был чист от облаков. Воскресная публика гуляла по Манежной площади, объедалась мороженым, галдела, гудела и трапезничала за столиками уличных кафе. Свою лепту в общий гвалт вносили скейтбордисты и любители роликов. День расцветал пышным, праздным бутоном.
Никто не мог потом с точностью вспомнить, с чего же все началось, исток событий был обрывочен и стерт последовавшим за ним шоком. Кто-то увидел в небе якобы яркую точку, кто-то услышал непонятный звон, кто-то вообще утверждал, что с неба сразу отвесно упал луч странного света прямо в вершину стеклянной сферы-глобуса, укрывавшей подземный торговый комплекс и стал стремительно расширяться, поглотив ее всю… Так или иначе, но в течении короткого времени на глазах у изумленной публики действительно вырос световой столп, переливаясь радужными оттенками и слепя неожиданными всполохами. Его сопровождал, то нарастающий, то вновь угасающий звуковой фон. Трудно было сказать, на что он походил. Чудился в нем и дальний колокольный перезвон, и вскипающее хоровое пение, и просто гул с вкраплениями мелодичных звуков – ничего определенного, но скрытая гармония, тем не менее, присутствовала и была она одновременно и торжественная и напряженная…
Через полчаса не было никого на площади, кто бы по-прежнему  занимался своим делом. Столп света большим кольцом окружила, набирающая массу, толпа, сохранявшая при этом дистанцию, словно незримая межа пролегла между людьми и необъяснимым явлением. Стоял непрекращающийся гул, из которого с трудом можно было вычленить отдельные фразы. Все варианты от НЛО до Конца Света были исчерпаны в короткий срок и лишь крутились, закольцевав домыслы и версии. Беспрерывно щелкали затворы фотокамер и телефонов. Несколько истовых прихожан, шедших со службы из Храма Казанской Божьей матери, уже бухнулись на колени, осеняя себя крестным знамением, чем лишь внесли сумятицу в стройные ряды возбужденных зрителей. Но никто даже не пытался приблизиться к источнику света. Границу чувствовали все.
Несколько милицейских нарядов, переварив первое потрясение, беспрерывно сообщались по трескучим рациям, вызывая подкрепление. Со всех ближайших улиц и постов уже неслись патрульные машины. Но ни пузатое милицейское начальство из «Фордов» с лихо заломленными фурагами, ни рядовые, ни «ОМОН», оказавшись на месте, долго не могли справиться с собственным волнением, прежде чем приступить хоть к какому-то исполнению служебных обязанностей. А толпа стремительно нарастала, так как очевидцы случившегося звонили нон-стоп всем, до кого можно было дозвониться. К тому же пробка из брошенных прямо на проезжей части машин наглухо перекрыла Тверскую и Манежку.
Наконец, серые мундиры, продираясь сквозь толпу, попытались организовать нечто вроде оцепления вокруг столпа света. Загромыхали матюгальники, неуверенно призывая народ к спокойствию и организованности. Но этого и не требовалось. Толпа стояла, как влитая, смиренно не переступая, неведомо кем отведенную черту. Да и сами служивые, выбравшись на край людского моря, замирали, словно временно парализованные, явственно исходившей от света силой.
Первые телевизионные бригады, добравшиеся из Останкино, уже разворачивали на обочине событий передвижные станции.  Уже через несколько минут сенсационные репортажи о несусветном явлении в центре Москвы, перебивая все выпуски новостей и передачи, шли в прямой эфир. Власть имущие всех рангов, получив сбивчивые доклады от референтов и помощников, осознавали, что процесс уже неуправляем и осталось лишь попытаться взять его под контроль.
А столп света, прочно утвердившись на земной плоти и уходя в недосягаемую высь, словно бы жил своей потаенной жизнью. Иногда по нему пробегали стремительные волновые вибрации, иногда слепящие струи еще более яркого света столь же стремительно стекали вниз, вынуждая прищуриваться или отворачиваться вовсе, иногда плотная ткань звука словно бы расширялась, заставляя толпу синхронно замирать и вновь разряжаться гулом…
Хаос нарастал, но не самой площади, а на прилегающих к ней улицах и переулках. Там милиция уже действовала жестко и оперативно, перекрывая подъезды и сдерживая, прибывающий со всех концов Москвы народ.
Никто даже машинально не отслеживал часы, и сколько времени прошло с начала светопреставления, сказать было затруднительно: час, два, а может уже и полдня. Только казалось, солнце по прежнему стоит в зените, потому как столп света словно заменил его на этом посту. В районе Исторического Музея и в самом здании срочно разворачивался оперативный штаб, непонятно какого назначения. Тут помимо силовиков всех мастей, были спасатели, мелькали чиновники, депутаты Госдумы и представители всех ветвей законодательной и исполнительной власти. Ожидали прибытия Шойгу. По телеящику уже упражнялись в остроумии срочно вызванные аналитики, политологи, уфологии и академики РАН. Наспех громоздились гипотезы, версии и мнения, но все сводилось в итоге к простой банальщине: надо обождать, а там посмотрим…
Как вдруг звук, фоном сопровождавший световое явление, слился в унисон и застыл на долгой протяжной ноте, напомнившей звучание далекого боевого рога. К нескольким сотням молящихся, немедленно присоединилось еще энное количество народа, бухнувшись в порыве на колени. Среди них были замечены и милиционеры, побросавшие свои фуражки оземь. По столпу прокатилось сверху вниз несколько крупных и медленно затухающих волн, он словно разбух, на какое-то время потеряв свои четкие очертания. Толпа инстинктивно отхлынула назад и в первых ее рядах непроизвольно возникла давка. Паники не случилось, но отдельные истеричные голоса звучали в общем хоре, пребывающих в замешательстве людей. Репортеры, ведущие прямой эфир, синхронно прервались, все телекамеры были устремлены в центр событий.
Так же неожиданно, как и возник, звук резко оборвался. Над площадью воцарилась тишина. Только где-то заходился ревом младенец, оказавшийся в толпе. В самом столпе что-то происходило. Он словно пульсировал у основания, казалось, какие-то тени или смутные, едва угадываемые фигуры проступают сквозь пелену света. Как ни странно в толпе не родилось страха, давка стихла, было только напряженное ожидание.
И оно было вознаграждено. Тягуче и плавно, как в замедленной киносъемке, от основания столпа стала отделяться, вернее сказать, даже отпочковываться неясная масса, постепенно все более и более обретая четкие очертания. Это был строй явно человеческих фигур, клином направлявшихся в сторону Александровского сада и Кремля. Сколько их было, и кто возглавлял это медленное шествие, сказать было нельзя, их словно окутывала полупрозрачная дымка, имеющая качество самого столпа. Но по мере удаления этого отростка, сам столп света словно слабел и постепенно истаивал, все больше превращаясь в колеблющееся марево. А строй расплывчатых фигур, словно небесная рать, все шел и шел, набирая форму и постепенно материализуясь, наливаясь тяжестью, словно проявляясь, но, по прежнему, неся на себе остаточное свечение, мешавшее рассмотреть все в подробностях. Толпа, милиция, все кто были на его пути, заворожено расступались, очищая дорогу с самого начала его движения. Молчаливо, пугающе, и в то же время торжественно клин преодолел расстояние до стены Кремля и так же плавно, без усилий вошел в нее, словно не замечая преграды. Было в этом движении что-то такое, не поддающееся разумному объяснению, что сковало людей на время в едином порыве, когда словно само сердце стоит комом в горле и слезы легко готовы пролиться из глаз, то ли от красоты, то ли от величественности момента. Протекло несколько нескончаемых минут, и хвост колонны исчез за красной кирпичной кладкой.
Зыбкая тишина еще висела в воздухе, но через мгновение толпа взорвалась криками, беспомощно загудела, забродила, словно все пытались в этот момент узнать друг у друга, а что это было, а что это вообще, а что, как, зачем, почему и столь же беспомощно не находила ответа. Зримо было лишь ощущение братского единения соучастников некого грандиозного события, свидетелями которого им выпало стать. И в этом единении не было рангов, чинов, милиции и обывателей, а лишь растерянные, ошеломленные и необъяснимо чему радующиеся люди…

А столп света окончательно исчез, растворившись в воздухе и оставив послевкусие в виде едва уловимого тонкого звука, напоминавшего слабое эхо былого, что тонуло в шуме людского прибоя…


2.
Можно лишь отдаленно назвать сумятицей те волны, что расходились по Москве, а от нее по всей России, после случившегося явления. Свидетели этого события становились эпицентрами, вокруг которых собирались толпы, чтоб услышать из первых уст. Те, кто наблюдал происходившее по телевизору, в многочисленных городах и деревнях от Калининграда до Находки, делились увиденным с теми, кто по разным причинам не смог лицезреть воочию. Страна бурлила, медленно, но уверенно закипая. Робкие репортажи уже передавал «Евроньюс» со ссылкой на российские каналы. Само российское телевидение на время превратилось в один большой «круглый стол», тема «номер один» кочевала с канала на канал, сломав сетку вещания. Было ощущение, что сам воздух искрится от эмоций, исходящих от людей. Это было явно заразно, словно очевидцы несут в себе заряд, электризуя остальных невольных слушателей…
В сам Кремль, после случившегося, естественно никого не пропускали, он был оцеплен со всех сторон. Можно было лишь с уверенностью сказать одно: светящийся клин людей – людей ли? – вошел в него и обратно не появлялся, потому как массы зевак стояли за оцеплением по всему периметру Кремля, набережным и окружающим улицам. Всех терзала неизвестность и ожидание возможного продолжения событий. Несколько правительственных кортежей, проследовавших внутрь Кремля за несколько часов, еще больше возбудили толпу. Никто не расходился.

Ближе к вечеру, когда над Москвой пламенел необычно яркий закат, все каналы поочередно стали давать анонсы предстоящего специального заявления. Никаких подробностей, только время – 22.00 по Москве. Страна изготовилась с пультами у телевизоров. Пожалуй, не осталось ни одного человека, кроме дежуривших в ракетных шахтах офицеров, кто, так или иначе - да хоть по радио и краем уха – не ждал бы означенного часа. Слово «рейтинг» здесь было бы пустым звуком. Страна внимала.
И вот – час пробил! После нескольких секунд абстрактной заставки, без всяких объяснений и вступительных слов диктора на экране возник человек, сидящий за пустым столом. Скромный интерьер тоже не говорил  ни о чем, не отвлекая на себя внимание. Это был мужчина довольно крепкого телосложения, в заурядном, если судить по пиджаку, костюме. То, что било по глазам с первых же секунд – это косоворотка, расшитая орнаментом вместо обычной рубашки, длинные висячие усы, обрамлявшие гладко выбритый тяжелый подбородок и столь же длинный чуб на абсолютно лысом черепе. Уже потом поражал взгляд. Он был спокойный, властный и уверенный. Одновременно теплый и грозный. Отцовский, так его хотелось бы назвать многим, сидящим у телевизоров. Сильные руки с крепкими, рельефными кистями он держал перед собой, положив на столешницу, облокотившись и немного подавшись вперед.
Несколько секунд прошли в полном молчании. Мужчина смотрел в камеру, словно бы давая время разглядеть его. Все в его облике говорило о недюжинной внутренней силе: крупной, но не грубой лепки лицо, прямой широкий нос, волевой подбородок, четко очерченная нижняя губа, выступавшая из-под усов, выпуклые надбровные дуги над серыми глазами и мощный, правильной формы череп.
Потом он заговорил, слегка надтреснутым, глуховатым голосом, четко проговаривая все слова и делая паузы, словно строгая широкую крепкую доску и проверяя качество работы:
- Здравствуйте, люди русские… Здравствуйте, татары, башкиры, удмурты, мордва, якуты и все народы Севера и Юга… Здравствуйте, мои соотечественники… Братья и сестры… Мужи и девы… Я Святослав, сын Игоря из рода Рюрика… Я есмь Князь Земли Русской… И сегодня Сварга послала меня к вам… Наши пращуры и предки, внемля стону Земли Русской, и вашим стенаниям, да мольбам невыраженным, но носимым под сердцем, направили меня сюда таким вот чудодейственным способом… Ибо Время на исходе, а вы прозябаете, порушив души свои…
Глаза его впервые с начала речи полыхнули гневом.
- Как вы дошли до жизни такой, о том сейчас говорить не станем… А станем суд вершить, да дело делати… Считайте, что я ваш новый, как теперь говорят, кризисный управляющий… Хотя и с Владимира с Димитрием полномочий пока никто не снимает…
Камера впервые отъехала назад и дала общий план. Оказалось, что за столом по левую руку от Святослава смиренно сидят Путин и Медведев, понуро склонив головы. Медведев был заметно бледен. У Путина подергивалось веко.  Оба никак не среагировали на слова Святослава, продолжая смотреть в одну им ведомою точку. Святослав перевел строгий и тяжелый взгляд с них снова в камеру.
- Закон ломать не буду… Не мной писан… После разберемся… А сейчас недосуг… Считайте, что я, как в родственном нам народе Айрана, Аятолла… Или, по христиански, духовник… Или, по бандитски, что вам более понятно, - тут он усмехнулся -смотрящий… Но полномочия, данные мне Сваргой и славянским эгрегором, хозяином Земли Русской, таковы, что исполнять будут все и беспрекословно…
Голос его опять набряк силой, что, казалось, пробивала и телевизионные экраны, и, сидящих в немом изумлении перед ними, людей.
Святослав помолчал и продолжил:
- И пришел я к вам не один… А с дружиной…  Над каждым ведомством и органом власти стоять будет мой соратник и исполнять ту же функцию, что и я над всем… Начнем с Церкви, власти духовной…  Хоть и всем вам ведомо должно быть, что я держался и держусь веры отцов наших и предков, арийской, ведославной, но рвать узы ныне с христианским эгрегором нам не след, бо времена тяжелые и стоять супротив врага вместе будем… Войди, отче…
В кадре появился суровый старец с костистым исхудалым лицом и жгучими очами в одеянии иеромонаха дораскольнических времен.
- Отец Сергий… Радонежский… - представил его Святослав.
И вдруг лукавая улыбка на мгновенье озарила его властный лик:
- Ужо, покажет он котам синодальным масленичным…
Глянув в камеру испепеляющее-острым взором, Отец Сергий сел по правую руку от Святослава, прислонив к столу миртовый посох.
- Правительство – продолжил Святослав – возглавит потомок мой дальний, Иван Калита, за умное дело так прозванный…
Прихрамывая, в кадр вошел мужчина средних лет с бородой клином, широкими скулами и чуть раскосыми глазами, в которых светились живой ум и хитринка, и тоже сел за стол.
- Думу вашу боярскую – язвительно произнес Святослав – Думу…  долго думал, кому отдать…  Решил из недавних… Столыпин…
В кадре возник живой Столыпин, как с картины Репина с завитыми усами в костюме-тройке.
- Хоть и просился Петр Аркадьевич на правительство, но пусть «боярами» порулит…  Ему и Совет Федераций по крыло отдаю…
Святослав прошелся рукой по голому черепу, пропустив чуб-оселедец сквозь сжатый кулак.
- На Армию много было желающих… Да я бы и сам не прочь поратиться, ежели б дел поменее… И Донской, и Суворов… И Кутузов, старче, слезно молил… Жуков обиделся… Но возглавит ее Невский… По старшинству, стало быть…
Невский вовсе не походил на образ, созданный Черкасовым в фильме Эйзенштейна. Был он коренаст, как и Святослав, волос в рыжину и лицом, прямо скажем, совсем не мил.
- Прокуратуру, судебную систему, а с оными и МВД… - опять заговорил Святослав -  возьмет на себя Иван, Васильев сын, коего вы тут Грозным кличите…  Благо опыта карать и миловать, как и порядок наводить, предостаточно…
И тут Эйзенштейн с Репиным и прочими создателями образа сурового тирана, прогадали. Грозный, напротив, оказался леп лицом, почти благообразен, если не красив. Одет он был во френч Второй Мировой войны, как Сталин. Хоть и смотрелось это странновато в сочетании с длинными волосами на прямой пробор и кудрявившейся бородкой. Казалось, добавь пенсне и, ни дать, ни взять, профессор из военного КБ. Поклонившись в камеру, он тоже занял место за столом.
- Ну, а ФСБ решил я отдать Малютке… Кх… Кх… Малюте Скуратову на окормление… Иван за него просил… Пусть чину он невеликого и сословия мелкого…  Да уж сноровист и бывал…
Малюта с черными, как смоль, кудрями и кустистой бородой был почему-то одет в казацкую черкеску и папаху. Сняв ее и тоже поклонившись, чуть не в пояс, он занял свое место на краю стола.
- Еще двоих означу… Они уж на места отбыли и представлять не буду… Над Москвой встанет Юрий Долгорукий… Он ее строил, ему и перестраивать… Петр… Первый, да Великий… - Святослав помял рукой подбородок – Тоже хотел, конечно, правительство, армию… Все хотел… Да, боюсь опять бы дров наломал сверх разумного… Северную столицу под себя возьмет, его именем нареченную… Коль возводил ее с болот, да топей, там ему и править… Флот ему отдал, детище его любимое… А в подручные ему  – Нахимов с Ушаковым… Мыслю, дел ему хватит…
Святослав огляделся. По левую руку от него сиротливо сидели Путин с Медведевым, совсем спав с лица. По правую величаво восседали прославленные предки.
- На сем хватит…  - произнес Святослав – Многих с собой привел… Полный список узнаете завтра из газет…
Он надолго замолчал, словно собираясь с мыслями. Камера наехала на него крупным планом. Было видно, как гульнули желваки на его широком лице.
- Вот, что еще хочу сказать, мои соотечественники… - наконец проговорил он – Чтоб не осталось у кого сомнений в том, что воля моя будет исполняться неукоснительно… Ходит средь вас сказка про Смерть с косой… Так нету такой старушки… Рок ли свой, карму, судьбу ли – как ни назовите – человек сам плетет, а режет ее Марена в нужный срок… Да ныне времена иные… Идет смена цивилизации и чистка на планете… И в такие времена спускаются из вышних миров, или как вы говорите из астрала, Жнецы…
Святослав откинулся впервые на спинку стула и произнес куда-то в пространство:
- Явись!
Медленно за его спиной сначала будто уплотнился воздух, загустел, заматерел, искажая пространство, и затем проступил образ…  Это был сгусток материализовавшейся энергии, напоминавший силуэт человека и одновременно что-то монументальное, неживое, словно темная хламида окутала памятник, ниспадая с его плеч до самой земли, и лишь колебания воздуха в ее ореоле провоцировали глаз признать в этом нечто одушевленное. Мгновенное, короткое, почти неуловимое взгляду движение, казалось бы, внутри самой фигуры, вдруг рассекло пространство яркой ослепительной вспышкой, проехалось наискосок, словно распоров экран и заставив тысячи смотрящих инстинктивно отпрянуть…
За кадром раздался ощутимый стук, и картинка съехала в сторону, зафиксировав дрожащие руки Путина. Это упал без чувств оператор. Послышалась возня, шаги, приглушенные голоса и через некоторое время камера вернула крупный план Святослава. За спиной его уже никого не было.
- Так вот… - продолжил он, как ни в чем, ни бывало -  Жнецы – чистильщики… Отпускает их Марена на вольные хлеба, когда приходит такой срок… Вы и сами, поди, заметили участившиеся случаи непредвиденных смертей, катастроф, аварий и…
Тут его лицо опять на мгновение испещрила лучами морщинок лукавая ухмылка:
 – Неудачных охот на архаров…  Санкции Жнецов весьма велики…  А критерии «отбора» человеков, «созревших» к жатве, ведомы лишь им самим… Но в связи с введением кризисного управления в стране, часть Жнецов, действующих на нашей территории, временно подчинена мне… Хотя они и сохраняют свободу воли в отведенных им рамках… Кроме того…
Святослав опять заговорил с нажимом:
- Кроме того… Я привел с собой Незримую Дружину… Они тоже суть астральные сущности…  Это вои нашего славянского эгрегора…  И будут обеспечивать порядок, где бы то ни было, пока мы разгребаем Авгиевы конюшни того же МВД… Я, надеюсь, все меня поняли?.. Это не отменяет несение службы всеми органами власти и исполнение своих непосредственных обязанностей… Все! Идет! В рабочем! Режиме!..
Святослав перевел дух и вновь заговорил спокойным тоном:
- Я не потерплю любых проявлений саботажа, беспорядков, а также массовых гуляний по случаю внезапного воскрешения далеких предков… На сегодня у меня все… Могу лишь добавить, что встречи наши отныне станут регулярными и не только посредством телевизора… До завтра.
Святослав встал и резко вышел из кадра. Картинка еще какое-то время держала опустевшее помещение, а потом появилась заставка с триколором…

Что творилось после этого в душах, умах, домах, городах и весях огромной страны было не-о-пи-су-е-мо…. Страна была оглушена.



