История Любви Часть 2

                …I’ll be there through the night
                With you till the signs of light
                Say the word and I’ll come  tonight…

                P. Waaktaar.


  Однажды ночью ему приснился сон – странный сон, который заново всколыхнул старые чувства. Поначалу он даже не смог сообразить, приснилось ему это или же было на самом деле. Прошло почти два месяца с тех пор, как они расстались, боль потери немного притупилась. Последние недели он старался не вспоминать о ней, и у него уже начало получаться, но тут – на тебе… И все – так реально, так правдиво…
  Они сидели в незнакомой комнате, друг напротив друга, и негромко беседовали. Пламя свечи освещало во мраке их лица. Он отчетливо слышал, как свеча тихо потрескивала в паузах между фразами, чувствовал запах раскаленного воска. Стол был оформлен скромно, но со вкусом: шампанское, конфеты, фрукты… Они снова были вместе, хотя ничего подобного этому романтическому вечеру раньше не случалось. А жаль!.. Наверное, именно в такой обстановке можно максимально понять друг друга, открыть душу, объясниться во всех своих чувствах… Когда их взгляды встречались, они замолкали и говорили глазами. И он читал в ее глазах любовь – ту самую, о которой долго и мучительно мечтал. Он не верил, что его мечта сбылась – так неожиданно, так внезапно. Ее слова звучали нежно, искренне и приятно ласкали слух. Он слушал и верил, верил в эту сказку, потому что был по-настоящему счастлив, наверно, впервые после того, как встретил ее тем дождливым осенним вечером, когда она согласилась, чтобы он проводил ее до автобусной станции. Ему так хотелось, чтобы этот волшебный разговор длился вечно, но внезапно сон прервался…
  Он проснулся и ощутил, что подушка под ним совсем влажная. Он плакал. Плакал во сне от счастья и продолжал плакать наяву, но уже от сознания того, что это был просто сон, не более. Хотя так не верилось… А, может быть, он сам не хотел верить, но одинокая тишина и бездонная тьма вокруг съедали последние искорки надежды, и правда оказывалась такой жестокой.
  Как давно он не плакал! Уже невозможно было припомнить, когда это случалось последний раз. Где-то в начальных классах школы? Нет, постарше, конечно, но все равно очень давно. В эту минуту он ничего не мог с собой поделать – слезы так и вырывались из глаз… Не сдержался!.. Многое стерпел: и слова ее прощальные, и боль, которая последовала за ними и растянулась на долгие дни и недели. И тут, когда вроде стало немного легче, новый приступ – еще острее, чем полтора месяца назад. «Я очень соскучилась по тебе, любимый…», «Ты сегодня такая красивая…», «Я люблю тебя!..» Слова из только что увиденного сна продолжали кружиться в его голове, и от этого становилось еще больнее. Попытки уснуть и возвратиться в ту же самую комнату оказывались бесполезными.
  Только под утро он немного успокоился и задремал. Впереди его ожидала бесперспективная череда серых будней и пустых ночей, как один похожих друг на друга.
Боль уходит, остается пустота…

*  *  *


  Как такое могло случиться?! Она до сих пор не могла поверить увиденному. Он ее обманул! Закир, который столько времени ждал ее, добивался ее сердца – нашел себе другую. И даже ничего не сказал! Это просто не укладывалось в голове! Она даже не могла представить, чтобы бросила не она, а ее. Да кто он такой, этот Закир, п…к, малолетка, как он мог такое выкинуть?.. Мысли путались в ее голове, она пыталась найти хоть какое-то разумное объяснение его поступку, когда сегодня вечером, прямо у нее на глазах, Закир целовался с другой девчонкой.
Черт, а ведь я ему уже начала верить, чувства даже какие-то появились… Дура! Какая же я дура!.. Купилась на его красивые слова. Да и не красивые они были вовсе, а самые обычные, Йен и то лучше говорил…
«Йен!..» И тут ей стало еще обиднее; казалось, произошедшее сегодня было расплатой за то, что она бросила его. Это ее окончательно разозлило. «Суки, все мужики суки, все до одного!!!» - она бросилась на кровать и зарыдала.
  Она рыдала и клялась, что больше никогда и никому не откроет свое сердце, каков бы хорош с виду он ни был и какие бы слова ни говорил… Она клялась, что отныне будет делать только то, что нравится ей, хотя не задумывалась, что именно так и поступала все время.
  Ей тоже было больно. Но это была другая боль, хоть и не менее острая.

