Неудачный суицид

...Лев Вадимович Потопкин, шофёр маршрутки (рейс № 121), сидел на диване и грустно смотрел передачу с Дроздовым.
Сегодня от него ушла жена. Машка. Что тут такого? Она давно уже начала его бесить и орала постоянно. Что бы там ни было, а он не должен был об этом сожалеть. Не должен был, но сожалел.
Вдруг звонок. Телефонный. Жена, думает Лев. И радостно бежит к аппарату. Но, сняв трубку, он слышит мужской голос.
- Лев, гхм, Вадимович?
-Д-да,--заикаясь, отвечает Лев.
- Что ж вы так, Потопкин? Работать кто за вас будет? Ась?
Лев молчал. Он давно уже ждал этого звонка: из-за Машкиного ухода он не выходил на работу уже 3 дня.
-Ну что, Лёва? Значит, работать не хотите?
-Х-хочу!- прозаикался Потопкин.
-Что же, тот, кто чего-то хочет, обязан хорошо работать.
Лев молчал.
-Вы же так не делаете. Я вынужден вас уволить…
В ухо понеслись гудки. Лев грустно опустил трубку. Вряд ли это был сам Пётр Зиновьевич. Скорее, его секретарь.
-Я покончу со своей бесцельной жизнью, - решительно сказал Лев и достал листок бумаги.
Составив список всевозможных способов самоубийства, он перечитал его несколько раз и решил действовать.
Для начала написал предсмертную записку: " В моей смерти прошу никого не винить, повесился сам по своей же воле." Все самоубийцы так пишут. Ну, нечто в этом роде.
Он поставил табуретку ровнехонько под люстрой, а сам отправился за веревкой. В ванной ее не обнаружилось, на балконе тоже. Веревки вообще не было нигде.
-Черт, - выругался Потопкин, поняв, что Машка забрала и веревку. ДАЖЕ веревку. Со злости Лев пнул табуретку, та пошатнулась и с оглушительным грохотом обвалилась на пол. Сам Потопкин, ушибив ногу, чуть не упал. Чтобы сохранить равновесие он схватился за тумбочку, на которой стоял сломанный будильник, ваза с засохшими цветами и огромная железная награда, которую Лев получил много лет назад, заняв третье место на соревнованиях по плаванию.
К сожалению, Потопкин мало времени уделял уходу за мебелью. Тогда бы он не поспешил хвататься за эту тумбочку. Тогда бы он знал, что у нее сто лет назад сломалась ножка.
Все это "богатство", "населяющее" тумбочку, медленно поехало вниз. "Бум – бум – бум", - раздалось на всю квартиру.
Застыв, Лев стоял еще минут пять. Из оцепенения его вывел звонок в дверь. С мыслью о том, что Машка решила вернуться, Потопкин кинулся к двери и, не поглядев в глазок, распахнул ее.
Увидев стоящих у порога соседей снизу – Шуру Ивановну и Антона Робертовича – Лев едва подавил вздох разочарования. Секундой позже он заметил, что соседушки выжидательно смотрят на него с нескрываемым гневом.
-Чем обязан? – еле слышно прошептал Потопкин.
-Обяза-ан!! – взвизгнула Шура. – Пятьсот рублей хто вернет!
-Тихо, Шурок, - оборвал скандалистку муж, - извините, конечно, но на наш потолок, соответственно на ваш пол, падают вещи и издают очень громкие звуки. Мы с женой не намерены это терпеть!
-Что же вы хотите? – поинтересовался Вадимыч. – Случайно вышло, я вешаться собрался, а веревки нет, пнул табуретку, чуть не упал, а у тумбочки, которая оказалась под рукой, ножка сломалась, и все: награда, будильник, ваза, все на полу оказалось! Извиняйте уж.
-Вы белье вешать собрались? – тихо поинтересовалась Шура.
-Да не, сам хотел!
-Что хотели? – также негромко, как и жена, переспросил Антон.
-Повеситься!
-Как? – выдавила из себя соседка.
-На веревке! А ее не оказалось! – Лев уже начал выходить из терпения.
-О-о-о,- издала непонятный звук Шура и ринулась по лестнице вниз. С криком: "Шурка, дура, меня одного с психом бросила" Антон Робертович кинулся за женушкой.
Пожав плечами, Потопкин закрыл дверь и начал составлять новый план действий.