3.
Что творилось в стране на следующий день, было тоже неописуемо. Страна таки вскипела и полилась через край, как вспенившееся молоко. Бурлило все и вся. Разговоры начинались, а вернее сказать, не прекращались со вчерашнего вечера в домах, выплескивались на улицу, ехали транспортом, летели самолетами, путешествовали поездами, врывались в офисы и госучереждения и кипели бурунами стихийных митингов от курилок до площадей…
Практически ни что не работало, за исключением предприятий, ведомств и служб, где процесс был безостановочным, но и он шел под аккомпанемент горячих пересудов. Это не был саботаж, это был стихийный выплеск эмоций. Но в любой точке страны, где стихия набирала определенный градус накала, а жаркий спор «кто прав, кто виноват», грозил вылиться в потасовки и беспорядки, как из-под земли вырастали воины Незримой Дружины, Стражи, материализуясь прямо из воздуха. Матово отсвечивала их кольчуга, тускло поблескивали остроконечные шлемы, серые плащи с застежками на плече истаивали в воздухе, не доходя до земли, над которой они спокойно парили, бесстрастные ледяные синие глаза не выражали ничего. Было ощущение, что все они на одно лицо, как богатыри дядьки Черномора. Они, молча, брали возбужденную толпу в кольцо и создавали такое поле, что толпа обмякала, сдувалась и постепенно рассасывалась сама собой, словно забыв, что еще пять минут назад все были готовы рвать друг другу глотки зубами. Либо же просто один из Них проходил мимо особо рьяного зачинщика и возмутителя спокойствия и, походя, трогал его своей бесплотной рукой. Человек, словно обесточенный, мгновенно валился наземь и пребывал в беспамятстве порой до получаса. Стражи после этого столь же бесстрастно растворялись в воздухе, возвращаясь в свое тонкое тело. Поскольку явление это было массовым и повсеместным, население в короткий срок осознало бесперспективность, какого бы то ни было выяснения отношений, и минимально возможный уровень порядка был обеспечен. Милиция взирала на это дело, выпучив глаза. Впрочем, и сама милиция кипела теми же страстями, что и остальное население, слабо отвлекаясь на несение службы. Что творилось в высоких кабинетах и властных структурах, можно было только гадать. Но, судя по частой материализации Стражей в «коридорах власти» и Белом Доме, страсти и там были нешуточные.

Странное спокойствие на этом фоне хранило почему-то телевидение. Никаких тебе «столов», политиков и аналитиков, комментаторов, вещателей и предсказателей. Все чин чинарем, будто ничего экстраординарного вчера не произошло, и страна продолжает жить в привычном ритме. Правда, сказать, что совсем ничего не изменилось, было нельзя. Потому как разом слетели из сетки вещания целые пакеты программ: канули в Лету петросяновские скоморохи, «Дом-2» и иже с ним, гламур, тупая развлекуха и зубодробительные сериалы резко пошли на слив, псевдоаналитические передачи а-ля Сванидзе, Млечин, Минаев, Караулов и тому подобное тоже безжалостно были пущены под нож, и даже куцая реклама резко сбавила децибелы и объемы. Зияющие дыры эфира временно заполнили фильмы и спектакли из Госфонда, пока в срочном порядке версталась новая линейка передач. Разгадка этого чудоподобного явления пришла из утренних газет. Куратором телевидения был назначен Юрий Владимирович Андропов. Объяснение тому было дано простое и доходчивое: людьми управлять умеет, стихи писал до самой смерти, стало быть, вкус есть и сношению с Музами не чужд. Эрнст и другие начальники каналов, включая частные, сидели в запертой большой аудитории и под копирку писали приказы, диктуемые Андроповым, с перерывом только на пописать. Еду и кофе ошалевшие секретарши носили прямо в помещение. Началась грандиозная чистка кадров, все креативные отделы стояли на ушах, силясь переварить нововведения, льющиеся потоком.

Неразбериха стояла на западных каналах, сопровождаемая сумбурными репортажами из – будь она неладна, черт знает какой, опять непонятой – России, что колом встала поперек всех других новостей и заполонила передовицы всех западных СМИ. Но постепенно тон выступлений стал выкристаллизовываться в общую волну, набирающую обороты. Поскольку с научной точки зрения случившееся здесь светопреставление объяснить было нельзя, все сводилось к версии о внезапном, но хорошо подготовленном перевороте и узурпации законной власти кучкой само названных правителей. Тональность реплик и полуофициальных заявлений варьировалась от истеричной  до угрожающей. Но пока серьезные тузы и боссы мировой политики хранили молчание, видимо, накапливая информационную базу и вырабатывая приемлемое решение.

Ситуация, схожая с телевидением, творилась и в стенах Госдумы, объединенной на этот раз с Советом Федерации в единое собрание. С раннего утра был обеспечен полный форум, за исключением безнадежно больных и пребывающих за рубежом. Еще с поздней ночи Стражи Незримой Дружины начали собирать депутатов со всех уголков страны, курортов, здравниц и закрытых элитных тусовочных мест, молчаливым конвоем сопровождая их до Зала Заседаний. Двери собрания были наглухо закрыты, по периметру стен замершими истуканами парили в воздухе Стражи, одним своим видом пресекая любую попытку перевести дебаты в пустопорожний ор. Второй канал вел бесперебойный прямой эфир. Открыл собрание растерянный Грызлов. Молчащий Миронов без конца жевал свои губи и оглаживал гламурную щетину. Потом слово взял Столыпин:
- Вот что, народные избранники… Я не буду вам ничего сейчас говорить о текущем историческом периоде, переломном моменте в жизни страны и тому подобное… Думаю, все вы вчера были свидетелями случившегося… И каждый успел в разной степени осознать это… Скажу лишь одно… Уже сейчас из Администрации ныне действующего президента поступают Указы о легитимизации Чрезвычайного положения в стране и введения кризисного управления… Никто не выйдет из этого зала, пока они не будут обсуждены и приняты…
Столыпин помолчал, оглаживая бороду:
- Много вы тут успели дел и делишек провернуть… Теперь придется послужить на пользу России… Если Указы не будут утверждены… Я вам гарантирую немедленный роспуск Думы и новые выборы в ближайшие три дня… Нам это по силам… И на этот раз они будут честными и всенародными…
Взгляд его красноречиво упал на шеренгу Стажей.
- И тогда большая часть сидящих здесь, с треском вылетит из своих кресел со всеми вытекающими из этого последствиями… Это, господа хорошие, Уль-ти-ма-тум! Даю вам полчаса на обсуждение во фракциях и жду затем выступления их глав.
- Не надо полчаса! – взвился со своего места Жириновский, перекрикивая нарастающий гул – Не надо полчаса! Фракция ЛДПР в полном составе поддерживает все инициативы президента и… и… Светлейшего Князя Всея Руси Святослава Игоревича!
Нюх несгибаемого старожила Думы никогда не подводил его в бурных водах политики.
- Отметьте! - надрывался Владимир Вольфович – Отметьте в протоколе! Мы первая фракция! В едином порыве! В одном строю! Всегда… За!.. За!.. За!...
Рядом с Вольфовичем материализовался Страж. Жириновский мгновенно стух и плюхнулся в кресло, вытирая испарину. Собрание пошло своим чередом. Ему дали таки слово и он проорал все свои здравницы и кричалки. Следом выступил Зюганов. Без прежнего задора, но достаточно уверенно он заявил, что фракция КПРФ готова сотрудничать в полном объеме со вновь образовавшейся структурой власти и поддержать любую инициативу, направленную на благо страны и трудового народа. Дольше всех клокотала фракция «Единой России», разбившись на несколько островов. Лишенные прямой связи с Кремлем, чувствуя себя пассажирами «Титаника», они никак не могли прийти к совместному решению. В результате отколовшаяся часть наиболее здравомыслящих, примкнула к КПРФ и ЛДПР, и необходимое большинство было сформировано. Сенаторы Совета Федерации помалкивали в тряпочку, осознавая полную зависимость от воли президента или, как в данном случае, от гораздо более высокой инстанции.
Далее все пошло как по маслу. Указы обсуждались в экстренном порядке, в предельно сжатом регламенте и уже ложились на стол Медведева с резолюцией «Принято». Машина заработала…

Ровно в три часа по полудню, после экстренного анонса, по Первому пошла трансляция из Кремлевского Дворца. Народ прилип к экранам, как в начальные годы Перестройки, если не еще активнее. Во дворце был собран, также не без помощи Стражей, верхний эшелон всех ветвей власти. Плюс верхушка Прокуратуры, ФСБ, МВД и Генштаба. Яблоку негде было упасть. Помимо партера, балкона и лож, должностные лица и чиновники сидели на ступенях в проходе и откидных креслицах. Как и в Госдуме, периметр зала оцепили Стражи. В Президиуме заседали, помимо Святослава, Путин, Медведев, Иван Калита, Александр Невский, Иван Грозный и Малюта Скуратов. Картина была еще та. По залу бродил шелест губ, иногда переходящий в глухой ропот.
Святослав встал и подошел к трибуне. В зале воцарилась тишина. Несколько секунд он всматривался в лица, слегка сощурившись, а потом с ходу, что называется, взял быка за рога, без всякого вступительного слова перейдя к делу:
- Рыба, как известно, гниет с головы… Вот здесь сидит, ныне действующая «голова»… И смердит, ажно дышать трудно…
Он действительно скривился.
- А ну-ка, дайте-ка проверю, есть хоть одна жива душа, не замаранная в мздоимстве, казнокрадстве, превышении служебных полномочий и прочих мерзостях…
Он закрыл глаза и словно бы окаменел на некоторое время. Но сидящим в зале в эти тяжелые мгновения показалось, словно горящее око Саурона идет по рядам, выжигая насквозь душу до самых потаенных, темных ее мест, выворачивая наизнанку и вытряхивая с потрохами. Некоторых начало тошнить. Несколько человек, во главе с Кудриным поймали краткий обморок. Кто-то вскочил, но был мгновенно усажен на место Стражем. Наконец, Святослав словно бы вернулся из небытия и открыл глаза. Взгляд его стал свинцово-каменным, и словно тень легла на лицо.
- Нет такой… - глухо произнес он – Ну, что же, слушайте мое Княжеское слово… Не разговоры разговаривать собрал я вас здесь… А Суд вершить…
Он вдруг повернулся к Медведеву:
- Дмитрий Анатольевич, Указ о введении экстренного Княжьего суда подписан?
- Да, Святослав Игоревич! – звонким по-мальчишески голосом отрапортовал Медведев – Только, что доставлен из Думы и завизирован мной!
- Хорошо… Значит можно приступать…
Он снова направил свой взгляд на съежившийся в ожидании зал.
- Значит слушайте, сукины дети… Вы страну в нужник опустили… Вы и вытаскивать будете… Не ждите, что я сейчас головы рубить начну или на нары вас отправлю, казенные щи хлебать и бока отлеживать… ПАХАТЬ БУДЕТЕ! До седьмого пота и мокрых портков! Жилы рвать и удила закусывать! И если уж подыхать, так только от износу на своем рабочем месте!
Голос Святослава отгремел под сводами огромного зала. Он снова взял паузу. В зале не скрипнул ни один стульчак.
- Ведаю, что тех средств, что казна имеет на восстановление не хватит… И что Стабфонд, так называемый, вы откатом упырям положили… И ведаю так же, что обратно то, что от него осталось, нам вряд ли вернут… Хотя тут мы еще поборемся… Так на какие же шиши, спрашивается? – Святослав не выбирал выражений, говоря, как на духу – На ваши, сукины сыны, на ваши… А вернее, сказать, на народные, что почему-то стали «вашими»… Вы что ж думаете, понахапали, по щелям, да норам распихали, хорОм понастроили и шито-крыто? Как среди вас говорят: все схвачено, за все заплачено… А возьмут за теплый зад, пойди найди?.. Ан, нет! Мне вас по застенкам каленым железом пытать не треба… Есть у меня ключик золотой… От дверки непростой… А там книга… Та, которую братья-индусы кличут Хроника Акаши, вы чаще называете Информационным полем, а по нашему, по древнеславянски, Вещёрская… А в книге той всё записано, каждый шаг, каждый вздох живших и живущих… А чтоб не думали, что я вам сказку на ночь рассказываю, я вам покажу, как это работает… Специально с иллюстрациями, чтоб нагляднее… С кого начнем?.. А вот, хотя бы с Ляксея Леонидыча – взгляд его упал на Кудрина.
Святослав опять закрыл глаза и замолчал. Прошло несколько томительных минут. Вдруг прямо в воздухе, между президиумом и залом возникла огненная вязь из букв, бегущих стремительной строкой, как в лучших голливудских спецэффектах. Строки ползли вверх и гасли, освобождая место новым. Одновременно включился массивный лазерный принтер, стоявший на краю стола президиума, и на который поначалу никто не обратил внимания. Следом за огненной вязью он начал выплевывать листики А4-го формата в пулеметном темпе. Вскоре на столе скопилась массивная стопка листков и буквы, жгущие воздух, погасли. Малюта Скуратов, сменивший черкеску на обычный костюм и сбривший бороду, взял со стола листы и, косо глянув на них, мрачно передал по цепочке сидевших. Стопка легла на трибуну. Святослав бегло, по диагонали просмотрел часть листков и остановился на последнем.
- Ах, какие циферки… Ежели у каждого по стока, нам и Стабфонд не потребуется выгрызать… Ну, иди сюда, Алеша… - обратился он к Кудрину.
Кудрин после секундного замешательства поднялся и, неловко протиснувшись меж кресел второго ряда, засеменил к Святославу. Тот протянул ему «отчет». Кудрин почему-то поднял очки на лоб и подслеповато принялся изучать текст.
- Видишь, дорогой мой министр финансов, – язвительно заговорил Святослав – какая бухгалтерия? Все вклады, банки твои учтены, все движимое-недвижимое, все с потрохами…
- Пп..позвольте – заговорил Кудрин.
- А я тебя не спрашивал! – резко оборвал его Святослав – сядь, изучай… Небось, сам уже не помнишь сколько, куда напрятал…
Он вновь повернулся к забродившему рокотом залу:
- Объясняю… Суд мой скорый, но правый. Все учтено и все записано. Там, где польза, хоть какая от ваших действий Отчизне была, прямая или косвенная, там вам в плюс, а где один разор, да растрата – минус. В конце общий баланс… То бишь то, что вы казне должны… Сроку даю неделю… И за границу не думайте бежать, Стражи не дадут… Кто в отказ пойдет, к тем Жнецов отправлю, сами с ними тет-а-тет балякайте… Ежели, получиться, конечно… Тут я вам уже не помога… А должок все одно вернуть придется… Конфискацией всего… А коли не хватит, падет он на ваше потомство, хоть до седьмого колена… А кто наворовал, да уже успел разориться, с теми индивидуально разбираться будем, найдем, как и чем отработает… Таково мое Слово Княжье… Таков Мой Суд! Владимир Владимирович и Дмитрий Анатольевич еще вчера его прошли и условия приняли, правильно я говорю? – Святослав развернулся к президиуму.
Путин и Медведев синхронно закачали головами.
- Начали сегодня с головы, а далее по всей вашей «вертикали власти» пойдем, вплоть до мэра последнего в губернии городишки… Кто откупом очистится, считай, с нуля начнет… А там по делам судить будем, достоин он свое место занимать, али нет… Это мое последнее на сегодня слово.
Святослав замолчал и опять закрыл глаза. Через мгновение вновь ожил принтер, теперь уже без сопровождающих спецэффектов, выплевывая листы компромата. Он молча вышел из зала. Малюта начал называть имена сидевших в зале и потянулась скорбная очередь из чиновников и силовиков за получением своей пачки «грехов». Трансляция оборвалась.
Простой люд у телевизоров массово пил водку и пребывал в эмоциональном оргазме…

Поздно вечером Святослав еще раз вышел в эфир. За столом, по-домашнему, кроме него, сидели Сергий Радонежский и Медведев. Святослав был в белой косоворотке, расшитой обережными знаками, Медведев в простой рубашке с закатанными рукавами, Сергий без клобука в одной рясе, длинные седые власы его были перетянуты простым кожаным ремешком, врезавшимся в высокий лоб. По кружкам был разлит дымящийся чай, в вазе лежали обычные баранки, в отдельных розочках варенье. Сделав большой глоток и шумно выдохнув, Святослав повернулся в камеру:
- Доброго вам вечера, чады мои… Извините, если прервал вашу вечернюю трапезу… Ну да, ничего, вы продолжайте, мы тут, видите, тоже чаевничаем…
Он с хрустом откусил баранку и запил. Спокойно прожевав, продолжил:
- Просто хочу несколько слов вам сказать, на злободневные вопросы… Вы уж и сами должно видите, какой на Западе вой поднимается… А будет и того пуще… Стало быть, узурпаторы мы…
Он усмехнулся.
- А иначе-то и быть не могло… Вот потому-то, ребятушки, я и не рушу всю вашу конституционную модель… И Дмитрий Анатольевич, по прежнему ваш президент… Но это не токмо, чтоб европам труднее пинать нас было… Тут ить дело-то какое… Что написано пером, не вырубишь топором… Каких вы тут законов напринимали, с теми и небеса вынуждены считаться… Да… А как вы думали… Иной раз Сварга, да пращуры и готовы вам подсобить, а у вас тут законец холопий воспрещат и не сунешься…
Святослав опять спокойно отхлебнул чая, зачерпнув варенья.
- Но ничего, мы их раз за разом перепишем с вашей помощью… А Запад… Собаки лают караван идет… В открытую информационную войну встревать пока не будем… Силы только отнимет, а они тут нужны, страну восстанавливать… Правда кривду порой и молча пересилит, по делам… Но и молчать не след… Сейчас вот Владим Владимыча в вояж отправим по странам дальнего и ближнего Зарубежья… Он с ними насобачился разговор вести… Пусть повоюет… У нас пока фора есть, не очухались они еще… Мне главное, чтоб вы спокойны были и уверены в правоте нашей… Сообща и осилим… Дальше-то веселее будет…
Святослав криво усмехнулся.
- Вот погодите, они меня еще и Антихристом окрестят… Правду, отче, говорю? – обратился он к Сергию.
Сергий, державший навесу блюдце с чаем, степенно поставил его на стол и, огладив седую бороду, кивнул.
- Окрестят, окрестят… Папа ихний разве супротив «нового мирового порядка» пойдет? Нет. Ему там тоже место уготовлено… - заговорил Радонежский, ощутимо окая – Но люд православный будет упрежден мной, а, стало быть, вооружен и верою спасен… Перемогём, Святослав…
- Ну, вот и поговорили… - закончил Святослав – На сем откланиваемся, спокойных вам снов, братушки мои…
Экран погас.

