1. Как Пушкин - Екатерину II продавал! В. Б

                Как Пушкин – Екатерину II продавал!
                (Отрывок из книги)

                1.
              Ну и, совсем коротко, еще об одних заметках А.С. Пушкина, которые к его потаенности - не относятся. Как  не относятся, они, и к заговору против него. Но которые, - то есть указанный, выше, заметки! - тоже пронзив Время, относятся, уже, к убийству, В.И. Ульяновым, в Екатеринбурге в Ипатьевском доме, царя Николая II и членов его семьи.
              Кстати, поэт весьма часто неожиданно пронзает  Время  потому, что «оперирует», в своей Истории России, вполне реальными явлениями и событиями, которые произошли в ней. Еще раз напомним вам, что у поэта ум человеческий не провидец, а угадчик. Вот как поэт точно выразил, это, в одной из своих статей о журналисте Н.А. Полевом:
              «Но провидение – не алгебра. – Ум человеческий, по простонародному выражению, не пророк, а угадчик, он видит общий ход вещей и может выводить из оного глубокие предположения, часто оправданные временем, но невозможно ему предвидеть случая, мгновенного орудия провидения».
              Они, как мне кажется, тоже будут небезынтересными, для вас, так как ссылок на прямую причастность, Ульянова, к убийству, в 1918 году, царя и членов царской семьи еще не достаточно много, чтобы напрямую винить, его, именно в этом. Пушкинские же заметки и записи, весьма интересно освещающие и некоторые эпизоды из русской Истории, дают уже право предполагать, что вождь российского и мирового пролетариата имел именно прямое отношение и к только что названному, выше, убийству-расстрелу. 
              Право предполагать, правда, с учетом изложенного вам, только в конце нашей книжного цикла, обстоятельства возникновения знаменитого псевдонима Ульянова, псевдонима «Ленин». Смотрите, о нем, в четвертой работе предлагаемого вам, сейчас, исследовательского цикла. Приведем всего лишь две пушкинские заметки, касающиеся, - через пронзание, поэтом, Времени! - именно кровавых событий 1918 года, разыгравшихся, как вы знаете уже из современных СМИ и из нашей первой книги, именно в Екатеринбурге.
              Вот первая из них: «Он (Татищев; - пояснение В.Б.) говорит в Лексиконе своем: 1721 года зачат строить на реке Исети капитаном Татищевым железный завод и построен город Екатеринск» (Кстати, Пушкин «видит», Екатерину II, и через Екатерину первую. Это мы попытаемся хотя бы обозначить, вам, несколько ниже!). Заметка взята нами из пушкинской статьи «О Татищеве».
              Несколько прокомментируем её. Как пишет историк-пушкинист С. Петров: «Принадлежность статьи Пушкину окончательно не установлена. Статья была написана именно для пушкинского «Современника». По-видимому, в связи с 150-летием со дня рождения известного русского историка В.Н. Татищева». Что, при редактировании её поэтом, делает, её, почти пушкинской; – комментарий В.Б.
              Для нас, всё это, не очень важно. Важна именно только что сделанная, выше, выписка из неё. И,  безусловно, что Пушкин уже почти создал, к этому времени (1836 год), в набросках, или в подготовительных материалах, свою «Историю Петра I». Где раскрыл: и события, связанные с женитьбой Петра I на немке, ставшей, потом, Екатериной I; и коронование её, в 1824 году, Петром I; и её измену,  Петру I, с Монсом; и как Петр I наказал её (Казнил, Монса, как вора, а её провез, несколько раз, вокруг лобного места.). И то, что именно Меньшиков, преследовавший свои корыстные цели (Стать фактическим правителем России.), посадил, на российский трон: в начале, её, а, потом, когда она умерла в 1727 году, и Петра II. И так далее. А обозначил - именно в выделенной, выше, записи! - как благоволение Петра I, к своей немке-жене, отразилось именно в присвоении Татищевым, по указанию Петра, её имени - новому русскому городу.
