Тротуар с полосками

Каблуки разрезали беспокойную гладь луж и вносили хаос в монотонное движение капель дождя. Саймон шёл вперёд опустив голову, укутавшись в высокий ворот пальто. Его руки покоились в бездонных карманах, а походка не выдавала того, что его беспокоит сильный ливень, который вот уже полтора часа омывал его родной мегаполис. Стук каблуков вносящий некий, еле уловимый резонанс в такт с каплями дождя, вводил его в транс, и он просто шёл, не думая ни о чём. Впереди, на перекрёстке промчалась машина, оставляя полосы следов на асфальтных лужах. Саймон шёл и знал, что у любой дороги есть конец, есть та финальная точка где кончается путь, заканчивается всё, там можно отдохнуть скинув с плеч мокрую одежду которая прилипла к телу за тот срок жизни который тебе отпущен. Он не думал об этом, он просто знал. Он сам вписывал в свою книгу жизни те самые заметки которые потом ему вспомнят там, где нам обычно говорят результат нашей жизни и подсчитывают очки. Теперь, просто нет смысла тратить чернила на совершенно ненужные записи в никому ненужной книге. Что будет в следующие пять минут? Что угодно: мокрая собака перебежит дорогу, на остановку подъедет автобус и заберёт продрогшую от холода бабушку с поломанным зонтиком или промчится одинокая машина облив Саймона с головы до ног грязной водой асфальта. А важно ли это? Важно ли то, что случится в будущем, то что произойдёт за следующим поворотом жизни? Ведь жизнь, бывает редкостной сукой, которая вчера говорит тебе люблю, сегодня её нет, а завтра ты один наедине с мыслями о том по какой из дорог она ушла. Так часто случается, когда вдруг, ни с того ни с сего мы оказываемся на перепутье, на развилке; нам некуда идти, потому что мы не знаем куда именно. Главный страх человека, неизвестность. Больше всего мы боимся того чего не знаем. Иногда хочется взять плоскость земли, и пальцами разломать напополам то на чём мы стоим, и избавить себя от ненужного выбора, от страха ступить не на ту дорогу и поранить себе ногу о стекляшки разбитого "надеюсь".
Саймон шёл по тротуару залитому водой; полы пальто свисали под тяжестью воды. Руки в карманах начинали потихоньку замерзать, сообщая о том, что неплохо было бы вернуться домой, переодеться в что нибудь сухое, сесть около батареи с чашкой горячего чая и уставится в книгу, перебирая пальцами измазоленные страницы с запахом вековой пыли. Но Саймон знал, что шаг за шагом он приближается к тому чего не знает, чего боится больше всего на свете. Ещё пара кварталов и он будет на месте.

- Святой отец, расскажите мне то что я должен знать, - сказал Саймон сидя на скамье и потирая озябшие руки, согревая их горячим дыханием.
- Знать, сын мой, ничего не надо. - святой отец сел рядом с ним, - твой страх в том, что ты не боишься не знать, ты боишься объяснить то, что уже знаешь.