Святослав поднялся из-за стола, оправив длинную рубаху:
- Вы тут допивайте, а мне пора… Подготовится мне надо кой к чему…

Ночью у него была назначена стрелка в астрале…



4.
Ночью, оставшись один, Святослав лег на пол и постепенно расслабил тело до состояния полной обездвиженности, используя "глубокое дыхание". Йоги называют это упражнение Шавасаной. Через некоторое время дух его отделился от тела и ушел в четвертый из миров на встречу с астральным обществом сети Интернет. Он принял свой княжеский образ в позолоченных доспехах и светящемся шлеме. В ухе горела серьга со знаком Рода – крутящейся свастикой с алым карбункулом в центре. На левой части доспеха тоже медленно по солнцу вращался коловрат. Могучую шею охватил амулет-коло.
Его уже ждали, приняв вызов «Иду на Вы». В абстрактном, безмерном пространстве стоял исполин, собранный, казалось, из миллионов удавов Каа, что жили своей жизнью, скручиваясь, расплетаясь и постоянно меняя его форму. Завораживающий танец для миллионов бандерлогов, втыкающих с утра до ночи в мониторы.
Приложив правую руку к сердцу, Святослав трижды произнес:
- Я приветствую Старшего общества мировой сети Интернет…
- Можешь называть меня просто Хозяин Сети – прогудел механическим голосом исполин, колышась змеиной горой. – Кто ты и от кого?
- Я Светоносный Князь Земли Русской, Святослав. И пришел к тебе от славянского эгрегора и Государства Российского.
Это был формальный, но необходимый ритуал.
- Говори, что ты хочешь? – пробасил миллионами невидимых колонок Хозяин Сети.
- Мне нужна конфиденциальная встреча с Главой твоего подобщества Хакеров. И твое «добро» на эту встречу, чтобы не нарушать субординацию. Я не стал, как видишь, выходить напрямую…
- Цель встречи?
- Встреча конфиденциальная. Я уже сказал.
- Что взамен? – опять качнул басами Хозяин.
- Сегмент твоего российского подобщества сейчас насчитывает порядка сорока с лишним миллионов пользователей. Даю слово, подключить в течение полгода еще двадцать миллионов. А так же обеспечить двум третям высокоскоростной интернет…
Хозяин молчал.
- Плюс… - продолжил Святослав – активизировать научные и технические разработки по спутниковому глобальному интернету. Сроки не называю…
Хозяин Сети, казалось, ушел в глубокую задумчивость. Тысячи его змей устремились в бесконечность, подключаясь, к одному ему ведомым портам, по «проводам» побежали световые импульсы, он завибрировал всей массой, в недрах его «тела» вспыхивали и гасли огни мониторов, слышался треск и гудки, как будто тысячи пользователей одновременно кликали на контакты и звонили по мобильным…. Внезапно все смолкло.
- Отказ! – проскрипел оглушающий голос – Доступа не будет.
Святослав помолчал, а затем решительно произнес:
- Ну что ж, предлагаю поратиться!
- Война? – в механическом голосе впервые проскользнула тень эмоции – Хах-ха…
Исполин разбух в объеме, на короткое мгновение его тело составили вместо клубящихся змей миллионы голых сисек и извивающихся фаллосов. Святослав усмехнулся. Затем тело Хозяина, вновь приняв прежний облик, в мгновение ока расползлось гигантской паутиной, охватив все видимое пространство. А сам он принял облик огромного паука с выступающими ковшами жвалами. В каждом перекрестье паутины возникли свои «паучата». Все это «хозяйство» смотрело на Святослава, перебирая лапами и угрожающе пуча миллионы глаз.
Но поскольку Святослав состоял не в одном десятке астральных сообществ и во всех был номенклатурным членом, по его негласному вызову, за его спиной стали материализоваться элитные бойцы каждого из обществ. Особенно массовым было представительство Славянского эгрегора, приведшего несметную дружину. Сам Святослав вырос в размерах и принял облик берендея-берсерка. Торс его оголился и по нему зазмеилась огненная татуировка из рунических знаков и оберегов, переползая с рук на спину и закольцовываясь на груди. Вместо сияющего шлема выросли влесовы рога. В обе кисти легло по сверкающему мечу. Он изготовился, чуть присев и подав вперед корпус.
Два воинства застыли друг против друга. Хозяин сети размышлял: схватка со Светоносным Князем и его дружиной не предвещала однозначного исхода. Ядро его собственного войска - его породители и покровители - исходило из американского эгрегора, но он не был на сто процентов уверен в контролируемых им подобществах, охвативших планету. Часть из них легко могла бежать с поля боя и даже перейти на сторону противника, в частности российское…
- Ну что? – спросил Святослав – Сами поборемся или еще Богов-покровителей будем призывать?
- Сделка состоится… - после паузы проговорил Хозяин – Условия приняты.
Паутина медленно свернулась в прежний клубок. В пространстве появилась обычная дверь с металлической ручкой. Войско Святослава тоже растаяло. Он принял «домашний облик» в холщовой рубахе до колен и вошел в дверь.
Внутри была небольшая пустая комната офисного типа. Посередине стоял квадратный стол и два стула по разные стороны стола. Святослав занял один из них. Через некоторое время дверь в противоположной стене отворилась, и вошел Глава Хакеров. Он предстал в облике молодого растамана. Драные, приспущенные джинсы, помятый свитерок. Из-под вязаной четырехцветной шапки свисали бесчисленные дрэды, заканчивающиеся USB-разъемами. На глазах были непроницаемые черные очки. Куцая бородка напоминала спутанную проводку. Не говоря ни слова, он развалился на стуле и положил на стол руки. На каждой кисти было по десять пальцев, которые выбивали беспрерывную чечетку. Часть стола под его руками трансформировалась в клавиатуру. Между ним и Святославом в воздухе повис прозрачный экран. Пальцы Хакера молниеносно пробежались по клавишам, и на экране возникла строчка, обращенная к Святославу:
- Проблемы, Князь?)))
- Просьба – Святослав отвечал ровным голосом.
- Жду. О_о
- Мне нужны коды и пароли ко всем счетам российской олигархической верхушки в западных банках.
- Пацталом… Взамен?
- Обязуюсь добиться смягчения уголовного законодательства на своей территории по хакерским взломам с переводом в административное наказание, кроме дел, связанных с государственными секретами. Плюс послабления по авторскому праву. Сроком на десять лет.
Экран на несколько секунд завис. Потом вновь ожил:
- 25 лет.
- Двадцать – проговорил Святослав.
Глава Хакеров задумался, теребя десяти палой клешней бородку. В это время у него зазвонил мобильный, выдав приглушенно пожарную сирену. Он вытянул из кармана провод и воткнул его прямо в ухо. Минуту или две он оставался непроницаемо спокоен, не говоря ни слова в ответ. Затем выковырнул провод, что самостоятельно уполз в карман, и прошелся по клавиатуре:
- Сделки не будет.
Встал и покинул помещение…

Святослав очнулся. За окном светало. Он прошелся по комнате, разминаясь. Затем вышел в соседнюю, где его ждали Грозный и Малюта. Остановился в задумчивости.
- Сделка не состоялась – наконец, ответил он на их немой вопрос – Полагаю, Сион вовремя просек. Надавил или перекупил…
Грозный с Малютой молча переглянулись.
- Открой Вещёрскую - предложил Грозный.
- У меня нет доступа на все уровни... Есть только суммы и схроны...
- Можно задействовать киберотдел ФСБ, добавив в нагрузку наиболее продвинутых российских хакеров из известных – заговорил Малюта – Часть материалов уже есть…
- Не думаю, что будет толк – сумрачно ответил Святослав, словно погруженный в свою думу – Раз Глава сообщества пошел в отказ… Впрочем, спробуйте…
Он стоял, уперев руки в бока и покачиваясь с мыска на пятку.
- Покуда, пойдем традиционным путем…

В полдень опять пошла трансляция из Кремлевского дворца. Сценарий был прежний, только в зале сидело всего человек пятьсот, представлявших «элиту» олигархического бизнес-сообщества. Малая часть из них успела еще в ночь после «пришествия» смыться на частных самолетах за бугор, справедливо опасаясь, что случившиеся непременно отразится на их судьбе. Другая малая часть и не вылезала из Лондонов. Потом граница была заблокирована Стражами, имевших длинный список госслужащих и бизнесменов, перед которыми опустился на время «железный занавес». И все же многие фигуранты и «герои» девяностых сидели в зале, включая Чубайса и Гайдара. Даже, привезенные из заключения, Ходорковский с Лебедевым. В президиуме на этот раз были только Калита, Малюта и Иван Грозный. И, конечно, принтер, назначение которого теперь не вызывало сомнений. Святослав взошел на трибуну.
- Здравствуйте – спокойным тоном начал он свою речь – «эффективные менеджеры», воры, убийцы и насильники…
В зале поднялся глухой ропот возмущения и недовольства, на время перебив его. Но Стражи усилили поле и гудеж быстро стих.
- Да, да… - продолжил Святослав – воры и убийцы… Благодаря вашей «эффективной деятельности», скольких семей, скольких поколений мы не досчитались? Сколько спилось, сколько сторчалось, сколько вышло на панель или пошло в бандиты?
Голос его постепенно набирал силу, наливаясь гневом.
- По миллиону с гаком в год убывает население страны! А годов-то прошло немало с тех пор, как вы страну резать, пилить и по частям в карман свой безразмерный складывать стали, с прежней властью слипшись в один ком говна… Клопы ожиревшие… Вы ж не только нефть, газ сосете, вы сок жизни из нее тянете… Жизни настоящей и будущей, толкая ее в пропасть безвременья и распада… Короче!
Святослав замолчал, буровя взглядом зал.
- С властью вы видели, как расчет был произведен... И с вами разговор будет короткий... В Думе и Администрации уже принят законопроект «О корректировке итогов приватизации»… Заметьте, пока лишь о корректировке, ибо огульно сечь не будем… Вся туфта с «залоговыми аукционами» и прочими раздачами слонов особо приближенным, отменяются. Разницу от реальной стоимости на тот момент предприятий и вами заплаченной в казну вернете… А далее – по делам опять же… Создал рабочие места, обеспечил соцпакет работающим – в плюс. Ежели только пилил и банкротил – в минус… Ну, и налоги, утаенные в соответствии с законодательством на тот момент… Только тот, кто свой убыток государству покроет, останется хозяином… В противном случае – национализации, с выбором хозяина трудовыми коллективами… Стратегические предприятия, входящие в технологические цепочки ВПК, национализируются априори, без всяких компенсаций… Повторять, что скрыться или уйти от расплаты не удастся, думаю излишне… Особливо упорствующие, ждите гостей молчаливых… Тут тоже ничего нового… В одном лишь я вам протяну руку: кто осознанно и добровольно готов, вернув награбленное, впрячься в лямку и тянуть страну обратно из болота, предоставив личные планы по выводу из кризиса предприятия, отрасли или в целом экономики, тем скостим долги… Вот, полагаю, Михал Борисычу – взгляд его упал на Ходорковского – поднадоело тапки шить и он готов к более масштабным трудовым подвигам?
Ходорковский усиленно закивал головой.
- Таков мой Суд сегодня – закончил Святослав – Последнее: все, что оговорено, касается только соучастников организованного беспредела. Организаторам же участь уготована иная… Скуратов огласит список. Прощевайте…
Святослав вышел. Заработал принтер, и опять потянулась очередь за бухгалтерскими талмудами своих долгов, на этот раз из коммерсантов.

Ближе к вечеру, после многочисленных анонсов, началась трансляция с Лобного места на Красной площади. Там был сооружен временный помост, на котором в два ряда стояли колодки для рук и головы, напоминая декорацию исторического фильма. В больших чанах с соленой водой размокали розги.
Здесь были собраны люди, бывшие в правительстве конца восьмидесятых, начала девяностых годов или особо приближенные к бухому «императору», и имевшие непосредственное отношение к принимаемым решениям. Чубайс, Гайдар, Сатаров, Бурбулис, Попов, Филатов и иже с ними, всего около двух десятков человек. В одной шеренге с ними стоял и Горбачев. По всему периметру площади толпился народ за оцеплением из милиции и Стражей. Святослав медленно обходил этот понурый строй. Камера следовала за ним.
- Вы изменники – глухо говорил Святослав, вглядываясь в лица – За злато продавшие страну и делавшие все осознанно и без понуждения… Казнить вас будем, сволочи… Гражданской казнью…
Он остановился напротив Горбачева:
- И ты, Михаил Сергеевич, не притворяйся трактористом… Все ты знал, когда подписывал договора и вел страну к развалу… Жаль, хромой черт Яковлев и Беспалый не дожили до этого момента… Но, ничего, им и Там припомнят… Из уважения к твоим сединам, сечь тебя не станем, но участь ты разделишь общую… с этими…
Святослав отступил на шаг и снова оглядел весь строй.
- Поскольку нет среди вас воинов, то и ломать оружие над головой не будем… Не по вам честь… А вот пороть будем, как смердов, перед всем честным народом в зависимости от вашего должностного положения и тяжести содеянного… Чубайсу с Гайдаром по сто ударов…
Он повернулся к Стражам:
- Приступайте.
Осужденных заключили в колодки и спустили штаны, оголив розовощекие задницы. Шел прямой эфир. В воздухе засвистели розги, оставляя мгновенно вспухающие рубиновые рубцы. Раздались первые крики. В течение получаса с небольшими перерывами и сменой измочаленных розог, шла порка. Ор, визг и мат не прекращались. Молчал один Гайдар. Камера, изредка показывающая крупный план, запечатлела его побагровевшую лысину, покрывшуюся крупным потом с буграми выступивших вен. Чубайс орал, как резаный и, в конце концов, лишился чувств. Его окатили холодной водой. Все это время Святослав, скрестив руки на груди, смотрел куда-то вдаль, насупившись. Ветер трепал его чуб. Не все, наблюдавшие трансляцию по телевидению смогли выдержать, отворачиваясь от экранов. Да и народ на площади стоял окаменевший, хотя и раздавались крики одобрения.
Наконец, экзекуция закончилась. На изодранные в кровь и мякоть задницы, надели штаны. Стражи вновь выстроили перед Святославом шеренгу. Лишь некоторые смогли идти самостоятельно, остальных вели под руки.
- А теперь главное… - произнес Святослав – За сотворенное вами зло, лишаю вас и ваши семьи всего имущества и нажитого… И одеваю вам эти сумы переметные…
Стражи одели каждому в шеренге через плечо сумы из мешковины.
- Сумы те заговоренные – продолжал Святослав – Ни снять их, ни наполнить сами вы не сможете… Пойдете странниками по Руси-матушке, Москва и Петербург отныне для вас закрыты… Питаться будете только тем, что люди подадут… Спать, где придется, или же ночлег кто даст из сострадания…
Тут его голос возвысился:
- Но ежели кто удумает рок ваш чем смягчить, или даст приют более, чем на одну ночь, тот сам такую же суму наденет… Об этом все будут упреждены… И лишь когда сумы эти бездонные наполнятся, тогда покой получите, ибо это будет значить, что народ простил вас… А не наполнятся, на Тот Свет их унесете, если не в следующую жизнь… Идите, калики беспутные…
Шеренга, постанывая, побрела прочь с Красной площади, поддерживаемая Стражами. Чубайса просто волокли, дорогущие ботинки безвольно скребли по брусчатке. Святослав сумрачно смотрел вслед.

Шли только третьи сутки Чрезвычайщины…



5.
Bсе средства массовой информации Запада исходили пеной и исполняли «пляску святого Витта» на костях, уже похороненной ими России. «Варварство»! «Падение в средневековье»! «Диктатура»! «Кровавая драма под стенами Кремля»! – пестрели заголовки газет. Все выпуски новостей неизменно начинались кадрами исполосованных задниц некогда высокопоставленных персон и теряющего сознание Чубайса. Правозащитники всех мастей проводили пикеты и митинги у стен российских посольств. Политологи и аналитики вещали о реинкарнации страшнейшего тоталитаризма в РФ. Камлание усиливалось с каждым днем и часом. Путин метался по Европе, раздавая направо и налево интервью и встречаясь с политиками разных рангов. Но на самый жгучий вопрос - «Кто эти люди и откуда они взялись?» - он так и не смог найти внятного объяснения, отвечая с неизменной протокольной улыбкой: «Это наши предки… С особой миссией, посланные небесами… Можете считать, что у них командировка… Спустились из Ирия… Да, мы тоже не знали, что так бывает… Однако, факт налицо… Наука тоже многое пока не может объяснить…» Вердикт западных СМИ был однозначен: Путин бредит! Или, хуже того, замалчивает шокирующую правду!

Святослав снова вышел в эфир. И, как всегда, без долгих предисловий обратился к населению:
- Здравствуйте, соотечественники… Как я вам уже предвещал, вал клеветы с Запада будет только нарастать… Терпите и сохраняйте хладнокровие… Дело, начатое нами по оздоровлению страны, мы не оставим ни при каких условиях… Ведаю, что часть из вас считает произошедшее вчера на Красной площади, перебором… И даже кровавым перегибом… Хотел бы спросить у вас, а сотворенное в девяностые этой кликой, как тогда назвать?.. Когда большая часть населения оказалась скинутой в нищету и безысходность?.. Когда матери перестали рожать, а отцы зарабатывать?.. А афера с ваучерами?.. А искусственно созданная пирамида ГКО, приведшая к дефолту?.. А вся система, построенная на бесправии одних и полной безнаказанности других?.. Что, все забыть?.. Простить?..
Святослав в упор смотрел в камеру, играя желваками.
- Считаю, что они еще легко отделались… В мое бы время их привязали за руки, за ноги к четырем коням и разорвали на куски… Мы поступили гуманно, дав им шанс еще в этой жизни замолить содеянное… А справедливая порка никому еще не мешала… Останется в душе позор, как колокол, не даст забыть…
Святослав снова взял паузу и продолжил спокойнее:
- Да и потом… В Китае, вон, каждый день расстреливают пачками в прямом эфире… В Арабских эмиратах руки рубят и в песок закапывают живьем… И ничего, кушает Запад и не давится… Вся истерика от того, что мы сейчас намерены не на словах, а на деле встать с колен, как уже бывало в нашей истории не раз… Теряют они контроль над нами и самообладание… Так что, держитесь, други, трясти будет не слабо… Лиха беда, начало… Это все, что я хотел сказать…

А страна меж тем, как будто оживала… Словно великан, распластавшийся на земле с перебитым хребтом, раздробленными костями и вывернутыми суставами, она, треща скелетом и напрягая сухожилия, начала восстанавливаться: медленно срастались кости, вправлялись суставы, стягивались раны. Пусть натужно, тяжело, но процесс оздоровления пошел. Пробивая старые тромбы, свежая кровь устремилась в организм полудохлой экономики, наполняя еще недавно разобщенное, отчаявшееся общество надеждой.
Соратники Святослава, взяв бразды правления на всех этажах власти, не сбавляя темпа, лишь усиливали нажим. Началась грандиозная чистка кадров. Государственный аппарат похудел на треть. А оставшиеся пахали за десятерых, теперь действительно напоминая рабов на галерах. Часть из них, лишившись откатов, распилов и прогонов, добровольно уходила с государевой службы, не видя больше никакого стимула лично для себя.
Прокуратура под грозным оком Ивана Васильевича с рвением занялась-таки надзорными и карательными функциями. Нургалиев дневал и ночевал в министерстве. Там процесс пошел встречно-направленный: оперов, изгнанных в свое время за несговорчивость и неподкупность, всеми калачами заманивали обратно, попутно избавляясь от лампасно-коррумпированного балласта. Сердюковская реформа, добивающая измочаленную армию, была немедленно прекращена, а сам Сердюков в наказание был рекрутирован Невским срочником в стройбат, в чине ефрейтора, поскольку в былые годы откосил от службы.
Петр учинил тотальную ревизию флота и взялся за Петербург, самолично контролирую любую мелочь. Теперь его частенько можно было встретить на Невском и в других уголках северной столицы. Возвышаясь над толпой, попыхивая голландским табачком из длинной трубки, он вышагивал в ботфортах и мундире лейб-гвардии Семеновского полка, которым остался неизменно верен, в окружении свиты из чиновников. И если поначалу стадо зевак перекрывало улицы, то уже через неделю петербуржцы смотрели на это дело, как на обыденность: О, опять наш Петя пошел разнос чинить и мозги вправлять... Валентина Матвиенко вместе с сыном были сосланы им руководить всей городской канализацией. Котлован, вырытый под газпромовский небоскреб, он велел закопать и разбить на этом месте сад.
В Москве Юрий Долгорукий чуть было тоже в сердцах не отправил Лужкова на должность начальника РЭУ в Копотне. Но потом решил, что на старом месте он из него выжмет больше пользы. Немедленно прекратилась любая «точечная застройка», но ощутимых видимых результатов пока не наблюдалось, слишком велико было хозяйство, и Долгорукий пока лишь проводил «разбор полетов».
Трагикомично складывалась ситуация в РПЦ. Сергий Радонежский, один из первых исихастов-схимников Руси, да к тому же в чине Святого, шороху навел немалого. Был созван Всероссийский церковный Собор. Полетели клобуки, и затрещали рясы на жирных телесах раскормленных «пастырей духовных». Вскрылась вся коррумпированная верхушка Синода, нажившая счета еще с беспошлинной торговли водкой и сигаретами, дарованной Ельциным на «возрождение» Церкви, во главе с нынешним патриархом. Явление получило впоследствии название «гундяевщины». Сотня с лишним высших иерархов церкви лишились своих мест и положения. Некоторые схлопотали отлучение и анафему. Эта же участь постигла пару десятков, уличенных в мужеловстве. Патриарх был переизбран. Им стал опальный епископ Камчатский Диомид, которого восстановили в сане. Сергий своей иссохшей, почти бесплотной рукой наводил «железный порядок». На провинившихся была наложена суровая епитимья: они отправились, кто на Соловки, кто просто в пустынь северных лесов, рыть землянки, где в строгой схиме отшельников им предстояло возрождать монашество и замаливать грехи. Церковь возвращалась к аскезе первых веков христианства. Пышное «иосифлянство» было отринуто, как ересь и профанация. Большую часть накопленных богатств, золотую утварь и предметы культа в драгоценной обработке отец Сергий передал в фонд «Возрождения», который уже формировал Калита. Даже со многих икон были сняты позолочено-серебряные оклады, оголяя первозданный облик.
- Как Петр пушки лил из колоколов, так и мы ныне перельем земное в рост и здоровье паствы нашей – вещал Радонежский – Кесарю – кесарево…
Все бронированные мерседесы церковной «знати», все патриаршие «подворья» и «усадьбы», все «излишки» и «палаты» отправились следом. Монастырям было велено иметь земли в собственности ровно столько, сколько смогут обработать своими силами. Наемный труд воспрещался. Казалось, на саму Церковь была наложена схима.
Православные валом шли в Храм Христа Спасителя послушать жгучие проповеди Отца Сергия.

