Изменить

Ты хотел, чтобы я стала другой. Ты постоянно говорил, что любишь, обожаешь, жаждешь…но ты всегда пытался меня изменить. Рассказывал мне что-то и уже надеялся на предсказанную тобой реакцию. Но я всегда отвечала иначе. Всегда по-разному, всегда честно. А ты злился. Твердил, что я просто ничего не понимаю, что я далека от тебя…что хочу задеть, раскритиковать…Твой мозг никогда не рождал мысли о том, что моё сознание не находится с твоим в симбиотической связи, что я индивидуальна и противоположна тебе…
И ты никогда не замечал, что не понимаешь моей жизни. Всё то, что я создавала и воскрешала, покрывалось тоннами твоей критики. Холодной. Грубой и очень обидной. Это было много жестче и больнее, чем мои крохотные рецензии твоей жизни. Это было разрушительной силой. Она давила на моё сознание и убивала всякое вдохновение. Я чувствовала себя крохотной куклой в стране обидных фраз, которые нависали надо мной и давили своими огромными ступнями…Я пыталась ускользнуть, обойти их, спрятаться…падала, поднималась, потом снова падала…и так до бесконечности. Я до сих пор не могу понять, как в тебе, ничтожном мелочном человечке, смогла уместиться целая армия таких страшных и жестоких чувств. Я до сих пор не могу понять, почему я подчинилась этой армии. Почему не пошла против всех. Даже потеряв тогда силы, я бы сохранила своё достоинство. И не рассуждала бы об этом только сейчас, когда тебя уже нет. Ведь это слабость, употреблять грубое сослагательное наклонение о том, кого жизнь стёрла со своих страниц. Ведь это слабость, обвинять одного только ушедшего. Нужно винить себя за такое мерзкое отсутствие силы…за постыдное чувство подчинения, за утерянную радость, за жалкую месть и слизкое ощущение беспомощности с примесью какого-то стыда покоробленной совести перед самой собой.
Я понимаю, что я ничтожна…прекрасно понимаю. Я разрываюсь между чувством облегчения оттого, что я теперь свободна, и вины,  что радуюсь этой свободе. И это терзает меня. Будоражит разум. Дробит рассудок. Я чувствую, что медленно схожу с ума от этой невообразимой ломки. Ты был моим наркотиком, который уже почти ненавидишь, но без которого уже не можешь существовать. Ты был тем существом, которое жило за меня. Это ужасно, я знаю, что никто не имеет права забирать мою жизнь…Но ведь я сама её тебе подарила…а ты просто принял дар и потерял чувство реальности, распоряжаясь ею…Но я всё равно виню тебя. Никто не в праве принимать такие подарки. Никто.
А ты принял и превратил меня в наркоманку. Нет, я гораздо хуже наркоманки. Ведь этот глупый порошок можно купить. А вот себя я купить не могу. Я умерла вместе с тобой в той искорёженной до неузнаваемости машине. Главная часть моего сердца рыдала над твоим изуродованным телом. А та, которая чувствует вину и радость…это просто сумасшедшая часть, которая не понимает, что произошло в тот день.
И как прикажешь мне сейчас быть? Любишь? Да ни черта ты не любишь, иначе давно бы уже явился сюда шумом ветра или плачем дождя…А тебя нет. Есть луна, ночь, звёзды…а тебя нет. И меня нет. Нигде меня нет. Ни с тобой, ни с собой. Кто-то умирает физически, имея шанс на реинкарнацию, а кто-то морально… навсегда.
Но если я умерла, то почему что-то внутри сейчас разрывается миллионами импульсов? Что так ужасно болит? Что кричит во мне, хоть губы плотно сомкнуты? Душа…да, она. Больше просто некому. Так, значит, я ещё жива? Чувствую… Терзаюсь…Боже, я всё-таки есть….И щеки мокрые, а у покойников точно не бывает слёз. И ночь вокруг будто оживает, сумрак расступается, свежий ветер дотрагивается занавеской до моей щеки. Этот ветер шепчет мне… «Ты жива-жива...прости…живи, чувствуй…без меня тебе будет лучше…прости…»
Я куда-то проваливаюсь, лечу в бездну. Но я знаю, что утро наступит, что я буду улыбаться.. Ведь ты всё-таки отпустил меня…