Итак, вешанье не катит. Или правильно сказать повешанье? Или повеска?
Так как же поступить? Лев начал искать список способов самоубийства, но тот словно сквозь землю провалился. На секунду в голове пронеслась мысль, что может быть это знак свыше, но Лев Вадимович тут же ее отбросил. Бросил он и поиски списка и попытался вспомнить этот перечень без листка. Он долго ломал голову, так как с памятью у него были нелады. Наконец Потопкин сообразил. Утопиться!
На эту мысль его натолкнула фамилия. Потопкин – потоп – утоп… Иначе он бы так и не придумал ничего дельного, кроме как сбегать в хозяйственный магазин за веревкой.
Вспомнив, что перед первой попыткой написал предсмертную записку, Лев Вадимович отправился за ней в комнату. Рядом с запиской он обнаружил список способов самоубийств. Сначала разочаровался, что вдруг нарушит порядок списка, но вскоре вновь улыбнулся. Утопление стояло в списке вторым по счету. Или утопка? В общем, он ничего не перепутал.
Изменив в записке слово "повесился" на "утопился", Потопкин отправился в ванную. Как оказалось, Машка оставила Льву таз. Он стоял внутри ванной, наполненный мыльной водой, в которой разбухали трусы и пара носков. С удивлением Потопкин обнаружил, что это его вещи.
Поскольку таз мешал Вадимычу сделать свое дело, Лев наклонился и подхватил его на руки. Неожиданно таз оказался тяжелым. Не удержав, Потопкин вылил часть воды на плитку. Махнув на нее тазом, вернее, рукой, Лев продолжил свое путешествие. Тазик он собрался отнести в коридор.
Но не стоило спешить. За секунду успев забыть про мыльную лужу, Вадимович ступил на мокрый пол и… Ну естественно свалился. Таз, больно стукнув его по голове днищем, отскочил и с грохотом попал в ванную, оказавшись на прежнем месте.
Мокрый Лев (вода из таза вылилась прямо на него) отодрал с себя воняющий порошком носок. Куда подевался второй, горе-самоубийца не понял. Зато трусы нашел у себя на макушке.
Осторожно держась за ванну, Лев кряхтя встал. Злополучный таз был с матами вышвырнут вон из кафельной комнатки. С трясущимися руками Потопкин влез в ванну и начал медленно поворачивать краны. Водичка лилась и лилась, но отчего-то ванна не хотела наполняться. Обнаружив, что не закрыл отверстие пробкой, мужчина проделал эту операцию и со злости резко повернул кран горячей воды. Ванна мигом начала заполняться кипятком.
Заорав, Лев Вадимыч включил посильнее холодную воду, но внезапно струя стала уменьшаться и наконец пропала.
Потопкин уже привык к горячущей воде, когда до него дошло, что произошло. Воду выключили.
-Как же мне всё это надоело! – пропыхтел Лев, вылезая из ванной. Поскользнувшись на мыльной луже снова и чуть не упав, он зло прошагал в зал. Там Потопкин вновь обратился к списку самоубийств. Следующим по счету шел застрел. Или застрелка…
Устало выдохнув, Лев Вадимыч подумал, что не помешало бы отдохнуть. Он со всего размаху плюхнулся на диван и тут же вскочив, запищав от боли. Потирая ноющее место, Потопкин пригляделся и заметил пружину, торчащую из дивана.
-Что ж за день-то сегодня такой! – воскликнул он и осторожно, предварительно изучив, приземлился на кресло.
В животе заурчало. Лев вспомнил, что за эти три дня маковой росинки у него во рту не было. То есть, росинка-то была в виде бутерброда с колбасой. Но это было аж позавчера.
Потопкин поднялся и прошел на кухню. Открыл холодильник, шкафчик, осмотрел полочки. Ничего не найдя, он печально опустился на табурет.
-За что? – прохныкал Лев и опустил голову на руки. Он уже собирался заплакать, как вспомнил о ста рублях в кармане осеннего пальто, и, радостный, поскакал в прихожую.
Одевшись, обувшись, Потопкин еще раз проверил отделение кошелька, в котором хранились деньги. Просто проверил. А вдруг они ему привиделись?