Мало по малу, потекли первые миллионы с западных счетов чиновников, силовиков и олигархов. Не сразу. Не без задержки. Но после десятка немотивированных скоропостижных смертей и нескольких хитроумных попыток выбраться за рубеж, потерпевших фиаско, поток стал полниться, сливаясь во много миллиардное русло. Власть и бизнес средней руки, и те, что помельче, сами несли «нажитое», выстраиваясь в очереди у ведомств Малюты и Ивана Грозного, не дожидаясь Княжьего Суда.
Вот тут Запад встрепенулся уже не на шутку. Уплывали не только деньги, уплывала власть. Рычаг постоянного давления на российскую «элиту», что хранила основные сбережения на Западе, в надежде присоседиться и получить вписку в «золотом миллиарде».
Развернулась настоящая финансовая война с подключением киберразведок ведущих держав мира. Западные спецслужбы во главе с ЦРУ и АНБ имели гораздо более полные базы данных по элитным российским вкладчикам. Банки, контролируемые американцами, под любыми предлогами замораживали счета или просто тормозили операции по ним. Но, чтобы проделать подобное в независимых банках ЕС, Швейцарии, Исландии и многочисленных оффшоров, требовались уголовные дела, дающие санкции. А тут США попадали в собственную «вилку»: возбудить сразу тысячи уголовных дел было физически накладно и, одновременно, это означало лишиться столь долго создаваемой и лелеемой «пятой колонны» в верхах российской власти и общества, оттолкнув ее от себя окончательно. Пока шло качание весов, и неразбериха была близка к панике, Святослав и команда пользовались этим в полной мере, аккумулируя переведенные средства для реанимации страны. Святослав ходил почерневший от усталости, ежедневно по несколько раз покидая тело, чтобы в астрале упредить и подстраховать действия финансовых институтов и разведки. Вокруг замороженных и заблокированных счетов разгорались хакерские войны с переменным успехом.
К олигархам, окапавшимся на Западе, но имевшим российское или двойное гражданство, а значит попадавшим под «юрисдикцию» Святослава были отправлены Жнецы. Одновременно около трех десятков человек, включая таких уже подзабытых персонажей, как Смоленский и Гусинский, впали в кому. Пока они на физическом плане пребывали в полной отключке, на тонком плане с ними велась «работа». Каждому был предъявлен счет и условие: можешь лежать в коме, пока земной срок не выйдет, либо же, распростившись с наворованным, снова вернуться к активной жизни. Первым согласился Абрамович. Следом за ним еще семеро. Остальные продолжали упорствовать.

В тот момент, когда Запад окончательно понял, что ему не удастся в полной мере сдержать отток капитала в Россию, а уж тем более влиять на ситуацию, складывающуюся там, заговорили боссы мировой политики, во всяком случае, официальные. Закулиса, объединенная в Бильдербергский клуб, Трехстороннюю Комиссию и другие явные и скрытые звенья, давно уже стояла на ушах, ошарашенная событиями в России и резонансом в мире. А резонанс был, несмотря на жесткую антироссийскую риторику, неоднозначным. Многие народы, особенно из бывшего соцлагеря, с изумлением оглядывались на осколок бывшего СССР. Воскресшая вера в справедливость пробудила в них надежду и потаенную зависть. Ликовали антиглобалисты и леваки. Споры сомнений, словно принесенные восточным ветром, оседали в головах и душах западных обывателей. И закулисье пришло к выводу, что действовать надо быстро и решительно.
Выступили главы практически всех стран, входивших в НАТО. А черту подвел в своем обращении Барак Обама. Суть его заключалась в том, что власть в РФ захватила клика националистов, действующих фашистскими методами вкупе с православными фанатиками. Отсюда вывод: в чьих руках находится, по-прежнему немалый, запас стратегических ядерных сил? И как следствие: Запад должен консолидировано выступить для решения общей проблемы безопасности и взять под контроль ядерный арсенал России вплоть до разрешения ситуации в демократическом ключе. Для выполнения поставленной задачи должны быть использованы все средства, включая силовой вариант. На самом деле, никакого другого и не планировалось. И хотя на первом этапе это был всего лишь жесткий шантаж, проверка готовности России к ответным действиям, но войска НАТО объявили сбор резервистов, а США начали стягивать к границам РФ флоты и АПЛ, оголяя другие регионы мира.
Ответ Святослава не заставил себя ждать. На этот раз он выглядел очень сурово в кадре и говорил, словно чугунные ядра отливал:
Добрый день, соотечественники… Сегодня мои слова обращены не к вам… Мне претит этот ваш лицемерный дипломатический язык, когда простая речь переводится на него, а потом второй раз переводится для народа, чтобы пояснить, а что же все-таки имелось в виду и какие такие страшные и глубокие подтексты скрываются в беззубых нотах протеста и обтекаемых обращениях… Так же мне претит закулисная возня… Мой принцип был и остается: «Иду на Вы»! Так что я обращаюсь к Вам, новоявленный Председатель Земного Шара, Барак Хусейнович Обама… И ко всем, стоящим за Вами… Прежде, чем мы продолжим беседу в конструктивном ключе, даю Вам шесть часов для проверки уранового содержания боеголовок трех ракет, базирующихся в шахтах на Аляске. Даю точные координаты шахт…
Святослав продиктовал координаты и закончил уверенно:
- Это не первоапрельский розыгрыш… Прошу отнестись к моим словам предельно серьезно… До связи…
За эти долгие шесть часов, пока россияне и мировая общественность терялись в догадках, вооруженные силы РФ были приведены в максимальную боевую готовность, на которую были только способны в этот момент. Открыты люки всех шахт с баллистическими ракетами, выведены «в поля» все комплексы «Тополь» и «Тополь М». Все действующие АПЛ заступили в бессрочное дежурство. В мире пахнуло ядерной войной и СМИ заговорили о втором «Карибском кризисе». Американцы же лихорадочно проверяли готовность означенных Святославом ракет. Описать их реакцию, когда выяснилось, что боевые части ракет содержат вместо оружейного урана простую золу, было невозможно…
По истечении времени в эфир снова вышел Святослав:
- Ну, что, господа милитаристы, убедились в том, что это не розыгрыш?.. А я вам еще поясню, что это такое... Это элементарная черная магия… Вы, что же думаете, три тысячи колдунов и прочих экстрасенсов, что сидят у вас по неприметным институтам под шапкой ЦРУ и Пентагона – это только ваша прерогатива?.. Мне ведомо, что еще в Первую иракскую компанию, вы привозили на авианосце двести из них самых сильных, для дистанционного подавления иракского руководства… Я уже не говорю про Вторую компанию… Так вот, и я пришел из Сварги не один, а привел с собой сорок лучших волхов Славянского эгрегора… Для паритета… Вы, видать, забыли, что мы Сварожичи, и Дед наш Сварог каждый день нас навещает солнышком на небе… А уран есть его эманация на земле, поскольку Солнце и есть ядерный взрыв в бесконечности… И сжечь весь ваш стратегический ядерный запас, включая 500 кило оружейного урана, проданного вам задарма Гайдаром, нам не составит труда, пока вы еще коды вводите и кнопки ищете… Это была лишь демонстрация… Ходите потом с голым задом, кланяйтесь в пояс Ким Чен Иру и персам… А чтобы этого не произошло, вот вам мое условие: вы к нам не лезете, мы к вам не лезем! Каждый решает свои проблемы - а у вас их тоже на пятилетку с гаком – и сохраняет военный нейтралитет.
Таково мое слово. Решение за вами…

Святослав блефовал. Для того, чтобы разрушить начинку всего трех ракет, пришлось создавать жреческий круг с призывом самого Сварога и концентрировать энергию такой разрушительной силы, что она выжигала физическую плоть, и трое из призванных волхов поплатились временно данной жизнью, отправившись обратно в Сваргу. Второй раз уже не получилось бы. Но блефовал он уверенно, да и результаты, ошарашившие американцев, были, что называется, налицо. Ни проверить их, не опровергнуть было невозможно. Закулиса впала в ступор. Воевать с ослабленной Россией можно было и обычными средствами, благо перевес был огромен. Но, во-первых, история учит, что исход такой войны заранее не ясен, даже при самых благоприятных условиях. А, во-вторых, это означало угрозу все равно остаться без ядерного оружия, в условиях, когда КНР дышит в затылок, и вооружаются им страны третьего мира.
Ровно сутки мир стоял на грани, у последней черты, вселяя страх и панику в населении самых разных стран. Россия тоже замерла, не отходя от телевизоров и попутно скупая соль, спички и крупу.

Наконец, последовали выступления, как правило, вторых лиц в государстве, в той же очередности: НАТО, а затем и Госсекретарь США Хилари Клинтон. Она максимально осторожно дезавуировала предыдущую речь Обамы, назвав силовой вариант самым неприемлемым способом для разрешения создавшихся проблем и возникшей напряженности в отношениях между Западом и Россией. И призвала решать их в сугубо дипломатической и экономической форме, усилив давление на Россию, ставшую оплотом реакционности и попрания прав человека. Напоследок выпустили «шестерку» Пан Ги Муна с призывом к миру во всем мире и срочному сбору Генеральной Ассамблеи ООН.

- Обосрались, затейники… - криво усмехнулся Святослав, слушая речь Клинтон.
Команда Святослава, а вместе с ней в унисон почти шесть миллиардов, облегченно выдохнули.

История покатилась дальше…


6.
Как обычно, с рассветом Святослав был уже на рабочем месте. Медведев с аппаратом и Путин во главе Белого Дома, едва продрав глаза, тоже впахивали, подстраиваясь под его режим. Святослав проводил «селекторную перекличку» на тонком плане. Перед его внутренним взором предстал Иван Калита:
- Будь здрав, Иван… Докладывай…  Вначале,  что по деньгам…
- И тебе не хворать, Святослав… Набрали пока полтриллиона с гаком, ежели переводить на их доллАры… Ожидаю поступления еще двух-трех сотен миллиардов… Несут красавцы… Думаю, триллион наскребем из трех вывезенных отсюда… Остальное будем добирать долями в предприятиях и акциях, недвижимостью на Западе… Но…
Калита помолчал.
-  Тут, Святослав,  такая петрушка получается… Бросились они здесь распродавать, цена на землю в Подмосковье и Рублевке резко упала… Хоромины тоже никто не раскупает, хоть и обесценка… Жалуются… Как быть?
- Как быть?.. А что тут думать, Ваня?.. Национализируй! Можешь даже списывать им с долгов по коммерческой цене застройки, так легче будут расставаться…
- И чего потом мне с ними делать?
- Ты, прям, как не родной… Там, где участок и дома солидные переделывай в дома отдыха, в детские лагеря, в центры реабилитации инвалидов и военнослужащих, перевози детские дома из ветхого жилья – одним словом, богадельни на любой вкус… А где по менее хозяйство – туда переселяй многодетных, частные семейные детсады, да просто еще оставшихся в живых ветеранов последней Мировой на полный пенсион… Пусть поживут хоть напоследок, как заслуживают… В общем, прояви фантазию, мне ль тебя учить… И так по все России…
- Хорошо…
- Ты мне скажи, когда заводы пустишь? В первую очередь мне нужен ВПК! С ума сойти, ракеты разучились делать, первыми в космос вырвавшись! Воткинский две-три в год клепает с горем пополам… А «Булавой» этой сам бы по башке Иванову настучал, да проку мало… Невский сформировал тебе госзаказ для армии?
- Да, завалил уже… Тут ведь, Святослав не деньги все решают, а кадры! Где мне взять, коль смену не взрастили, а старые все перемерли?
- Всех собирай, кто на пенсии или разбежались по коммерческим конторам…  Перекупай, уехавших на Запад…  Любые деньги, льготы и условия, но восстанови мне безотказный цикл воспроизводства ядерного арсенала, иначе через пару лет… Сам понимаешь… Только Сварожий круг и останется для защиты рубежей… Все остальное второстепенно… Ломоносов как там?
- Да взялся за образование, Академию шерстит… Но всё ведь заново надо отстраивать, начиная с ПТУ, а это время…  Ладно, Святослав, сделаю, что смогу… У тебя ко мне все?
- Нет. Что у тебя по сельскому хозяйству?..
- Идет работа…  Запустил беспроцентные кредиты... Сейчас ампутирую всю раковую опухоль из посредников-закупщиков… Реанимирую колхозные рынки и биржи, где фермер сам реализует свою продукцию или через доверенное лицо… Начал пропаганду общинного ведения хозяйства без колхозного маразма… Но это тоже время…
- Добро…
- Ты мне скажи, куда такую свору безработных спекулянтов и чиновников девать?
- Не парься, как они тут говорят…  Не твоя забота… Конец связи…

Следующим Святослав «вызвал» Невского:
- Здравствуй, друже Александр… Рассказывай, как дела…
- Все по плану, Святослав… Вчера провел Всероссийское офицерское собрание, отчет смотрел?
- Да, пробежался… Рад, что единодушное одобрение нашим начинаниям…
- Да, по-иному, и быть не могло… Армия с тобой!
- Молодец, что Квачкова двинул в Министры Обороны, одобряю…  Что далее?
- Восстанавливаем офицерский корпус, возвращаем всех, кто может и изъявил желание… Раскулачиваем лампасников… Весь «сердюковский» Генштаб разжалован в полковники и отправлен в действующую армию… Вернули тех, кто не согласен прежде был с «реформами»…
- Что с дедовщиной будешь делать?
- Пока репрессии: розги, разжалованье в рядовые и продление срока службы на год… При рецидиве – тюрьма… Но уповаю на другое… С офицеров слово чести взял, что наведут порядок, перевел всех на полгода на казарменное положение… Пока все…
Святослав задумался.
- Ладно, время покажет… Что про жилье и жалование молчишь?
- А что говорить? Калита средства уже выделил, сами же и будем строить вместо дач генеральских, год, два, думаю, и снимем остроту…  И жалованье, даст Бог, подтянем… Но, Святослав, ты что ли забыл, что это воины? Русские воины… Дух еще не скис… Сейчас такой подъем в войсках, что готовы жить хоть в полях в палатках, лишь бы то, что началось, не прекратилось…
- Вот это ты меня порадовал!
Взгляд Святослава потеплел, но вскоре снова стал серьезным:
- Знаешь, что я тут подумал…  Не ввести ли нам Перунов знак-татуировку на дембель?.. Пусть и на гражданке подпитываются энергетикой воина, чтоб не раскисали?..  А?.. Что скажешь?..
- Мысль дельная… Но насильно вводить не буду… Предложу на выбор, добровольно… Сам понимаешь, веры разные, взгляды тоже… Растолкую, что к чему… Авось, привьется… Хотя, скорей, как мода… - Невский усмехнулся.
- Лады… Все у тебя?..
- Вроде, да… - Невский опять усмехнулся – Между нами, слышал, Петя в Питере лютует?
Святослав рассмеялся:
- Ох, лютует… Тесно ему там, вот и лютует… Каждый день ко мне с ножом к горлу: «Дай флот! Открывай верфи!» Я ему говорю: «Петя, у меня сейчас ракеты и подлодки на первом месте, с них и начнем…» Не угомонится…
- Вот-вот… И ко мне тоже, отдай, да отдай ему в подчинение весь военный округ…
- Не, не отдавай, иначе объявит какую-нибудь победоносную войну Гренландии, и опомниться не успеем… Мюнхаузен, едрит твою…
Теперь уже смеялись в голос оба.
- Отбой, Саша… Дела…