              Еще раз напомним, что в заметке «Богородицыны дочки», которая, кстати, напрямую связана и с пушкинской «Историей Петра I» (Прочитайте, её, самостоятельно.), Пушкин вновь незаметно выделяет нам, подробности екатерининского заговора. Как, кстати, и в «Заметках по русской Истории» (см. выше). Что позволяет предположить, что он, собирая сведения по екатерининскому перевороту 1762 года, которые были,  в его время, чуть ли не сверхсекретными, специально располагал, найденные им сведения, именно в своих заметках, статьях и в других своих исторических работах. Так что тайный Пушкин начинает постепенно выдвигаться, к нам, и с этой стороны.  Однако, помня об основной теме нашего разговора, перейдем ко второй записи поэта, которая, тоже пронзив Время, коснется именно убийства, большевиками, царя Николая II и членов его семьи.
             Она называется «Москва была освобождена». Написана, поэтом, в 1832 году, - то есть уже в год создания, поэтом, своего первого черновика по «Пиковой даме»! – и относится – строго к Смутному Времени (И здесь поэт связывает, - Смутное Время! - именно с историческим содержанием «Пиковой дамы».). Имеет следующее содержание: «Москва была освобождена Пожарским, польское войско удалялось, король шведский думал о замирении, последняя опора Марины, Заруцкий, злодействовал в отдаленном краю России. Отечество отдохнуло и стало думать об избрании себе нового царя. Выборные люди от всего государства стекались в разоренную Москву и приступили к великому делу. Долго не могли решиться; помнили горькие последствия двух недавних выборов (Бориса Годунова и Василия Шуйского; - пояснение В.Б.). Многие бояре не уступали в знатности родам Шуйских и Годуновых; каждый думал о себе или о родственнике; вдруг посреди прений и всеобщего недоумения произнесено было имя  Михаила Романова.
              Михаил Федорович был сыном знаменитого боярина Федора Никитича, некогда сосланного царем Борисом и неволею постриженного в монахи, в царствование Лжедмитрия (1605 год) из монастырского заточения возведенного на степень митрополита ростовского и прославившего свое иноческое имя в истории нашего отечества. Юный Михаил по женскому колену происходил от Рюрика, ибо родная бабка его, супруга Никиты Романовича, была родной сестрой царя Иоанна Васильевича. С самых первых лет испытал он превратности судьбы. Младенцем разделил он заточение с матерью своей, Ксенией Ивановной, в 1600 году под именем инокини Марфы постриженною в пустынном Онежском монастыре. Лжедмитрий перевел их в костромской Ипатский монастырь, определив им приличное роду их содержание».
              В начале несколько прокомментируем только что выделенную пушкинскую историческую заметку. Она относится, безусловно, к выделенному нами в книге, и выше, пушкинскому массиву, относящемуся к его «Борису Годунову». В заметке поэт вновь положителен, кстати, к царю Борису Годунову. Через: «Долго не могли решиться; помнили горькие последствия двух недавних выборов»; и через описание, им, судьбы Романовых в царствование Бориса Годунова. А из пушкинского описания видно, что не тронул, Борис Годунов: ни Федора Никитича; ни - его жену, Ксению Ивановну, мать, которой, была сестрой Ивана Грозного. Только, от греха подальше, отослал, их, в монастыри. Есть здесь, у поэта, и весьма интересная подробность: «посреди прений и всеобщего недоумения произнесено было имя Михаила Романова».
              А названная подробность интересна тем, что это имя было произнесено - еще задолго до выборов нового царя. И уходящие поляки, как-то узнав об этом, послали даже целый отряд на Кострому, в Ипатский монастырь, чтобы изловить, -  как они изловили и братьев Шуйских в 1611 году! - и Михаила Романова. А Иван Сусанин, как известно из нашей Истории, именно этот польский отряд и завел - в непроходимые костромские болота, где, погибнув сам, сгубил и названный, выше, польский отряд.
              Кстати, есть, у пушкинистов-текстологов, и некоторые другие подробности о первых Романовых. Вот как они прокомментировали, к примеру, пушкинское стихотворение «Моя родословная», в котором поэт коснулся - именно первых Романовых.  Коснулся - через строки: «Водились Пушкины с царями; Из них был славен не один, Когда тягался с поляками Нижегородский мещанин». (Это – четвертая пушкинская строфа; – пояснение В.Б.).