Но розовая купюра была на месте. Счастливый Лев закрыл дверь и спустился по лестнице на улицу. Тут же ему на глаза попалась булочная, и Потопкин, зайдя в нее, купил себе булочку с маком. Булочки с маком он любил с детства. Даже сейчас, когда у него наступил маленький финансовый кризис, не мог отказать себе в этом лакомстве. В детстве Потопкин мечтал о том, что у него будет маковобулочный завод, и он, Лев Вадимыч, будет объедаться булками каждый день.
Но суровая реальность вновь поглотила Льва, когда он пересчитал оставшиеся деньги. Восемьдесят четыре рубля. Надо хоть молока купить.
Потопкин развернулся и случайно налетел на прохожего. Тот, конечно, упал. Вадимыч же радовался, что ему удалось удержать равновесие, а до бедного, сбитого им с ног человека дело как-то не было.
-Гм, - кашлянул прохожий, лежа на дороге.
Лев взглянул вниз и опомнился.
-Ой, - кинулся он к человеку и помог ему встать. – Простите, простите!
-Ничего, - расплылся в улыбке тот. Вот странный, его толкнули, на землю повалили, а он улыбается!
-Правда, не стоит извиняться, - продолжал мужчина. – Вы не виноваты, я сам должен был смотреть, куда иду, - и похлопал Потопкина по плечу.
Тот смутился. Надо же, какой вежливый прохожий.
-Ну, до свидания, - махнул рукой в этот время «сбитый» мужчина и скрылся за углом.
-Надо же, - думал Потопкин, идя в магазин за молоком, - какой вежливый! Джентльмен!
Уже стоя на кассе с молоком в руках, Лев Вадимыч открыл карман, чтобы взять кошелек. К его удивлению, кошелька там не было. Не было и в других карманах. Тогда-то Потопкин и понял, почему «джентльмен» был такой вежливый!
-Черт бы его побрал! – ругался Потопкин, поднимаясь к себе в квартиру и жуя булку с маком. Хорошо хоть ее успел купить.
Доев булку и запив ее водой из-под крана, которую уже дали, Лев решил продолжить попытки самоубиться. Вспомнив, что следующим в списке идет застрел, Потопкин снова исправил записку («утопился» на «застрелился») и, не снимая уличных ботинок,  отправился в спальню за пистолетом.
Пистолет был самый настоящий. Его Льву подарила Машка на Новый год. Сказала, нужная в доме вещь. Вот залезет в квартиру вор, а тут хозяин с пистолетиком!
Потопкин полюбовался оружием, погладил его, вспомнил Машку, всплакнул, вспомнил противного «джентльмена». Вот уж когда пригодился бы пистолетик!
Утерев слезу, Лев поднес дуло к виску. Он часто видел, как так делают в фильмах. Машка любила детективные сериалы, а там многому можно поучиться и вору, и маньяку, и даже самоубийце.
«Щелк! Щелк!» - вдруг расслышал Лев Вадимыч странный звук и понял, что давно уже нажал на курок. Причем несколько раз. «Странно» - подумал Лев и изучил пистолет. В нем не было патронов.
-Вот ведь гадость! – крикнул Потопкин и швырнул пистолет в стену. Тот отлетел и ударил Льва по ноге.
Лев Вадимыч потер ушибленную ногу и плюхнулся на диван. Но тут же вскочил, вновь уколотый пружиной. Сев на кресло, Потопкин продолжал злиться.
-Вот ведь гад! Этот «джентльмен»… Да я б на эти деньги сейчас патронов купил бы!
От  злости Лев топнул левой ногой, но тут же вжал голову в плечи, вспомнив о вредных соседях и их жалобах на шум.
-Ладно, что там дальше? – самоубийца-неудачник встал с сиденья и прошел за списком, ощущая почему-то под левой пяткой ворс ковра. Осмотрев в недоумении подошву ботинка, Потопкин понял, что ее нет. От злости бедняга чуть не закипел.
-Теперь я еще и на улицу выйти не могу! – рычал он. – Теперь я даже побираться на улицах не смогу, с такими-то ботинками!
Схватив с тумбочки список и прочитав его, Потопкин потянулся за запиской. Решив уже больше ее не марать, Лев перевернул ее и написал тот же текст, только вместо «повесился-утопился-застрелился» нацарапал «выпрыгнул из окна».
На этот раз Лев был решителен как никогда. Его уже порядком достали все эти мелкие пакости жизни, а уж когда он вспоминал «джентльмена», то вообще бесился.