Следом Святослав «вызвал на ковер» Грозного и Малюту.
- Приветствую, соратники… Ну, что нового?.. Давай, ты, Иван Васильевич…
Грозный хитро прищурился:
- А что, Святославушка, работаем помаленьку…  Давим тараканов…
- Долги-то вернули ревнители законности?
- Никто до конца не расплатился… Пошиковали сволочи на широку ногу… Да, ты не боись, я с них натурой возьму… Прокуратуру на двухсменку перевел, в конференц-зале нары сколотил для передыху, пашут сердешные… Тут ведь, акромя текущего, сколько дел за все последние года пересмотреть надобно… Народу-то «за колоски», да по подлогам пересажали уйму, а тузы на свободе гуляют… Опять же «глухари»… Кстати, знаешь, кто Листьева заказал?
- Да, знаю…
- Ну, да… Слушай, Святослав, дал бы ты мне допуск в Вещёрскую, все веселее дело пошло!
- Нет, Иван, не дам. Так вконец разучатся работать… Пусть мозгами скрипят… А ты смену пока готовь…
- Начал уже… Просеиваю юрфаки, дублеров ввожу…
- Хорошо… Теперь о главном… Что думаешь с организованной преступностью делать? Про социальную базу мне не говори, с этим мы разбираемся… А вот что уже со сложившейся?...
- Громить мы ее будем, Святослав! По всем законам сурового, можно сказать «военного» времени… Сейчас УК перепишем и вперед… Начнем, как и везде, с головы, с воров «в законе»… Они ж не таятся, живут вольготно… Жили, вернее… Все, до последнего известны…
- И как?
- Да элементарно. Назвался груздем, полезай в кузов… Раз короновался, считай, на лбу татуировку сделал: «Враг народа», работать не желаю, буду всю жизнь воровать…
Грозный вдруг расплылся в улыбке:
- Я им и место уже нашел… На Урале заброшенный стратегический бункер, семьдесят метров под землей и полная изоляция… Ни маляв, ни писем, ни свиданий… Бессрочное автономное плавание в одиночке… Послабление режима только, если сдал свою долю общака…
- Места-то хватит?
- Хватит… Их сейчас около четырехсот, почитай 70% из них – грузины… Тех, что в России родились – в бункер. Остальных, после сдачи общака, в Грузию, пусть они своему корольку демократию строить помогают…
- Понятно. Но ведь зашухерятся, Иван… Короноваться перестанут, чего-нибудь другое придумают…
- А наплевать… В законе пропишу, возглавил ОПГ – готовь тельняшку вертикальную и в «Ковчег» до третьего потопа…
- Это ты бункер так решил назвать?
- Ну да, каждой твари по паре…
- Годится… Но это только верхушка… Что с рецидивистами, основным костяком?
- Думаю так: после третьей ходки руку рубить… Не уразумел – и вторую тоже… Пусть культяпками орудует… Согласен ли?
Святослав надолго замолчал.
- Нет. Иначе мыслю. Штрафбаты из них будем формировать… Состыкуйся с Невским… При первой же заварухе, в самое пекло кидать… И еще… Переформируй все зоны, тюрьмы и КПЗ… Кто по первой сидит – отдельно… Кто по второму кругу пошел тоже отдельно… Ну, и закоренелых, само собой, в особые… Хватит лагерные университеты плодить… Кто у нас внутренние войска возглавил?
- Бенкердорф.
- Ага… Передай ему, если «кум» на зоне воровской закон поддерживает, сам без промедления к ворам и сядет, хлебать свое же… И пусть постепенно вводит на каждой зоне должность гражданского смотрящего с правом «вето»… А если зона живет по уставу, то еще и выборного из уголовников с совещательным голосом… Такой вот «триумвират»… Давай, Васильич, действуй… Малюта, теперь ты… Что у тебя творится?...
- Да полный… Трендец… Прогнал всю эту кодлу через детектор лжи… Полконторы - кроты! Кто на преступников пашет, кто на иноземцев, а то и на тех и на этих… Да они и сами ныне похлеще любой мафии…
- Понятно… - скривился Святослав – Что надумал?
- Разгонять не буду… Перевербовал для двойной игры… А там, посмотрим…
- Дааа… И какая же теперича у нас разведка из этого сброда?
- Агентурная сеть за бугром почти вся провалена, под колпаком…  Почитай, надо новую паутину плести… Одно «радует», уехало за эти годы за границу столько народу, что «материала» хоть отбавляй… А на фоне кризиса и их народец подешевел, будем скупать оптом и в розницу…
- Да уж, нет худа без добра…
- Да… А вот что у нас тут творится, Святослав… Просто слов нет… Западники давно уже не утруждали себя, через кротов и сраную «элиту» качая, а теперь валом поперли, эшелонами… Возня такая началась, неописуемо…
- Знамо дело… Лови момент, хорошо, если они и «спящих» расконсервируют… Дай им время развернуться…
- Понял… Но меня большего всего Китай тревожит… Эти вообще, как у себя дома… Промышленность потрошат, как патологоанатомы… Беспредел…
- А вот тут, Малюта, слушай меня внимательно… Западных можешь хоть пачками высылать… А желтых не трогай… Не дергай дракона за усы… Рано его еще будить… Мне с Китаем союз нужен на основе Шанхайской, военный и экономический, пока его американцы совсем не опутали…  А потому веди крайне осторожную игру… Отсекай их от новейших технологий, а сбывай старье, если они его еще все на корню не вывезли… Крутись, как хочешь, но чтоб и волки сыты и овцы целы… Зарубил?
- Зарубил, Святослав…
- А еще, все, что на Западе против Китая готовящееся или уже существующее нароешь, сливай Пекину… Но лишь проверенное, без дезы…
- Понял тебя…
- Ну, вот и ладно… Удачи, други... Конец связи.
Святослав «погасил» внутренний экран и открыл глаза. Нажал кнопку коммутатора:
- Путина с Медведевым через час ко мне…

Все начиная, положенные Святославом со товарищи, народ воспринимал «на Ура!», не успевая оценить и насладиться одним нововведением, как валом накатывали следующие. Но была и весомая часть крайне озлобленных, состоявшая из понятно кого.
Малюта успел накрыть три наспех сколоченных заговора, что замутили бывшие олигархи и коррумпированные силовики. Стражи обезвредили нескольких киллеров.
- Дурачье! – смеялся в голос Святослав в вечерних новостях – Наемников своих пожалейте… Меня же Сварга снарядила, она меня и прикрывает, пока миссию свою не выполню… Как дети, ей-Богу…

Когда волна «репрессий» докатилась до провинций, некоторая часть губернаторов и президентов, желая сохранить «кормушку», попробовала разыграть национальную карту, провоцируя коренное население угрозой возврата «имперского сознания» и второго пришествия «великорусского шовинизма». Волнения произошли в Казани и Уфе, бродили Хакассия, Тува, Якутия…
Святослав реагировал молниеносно. Он просто появлялся в самом эпицентре событий, один, сопровождаемый лишь Стражами, что без нужды не проявлялись визуально, и начинал беседовать. Стражи, растворенные в толпе, резонировали и усиливали его слова, донося до участников столпотворения без всякой техники, словно бы вкладывая в уши каждому индивидуально. Присев на ступеньки местного парламента или дома правительства, на парапет памятника на центральной площади или стоя в окружении людей, Святослав спокойно говорил, отвечая открыто и подробно на все вопросы, диалог мог длиться час, два, сутки – столько, сколько требовала ситуация для снятия напряженности. Толпа внимала и росла, разнося впоследствии подробности, передавая из уст в уста его слова. Это срабатывало: помимо логики, безотказно действовали уверенность и сила, неизменно исходящие от Святослава. Он словно проводил акупунктурное иглоукалывание в болевых точках страны, иногда заранее предупреждая зреющий нарыв…
Но самая тяжелая ситуация сложилась на Кавказе, где уже давно де-факто шла гражданская война, грозя перерасти в гангрену, влекущую за собой «ампутацию» всего региона.

Евкуров, Кадыров и Алиев получили «черную метку» - «Иду на Вы»!



7.
На Кавказе Святослав появился в сопровождении двух спутников, одетых одинаково в черные бурки, папахи и башлыки, скрывавшие до времени лица. Стражи Невидимой Дружины заблаговременно оповестили и собрали в укромной горной долине на границе Дагестана и Чечни старейшин и авторитетных представителей всех тейпов трех республик. Ночью на ровной площадке, окруженной пологими склонами, напоминавшими греческий амфитеатр, горел большой костер, вознося снопы искр и языки пламени на несколько метров ввысь. Вокруг костра сидело около тысячи человек: в первых рядах седобородые старцы, далее - по старшинству и общественному весу. Святослав стоял в центре, освещенного костром, собрания, обратившись лицом к напряженно молчавшей толпе. По левую руку от него стояли три кавказских президента, по правую - его спутники, доселе хранившие инкогнито.
- Приветствую вас, - начал Святослав свою речь, приложив руку к сердцу и поклонившись – Главы семейств, родов, старейшины и убеленные сединами старцы… Прежде чем, мы начнем наш разговор, хотел бы я вам рассказать одну сказку… Легенду… Быль… А вы послушайте… Да глаза закройте, так мне проще будет вам не только рассказать, но и показать…
Собрание словно ожило, пробежал легкий гул по рядам.
- Подвоха нет… - продолжил Святослав – Это не блажь… Просто закройте глаза… И слушайте…
Дождавшись, когда большая часть людей, обговорив его предложение, закрыла глаза, Святослав сам смежил веки и открыл «Вещёрскую»…

Картина, что вставала перед его внутренним взором, когда он вел рассказ, продуцировалась в сознание слушателей, объединенных в одно поле Стражами:
- Около пяти тысяч лет назад первая цивилизация ариев в Северной Индии пришла в упадок. После почти тысячелетней истории войн с местным дравидийским населением, она истощила свой ресурс. К тому же большая часть потомков, пришедших некогда с Севера арийских племен, стала поклоняться темной династии Богов, ставя Индру и Дыя выше самого Рода и Вышня. Произошла усобица между родами, что описано в «Бхагавадгите», как битва на поле Куру. А, после уходя Крышня, воплощенного в ту эпоху, в долине Кулу произошло землетрясение, окончательно похоронившее надежды на былое величие и возрождение…
Святослав говорил, а в головах сидящих вставали яркие картины необоримой земной стихии, рушившей дома, сметающей в одночасье города и селения, низвергающей скалы, камнепады и снежные лавины… Крики людей, мычание обезумевшего скота, ржание коней, мольбы и стоны умирающих стояли в ушах оглушенных слушателей.
- И тогда Яруна, что в «Гите» прозывается Арджуна, решил вывести тех, кто остался верен заветам пращуров и вере отцов, вновь на Север, к истокам Пути… Почти полутора миллионную орду собрал он в Пенже. И возглавил ее. С ним шли его сыновья и брат. Пройдя Айран, они вышли к Священным горам Ара…
Перед сидевшими в оцепенении людьми предстала грандиозная картина одного из массовых «переселений народов». Орда, растянувшая почти на дневной переход, состояла из каравана разноцветных кибиток на больших колесах, вырубленных из массива дерева. Несметные табуны коней, отары овец и стада домашнего скота, сопровождавшие ее, вздымали пыль до неба. В авангарде двигалось стотысячное войско, ведомое Яруной и сыновьями. В арьергарде – еще одно, по менее. Его вел брат Яруны. По бокам орды двигались параллельным курсом небольшие конные отряды. Как Левиафан, медленно она вползала в цветущие долины и переливалась через перевалы горных хребтов. И расступались перед ней племена киммеров и хаттов, пропуская через свои земли, не в силах оказать сопротивление, лишь редкие мелкие стычки, окропляли ее путь кровью…
- Лишь здесь впервые воинству Яруны пришлось сражаться с хатами-аттами, наследниками более древней цивилизации, за обладание Священными горами Святогора-Свентовита… И были они побеждены Яруной и поглощены по всей Малой Азии… И от союза того возникли хетты… И были воздвигнуты в горах Ара города Вишап, Мелтей и Хореан. А в Приэльбрусье великий град Куар… Здесь остались править сыновья Яруны… А сам он с братом поднялся еще выше и основал на Днепре Голунь… Осел же окончательно Яруна на Карпатах, а брат его ушел в Европу, став прародителем одного из германских племен… И звали их, пришедших с Индии – синдами или виндами, потом венетами, венедами и далее, вплоть до вандалов, их уже дальних потомков, вышедших в конце концов из Малой Азии опять в Европу…

Святослав открыл глаза. Картины исторического прошлого погасли в умах слушающих. Толпа, очнувшись, забурлила разговорами. Выждав паузу, Святослав возвысил голос:
- А рассказал я это вам к тому, что все коренные народы Кавказа, будь то армяне, грузины, осетины, аланы, вы и прочие, кроме абхазов и адыгов, что есть прямые потомки аттов – оттого и язык их столь отличен от остальной кавказской группы – все вы в истоке своем с нами одной крови, не смотря на многочисленные ассимиляции и войны, прокатившиеся через этот регион… Хотите вы этого или не хотите…
Толпа после его слов опять вскипела разговорами, местами послышались возмущенные возгласы и агрессивные выкрики. Снова выждав паузу, Святослав напряг голос:
- Еще раз говорю! Хотите вы этого или нет, но так было и это наша общая с вами история… Даже ваш тейповый строй общества в истоке своем – наш исконный, родо-племенной, сохранившейся в таком виде… Но! Я не для того вас здесь собрал, чтобы предаться воспоминаниям об общих предках… Разговор у нас будет жесткий и конкретный… Имейте выдержку и уважение выслушать меня… А уж потом и говорите…
Святослав дождался тишины и продолжил говорить, изредка прохаживаясь, сложа руки на груди и склонив голову, словно набычившись:
- В свете сложившихся на сегодняшний день обстоятельств у нас с вами, собственно, два пути… Первый – вы отделяетесь от нас… Давайте посмотрим, что он влечет за собой… Могу сразу сказать, что в этом случае предприму я… Я смету чеченцев и ингушей с равнины, и верну казакам некогда отобранные земли… Вас запру в горах, где вы и были до присоединения к Российской империи… Установлю полноценную границу с регулярными войсками… И буду наносить «превентивные удары» по любому скоплению боевиков у границы на вашей территории. Если выступите организатором или соучастником конфликта – война по всем законам военного дела без малейших сожалений и раздумий… На Гааги оглядываться не будем, тем более вы уже и не наши станете подданные… Будем «мочить» вас без оглядки на «мировое сообщество», как евреи палестинцев в Газе…
Святослав пожевал ус.
- Какие у вас при этом будут перспективы? Разрушенная экономика и донельзя озлобленное население… Вас ждут распри и неминуемо протекторат другой державы, пример вам – Грузия… В этой большой политической игре, затеянной не нами, вам будет уготовано место шестерок, для таскания из огня каштанов… Как уже и было во времена Крымской компании, когда английские канонерки снабжали вас оружием для удара в нашу спину… Как было в 42-ом, когда грезы об освободителе Гитлере дали начало массовому бандитизму… Смотрите, вы уже два раза в истории выступали по-крупному против России, и оба раза оказывались в стане побежденных… Сегодня у вас третья попытка… Не думайте, что Русь вы уже победили, раз она платит вам дань… Я имею ввиду Чечню… Победили вы не русских, а подлое и предательское руководство, что само и вложило в ваши руки меч… Теперь ситуация иная… Поэтому я говорю вам, не ошибитесь, делая свой выбор…
Святослав остановился, пристально вглядываясь в лица людей, в зрачках которых зловеще играли отблески костра.
- Теперь вариант два… Вы остаетесь с нами… Что предприму я?.. Первое – устраняется социальная база, порождающая отток людей в подполье и леса… Исток этого явления я вижу в узурпации власти и распределении богатств среди узкой группы лиц… Так было в России, так есть у вас… Только в гипертрофированной форме… Феодализм, средневековье в худшем виду… Отсюда: клан Алиева полностью отстраняется от власти, с десяти годовым запретом занимать какую-либо государственную должность… Все, «нажитое непосильным трудом», возвращается в казну республики… Кадыров… Кадыров сохраняет власть… Во всяком случае, пока… Поскольку вкладывал и в развитие Чечни… Но с табунами арабских скакунов и «Бентли», а так же и со всем незаконно присвоенным, придется распрощаться… Про тейп Евкурова ничего плохого сказать не могу…
Святослав помолчал, разглядывая лица президентов. Алиев смотрел надменно. Кадыров, скрестив руки, играл желваками…
- Далее… Для упрощения и ускорения нами задуманного, Чечня, Дагестан и Ингушетия объединяются в один экономический регион, сохраняя административное деление… Устраняются продажные карманные парламенты… Вся полнота законодательной власти передается Совету старейшин всех тейпов трех республик… Совет же будет распределять бюджет по запросу правительств… Президентская власть несет исключительно исполнительную и представительскую функцию… Приоритетная задача – борьба с безработицей… В этом мы вам поможем, дел намечено немало…
Святослав снова взял паузу. Собрание внимало.
- Теперь конкретно по Чечне, - продолжил Святослав, вновь обратившись взором к Кадырову – много миллиардная дань с Руси отныне отменяется… Будете получать федеральные субсидии наравне с остальными дотационными регионами в условиях кризиса… Но, учитывая сложность и взрывоопасность ситуации, отдаю вам местную нефтянку на кормление…
Святослав вдруг ухмыльнулся:
- Рамзан, двадцать тысяч с лишним бывших боевиков, не многовато для охраны?
Кадыров скривился:
- Они МВД служат, а не мне лично…
- Ну, ну… Значит-ца, так… Из твоих коммандос я сделаю элитную дивизию… Все они пройдут присягу на верность России и офицерский корпус наполовину будет укомплектован русскими офицерами… Несогласные могут возвращаться в зеленку… Задача дивизии – охрана южных рубежей совместно с 58-й армией и зачистка бандформирований по всему Кавказу… Далее… Дагестан… Вновь избранной власти придется ввести очень жесткую идеологическую борьбу с вирусом ваххабизма, параллельно восстанавливая экономику… По другому не получится… Впрочем, уже повторяюсь… Так… Евкуров… Евкуров, твоя задача на Совете тейпов разрешить конфликтную ситуацию с кланом Евлоевых и Гуциевых… Несмотря на то, что Гуциев в Лондоне сейчас в коме, именно с его финансовой поддержки такое оживление в рядах боевиков… Думаю, на основе Конфедерации горских народов создать Совет тейпов всего Северного Кавказа, для разрешения межнациональных конфликтов и прекращения кровной мести… Далее…
Святослав задумался.
- Да! Очень важный момент! Обращаюсь ко всем старейшинам собранных здесь тейпов… За последние пятнадцать лет у вас выросло в условиях непрекращающейся войны отравленное поколение, молодежь… К русским она испытывает ненависть и презрение, вам это лучше меня известно… А поскольку вы активно расселяетесь по «завоеванной» России, то это создает в городах и селах напряжение, приводящее к конфликтам на этнической почве… Перевоспитывать мне вашу молодежь некогда, даю вам срок – два месяца, чтобы разобраться внутри диаспор… В противном случае вымету без сожаления всех на Кавказ и буду пускать в Россию по лимиту… Думаю, это будет симметричный ответ на триста тысяч русских, изгнанных или уехавших с Кавказа…
Святослав надолго замолчал. Молчали старцы. Молчали и остальные.
- И вот вам мой последний аргумент – Святослав отступил в сторону, приглашая в круг своих спутников – привел я с собой двух вам очень хорошо известных героев прошлого… Прошу любить и жаловать, имам Шамиль!
Один из спутников Святослава откинул башлык и перед всеми предстал легендарный борец с самодержавием, закончивший свои дни в почетной ссылке под Калугой и завещавший потомкам присягать на верность России, что теперь очень не любили вспоминать на Кавказе…
Густая борода, тяжелый взгляд… Показалось будто вся тысяча человек разом выдохнула и тут же тишину долины разорвали голоса и крики. Внешнее спокойствие хранили только старцы. Они же и заговорили с Шамилем на своем свистящем, гортанном наречии. И с час длился их диалог, прерываемый лишь возгласами возбужденной толпы. Не всякий джигит поверит, что это не происки Шайтана - возвращение святого старца из сада гурий…
Шамиль в подробностях отвечал им на любые вопросы, касаемо своего прошлого, молчал лишь о жизни загробной, сославшись на обет. И лишь после того, как большинство из сидящих уверовало, что это тот самый, «их Шамиль», разговор перешел к делам. Хоть часть из присутствующих осталась при своем мнении, что, возможно, это хитроумная подстава, однако, и она оказалась захваченной общим возбуждением.
Святослав снова взял слово:
- Если вы согласитесь на мое второе предложение, Шамиль возглавит Совет старейшин всех тейпов… А курировать ваш новый регион будет, думаю уже догадываетесь – Ермолов Алексей Петрович…
Второй спутник откинул свой башлык.
- Он же будет третейским судьей во всех ваших вопросах… Ему же лично будет подчиняться чеченская дивизия…
Горцы взирали на генерала сурово и настороженно. Сильна была генетическая память. Ермолов улыбнулся:
- Здравствуйте, уважаемые… Не чаяли вновь встретиться?.. А уж как я-то удивлен… Ну, так как будем жить?.. Али снова воевать?..
И Ермолов вновь широко улыбнулся.

После этого начался обстоятельный деловой разговор. Вариант отсоединения от России даже не рассматривался. Может, и были его сторонники в толпе, но голоса их не звучали в общем хоре.
Страстный диалог вел со старцами Шамиль. Изредка отвечал Ермолов на вопросы. Святослав хранил молчание, наблюдая за всем со стороны.