 *  *  *

                Месяц спустя.

  - Фу, ну и погодка, - вместо приветствия сказал Румын, переступая через порог его квартиры. – Ну, что, ты собрался?
 - Да, пойдем.
  Первый сентябрьский день выдался на редкость холодным и дождливым. Трудно было припомнить подобное начало осени. Нарядно одетые школьники и студенты с цветами в руках резко контрастировали с черными лужами и серым небом. Природа как бы не обращала внимания на людской праздник, а, может быть, даже хотела испортить его.
  Они встречали уже пятую свою институтскую осень, и, несмотря на ненастье, их лица светились радостью. Первое сентября, как-никак!
  В корпусе было шумно и многолюдно. Они ощущали себя матерыми волками, ветеранами среди тех, кто только начинал свою студенческую деятельность. Он по привычке стал бегать взглядом по толпе, пытаясь отыскать знакомое лицо. Он понимал, что теперь это просто бессмысленно, но ничего не мог с собой поделать – ему хотелось ее увидеть. Вместо этого он наткнулся на лицо Шмеля, его одногруппника. Рядом стояли и другие пацаны с его специальности.
 - Здорово, парни!
  После долгих и теплых рукопожатий Шмель обратился к только что подошедшим:
 - Ну, что, идете сегодня с нами?
 - Куда?
 - В общагу, отмечать первый учебный день…
 - По-любому, б…, - имитируя голос Шмеля, ответил Румын.
  Все засмеялись.

*  *  *


К вечеру погода разгулялась, и на очистившееся от облаков небо высыпали первые звезды.
  Еще на дальних подступах к общежитию они услышали музыку и веселые голоса, звучавшие из открытых окон.
 - Наши гуляют, - подняв голову, сказал Румын.
 - Значит, мы вовремя.
  Они поднялись на пятый этаж, где жили их одногруппники, и зашли в одну из комнат. Пиршество там уже было в самом разгаре.
 - О, опоздавшим – штрафную!
  Им налили по полному стакану водки, и Йен произнес тост за удачную сдачу предстоящей сессии.
 - Да рано еще об этом думать, семестр только начался, - возразил Шмель.- Я считаю, надо выпить за успешное начало учебы и за нас, за элиту машфака.
  Этот вариант получил безоговорочную поддержку.
  Алкоголь принес приятную расслабленность, и с каждым тостом атмосфера вокруг становилась все более уютной и теплой. В ход пошли анекдоты, а потом весь этаж вывалил на лестничную площадку танцевать.
  Он веселился от души и ни о чем не думал.

*  *  *

Всего тремя этажами выше и в то же самое время развлекалась она. Точнее, ей просто хотелось забыться – поступок Закира до сих пор будоражил ее сознание. Сердце болело, она не хотела почувствовать себя одинокой, брошенной. Благо, подруги, как могли, отвлекали от черных мыслей; в их окружении почти невозможно было думать о чем-то своем. Но как не хватало ласки – настоящей мужской ласки! Нельзя всегда быть сильной. Иногда хочется просто прильнуть щекой к его ладони и уснуть так, почувствовав себя полностью защищенной в крепких, но нежных руках. Как давно она не испытывала подобного чувства – наверно, полгода уже. Да и было такое всего один или два раза – с ним, с Йеном. Помнится, как-то странно доверилась ему, и он почувствовал это. Глаза его наполнились необыкновенной выразительностью, и она прочла в них… Постой! Кажется, то же самое она видела уже гораздо позднее… Ну, да, конечно, как раз в день их расставания. Тогда она прочла в них то же – ЛЮБОВЬ, искреннюю и преданную, горячую и острую, ту, от которой слезы накатываются на глаза, потому что словами невозможно описать всей ее глубины… Но черт, откуда такие глупые мысли? Ерунда это все, пьяные бредни…
  Она  много выпила за сегодняшний вечер – сама поняла, когда перед глазами все поплыло. В этот момент к ней подошли трое ребят из ее группы, и один из них спросил:
 - Карина, ты как, нормально?
  Она подняла голову, смутно понимая, о чем, а, точнее, о ком идет речь.
 - …а то пойдем в мою комнату, приляжешь.
  Двое за его спиной недвусмысленно ухмыльнулись…