Потопкин решительно распахнул окно (прищемив палец шпингалетом) и так же решительно забрался на подоконник (содрав кожу на голени). Постояв с минуту, Лев сиганул вниз…
Лежа на земле, Лев Вадимыч почувствовал боль в голове. Это когда он спрыгивал, задел головой оконную раму.
Потопкин лежал на траве с закрытыми глазами, когда вдруг услышал противный голос соседки Шуры Ивановны.
-Ну совсем уже что ль крыша поехала? –возмущалась она. – Уже через дверь нельзя выйти что ль? Иль забыл, где она находится? Хорошо хоть первый этаж, а то так бы разбился насмерть-то!
«И правда, первый этаж» - подумал Потопкин, распахнув очи. Взгляд его сфокусировался, и он увидел прямо у своего носа окурок.
-Фу, - отшатнулся Лев, вскочил с земли и резво запрыгнул обратно в окно своей квартиры.
-Ну и гадость, - передергивался Лев Вадимович, вспоминая грязную недокуренную сигарету.
Он снова подошел к дивану, но вовремя вспомнил о пружине. Усевшись на кресло, Потопкин прочитал взятый с тумбочки список способов самоубийства. Далее шли таблетки.
-Машка, наверно, все лекарства утащила, - отчаянно подумал Лев. – А деньги «джентльмен» украл, новые не купишь.
Но все же Потопкин встал и прошел на кухню за аптечкой. И к своей радости обнаружил там белую баночку с таблетками!
-Замечательно! – потер руки Лев Вадимович и открутил крышечку. Потом вспомнил всё те же детективные сериалы и пошел в спальню. В фильмах всегда так делают, таблетки глотают в кровати.
Потопкин отнес баночку в спальную комнату и вспомнил про воду. Запивать-то надо! Но ни на кухне, ни в ванной из крана не вытекло ни капли: воду снова отключили.
-Да что ж такое! – разгневался Потопкин. – Я жаловаться буду! Нельзя ж так часто воду выключать, а вдруг человек самоубийством хочет покончить! Совсем не думают о людях!
Но делать нечего. Лев решил, что и так сможет проглотить таблеточки.
Он вернулся в спальню, лег на кровать и принялся глотать белые кружочки. После пятой штуки его резко потянуло в сон, руки ослабли и баночка выпала из рук.
«Авось во сне умру» - подумал Потопкин, сладко зевая, закрыл глаза и уснул…
Проснулся он поздно вечером. В окне светила луна, а часы показывали пол-одиннадцатого.
-Ну и чего? – спросил вслух Лев. – Умер?
Он произнес это с такой надеждой, хотя уже знал, что жив.
-Эх! – махнул он рукой и поднялся с кровати. В теле была неимоверная слабость.
На полу белела баночка с таблетками.
-«Снотворное» - прочитал Потопкин и со злости выкинул банку в окно. – Накупит же Машка всякой ерунды!
Вспомнив о жене, Лев притих. После сна он совсем обо всем забыл.
Потопкин понял, что больше так нельзя. Надо срочно найти способ покончить со всем! Машка ушла, с работы уволили, соседи достали, деньги украли, еды нет, воды нет, патронов нет, ботинки порвались, в диване пружина! Кажется, в списке еще остался один способ самоубийства.
Так и было. Порезать вены! То, что нужно!
Потопкин скомкал список, а затем и дурацкую записку, которая ему уже надоела. Выкинув их в мусорное ведро на кухне, Лев зашел в ванную и достал свою бритву.
Он уже занес руку с бритвой над запястьем, как раздался звонок в дверь. От неожиданности Потопкин вздрогнул.
-Ух, ты Господи! – пробормотал он, переводя дух. – Так же ж от страха можно и полоснуть не то, что надо!
Лев вышел из ванной и прошел в прихожую. Не глядя в глазок, он распахнул дверь и тотчас услышал знакомый и визгливый голосок. Лев Вадимыч так и замер.
-Ах ты! Че это я должна стоять под дверьми и ждать! Зачем бритва в руке? Чем ты тут занимаешься, а?
-Маша, - прошептал Потопкин, не веря глазам. – Я тут… Бреюсь.
-Бреется он! Чего не на работе, а? Уволили чтоль? – заржала жена таким милым и любимым для Льва смехом.
-Машенька, я тебя жду, - шептал Потопкин. – Я, видишь, бреюсь, чтоб красивым тебя встретить…А на работу я сейчас позвоню… Меня обратно возьмут…