Только к утру, подробно обсудив все детали, Совет старейшин, принял предложение Святослава, обговорив их рядом дополнительных условий, которые Святослав принял без раздумий, ибо они не противоречили его плану.
Последнюю точку поставил сам Святослав, призвав всех принять клятву верности данному соглашению на крови и оружии. На рассвете старинный медный котел был заполнен красным вином. В него положили свои фамильные кинжалы старейшины тейпов. Каждый, включая Святослава, Ермолова и Шамиля, пролил свою кровь в котел. Проговорили заклятия, Святослав – Перуну и Велесу, старейшины – духам предков, покровителям тейпов. Смешали и выпили, пустив братину по кругу.
- Отныне – подвел черту Святослав – Это новая глава в отношениях наших народов… Мир сотворен, грехи прошлого аннулируются… Начинаем с чистого листа… Клятва верности, произнесенная нами, станет залогом будущей, даст Бог, добрососедской жизни… Хоть и безоблачного будущего я вам не предвещаю…

В полдень Святослав отбыл в Москву, получив тревожные вести по «тонкой связи». В полночь он уже вступил под своды Грановитой палаты, где шел жреческий совет.

Три главных волха, Златогор, Огнеслав и Боян ворожили над чашей с сурьей, священным магическим напитком. Боян поднял чашу и поднес ее Святославу:
- Испей сурицы, Князь... Персы дали добро... Нам покровительствует Велес... Тебе сегодня ночью вести дружины…

Святослав молча принял чашу.



8.
На следующее утро Святослав не запланировано вышел в эфир. Выглядел он очень усталым, под глазами легли темные круги, говорил глухо:
- Доброго утра, страна… Должен оповестить вас, что сегодня ночью мы всем эгрегором государства российского ходили на войну…  Это была астральная битва… Не многие из вас, укоренившиеся в Яви, осознают мир духовный, Навий… Тем не менее любое событие на земном плане имеет предтечу в мире тонком… Порой можно в астрале упредить событие на Земле, избегнув его «материализации»…  Порой событие в астрале требует обязательного воплощения на земле… Навь и Явь, вопрос первичности столь же бесперспективен, как и застарелый спор о том, кто раньше, курица или яйцо… Событие на тонком плане бытия неизбежно влечет за собой перестановку сил на земном уровне… В свою очередь изменения на земном уровне неминуемо влияют на расклад в астрале… Взаимосообщающиеся сосуды, Инь и Янь…
Святослав провел ладонью по лицу, словно стирая усталость.
- Ну, впрочем, это лирическое отступление… В чем суть вопроса… Сион, окопавшийся в США готовится развязать войну… Глобальную войну… Посмотрите, что происходит… Уйдут американцы из Ирака, Ирак рухнет в бездну гражданской войны, все для этого уже сделано… Посмотрите, что происходит с Пакистаном, ядерной державой… Там уже гражданская война, готовая расколоть Пакистан на три неравных части… Кашмирский конфликт с Индией, особенно обострившийся после мумбайского теракта…  Афганистан… Все бурлит… Почва готова… Этой ночью они планировали руками Израиля ударить по атомным объектам Ирана… А там и Сирия неизбежно впишется и пошло-поехало… Если им удастся опрокинуть весь евразийский континент в хаос войны – а именно этого они и добиваются сейчас – Америка традиционно останется островом стабильности, что продлит агонию доллара, как мировой валюты, а, следовательно, и гегемонии США… Со всеми вытекающими…
Святослав помолчал, оглаживая усы.
- Именно поэтому вы вышли на эгрегор персов и предложили дать бой эгрегору Израиля и его покровителям… Битва вышла тяжкой и победителя в ней нет… Мы лишь отсрочили угрозу… Но сегодня и это важно, ибо каждый день, час на счету… Многие из вас сегодня чувствуют разбитость… Но виноваты в этом не «магнитные бури», как принято считать, или иные факторы… Так происходит всегда, когда эгрегор идет на войну или отражает нападение… Все живые души, входящие в него, рекрутируются помимо воли и сознания… Так было и сегодня…
Святослав опять взял паузу.
- Многие из вас не проснулись этим утром… Медицинская статистика, наверняка, зафиксирует скачок смертей от инфарктов, инсультов и других внезапных причин… То павшие в этой битве… Безвестные герои… Славу свою они обрящут Там… А семьи их получат земную компенсацию Здесь… Вечная память… Такие у меня вести, соплеменники…
После выступления Святослава была объявлена минута молчания, статичный кадр давал картинку вечного огня у Могилы Неизвестного солдата в Александровским саду.

Удивительное дело, с приходом Святослава и его «команды», многие текущие проблемы внешней и внутренней политики, что раньше обсуждались только в «коридорах власти» и за закрытыми дверями «высоких кабинетов», становились достоянием гласности. Да еще простым и внятным языком в подаче Святослава. Население, в большинстве своем привыкшее ощущать себя винтиками-шпунтиками большой системы, от которых мало что зависит, вдруг осознало свою живую сопричастность мировым процессам. И не только ментально-виртуально, в разговорах, но и, как выяснилось, на деле. Более того, стало понятно, что от личной внутренней позиции каждого складывается суммарно волевой вектор всего эгрегора, какие бы силы им не управляли. Это давало мощный импульс, как к переосмыслению привычной картины мира, так и пробуждению чувства единения в рамках нации и государства. В конце концов, это вселяло гордость.

Святослав же после поездок по стране и «усмирения» Кавказа неожиданно выступил по ящику с «программной речью». Невский провел смотр-учения Поволжской дивизии РВСН, и Святослав вышел в эфир прямо с берега Волги. В лучах заката он сидел на крутом утесе в своем обычном одеянии – домотканой рубахе до колен, расшитой по краям орнаментом – свесив одну ногу и поджав другую под себя, в пол оборота в камеру. На заднем плане Невский с Калитой возились у костра, на котором в обычном котелке варилась уха. Фон был самый, что ни есть, пасторальный.
- Здравствуйте, соотечественники – обратился Святослав – вот уже почти три недели, как мы делим общие заботы, и за это время ни разу толком не поговорили о главном…  А что же мы, собственно, строим и куда намерены плыть?.. Как-то знаете, в пылу, горячке первых дней было не до этого… Теперь, думаю, пришла пора поговорить…
Святослав какое-то время смотрел на солнце, что красным шаром коснулось горизонта, словно собираясь с мыслями, потом продолжил:
- Вначале я бы хотел сказать, чего мы точно строить не будем… Все последние двадцать лет вас на словах и деле силком запихивали в поезд, что на всех порах летит в пропасть… Участь сырьевого придатка западной цивилизации, что переживает свой коллапс – это уж точно не наш путь…
Святослав опять задумался.
- А давайте-ка небольшой исторический ликбез, чтоб уж совсем от печки танцевать… Пусть я ваших академий политэкономии не кончал, скажу как есть, как знаю… Всех вас учили, что человечество проходит поэтапно через стройную цепочку социально-общественных формаций… Первобытно-общинный строй, рабовладельческий, раннефеодальный и так далее… Вплоть до венца развития – капитализма… Или «вывиха» истории – социализма… Так вот, блеф это все… Куда тогда, скажите, вписать Русь, на которой отродясь не было рабовладения?.. Да, менялись средства производства, видоизменялись отношения между классом имущих и классом производителей, но это лишь материальная сторона вопроса…  С духовной точки зрения, человечество всегда делилось на два строя – рабовладельческий и общинно-родовой… И сколько ты одежек сверху не одень, суть каждого остается прежней и по сей день… Это полярные общества, на одном полюсе – вольные общинники, на другом – хозяева и рабы…  И не было меж «полюсами» мира никогда… Ибо то есть отражение космической битвы Чернобога с Белобогом на Земле… А также свидетельство того, что Прародители народов и Духовные наставники – суть Боги разные… Все в этом смысле – богоизбранные…  Но идут разными путями, воплощая предначертанное…  Запад со времен Римской империи служит Дыю, Бог их - Мамона, кумир их – Золотой Телец… Нам ли, сынам Даждьбога и внукам Сварога, идти за ними?.. Мы приходим на Землю стяжать вечное, а не богатство... Боги наши не приемлют рабства, бо и нам не след… Лишь в шестнадцатом веке в эту Лютую эпоху, когда бал правили темные силы, нам окончательно привили крепостничество после установления абсолютизма… И победили повсеместно рабовладельцы, акромя, может, самых «варварских» народов…  Капитализм сегодня – есть воплощение рабства в сусальной оболочке, когда у рабов золотой ошейник, порой усыпанный брильянтами… Сейчас он рушится, но планы у Сиона таковы, что и этот кризис они готовы использовать для нового, тотального закабаления людей…  Многие из вас видят это и осознают… Так как нам быть?.. Куда нам плыть?.. Человеку, блуждающему в лабиринте и зашедшему в тупик, необходимо вернуться к исходной точки, что найти путь… Вот и нам нет нужды «изобретать национальную идею»… Нужно лишь вспомнить, как жили наши предки…
Святослав заговорил вдохновенно, подавшись в камеру:
- А предки наши чтили законы Рода, где благом и святой обязанностью  было служение Общему делу… И в этом служении социуму все были равны, и царь, и князь, и воин, и землепашец… Не мог общинник-арий купаться в роскоши, если его племя голодало или испытывало нужду в самом насущном! Отдай последнюю рубаху, если боле нет ничего, но раздели судьбу своего народа в трудную годину… А иначе сметет твой род ветер истории и останешься былинкой на ветру… И лишь, когда в обществе достаток, ты можешь поиметь лишку… Идущий же против законов Рода, становился среди нас изгоем, ибо трутней-паразитов наши предки из общины изгоняли… И в мое неспокойное время, когда устои общества уже тронула ржа забвения заветов предков, и алчность свила гнезда во многих душах, мы продолжали жить по Русской правде…  Власть не отделяла себя от общества…  Я собирал подать с вольных общинников на поддержание дружины и Верховной власти, а не для личного обогащения… Дружинники мои были не вассалы, а вольные вои, суть - воинское братство… Друг за друга, брат за брата, сын за отца, отец за сына – вот наш строй!  А иначе смог бы я малой дружиной, уступающей количеством, разбить Хазарию, избавив Русь от ее гнета, укоротить Византию, ежели бы не был уверен в каждом, как в себе?
Святослав перевел дух, и продолжил спокойнее:
- Посмотрите, кто не верит, на историю нашего крестьянства… Именно они более всего пронесли наш родовой уклад сквозь темные века, храня общину… Оговорюсь только, что без «колхозного маразма», ибо вольный общинник решал «всем миром» только те проблемы, что не смог бы в одиночку… Далее… Вторым «столпом» нашего строя было народоправие, где высший орган власти – Вече… В противовес жесткой иерархической структуре рабовладельцев…  И сохранялось оно на Руси вплоть до пятнадцатого века, правда, уже разрозненно… Но, взять казаков, священный род, они пронесли до наших дней «казацкий круг»… Законы эти, и не только, завещал нам еще Арий Оседень, что принес огонь ведического знания из Семиречья на Балканы… И Завету тому три с половиной тыщи лет, куда там куцему английскому парламенту! А ведь Оседень был не первый, кто вел народы наши этою тропой…
Святослав опять замолчал, повернувшись лицом к закату.
- Только выходит так: заветы пращуров не панацея, если гаснет дух… Не было еще эпохи, чтоб нам не приходилось отстаивать заново право на свой путь в жестком противостоянии с рабовладельцами… Вот и сегодня…
Святослав смотрел, сощурившись, на солнце, что наполовину скрылось за горизонтом. Потом опять развернулся в камеру:
- Вглядитесь в свою душу… Откройте сердце… Разве те начинания, что мы положили, не вызывают у вас горячий отклик в глубине? Разве не резонируют с глубинным чувством справедливости?.. Это и есть то истинное, за что стоит бороться и жизни класть… Все остальное иллюзорно… Услышьте зов крови предков! Кровь, да будет вам известно, не простая жидкость, а священная субстанция, проводник, соединяющая тонкие тела человека и физическое… Как в ДНК записан генокод, так в крови вашей записан код личности и код народа… Кровь – это судьба! Внемлите ей…
Святослав словно бы вырос, глядя в камеру горящими очами в лучах заката, что красным отсветом ложились на его лицо.
- Не случайно и «социализм» у нас родился, ознаменовав собой закат Лютой эпохи… Кто бы и с какой целью революцию не начал, она в итоге сдетонировала духовный генокод народа, попранную справедливость… И пусть вместо ярма экономического надели на себя ярмо идеологическое… Уж такова эпоха… И все же… Все же, не смотря на всю уродливость и кровь тяжелых родов, государство дало праведные всходы… Мы победили в самой жестокой войне, вырвались в космос, создали мощнейшую науку… Бесплатное жилье, медицина и, пожалуй, самое главное – бесплатное образование, и какое! - залог будущего нации… Перебороли тяжелейший демографический провал… Вопрос: требовал ли СССР модернизации? Несомненно… Эти прошедшие двадцать лет «реформ» можно назвать «модернизацией»?  Нет. Только развалом и мародерством на былом потенциале… Один лишь факт из сонма схожих, что характеризует всё «достигнутое»: четыре миллиона беспризорников за двадцать лет, большинство при живых родителях; сто тысяч убитых, похищенных и изнасилованных детей только за последние десять лет; четырнадцать тысяч детей-самоубийц только за последние пять лет, причем порог суицида упал до шестилеток… Люди русские! Да что с вами случилось?! Вас под корень рубят, а вы по-прежнему лапшу с ушей едите! А если и созрели, то только до интернет-кухонных разговоров… Стыд и горечь за вас переполняют мое сердце…
Святослав отвернулся и надолго замолчал. Показалось, что в глазах его блеснули слезы. Потом он резко повернулся в камеру:
- Не бывать такому на Руси! Вот для того мы здесь… В одном лишь вижу «пользу» я от произошедшего… Будет это, надеюсь, жесткой прививкой для будущего иммунитета… Расслабились вы, наивно полагая, что блага отвоеванные вашими отцами и дедами останутся незыблемыми…  Купились на стеклянные бусы «демократий и свобод», а оказались в худшем рабстве… Ведь «свобода» – это и есть фетиш раба, его виртуальная морковка…  А у нас, вольных от рождения по крови, есть – ВОЛЯ! Задумайтесь, только в нашем языке есть это слово, к тому же имеющее трехзначный смысл: воля – это и свобода, это  и качество души, это и действие, разумом и духом укрепленное… И в этом есть глубокий смысл…  Поразмышляйте на досуге… Теперь вопрос у меня к вам: наелись ли вы дарованной «свободы», переварили «общечеловеческие ценности», не тошнит от потреблятства? Если да, то будет у нас с вами Общее дело… Впрочем, вопрос риторический… Будь иначе, Сварга, пребывающая в печали и негодовании сегодня, не отправила бы меня сюда… Об Общем деле и поговорим сейчас…
Солнце скрылось за кромкой, окрасив алым небеса. Святослав встал и скрестил, по обыкновению, руки на могучей груди. Камера давала крупный план.
- Система рабовладения неизбежно рухнет, раздавленная собственной алчностью и посеянной ей несправедливостью…  Весь мир ожидает период хаоса и ломки, где каждый народ впотьмах, наощупь будет искать новую дорогу… Кому, как не нам вступить на нее первыми?.. Что нам терять, кроме цепей?..  Не знаю, как будет называться это общество будущего, капитализм, социализм, или еще какой «изм», да это и не важно… Важно, что это будет общество высочайшей социальной ответственности каждого перед всеми… В этом и будет гражданская зрелость и мужество…  Миф об «обществе потребления», как и сама идея наживы во имя наживы, насаждаемая «золотым миллиардом», развеется как дым… Не до жиру будет, быть бы живу… Что мы в этой связи намерены сделать… Первое: банковская система, в нынешнем ее виде, построенная на ростовщичестве, будет ликвидирована…  Центробанк будет полностью подотчетен Думе и правительству… И функция его будет не раздача кредитов под проценты, а направление финансовых потоков на актуальные нужды… Да, как при СССР… Все стратегические предприятия, входящие в цепочку ВПК или связанные с национальной безопасностью будут национализированы… Руководство их будут избирать сами рабочие коллективы, государство будет осуществлять надзорные функции по исполнению госзаказов… Далее… Частная инициатива и бизнес будут приветствоваться и поддерживаться, но в законодательстве будут прописаны жесткие правила игры: разрыв в доходах руководства, топ-менеджеров и работников не должен быть более, чем в  четыре раза… Грубо говоря, если работник получает тысячу, то директор четыре, а не в сорок и более раз, как сегодня… Оборотные средства должны идти на развитие и модернизацию производства, а не на личные счета верхушки… Хочешь повысить свое благосостояние, повышай совместно с коллективом… Потому как открываешь дело не для личного обогащения, а для общего блага… Понимаю, что мозги и души враз не перестроить, поэтому поначалу будем насаждать репрессивно: нарушивший сии правила, кроме штрафа, получит десять лет запрета на любую предпринимательскую деятельность… Пока до ума и сердца не дойдет, что так не только справедливее, но и спокойнее… Ведь нынешние олигархи живут изгоями, отгородились на Рублевке стенами, да частными охранами, а все одно боятся, как бы их на вилы не подняли… Не спится им сердешным… Второе: политические партии будут распущены… Они лишь порождают рознь и распри в обществе… А депутаты их подотчетны партии, а не народу… Будем возрождать вечевой строй по территориальному принципу… Разобьемся на сотни, проверено веками, что в сотне можно узнать человека не только в лицо, но и его подноготную… Каждая сотня будет проводить вечевой сбор по мере надобности… От каждой сотни будет выбран один человек на следующий, районный уровень… Критерий один – ум и честность… Из выбранных на районный уровень самоуправления опять сформируем сотни, что выберут по одному делегату на городской уровень… И так далее, пока в Госдуму не отберется сотня депутатов, а более и не надо… Каждый выбранный на любом уровне будет подотчетен своей сотне и может быть отозван в любой момент, коли не справился… Главу государства будет избирать сотня Госдумы сроком на семь лет… И опять же его в любой момент можно будет снять, если большинство сотни найдет его работу неудовлетворительной… Или оставить править далее, коли оправдал… Глава государства набирает правительство… Госаппарат, вследствие развитого самоуправления на местах будет резко сокращен… Каждый, пришедший в него будет в обязательном порядке проходить тест на полиграфе, как залог того, что он пришел работать на общество, а не ради личного кармана… Желающих, я думаю, сильно поубавиться, так то нам на руку, будем отбирать из лучших…  Но это, что касается, дальнесрочной перспективы…  А сегодня у нас на первом плане три задачи: оборонка, наука и… дети! Приоритетов нет, все три важны, ибо без решения оных нет у нас будущего… Про ВПК я уже сказал… Наука… Уже сейчас в Дубне и Новосибирске будем создавать мощные наукограды, плюс несколько инновационных центров по стране под эгидой Государственного инновационного Бюро… Возглавит бюро Максим Калашников, писатель-футуролог, небезызвестный стране… Была у меня уже встреча с ним, «в портфеле» его десятки новейших технологий, над которыми самоотверженно трудились в это лихолетье подвижники науки… Есть с чего начать, друзья мои! – впервые улыбнулся Святослав. – Престиж профессий военного, ученого, врача и педагога, умышленно униженный нищими окладами, будем постепенно поднимать… Средств на все, естественно, не хватит, придется потерпеть, но двигаться к этому мы будем неуклонно…  Хочу сказать сразу, коммерческая медицина будет ликвидирована, как наиболее вредящая здоровью нации, когда лечащий воспринимает больного ходячим кошельком… Критерием оценки профессионализма медика, как в средневековом Китае, будет не количество обслуженных им больных, а количество выздоровевших… Болонскую систему и ЕГЭ в образовании – к чертям собачьим! Создана она для «производства» биороботов… Задача школы - научить человека думать и анализировать, а не запомнить тысячи дат и правил… Частные школы тоже будут закрыты… Никакой разницы в количестве и качестве знаний быть не должно…  Теперь о самом наболевшем и животрепещущем… Демография и дети… Бабы, милые, пришла пора рожать, ведь вымираем, родные! Со своей стороны, клянусь, сделаем все возможное и невозможное! Уже сейчас резко пересмотрим детские пособия, так чтоб даже мать-одиночка могла тянуть дитя… И далее будем только наращивать усилия в этом направлении… Родившим трех детей – квартира от государства… Родившим пять и более – снятие всех налогов ЖКХ и льготы наравне с ветеранами труда… Всего и сказать пока не могу, ибо будем действовать по обстановке… Все это относится и ко взявшим на воспитание сирот… О беспризорниках и сиротах вообще разговор отдельный… Уже с этого года начнем на Волге грандиозное строительство – Город  Детей… Пока рассчитанный на полмиллиона душ… Жить в нем будут, кроме самих детей, только воспитатели, педагоги  и обслуживающий персонал, отобранный после жесткой ротации… Все ветхие детские дома и интернаты, разбросанные по стране, будут закрыты… Мнится мне это в перспективе огромным «Артеком», где воспитанники будут жить до совершеннолетия и оттуда уходить в большую жизнь…
Святослав задумчиво поскреб затылок.
- Что еще хотел сказать…  Праобразом, предтечей будущего Общего Дела уже сегодня станут стройки, что мы затеваем… Велосипед и тут изобретать нужды нет, воспользуемся рузвельтовским опытом времен Великой депрессии… Говорят у нас в России две проблемы – дураки и дороги… Ну, с дураками воевать себе дороже – ухмыльнулся Святослав – тем более, что среди них нет, нет, да и царевичи родятся… А вот с дорогами пора нам разобраться… Все потерявшие работу в этот кризис, и вы, лишившиеся государственной кормушки – всех я призываю на «стройки века», на целину непаханую… Больших зарплат не обещаю, сами видите, сколько задач, но достойный прожиточный минимум гарантирую… Плюс бонус после пяти лет на строительстве дорог – освобождение пожизненно от дорожного налога… Еще у нас в России около десяти миллионов гастарбайтеров, многие из которых уже потеряли работу или балансируют на грани… Миграционная политика отныне меняет вектор… Ввозить никого более не будем… Но и этих выдворять на родину, как мне тут советовали, не станем… Кризис по их государствам прошелся так же, если не более, представляете себе такую массу безработных, вернувшихся домой… Заполыхают наши окраины, там и сейчас только спичку поднеси… А кому тушить потом? Опять же нам… Нет… Мы их рекрутируем на эти же стройки… Отработал пять лет исправно – получи вид на жительство в России по желанию… Вышвыривать безоговорочно будем только криминал… Да! И дороги будем класть по новой технологии с базальтовым покрытием, чтобы лишить кормушки тех, кто каждый год их «ремонтирует» на наши деньги, похерив технологии…  А еще есть ЖКХ, чьи фонды изношены до предела, а порушенная за годы мародерства техносфера… Не хватит у государства сейчас сил на все… А потому, братишки, засучите рукава и помогайте…  Субботники, бригады добровольцев, стройотряды - советский опыт вспомните… Пока промышленность не заработала в полный рост, включайтесь все… Ведь сами живете в этих гниющих домах и трубах… Государство стройматериалами и организацией поможет… Вот каково сегодня наше Общее дело…
Святослав опять замолчал.
- Все это касалось нашей внутренней политики… Скажу под конец пару слов о внешней… Вам тут последние годы внушалось, что в политике рулит прагматизм…  Что ж, разум никто не отменял… Да, только…  Путь этот ведет к исчезновению из этой политики человечности… Одни лишь интересы… Не по нашему это, не по-русски… Всех друзей за эти годы предали… Пусть не вы сами, а руководство, но с вашего же молчаливого согласия или равнодушия…  Куба, Вьетнам, Сербия… - кулаки Святослава сжались – Украину отдали во власть врагу, только барыши за газ считая… Белоруссию, последнего союзника, и ту на колени поставить тужились…
Голос Святослава отвердел:
- Нет, милые мои, честь и совесть никто не отменял… Друга и брата любишь и ценишь не из прагматизма… А посему будем мы возвращать подорванное к нам доверие… Нет в истинной дружбе интересов, а есть чувство братского плеча и локтя… На том стояли и на том стоять будем…
Святослав замолчал, играя желваками, словно бы решаясь к следующему шагу. Наконец заговорил решительно:
- Правду вам скажу… Сварга снарядила нас сюда сроком на семь лет… За эти годы нам предстоит собрать общество в один кулак, чтобы выжить в сгущающейся тьме… Ведь час пред рассветом, как известно самый темный…  И чтобы потом, после нашего ухода все заложенное нами продолжало жить и развиваться… Времени в обрез…
Он провел ладонью по лицу.
- Пожалуй, хватит на сегодня… Разговор этот у нас еще не раз продолжиться… Извините, если был сумбурен и многословен, но говорил как на духу…

