Как это было в августе 91-го

К августу 1991 года у меня было всё готово. Приготовления, волнения, маленькие победы и большие поражения года минувшего остались позади. Наконец – свободен… Билет валютный в оба конца имеется, проживание в капиталистическом городе Копенгагене обеспечено (письмо и ваучер-уведомление, что оплата места в гостинице произведено).

Вот я и поеду в самую лучшую Европейскую клинику и поработаю в больнице Университета Копенгагена в Карлструпе…. Мечта долгих лет жизни сбылась, а всё --почему, -- наивно думал я, -- потому что демократия и свобода переписки восторжествовали, и никто не запрещал, не вскрывал моих писем, телефон не подслушивал и ФАКС, мама моя, … факс уже тогда на центральном телеграфе Луганска был.

Это – мечта любого поэта…. Дома настукаешь на машинке какой-нибудь текст, например:
«Глубокоуважаемые дамы и господа, мне известно, сколько хороших и полезных мероприятий и проектов здесь, в СССР, было финансировано с помощью вашего всемирно известного фонда Сороса. Прошу любезно рассмотреть моё предложение для получения гранта на обучение в Копенгагене для одного бедного профессора и т.д. и т.п.»

Отвечали многие, десятки разных обтекаемых и любезных отказов было получено, но ОДИН таки всё-же и положительный был.

Как оформлялась командировка через Минздрав Украины – это тысяча и одна ночь. Как мне удалось получить «служебный паспорт», как я все течения и подводные камни в этих длинных коридорах Минздрава рядом с Верховной Радой преодолел, НЕ ЗАПЛАТИВ НИ ЕДИНОЙ КОПЕЙКИ всей той банде, которая и лапы протягивала, и карманы открывала, и большие ложки для обеда доставала…. Не платил я, честно говорю, я «шёл другим путём»,… о чём расскажу как-нибудь позже (желательно, чтобы после того, как основные персонажи той саги уже покинут мир земной и воплотятся в памятники из… сами знаете, чего).

Итак, представительство УССР в Москве (было, представьте, такое) в начале августа 1991 года уведомило меня, что мой синий служебный паспорт готов – Дания дала мне добро и визу, могу приезжать и забирать паспорт. Я по старой наивной привычке спросил, -- разве теперь паспорт выдают НЕ ЗА СУТКИ до выезда. На что паренек московский в постпредстве УССР ответил, -- забудь, дядя, застой и ать-два старые, теперь свобода; паспорт твой – храни его дома, пока не кончится, а потом новый покупай.

Выезд мой, думаю, согласно купленному билету, на 1 сентября назначен, поеду на недельку-другую раньше в Москву, брата с его женой Александрой Григорьевной навещу, в Обнинск дней на пяток заскочу. Подмосковье в конце августа – это самый лучший в мире курорт, нет лучше того времени – ни комаров, ни мух (если специально не разводить)….

Купил билет Луганск-Москва на 18 августа 1991 года в спальный вагон (СВ) за 32 рубля – всё равно командировочные по приезде «сдеру» в бухгалтерии. Лёг на диван (не очень-то он и мягкий, хотя вагон назывался «мягкий»). Проснулся уже в Подмосковье. В окне мелькают города, городишки, поселки вперемешку с берёзками, берёзками и… одними лишь берёзками.
 

Слышу краем уха по радиотрансляции раздаются какие-то строгие дикторские голоса, не такие, как при читке (как отче наш плохим пьяным дьячком в церкви) обычных новостей «с полей и с ударных строек пятилетки»…. Как-то сразу мне не понравились те беспрерывно повторяющиеся сообщения: «создано ГКЧП в составе,… президент СССР Михаил Сергеевич Горбачёв, находящийся на отдыхе в Крыму, не может выполнять… в связи с болезнью, его функции были возложены на вице-президента Янаева». Что-то не понравилось мне в этом,… но по старой привычке на все эти НОВОСТя… забивать по полной, не повлияло это на моё приподнятое настроение, которое испытываешь, подъезжая к любимому городу юности.

Москва…. При всей своей неизбывной и неистребимой вавилонской «деревенщине» и лихо-рьяно-пьяном ухарстве, хороша она-матушка,… люблю я Москву, хотя бы за то, что брат мой и его жена до их смерти там жили и дочка моя сейчас живёт….