              «Смирив крамолу и коварство,  И ярость бранных непогод, Когда Романовых на царство, Звал в грамоте своей народ. Мы к оной руку приложили, Нас жаловал страдальца сын. Бывало, нами дорожили; Бывало…но – я мещанин» (Это – пятая пушкинская строфа; - пояснение В.Б.).
              Их, то есть пушкинистов-текстологов, комментарий: «В строфе пятой (Эта строфа тоже выделена нами. Она выделена через вторую строфу нашей заметки! Смотрите, пушкинское стихотворение, самостоятельно.) - это «страдальца сын» Михаил Романов. Отец, которого, впоследствии патриарх Филарет, был насильно подстрижен в монахи и даже провел, несколько лет, в польском плену». Кстати, Романовы, особенно первые из них, большой любви, к царю Борису Годунову, естественно, не питали. И именно из-за его действий - по отношению к ним, то есть из-за “посадки” им, их, именно в монастыри. А Годунов, - именно через указанные действия против них! - не только  спас, им, жизнь. Он “подарил” им, при своей гибели, царство российское.
              А теперь вернемся к В. Ульянову, принявшему, - через пророчество некого немецкого монаха Германа, из маленького захолустного немецкого городка Ленин, о гибели, в начале 20-го столетия, немецкой и «русской» царствующих династий (Более подробно, об этом, в конце нашего книжного цикла.), - псевдоним «Ленин».
              А до этого эпизода он сказал, - как вы знаете из (еще пока знакомой, нам!)  «Истории КПСС» (Которая вовсе такой не является.)! - и свою знаменитую фразу: «Мы пойдем другим путем». Ульянов-Ленин не только писал, как вы уже тоже знаете, выпускное сочинение на тему пушкинского «Бориса Годунова». Он прекрасно знал, обладая тоже феноменальной памятью: и русскую Историю; и, весьма хорошо, само наследие нашего Великого поэта. Отсюда и идут, у него: и Екатеринбург, и – Ипатьевский дом. Дом, где он и “закончил судьбу” - так называемых Романовых.
              Главная же его идея, варварская, конечно (Но он мстил, так называемым Романовым, - то есть царям екатерининской ветви! - за казнь, ими, в 1887 году, своего старшего брата, Александра.): где нашли спасение от врагов, там вам будет и конец. Ниже мы попытаемся дать, вам, ещё несколько сведений о нашем поэте-историке. Сведений, которые, кстати, весьма необычны по самой своей сути. И сведений, само наличие, которых, интересно, нам. Ибо само наличие или существование, их,  отчетливо указывает ещё на несколько, как вы скоро увидите и сами, истоков пушкинской «Пиковой дамы».

                2.
              Я назвал, первое (Из только что обозначенных, выше, обстоятельств из жизни нашего Великого поэта.), для себя, разумеется, - и в шутку из-за его необычности! – «как Пушкин - Екатерину продавал». Главная же суть этого, еще раз выделим, весьма необычного обстоятельства из жизни поэта, заключена, у нас, примерно в следующем. Оно вновь связано,  у поэта, именно с карточными играми. Косвенно связано - и с его женитьбой. В общем, больше не будем томить, вас, догадками, а расскажем всё – по порядку.
              К 1828 году поэт стал получать, за свой литературный труд, кое-какие гонорары. Это, пожалуй, первое. Уже порядком надоела Пушкину и его, вечно неприкаянная и кочевая, жизнь, обусловленная: и его двумя ссылками, и его уже затянувшимся, глубоко, холостячеством. Это, наверное, второе. В общем, поэт, к этому времени, уже вполне «созрел» для женитьбы и начал реализовывать, в жизнь, и это своё  намерение. Как он женился, вам хорошо известно из пушкинианы. Поэтому мы, на этом, не будем останавливаться. Выделим только, что, будучи человеком страстным и темпераментным, он, в один из вечеров 1828 года, умудрился проиграть, некому В. С. Огонь-Догановскому, очень большую, по тем временам,  сумму: 25 000 рублей (По другим источникам – 28 400 рублей).  Да плюс еще тысячу рублей – долг В.П. Горчакову.