В сгущающихся сумерках Невский окликнул Святослава, зовя к ужину. Святослав прошел к костру, Калита протянул ему деревянную ложку с пробой. Расправив усы и подув на дымящееся варево, Святослав отхлебнул. Крякнул, обжегшись:
- Эх, а знатная ушица! Под это дело и чарочку не грех…
Он снова повернулся в камеру:
- Чего и вам желаю… Да только в меру… Прощевайте на сегодня…

Репортаж закончился. Святослав, Калита и Невский с членами съемочной бригады расположились у костра, разливая по железным чашкам перцовку.

На следующий день Святослав планировал вылететь в Минск…



9.
Свой первый официальный визит за рубежи России Святослав совершил в Белоруссию, в составе большой делегации. С ним летели Калита, Медведев, Путин и Бородин. В аэропорту Минска их встречал Батька.
Едва сойдя с трапа, и поломав весь протокол, Святослав заключил Лукашенко в медвежьи объятия, так, что, казалось, сейчас лопнет ткань костюма на теле белорусского президента, трижды расцеловав его по русскому обычаю.
- Люб ты мне, друже! – отпрянув, но все еще не выпуская Александра Григорьевича из своих лапищ, с чувством произнес Святослав – Ох, люб, братка…
Лукашенко стоял красный как рак, улыбаясь во все тридцать два зуба. Святослав, наконец, отпустил его:
- Низкий поклон тебе от всей Русской Земли, что не отдал Русь Белую на разор ни врагу, ни вору… Выстоял. Победил… Без нефти, без газу, а сохранил государство… Поля засеяны, заводы пашут, беспризорники и бомжи по помойкам не побираются…
И Святослав действительно в пояс поклонился Лукашенко, коснувшись правою рукой земли. Лукашенко зарделся еще обильнее. Святослав распрямился.
- Ведаю, пошто на тебя упыри наши «вертикальные» злобу таили… Укор ты им был ходячий, кость в горле… Как без богатств природных, одной лишь волей да разумом, людям жить дал с надеждой, а не выживать… Ну, да теперь все иначе будет… Пойдем, Александр Григорьевич, ошибки исправлять, да справедливость восстанавливать…

Целый день, с короткими перерывами, шло совещание Госсовета обеих республик. Можно сказать, в мгновенье ока были сняты все препоны на пути слияния в полноценный Союз двух государств, расчищены все завалы из тысячи бумаг и протоколов, копившиеся десятилетиями под «чиновничьим сукном». Уравнены все права и образованно единое экономическое, таможенное, военное и энергетическое пространство. Внутренние тарифы на энергоносители, которые Калита в России снижал по мере сил для населения и экономики, стали общими. Напоследок Святослав заявил:
- Александр Григорьевич, за твердость твою и выдержку, проявленные в эти годы, выделим Белой Руси десять миллиардов долларов для преодоления кризиса… Это не кредит и не заем… Это дар братскому народу… Мы в долгу перед тобой…
Теперь Лукашенко без протокольного этикета подошел и обнял Святослава.
Вечером Святослав отбыл, оставив Калиту и чиновников дорабатывать и подписывать вновь созданные хартии и договоры.

Вечером того же дня по всему украинскому сегменту интернета и блогосфере пронесся его клич «Иду на Вы!». Официальные власти не были даже упреждены. Некоторые из соратников Святослава опасались, что это может привести к открытой стычке в центре Киева с СБУ и правоохранительными органами Украины, вызвав серьезную провокацию.
- Это моя Родина – твердо ответил Святослав – Я там править начинал. Пусть только спробуют…

Ранним утром, инкогнито, он появился в Киеве лишь в сопровождении Незримых Страж, неизвестно где и каким способом миновав границу. До поры не узнанный, он спустился к берегу Днепра и омыл лицо его водой.
- Ну, здравствуй, Днепр-батюшка… - проговорил Святослав и надолго замер, вглядываясь в его воды и раскинувшийся по обоим берегам город – Здравствуй, Кыев, колыбель моя…
Затем прошелся по бывшему Подолу, задерживаясь лишь в некоторых местах, словно бы вспоминая ему одному зримые события…
Пока был не опознан случайными прохожими. К тому моменту, как он дошел до Золотых ворот, слух пожаром прокатился по Киеву: Святослав в городе! Пока он стоял, опустив голову и погрузившись в думу у реставрированного фрагмента крепостной стены, материализовавшиеся Стражи сдерживали напиравшую толпу, что росла с каждой секундой. Потом Святослав повернулся к людям и низко поклонился:
- Здравы будьте, киевляне…

У пана Ющенко случилась истерика:
- Арестовать!.. Выдворить!.. Немедля!.. За нелегальное пересечение… За… За… Вмешательство во внутренние… За… Дей-ство-вать!!!
Он аж в запале, перешел с ридной мовы на русский. Да куда там… Любые попытки украинских спецслужб и правоохранительных органов блокировались Стражами. Да и толпа наросла такая, что пришлось бы разгонять силами всей киевской милиции, на что у последней не было ни воли, ни желания.
Святослав, окруженный Стражами, прошел сквозь людскую массу и двинулся к Крещатику. Толпа вслед за ним, множась и множась по ходу движения. Центр Киева был парализован. Святослав покуда хранил молчание, не смотря на несмолкаемые крики и возгласы, обращенные к нему. Остановился он на площади Незалежности и только там начал разговор с людьми. Кроме обывателей на площади присутствовали представители практически всех политических групп и партий Украины от русофилов до радикальных националистов типа УПА и УНА-УНЦО. В рядах последних было смятение и раздор, ибо с одной стороны, Святослав был один из основоположников Киевской Руси, а с другой стороны в его нынешней ипостаси – клятый москаль. Но Стражи жестко контролировали ситуацию и порядок в толпе, что заполонила площадь и прилегающие улицы. Тимошенко, как всегда, попробовала оседлать волну и пробиться к Святославу. Янукович с делегацией от ПР, приехал с «хлебом-солью». Но Святослав жестко пресек любой контакт с официальной властью. Он разговаривал с народом. И длился этот разговор без малого до вечера. Подытожил его сам Святослав:
- …а в заключении скажу, други мои братья-славяне, что ждут нас тяжелые времена и без полноценного союза нам не выжить… Не бывать России без Украины… Не бывать и Украине без России… Пусть мы сейчас в разных государственных эгрегорах, а в славянском эгрегоре все одно едины… Это вам и черт Бжезинский подтвердит… Так какие же у нас перспективы?.. Предвижу, что в ближайшие годы ждет Украину разлом… На Восток и Запад… Восток и центральная часть объединятся, и будет у нас с ними союз по примеру ли белорусского или конфедеративного, то как сами решим… Западэнцы же на многие годы отойдут под Евросоюз, пока он сам по швам не треснет… Шибко они ошляхтились…  В Крым вцепятся турки, используя тараном крымских татар… Придется побороться…  А для этого, а так же для того, чтобы неизбежную смуту пересилить и гражданской резни не допустить, привел я с собой из Сварги легендарного вашего предка и воина – атамана Серко! Он покудова не объявлялся, дабы не провоцировать нынешнюю власть, но уже в скором времени на Хортице вместо музея зашумит новая Запорожская Сеча… Она же станет зародышем будущей армии Украины, ворогом порушенной… А силами и средствами мы ему поможем… И я ручаюсь, что ни одна сволочь из нынешних «вершителей судеб» помешать ему не сможет, ибо за ним не только я, но весь славянский эгрегор стоять будет! Так что ждите и готовьтесь! Таково мое слово к вам, Князя Земли Русской, в стольном граде Кыеве оным нареченным… На том и прощевайте…
Святослав опять низко, до земли поклонился и словно растворился, скрытый пеленой, окруживших его Стражей. Пользуясь простейшей магией «отвода глаз», он покинул площадь и Киев. А толпа не расходилась до утра, бурно обсуждая произошедшее. Часть Незримой Стражи тоже оставалась, дабы предотвратить возможные беспорядки…

После Украины Святослав нанес столь же стремительный визит в Казахстан. Но вместо Астаны он проехался по северным районам, собрав в Павлодаре казачий круг, на котором предложил развернутую программу по переселению русскоязычного населения в Сибирь и на Дальний Восток России. Каждой семье были гарантированы подъемные средства на обустройство и строительство подворья, и столько пахотной земли, сколько она в состоянии освоить. Назарбаев был в бешенстве. После чего Святослав встретился с ним в Астане. Разговор сразу начался на повышенных тонах, но Святослав резко осадил его:
- А чего ты злишься на меня, Нурсултан? Это я должен предъявить тебе претензии, после того как ты тихой сапой, лобызаясь с пьяным Ельциным, выдавил русских из всех органов власти и самоуправления… У тебя весь юг Китай подмял, но там хоть промышленность дышит, а север прозябает в нищете… Создай казакам условия не хуже тех, что я предложил, вот и потягаемся… Они и так от тебя все эти годы бегут… Только вот Россия их как мачеха принимала… Теперь ситуация изменилась… Или, если хочешь по добру, давай совместную программу разработаем для подъема Севера, на равных, я ведь не от хорошей жизни переселяться им предлагаю с исконных казачьих земель… Но тогда тебе и во власть придется ввести не «свадебных генералов», а полноценное представительство трехмиллионной русской диаспоры… Думай, бай… А как надумаешь, жду тебя в Москве… Вот и весь мой сказ…

После этого в Москву были приглашены главы бывших республик СССР, где еще оставалось русское население, за исключением прибалтов. Условие им Святослав поставил одно: отныне все экономические, финансовые и военные соглашения с Россией будут напрямую увязаны с правами и положением русских диаспор и признанием русского языка вторым государственным. И по-иному никак.
С бывшими же прибалтийскими республиками Святослав обошелся крайне жестко, обрубив все экономические связи, от государственных до частных, запретив предпринимателям вести любой бизнес. Благо, что Северный терминал под Питером для торговли с Европой был досрочно пущен в строй и надобность в прибалтийских портах отпала. А затем напрямую с экрана обратился к президентам этих стран, как обычно, не особо церемонясь в выражениях:
- Можете визжать на весь белый свет и обивать пороги страсбургских судилищ, обвиняя нас во всех смертных грехах, но, покуда у вас русские будут оставаться изгоями и «не гражданами», шиш вам, а не экономическое сотрудничество… Вы и сейчас летите в пропасть кризиса, хватаясь за полы Европы, а ухнетесь еще глубже, так что и костей не соберете… Это я вас не пугаю, а просто констатирую действительность… И не говорите мне, что русским, живущим у вас, будет еще тяжелее, чем было до сего… Захотят, вернутся на «историческую родину», всех примем и компенсируем, оставленное там… А вы поизгалялись и будя… Пожинайте посеянное… Я все сказал…

Закончив таким образом «дела» на территории бывшего СССР, Святослав совершил первый визит в дальнее Зарубежье. Это была Сербия. В Белграде он появился по киевскому сценарию, не поставив в известность прозападное правительство Тадича. И собрал на центральной площади почти миллионную толпу.
- Здравствуйте, сербы, братья мои – начал свою речь Святослав.
Толпа взревела. Дождавшись, когда она успокоится, он продолжил:
- Первое, для чего пришел я к вам – это покаяться и повиниться за предательство, учиненное прежней нашей властью, когда вас всей натовской сворой бомбили и на части рвали…  Пусть сердца русских бились союзно с вами, но вины с нас это не снимает… 
Святослав помолчал, вглядываясь в море людей, словно собираясь с силами.
- Простите нас, братушки…
После чего он неожиданно для всех опустился на колени и замер, склонив голову. Лишь ветер трепал его смолистый чуб. Мгновенно над площадью воцарилась тишина… Минута горячей тишины… Затем вся площадь синхронно опустилась на колени вслед за Святославом… И так стояли они друг против друга коленопреклоненно, пока Святослав не поднялся. Встали и сербы. У многих в глазах стояли слезы, а кто-то плакал, не стесняясь.
Дрогнул голос и у Святослава, когда он продолжил после затянувшейся паузы, но постепенно вновь обрел силу:
- Мы… Мы с вами одной крови… И судьба у нас одна… Так было… И так будет… Вы – наш авангард… И когда накатывали злые волны с Запада, вы первые принимали удар на себя, спасая и нас… Но и мы не оставались в долгу… Так будет и впредь, ибо Русь вернулась!
На мгновенье показалось, что на площади взорвался многотонный заряд, сотрясая окрестные здания ударной волной крика. И долго еще гуляла волна, постепенно суммируясь в скандирование: Русь! Русь! Русь! Русь! Русь!...
Когда стало вновь возможным говорить, Святослав продолжил:
- Второе, зачем пришел я к вам… Это сказать: тянут вас на аркане в Евросоюз… Так вот, не соглашайтесь! Это я вам говорю, а не вашему правительству из Брюсселя управляемому… Союзу тому не долгий век отпущен… Да и не в этом дело… А предлагаю я вам иной союз, союз с Россией… И военный и экономический… Пусть не сразу то получится, но мы со своей стороны не отступимся и Западу в рабы вас не отдадим…
И опять взревела площадь и долго не могла успокоиться. И опять заговорил Святослав:
- И третье, что я вам хочу сказать… Это боль наша общая – Косово, сердце земли сербской… Вонзил в него коготь свой враг сегодня… Окопался… Базу строит могучую, на века… Да только не бывать тому! Десять ли лет пройдет, двадцать ли, да сколько бы ни прошло, а вернем мы Косово обратно, кровью ваших предков напоенное… Только произойдет это не раньше, чем соберем мы земли славянские в один кулак, как и завещано нам пращурами… Ибо не даром я править в Киеве начал, а потом на Дунае сел… Мыслил и тогда государство единое, да не успел воплотить задуманное… Не дали… И пусть сегодня это кажется мечтой несбыточной, несите ее в сердце, как зерно, что обязательно прорастет и детям своим завещайте, как самое сокровенное… И тогда увидят они, как воссияет Союз славянский, а Балканы станут его сакральным центром! Да будет так!
И в третий раз взорвалась площадь. И уже не могла остановиться. Святослав сошел с трибуны и пошел в народ. Началось массовое гуляние с песнями и плясками, повсеместно разгорались костры, и вино с ракией полились рекой. Святослав гулял со всеми до утра…

Вернувшись в Москву, Святослав погрузился в текучку неотложных дел. А дела назревали тревожные. Мировая закулиса, вконец взбешенная действиями Святослава, перешла к активным действиям…



10.
Столь резкие и решительные перемены в России дали повод для консолидации нескольких крупных кланов «бильдербергцев», до сей поры боровшихся между собой за право возглавить грядущее «мировое правительство». После инцидента с ракетами военное столкновение с Россией «лоб в лоб» стало невозможным. Оставался единственный путь – экономическая война. Война информационная, идеологическая была уже проиграна, поскольку долго взращиваемая «пятая колонна» агентов влияния в России была отлучена от государственных СМИ и лишена финансовой подпитки Запада. Сами преобразования, проводимые командой Святослава, породили столь могучий и горячий отклик у большинства населения страны, что никакие «Голоса Запада» и их «Эхо в Москве» не вызывали даже малейшего резонанса в обществе. Словно морок, долгое время довлевший над умами и душами обывателей рассеялся. Словно дышать стало легче. Головы прояснились. Плечи распрямились. Не «светлое будущее» замаячило впереди, а грозное и суровое время, но цели и задачи стали понятны. Диалог с властью стал прямой и короткий, ибо Святослав и каждый из его соратников откликался на любую дискуссию, возникающую в народе. Никаких запретных тем не существовало. Свобода слова ограничивалась только моралью, границы которой Святослав очертил своеобразно: «Ежели мы будем, как собаки, лаяться, да пошлятину нести, грош цена и нам и разговору… Не уважаешь собеседника, знать, не уважаешь и себя… Лучше немым быть, чем рот поганый имети…» Позорная 282 статья, после реформы УК, была ликвидирована, а осужденные по ней реабилитированы. Куда тут, спрашивается, было вклиниться западным ангажированным СМИ, если русский интернет и информационное пространство бурлили истинными страстями и предельно откровенными обсуждениями накопившихся проблем и запущенных волей Святослава проектов? Как об стенку горох… Да и не это было главным «препятствием» для идеологических диверсий Запада. Главным было то, что страна ожила и напряженно заработала, включаясь в Общее дело, так что любая полемика была, скорее, фоном, отголоском грандиозных задач, встающих на повестку дня. Животрепещущим стал не вопрос «Что делать?», а вопрос «Как?»…
А затем Святослав издал подзаконный «Акт о внутренней цензуре», не сразу понятый населением, для чего ему пришлось выступить с разъяснениями:
- Для чего нам создавать различные комитеты и худсоветы по примеру того же СССР? Чтобы творец, создатель зависел от воли и взглядов пусть и уважаемых людей? Рано или поздно это приведет к перекосам и идеологическому засилью различных групп, мы это проходили… Нет. Мы теперь законодательно утвердили личную ответственность автора за выносимый на публику контент… Пусть его совесть станет мерилом допустимого насилия и порнографии… Как это будет работать? Очень просто: количество «чернухи», вываленной на наши души и души наших детей, вернется ему адекватным «черным пятном» на карму, пусть потом хоть десять жизней разгребает, и никакие небесные покровители от любых эгрегоров и астральных сообществ его прикрыть не смогут… Ибо мы законодательно это УТ-ВЕР-ДИ-ЛИ! А что написано пером, не вырубишь и топором… Еще раз вам говорю, любой закон, принятый на Земле, принуждает Небеса считаться с этим! Это я вам не фэнтези рассказываю, а суровую правду жизни. Кто не верит, пусть попробует… Отныне каждый сам себе судья и палач в одном лице… На то она и ВОЛЯ, чтоб судьбу самому кроить…
Это вызвало бурную дискуссию в обществе. Но надо сказать, что наиболее оголтелые «творители прекрасного» как-то приутихли.