*  *  *

 Он был вовсю увлечен танцами – играла его любимая группа, - когда сзади к нему подошел Шмель и, положив руку на плечо, сказал:
 - Слышь, Йен, там, по ходу, твою подругу… бывшую… по кругу пустить хотят…
 - Где? – спросил он, резко переменившись в лице.
 - На восьмом этаже.
  Не сказав ни слова, он стремглав помчался наверх. Шмель удивленно посмотрел ему вслед.
  Он застал всех четверых уже в коридоре, по пути в ту самую комнату, и как бы ненароком спросил:
 - Далеко собрались?
  Она еле стояла на ногах, и тот, который ее поддерживал, бросил в ответ:
 - А тебе не все равно?
 - Отпусти ее по-пырому!..
  В подтверждение своей решимости он приблизился к «хозяину комнаты», но те, что стояли позади, окликнули:
 - Слушай, браток, если он ее отпустит, она упадет. Ты бы лучше валил отсюда, зачем тебе лишние хлопоты?..
  Он резко развернулся и двинул «доброжелателю» в челюсть. Тот отпрянул. Второй, не сразу сообразив, в чем дело, тут же получил локтем в нос и беспомощно «сложился» пополам.
  Он хотел повернуться, чтобы продолжить разговор, но вдруг почувствовал жгучую боль в правом боку. Взгляд уловил окровавленное «перо» в руке «хозяина комнаты». Тот сам оторопел на мгновенье, но затем спохватился и побежал в сторону лестницы, попутно крича друзьям:
 - Дергаем отсюда!

Почувствовав слабость в ногах, он прислонился к стене и затем упал на колени, держась за бок.
  Все это время она сидела на корточках и, закрыв лицо руками, рыдала; но тут вдруг вскочила, бросилась к нему и обняла за шею, повторяя сквозь всхлипы:
 - Я люблю тебя… Милый мой… Ненаглядный… Не умирай только… Пожалуйста!..
  Силы начали покидать его. Рука, на которую он опирался, подломилась, и он припал лицом к полу. Лужа крови подле него становилась все больше. Перед мутнеющим взором предстали фигуры Румына, Шмеля, еще каких-то людей. Голоса их смешались в непонятный гул. Кто-то побежал вызывать «скорую»…
  …Неужели все? Неужели целая жизнь, пусть и недолгая, была прожита ради этих нескольких минут? Но какие это минуты!.. Вот оно, настоящее счастье, то самое, которое многие ждут не один и не два десятка лет и умирают, так и не дождавшись. А он дождался! И счастье это сейчас рядом с ним…
  Не переставая плакать, она обнажила его рану и приложила к ней носовой платок, пытаясь хоть немного остановить кровотечение. Он посмотрел на нее и, предприняв усилие над собой, улыбнулся. В этом его взгляде она снова прочла то, что ей было так непонятно три месяца назад.

*  *  *


Если наступит тот час,
Сердце вдруг биться устанет,
Если кто-то с небес
В царство покоя поманит,
Я повинуюсь судьбе
И упираться не буду,
Все постараюсь забыть,
Только тебя не забуду.
Вспомню ту первую ночь,
Все, что ты мне говорила…
Пусть ты играла в любовь,
Пусть никогда не любила…
Но если прикажут идти
Вслед за вечерней зарею,
Я попрошу об одном –
О встрече последней с тобою.
Нет, я не стану роптать,
Мол, все начать бы сначала,
Мол, мне так жаль уходить,
Мол, я прожил очень мало…
Эти слова ни к чему,
Времени трата впустую,
Пусть же закончится все
Долгим, как жизнь, поцелуем.


                1998г.