              Разумеется, намерение жениться, в ближайшие годы, он, после этого случая,  не оставил. И, в конце концов, женился, 18 февраля 1831 года, на Н.Н. Гончаровой. Которая оказалась, как вы тоже знаете их пушкинианы, почти бесприданницей. Случай к случаю. Но положение оказалось, в общем итоге, очень серьезным. Его можно назвать – на грани полнейшего банкротства. Ну, как у Германна в его «Пиковой даме». Пришлось даже заложить наследственные бриллианты Натальи Николаевны для погашения названного, выше, карточного долга, именуемым, тогда, долгом чести.
              Вот здесь-то Пушкин и «поддался», - если можно так выразиться! – на безумное предложение, реально безумного дедушки Натальи Николаевны, попытаться, как-то, продать бронзовую статую Екатерины II, каким-то образом оказавшейся в, некогда богатом, имении названного, выше, старшего Гончарова. Кажется, поэт,  Екатерину II, так и не продал. Николаевским чиновникам она оказалась – безразличной. А вот случай такой – произошел.
              Так что и здесь мы видим, хотя и своеобразные, но, всё же, именно истоки пушкинской «Пиковой дамы». Карточный проигрыш Германна, в «Пиковой даме», исходит  именно по только что выделенному, выше, крупному пушкинскому карточному проигрышу. Как прототипна, для «Пиковой даме», и бронзовая статуя Екатерины второй. Статуя, которую поэт попытался продать - николаевским чиновникам. Ибо Екатерина II тоже тайно присутствует, у поэта, именно в его «Пиковой даме».
                3.
              Не менее интересен для нас, - исследующих не только творчество А.С. Пушкина, но и сами возможные истоки появления, у поэта, его тайной «Пиковой дамы»! – и рассказ замечательного пушкиниста К.П. Лахостского, который мы взяли из его книги «Александр Сергеевич Пушкин». Хотя причины безденежья поэта, - да и само время этого безденежья! - у Лахостского несколько другие (Более, наверное, объективные, так как затрагивают давление царя, на поэта, и по финансовому направлению.), приведем его рассказ вам, о безденежье поэта, полностью. Вот, он, перед вами:
              «Но литературные гонорары редки. Пушкин начинает входить в долги. Тут-то и вспоминает он о «подарке» деда Натальи Николаевны.
              Три года тому назад (А это, как раз, описанное нами, в нашем первом рассказе о безденежье поэта, время.), когда Пушкин был ещё женихом, дед невесты в ответ на просьбу матери Натальи Николаевны дать приданое внучке, в деньгах отказал, но предложил другое. Его отец, богатый помещик, имел полотняный завод, который посетила императрица Екатерина II.
              В честь этого посещения владелец завода заказал в Берлине большую бронзовую статую Екатерины II, думая поставить её в своем имении как памятник царице. Статую была отлита, с великим трудом доставлена в имение и долгие годы пылилась в сарае.
              Дед Натальи Николаевны предложил поэту, имеющему, как ему казалось, большие связи в высоких кругах, испросить разрешение расплавить статую и продать бронзу. Пушкин тогда же обратился с просьбой об этом к Бенкендорфу. Разрешение расплавить статую было дано, но дело почему-то не двинулось, и Пушкин-жених сам дал матери невесты денег на приданое.
              Теперь Пушкин вспоминает о бронзовой царице. Он пишет Бенкендорфу: «Генерал, два или три года тому назад господин Гончаров, дед моей жены,  собирался расплавить колоссальную статую Екатерины II… . Предполагая, что речь идет просто об уродливой бронзовой глыбе, я ни о чем другом и не просил. Но статуя оказалась прекрасным произведением искусства, и я посовестился и пожалел уничтожить её ради несколько тысяч рублей. Ваше превосходительство с обычной своей добротой подали мне надежду, что её могло бы купить у меня правительство; поэтому я велел привести её сюда…. Эта превосходная статуя могла бы занять подобающее ей место либо в одном из учреждений, основанных императрицей, либо в Царском Селе, где её статуи не достает среди памятников»…
              Однако статуя не была куплена. Пушкин, по-видимому, пытался продать её не только в казну. Сохранилось письмо приятеля поэта, И.П. Мятлева, относящееся к марту 1832 года. Это, очевидно, ответ на предложение Пушкина: «Мысль о покупке статуи ещё не совершенно во мне созрела, и я думаю,  и тебе не к спеху продавать её; она корма не просит….  Переливать же её в колокола я намерения не имею – у меня и колокольни нет…».