Приезжаю на Павелецкий вокзал 19 августа 1991 года в 14 часов с копейками. Всё, как всегда. Народ, носильщики с безобразными тележками, загромождающими узкие платформы, шум, гам, толкотня. Забегаю в метро – тоже обычный порядок. За 5 копеек еду с Павелецкой кольцевой до Киевской, переход на радиальную, еще 2 остановки – и Улица 1905 года. Выхожу из-под земли и… О УЖАС !!

По  проспекту с обеих сторон впритык к парапетам стоят нескончаемой колонной танки – настоящие зеленые танки. Пушки слегка повернуты в сторону для того, чтобы перед одного танка, почти упирался в зад следующего. Между некоторыми из так поставленных монстров и человеку протиснуться невозможно. И… танки-танки-танки… нескончаемой цепью, если посмотреть в сторону центрального направления проспекта, к зоопарку, и в противоположном направлении – в сторону Ваганьковского кладбища.
 

Что такое? Троллейбусы ходят, машины едут, люди идут и бегут иногда, трамвай с визгом разворачивается, ну, - обычная суматоха Москвы за несколько часов до САМАШЕДШЕГО часа пик. И танки…. А где же танкисты-солдаты? Сначала из-за небывалого нагромождения сотен, а может и тысяч этих зеленых железок солдатиков и не замечаешь. А потом – то на том, то на этом жабоподобном зеленом уродце солдатики обнаруживаются. Шлемы из-за жары набекрень, тщедущные, чернорожые, чумазые, дохлые какие-то… И курят, заворожёнными взглядами, никогда в «живой» Москве не бывавшими, на суету КОСМИЧЕСКУЮ (для них) московскую взирают с туземным восторгом, скрыть который невозможно никакому простому парню-деревенщине.

Идти мне до дома брата – всего ничего, да с одним-то портфельчиком…. Пошел к Ваганьковскому. Рядом с танками иду… и люди идут, никто не трогает никого,… а москвичи так и ведут себя так, как будто бы ничего и не случилось. По старой привычке – никогда без особой нужды у москвичей ничего не спрашивать – иду и я себе спокойно… Дошел до Краснопресненских прудов, прошел между двумя танками и повернул налево.
 

Там, в маленьких улицах – совсем, как в «нормальной» Москве… и танков никаких нет. На Красногвардейском бульваре и дом мне нужный находится. Поднимаюсь на 2-ой этаж. Звоню. Выходит Александра Григорьевна….

Я сразу с порога – что такое, почему танки, я приехал паспорт заграничный получать, в Копенгаген (с ужасной гордостью) командировку получил, НА ШАРУ прокатаюсь и …
 

«Что вы, что вы? – Александра Григорьевна «уважала» меня СИЛЬНО за всякие способности… чинить/паять/лудить; она заранее готовила в доме всё «испортившееся» после моего последнего приезда, чтобы я «дал этому всему рЭмонтУ с целью реанимации и/или анестезии», - Что вы? – какой Копенгаген! Тут все вокзалы перекрыли и аэропорты, будет гражданская война. Сидите дома и никуда не выходите. Сейчас перекусим… и надо бы люстру  снять, помыть, и чтобы одной кнопкой 3 лампы включались, а второй – все 6. Сделаете?»

«Всё сделаем, Александра Григорьевна. Но как же так?... Я целый год убил, ничего другого  и не делал, чтобы командировку эту выколотить, а вы говорите – гражданская война. Мне две недели тому назад ребята из представительства звонили – приезжайте и забирайте паспорт, всё готово…»

«А где постпредство-то располагается, вы знаете?»

«Ещё бы я не знал – раз, поди, 5 туда за год наведывался…. Переулок Станюковича… Если в ажурные ворота Моссовета напротив памятника Юрию Долгорукому войти – это и есть переулок этот. А там немного вниз спуститься – и постпредство…»

«О, это возле самого Кремля, там ни проходу, ни проезду, сплошные танки! Не переживайте за Копенгаген, хорошо хоть до Москвы благополучно добрались. Послушайте телевизор – видите: уже с самого утра «Лебединое озеро» показывают, а потом в перерыве – за ГКЧП это. По радио – тоже самое (проволочная радиоточка). Сашка с первого этажа вчера транзистор приносил. «Радио Эхо Москвы» говорит – война будет».