В свете этого у Запада остался единственный рычаг давления на Россию – торгово-экономическая война. Первым делом США реанимировали все поправки подобные поправке «Джексона-Венника» и заморозили торговый оборот с Россией, пусть в чем-то и в ущерб себе. Одновременно на Европу было оказано мощнейшее давление, с целью добиться аналогичных действий. Но выходило это у них плохо, поскольку Европа слишком сильно была привязана к российскому рынку сбыта и поставкам энергоносителей. Тем более в условиях разгорающегося кризиса, что стягивал петлей экономику стран все сильнее и сильнее.
Святослав ответил активизацией экономического сотрудничества с Китаем и арабским миром, вернувшись на арену Среднего и Ближнего Востока, где еще помнили Советский Союз, как главного союзника.
Следующим шагом США решили повторить кульбит с падением цен на нефть, что когда-то привел СССР к финансовому краху, подсевшему при Брежневе на нефтедоллары. Но одних операций с фьючерсами было недостаточно. Необходимо было, как и в прошлом, задействовать саудитов, что в условиях кризиса не сработало. Как бы ни была королевская семья Саудовской Аравии завязана на нефтяные ТНК Америки, катиться в пропасть, открывая вентиль нефтедобычи на полную катушку, она не желала. Да и ОПЕК был уже не тот, что в 1983-м году. Плюс Венесуэла, где Уго Чавес сорвал голос, восхваляя на митингах новый курс России. Да еще Китай, заключивший двадцати летний контракт с Россией на поставку нефти и газа по фиксированной цене, не желал быть в дураках, и тоже включился в подковерную игру вокруг цены на нефть. Американцы проиграли. В довесок Святослав сообщил всему миру, что ровно через год будет открыта в Петербурге новая нефтяная биржа, и торговля будет осуществляться за рубли. Курс рубля резко подскочил. Это с одной стороны ударило по экспортерам российского металла за рубеж, но они стали разворачиваться к внутреннему рынку, где благодаря воскресшему строительству и заказам оборонки резко вырос спрос. Американцы заблокировали вхождение России в ВТО. На что Святослав лишь ухмыльнулся:
- Опередили, добродетели… И сам хотел послать… Теперь сельское хозяйство и мелкий бизнес не утонут окончательно… Молодцы…

Разворачивающиеся события «дублировались» и на тонком плане. Святослав опять ходил черный от усталости, сутками пропадая в астрале. Там разгоралась своя астральная война. Жреческий круг рохдонитов-каббалистов, мобилизовав все подвластные ему силы, обрушился на славянский эгрегор. Ему противостоял жреческий круг волхов. В войну включились Боги солнечной и лунной династий. На всех уровнях, на всех мирах шли жаркие схватки с переменным успехом. На земной плане отголоски этой войны выразились во вспышках эпидемий, локальных конфликтов, природных катаклизмах, по территории США и России прокатились небывалые смерчи и ураганы, климат планеты откровенно «колбасило». Волхи, пришедшие со Святославом, в ответ стали в срочном порядке восстанавливать мегалитические комплексы дольменов и кромлехов, некогда служившие геомагнитной магией, обережным кругом охватывающей Русь.

Но Святослав не только отвечал на вызовы, он и сам наносил упреждающие удары. Первым делом он разорвал договоренность о предоставлении Россией воздушного пространства для военно-транспортных грузов американцев в Афганистан. Ни для кого давно уже не было секретом, что это налаженный наркотрафик афганского опия в Приштину, откуда он расползался по Европе. Американцы ответили усилением наркопотока в Россию через Таджикистан. Святослав ответил двумя ходами. Он лично прилетел к Эмомали Рахмону и поставил тому ультиматум:
- Ты либо с нами, либо с ними. Обрисую картину. Если ты играешь на их стороне, я выношу в Совбез ООн всю имеющую базу доказательств о твоей коррумпированной верхушке, сшибающей деньгу на этом наркотрафике. А потом возвожу полноценную границу и начинаю отстреливать силами ГРУ всех наркобаронов, начиная с тебя! Да, война, так война… Если ты с нами, то мы возвращаем наших пограничников на границу с Афганом и начинаем совместные экономические программы по восстановлению вашей экономики, компенсируя тем самым твои «потери» от торговли опиумом… Китай у тебя скупил природные залежи, а мы будем строить перерабатывающее производство… Выбирай…
После недолгих колебаний Рахмон «сдался», выторговав лично для себя охрану из Незримых Стражей, опасаясь покушений со стороны американцев.
Вторым делом Святослав через остатки Северного альянса вышел на талибов, воюющих в Афганистане, с предложением: он помогает им тайными поставками вооружений и техсредств для борьбы с натовской коалицией в обмен на одно условие - после прихода к власти, они вырубят все маковые плантации, как и было во время их короткого правления, но не будут лезть в Среднюю Азию. Талибы согласились.
В довершении, Святослав, объединившись с китайцами, надавил на Киргизию, и авиабаза США в Манасе была закрыта. Киргизия получила пять миллиардов долларов и ряд экономических контрактов.
США огрызнулись усилением сепаратистского движения среди уйгуров и тибетцев. На Северный Кавказ массово забрасывались наемники с территории Грузии. В Абхазии был убит Багапш и началась грызня между двумя кланами за власть. Грузия готовилась к новому вторжению, теперь уже в Абхазию, подталкиваемая в спину американцами. Ермолов со вновь образованной чеченской дивизией начал новую контртеррористическую операцию по всему Кавказу, благо Совет тейпов, возглавляемый Шамилем, дал на нее добро и активно включился в противодействие вторжению. Святослав лично вылетел в Сухуми для примирения противоборствующих сторон и усилил военный контингент в Абхазии.

Противоборство усиливалось по всем фронтам. США предоставили Японии беспрецедентные пошлинные скидки, добивая собственный автопром. В обмен Япония пригрозила России прекращением всех торгово-экономических связей, если не будут возвращены «северные территории». Тем более после окончательного запрета «праворульных» машин в России, рынок сбыта японского б/у перестал существовать. Ответ Святослава не заставил себя долго ждать. Он согласен отдать даже не два, а четыре острова, если американцы выведут свои военные базы с японских островов и Тайваня. Плюс Тайвань должен быть возвращен Китаю, а с Пхеньяна сняты все экономические санкции. Это были заранее невыполнимые условия, но китайцы и корейцы оценили жест.
Надо сказать, что все свои действия на Дальнем Востоке Святослав выстраивал в унисон интересам Китая, затягивая его в орбиту общей борьбы, потому как сеть военных баз США в Океании, Афганистане и Средней Азии была направлена и против Китая тоже.
Более того, договорившись в астрале с буддийским эгрегором, что имел власть и в Китае и в Индии, ему удалось впервые организовать встречу в трехстороннем формате Далай-Ламы и Ху Цзиньтао в Москве и начать переговоры о правах автономии Тибета в границах Китая, дабы окончательно замирить Китай с Индией. В этом триумвирате – Россия, Индия, Китай – он видел самый надежный залог устойчивости Евразии в будущем.

Несмотря на сверхзанятость на «внешнем фронте», он успевал участвовать и во внутренних делах страны, каждый день, где бы ни был, проводя «летучку» на тонком плане с соратниками. Если требовалось его личное участие, он неизменно появлялся в нужное время в нужном месте. Все продекларированные им ранее проекты и стройки начинали жить и развиваться, несмотря на жесткую нехватку квалифицированных кадров и средств. Компенсировал их пока энтузиазм воспрянувших людей, что порой напоминал энтузиазм строителей Днепрогрэса, кайлом и тачками возводивших в свое время огромную плотину.
Лишь одна стройка была законсервирована и остановлена – в Сочи. Олимпиады в 2014 году не будет, был твердо уверен Святослав, миру в тот год будет не до игр. Разворованные на этом «строительстве» миллиарды были возвращены и вложены в инфраструктуру самого городу, коль уж его начали перестраивать. МОК под давлением американцев намеревался исключить Россию из олимпийского движения за саботаж. Но неожиданно выступили китайцы, заявив, что в этом случае тоже покинут организацию. Это был их ответный жест доброй воли. Дело замяли.

Еще в одном Святослав поучаствовал лично – в проведении через Думу нового Уголовного Кодекса. Малюта, Грозный и большинство депутатов настаивали на введении смертной казни по всем бывшим «расстрельным статьям». Святослав воспротивился:
- Пока душа в теле, есть пусть малейший шанс на раскаяние. Пусть сидят пожизненно. А уйдет на тот свет убийцей, убийцей и вернется в новую жизнь…
К нему прислушались. Только в одном случае он сделал исключение – это насилие над детьми. И тут Дума пошла ему навстречу. Отныне педофил, взятый с поличным, после суда присяжных, садился на двадцать лет с обязательной химической кастрацией перед выходом на свободу. А вот организаторам детских порнопритонов, порнофильмов с участием детей, сводникам и поставщикам детских тел на усладу толстосумов и секс-туристов полагалась смертная казнь. Да не простая, а через сажание прилюдно на кол. Святослав настоял. Без срока давности. Без права на помилование:
- В этом деле у меня душа не за их душу болит, гори она огнем, а за души ими растленные…

А чтобы доказать всю серьезность своих намерений по искоренению этого зла на Руси, он велел поднять и пересмотреть дела двух подобных выродков, уже отбывающих срока за организацию детских порносетей в Новосибирске и Воркуте. Дабы не осквернять их кровью землю, в ближайшем Подмосковье был вырыт котлован и забетонирован. Все желающие могли присутствовать, но таковых нашлось немного. Телевидение дало двадцати секундный ролик без звука, где на отдалении были видны два голых мужика со связанными руками, извивающихся на металлических колах, что медленно, но верно входили в тело, разрывая внутренности. Орали они и мучились несколько часов, как рассказали впоследствии очевидцы. После казни котлован был «зачищен» огнеметами.
Это был не просто шок в обществе, это был временный паралич сознания. Хотя многие до этого ратовали на словах, что вешать надо эту сволоту на фонарных столбах.
Несколько десятков человек, в том числе некогда высокопоставленных персон, после случившегося навсегда исчезли из России, свалив по-тихому, не дожидаясь возможных судов и раскрытия. Статистика преступлений, связанных с детьми впервые пошла на убыль. Приток в Россию иностранцев, желающих задарма полакомится юными телами, обмелел, поскольку западные СМИ мгновенно растиражировали картинку, работающую на образ «варварской» России.
В остальном Кодекс был сбалансирован. За мелкие правонарушения, тем более по первому разу полагались общественные работы, коих теперь было предостаточно.

А Святослав опять с головой погрузился в международные дела. Американцы решили задействовать весь компромат, накопленный за двадцать лет, на прежнюю российскую власть и бывшую «элиту», запустив в производство своих и международных судов сотни дел, связанных с расхищением кредитов, нецелевом использовании гуманитарной помощи и прочим мошенничеством. Приоритетными стали дела по примеру швейцарской фирмы «Нога», когда много миллиардные иски выдвигались против самой России. Опять начались несанкционированные аресты российского имущества за рубежом и замораживание счетов. Подумав, в ответ Святослав «закупил» целый эшелон западных же юристов, поднаторевших в арбитражных судах:
- А пусть собаки с собаками и грызутся… Нам все легше…

Под мощным давлением США Турция вышла из проекта «Южный поток», после чего он рассыпался. Столь же мощное давление было оказано и на Финляндию, с целью перекрыть и «Северный поток». Но тут на дыбы встала Германия, кровно заинтересованная в его реализации. Да и финны проявили неожиданное упорство. Или заторможенность. Вышла осечка.
Святослав ответил по-другому, реанимировав военные базы во вьетнамском Камране и кубинском Лурдесе. Ни в чем он не хотел уступать в этом «перетягивании каната», на каждый шаг американцев отвечая своим.
Но все это были только семечки. Экономика США, накачанная триллионами свежеотпечатанных бумажек, с астрономическим внешним и внутренним долгом летела в пропасть. И спасти ее могла только война. И самой «выгодной» целью оставался Иран.
Понимал это и Святослав. На внеочередной сессии ШОС он поставил вопрос о переводе Ирана из ранга «наблюдателя» в постоянные члены. Но Китай, несмотря на все доводы Святослава, выступил против, опасаясь прямого столкновения с Америкой, в случае нападения на Тегеран. Тогда Святослав предложил Ахмадинежаду прямой военный договор с Россией. Она простирает свой «ядерный зонтик» над Ираном в обмен на отказ от собственного ядерного оружия, чтобы выбить последний аргумент у американцев к развязыванию конфликта. Верховный глава Хомейни дал согласие.
Это еще на какое-то время дало отсрочку, но маховик был уже запущен. Израиль спустили с поводка. Используя приграничный конфликт, неизвестно кем устроенный, ВВС Израиля нанесли массированный удар по Сирии и ливанской «Хезболе». Одновременно с этим американцы в одночасье покинули Ирак, оставив лишь законспирированную агентуру. Как ни велико было влияние Ирана на его шиитскую часть, там началась кровавая мясорубка между суннитами, шиитами и курдами за нефтяные поля Ирака. Этим ходом американские стратеги намеревались вывести на время из игры Тегеран и добить Пакистан, обложив тем самым персов двумя конфликтными зонами. А потом втянуть туда и Индию, использовав ядерный запас Пакистана. Одновременно же с этим исламское радикальное подполье в Европе, чьими кукловодами, как и в случае с Бен Ладеном, были цэрэушники, произвело ряд крупных терактов от Лондона до Рима. Вновь заполыхали арабизированные окраины Марселя, Парижа и ряда других европейских городов. Третья Мировая война началась…

А в России настал День Победы. Светлый день 9-го мая. Святослав оставался, на удивление, хладнокровен и спокоен, хотя и ведал, что начавшаяся война лишь спусковой крючок, что неминуемо приведет к коллапсу всей мировой экономики и краху политической системы, хаосу и неисчислимым бедствиям, войне всех против всех с трудно предсказуемым исходом… Началась не просто очередная война, наступил трагический конец целой Эпохи мировой цивилизации, и выживут после него только сильнейшие…
Но пока все как будто шло своим чередом. Ничего не изменилось в планах и работало по графику. Кроме одного: армия была приведена в полную боевую готовность и началась частичная мобилизация резервистов из офицерского состава.

Утром на Красной площади, как и положено, прошел военный парад. На трибуне Мавзолея, из которого кстати давно уже было вынесено и погребено без лишних споров и разговоров тело Ленина, стояли кроме Святослава, Путина и Медведева, Калита, Петр Первый, Грозный, Столыпин и Долгорукий. Парад у Квачкова принимал Невский, тоже впоследствии поднявшийся на Мавзолей. Такого, пожалуй, Красная площадь еще не видела.
Прошли полки, прогремела техника, проревели в небе самолеты. А вот далее последовал совершенно неожиданный сценарий. К обеду в Москве было прекращено всякое автомобильное и транспортное движение, кроме спецтехники. Начиная с Красной площади, на всех улицах и по периметру Садового кольца были установлены и накрыты столы бесконечными рядами. На столах стояла «фронтовая» закуска из вареной картошки, сала и соленых огурцов. Еще черный хлеб и водка. Повсюду работали полевые кухни с горячим. По призыву Святослава все отдыхающие в этот день вышли на улицы и уселись за «общий стол». Места не хватало, и поэтому опять же по просьбе Святослава жители сами организовывали застолья во дворах, вынося домашние столы и стулья. То же самое происходило и в других городах России. Словно вся страна без различия чинов, рангов и национальностей уселась за один общий стол, чтобы помянуть погибших в Великой войне. Соседи, порой много лет живущие в одном доме и не знавшие в лицо друг друга с удивлением и радостью объединялись в этом великом всеобщем застолье. Что уж говорить, о живущих через улицу…
Огромные экраны, спешно возведенные в разных концах столицы и на площадях других городов, транслировали Красную площадь, где за одним огромным столом вместе с ветеранами сидел Святослав и вся его «дружина».
Милиция, сверкая белоснежной формой, несла службу, получив свои фронтовые «сто грамм» и имея строгий приказ, только контролировать ситуацию и разводить неумеренно принявших по домам. Впрочем, наличие Страж давало не только возможность слышать все происходящее за «главным столом», но и блюсти порядок…

Первые слова произнес Святослав, встав из-за стола и вознеся чарку:
- Первый мой тост за всех павших героев… Благодаря их мужеству, мы можем сидеть сегодня и смотреть друг другу в лица, обнимать жен и детей… Вечная память…
И выпил до дна. Пир-тризна начался. Динамики транслировали марши и песни военных лет. Любой желающий мог встать и произнести тост за своим столом. Люди пили и пели, подхватывая всем знакомые слова и мелодии. И лед недоверия, поначалу сквозивший во взглядах многих, рожденный прежними заформализованными гуляниями, постепенно таял. Единение – вот, что рождалось в них.

Через два часа вновь поднялся Святослав и вознес чару:
- Свой второй тост я хочу произнести за тех, кто выжил в этой страшной войне, в тылу и на фронте… И тех, кто сегодня сидит с нами рядом, и тех кто не дожил до этого дня… Нет слов, чтобы выразить то чувство благодарности, что я испытываю… Вы не только победили, но, вернувшись, заново отстроили страну, родили и воспитали детей… Вечная слава!
И опять зашумел пир по всей Руси.

И в третий раз за день поднялся Святослав, когда уже солнце клонилось к закату:
- А теперь я хочу поднять свою чарку вот за что, люди добрые… Сегодня, как и тогда, стоит пред нами извечный «русский вопрос»: быти ли нам на земле своей хозяевами или не быти вовсе… Бегать ли нашим детям по ее травам, купаться ли в ее родниках и реках или не быти им совсем… Ситуация, как в сорок первом, если не хуже… И отступать нам некуда, вокруг Москва… Так встанем же люди русские здесь и сейчас и упремся… И скажем себе каждый в душе: умру, а не сойду… И пусть даже погибнем мы все до единого, так хоть славу о себе оставим, как о самом непокорном народе! А мертвые, как вам известно, сраму не имут… За Победу!




2009