              Возил ли её Пушкин за собой и по другим квартирам, которых он сменил довольно-таки много за годы жизни в Петербурге, мы не знаем. След бронзовой царицы затерялся». Вот таков полный рассказ К.П. Лахостского о Пушкине и о том, как он - «Екатерину продавал».
              В окончание же разговора о «бронзовой царице» выделим, что здесь, то есть в рассказе пушкиниста К.П.  Лахостского, сквозит легкая ирония приятеля поэта (Повторно смотрите его письмо, к поэту, выше.), - по пушкинскому предложению о продаже им, ему, бронзовой статуи Екатерины второй! – над весьма необычным, по своей главной сути, предложением поэта. Которую, то есть иронию своего приятеля, Пушкин, безусловно, уловил. И, потому, уже окончательно охладел к только что указанному, выше, своему замыслу по продаже бронзовой статуи Екатерины II. Однако дело здесь, разумеется, не только в этом.

                4.
              Как видите уже и сами, острейшее безденежье и к марту 1832 года, в которое специально загонял, поэта, царь Николай I, - и которое вновь связано, у поэта, с его попыткой продать бронзовую статую Екатерины второй! – тоже могло породить потом, у Пушкина, именно его тайную «Пиковую даму». Тем более что до создания, поэтом, её черновиков, - и самого только что выделенного, выше, произведения нашего Гения! – остается - не так уж и много времени.
              Кстати, по моим подсчетам, - и предположениям! – общая схема создания их, Пушкиным, примерно такова. Первый черновик к «Пиковой даме», - который находится, сейчас, во всех ПСС нашего Великого поэта! - Пушкин создал, уже, именно к концу только что указанного, выше, 1832 года. Создал примерно в следующие сроки: с середины сентября по конец ноября 1832 года.
              Другими словами, создал тогда, когда ездил в Москву для исследования, им, российского архива по царствованию именно Екатерины II. Эта поездка поэта, в Москву, легко определяется, кстати, по письмам поэта: к жене (Из Москвы в Петербург от 15-го сентября 1832 года.); к П.В. Нащокину (Из Петербурга в Москву от 2-го ноября этого же года.).
              Второй же, - то есть ещё абсолютно незашифрованный (и, потому, крайне опасный для него лично!) черновик к «Пиковой даме»! - поэт создал, - как вы увидите, уже: и по этой, и по третьей работе  нашего книжного цикла! – примерно в первой декаде января 1833 года. Вот именно этот черновик и перлюстрирует (то есть тайно перепишет!), у него, Идалия Полетика. И сразу же передаст, его, царю.
              И, разумеется, не только страшно вознегодует на поэта, но и станет ненавидеть, его, до конца своей, довольно-таки долгой, жизни. Чему будут несказанно удивляться пушкинисты всех предыдущих поколений. И не только -  удивляться. Часть, из них, потом предложат, русской общественности, несколько версий, якобы породивших только что выделенную, выше, ненависть Идалии Полетики к Пушкину. Несколько версий, главная из которых будет заключена, у них, в том, что поэт, будучи холостяком (или даже будучи женатым!), как-то отверг,  Идалию Полетику, именно как даму.
              Все эти версии, часто похожие, - из-за их несостоятельности и очень плохой аргументации и обоснованности, их, только что выделенными, выше, пушкинистами! - на занимательные мифы, неверны. Ибо Пушкин во втором черновике «Пиковой дамы», - и в самой «Пиковой даме»! -   сатирично женит «князя Томского Павла Александровича», именно на Идалии Полетике (По «Пиковой даме» - на «княжне Полине».).
              А за названным князем скрывается, у поэта, сам император Александр первый! Он же отведет Идалии Полетике и роль дамы, державшей, в Петербурге, первой место по «обслуживанию» Кавалергардского полка (Более подробно, об этом, в последующих  работах нашего книжного цикла.).
              Саму же тайную «Пиковую даму» поэт окончательно создаст в Болдино, -  как отмечают уже многие пушкинисты! - в октябре-ноябре 1833 года.  Другими словами, окончательно создаст, её, только тогда, когда царь Николай первый, -  примерно с конца января этого же, 1833-го, года! - организует - заговор против него. Это, кстати, наиглавнейшая особенность, как по биографии нашего Великого поэта, так  и по организации, царем Николаем I, заговора против Пушкина.
              Реальное существование, которой (то есть выделяемой, здесь, особенности!), мы подтвердим, вам, в двух последующих работах нашего книжного цикла. Впервые же поэт опубликует, свою тайную «Пиковую даму», в марте-апреле 1834 года. Опубликует, её, в «Библиотеке для чтения» (1834 год, Т.II, кн. 3).
              Вот такова самая важная и, пожалуй, самая главная особенность, как по биографии нашего Великого поэта, так и по организации, царем Николаем I, заговора против него. В следующей главе и, особо, в последующих работах нашего книжного цикла, мы поговорим, - о только что выделенных, вам, эпизодах! -  более подробно. А раз уж мы прикоснулись, здесь:
            - и к вопросу о возможных истоках пушкинской «Пиковой дамы»;
            - и к самой биографии нашего Великого поэта;
            - и к николаевскому заговору против него;
            - и уже прикоснулись к самому исследованию его творчества в целом, то напомним, вам, что многие тайные произведения, нашего Гения, тоже имеют - прямые связи друг с другом.
              Этот вопрос мы уже частично подняли – в первой работе нашего книжного цикла. Поэтому, чтобы подготовить, вас, к восприятию дальнейшего нашего текста, которое (то есть само восприятие!) будет, - и, в общем, и в частностях своих! - не совсем простым, ещё раз напомним, вам, хотя бы о следующих связях тайных пушкинских произведений друг с другом. 
              Так и пушкинский «Борис Годунов» и поэма «Полтава» и пушкинская «Пиковая дама» имеют ярко выраженные диалоги. Так в «Борисе Годунове», этот диалог выделен, нашим поэтом, в сцене «Ночь. Сад. Фонтан» (Смотрите его, по пушкинской трагедии, самостоятельно.). Это диалог Самозванца с полячкой, как вы уже знаете по нашей первой книги, Мариной.
              Такой же диалог мы наблюдаем, к примеру, и в пушкинской поэме «Полтава» (Смотрите Песнь вторую, «Полтавы», самостоятельно.). Это диалог, изменника Мазепы, с Марией. Дан поэтом точно такой же, - то есть реалистический, как мы договорились, с вами, выше! – диалог и в третьей главе его «Пиковой дамы» (Смотрите его, там, самостоятельно.). Это диалог, Германна, с ещё живой графиней.
              Еще пример именно по связям пушкинский произведений друг с другом. А здесь можно выделить, что и поэма «Полтава» и пушкинская «Пиковая дама» имеют ярко выраженные  фантастические диалоги. Это, в «Пиковой даме», диалог-монолог, Германна, с графиней-привидением. Диалог потому, что поэт продолжил диалог Германна «со знатной старухой», - данный, им, в третьей главе своей повести! - именно в пятой главе своего шедевра (Смотрите его, там, самостоятельно.).
              Практически то же самое делает, поэт, и в своей поэме «Полтава». Ярко выделив, в Песни третьей своей «Полтавы» (Смотрите, её, самостоятельно.), именно фантастический фрагмент.  Тоже диалог изменника Мазепы с безумной,- и неизвестно откуда взявшейся (Взявшейся - из сна Мазепы-изменника.)! – Марии. И так далее.
              Как видите уже и сами, связей, между пушкинскими произведениями, очень много. В следующей главе мы попытаемся коротко поговорить - о пушкинских зашифровках или его тайных записях. Уделив там, большое внимание, и связям пушкинских произведений – именно друг с другом.