До вечера занимался я всяким мелким ремонтом, в том числе прочистил сливную трубу раковины в ванной, что сильнее всего укрепило любовь и уважение ко мне, а рано утром (москвичи – все такой жаворонковый народ, спать отходят после часа ночи, а просыпаются до 7 утра) я объявил: «Попытаюсь всё-таки в постпредство проскочить». Отговаривали меня, брат грозился «проклЯнуть, ..удака такого», но я вышел в 9 часов утра 20 августа 1991 года из дома на Красногвардейском бульваре. В этот раз изменил маршрут. Троллейбусом доехал до метро «Краснопресненская» и далее – до остановки метро Пушкинская площадь.

Выхожу на улицу Горького. Танки-танки-танки… и такое же между ними нормальное движение транспорта. Пешеходы снуют по тротуарам, в переходе – полно людей. Спокойно прошел до Моссовета, затем до постпредства. Никаких препонов-препятствий, ограждений-окружений, цветных ленточек, как при загоне волков…. Вот тебе и ГКЧП.

Захожу в знакомый особняк, где в 1918 году левые эсэры чуть Ленина не подорвали бомбой, но он туда не пришёл. Знакомый хлопец долго перебирал кучу паспортов, выбирая мой, приговаривая, - «Это не его рыло, это не он, это другая харя… а вот – и ваш. Распишитесь в получении». «И это – всё?, - спрашиваю я.» «Всё, а что вы хотели?» «Так, говорят, ГКЧП аэропорты перекрыли, на улицах танков полно. Есть у вас какие-нибудь сводки из Шереметьево, открыт аэропорт или захвачен?» «Какие танки, какой аэропорт захвачен? Не морочьте мне голову, виза у вас есть, покупайте билет и… адью.» «Есть у меня билет, на 1 сентября…» «Поздравляю, до свидания.»
 

Ничего не понимаю…. Так будет ли «это есть наш последний и решительный»… и накроется ли мой Копенгаген медным тазом, в конце концов?...

Выхожу из ажурных ворот Моссовета на улицу Горького,… а там… маманя, родная моя и единственная…. Там уже «утро красит нежным цветом стены древнего Кремля», как на Первое мая – день всемирной солидарности трудящихся всех стран. Народу – полно… Улица Горького постепенно перекрывается прибывающими и прибывающими людьми. Едва протискиваясь через всё более сгущающую толпу «проплывают», не выключая сирен милицеские Жигулята, Форды и Шевроле…. В конце-концов и буквально за несколько минут вся площадь перед Моссоветом и прилежащие улочки вплоть до Петровки туго уплотнена, в толпе чувствуешь себя, как в метро площадь Свердлова в час пик. Гаишные автомобили выстроились, ограничивая новый приток людей со стороны, ведущей вниз к Кремлю и вверх к площади Пушкина. Они, как по команде, вдруг все одновременно прекращают оглушительно гудеть сиренами.
 

А танки, как стояли, так и стоят, солдаты только все внутрь ушли. Пушки не шевелятся, моторы не включаются….

Секунд на 5  воцаряется МЁРТВАЯ тишина, а… потом из динамиков на балконе Моссовета послышался гул и писк, который бывает при включении усилителей, а затем громкий голос: «Сейчас начнется митинг против … ГКЧП… преступники… государственный переворот…. примут участие мэр Гаврила Попов и Шеварнадзе…Ельцын… Ельцын…» Толпа подхватывает, и «Ельцын-Ельцын» гремит громом, отражаясь от бордовых стен Моссовета и окружающих домой. Минут десять продолжается этот гвалт, а как только люди устают орать, из десятков милицейских матюгальников на крышах патрульных машин призывно начинает «Ельцын-Ельцын» нестить…
 

На трибуну выходят люди, человек 15-20, узнаю Гаврилу Попова, Шеварнадзе, Станкевича,… других просто и не пытаюсь лицезреть,... так как толпа явно «портится» на глазах -- орут, глаза выпучены, толкаются….
 

Э-э-э, думаю, попал я не «в ту степь»… с годным заграничным паспортом в кармане и билетом на самолет, но на Красногвардейском бульваре…. Говорил же мне братуха мой умный – не ходи, …удила, никуда, пока ситуация не прояснится! В такой атмосфЭре или толпа вот-вот «разгуляется» и начнется давка, как на ходынском поле когда-то, или танкистам приказ поступит давить всех, как клопов….

Революция, эволюция, ГКЧП или еще ЧаВО,… но наша хата с краю, надо потихоньку пробираться и… огородами-огородами, да к Будённому…. Выползать надо помаленьку и домой, на Краснопресненские пруды,… подальше от митингов этих.

Пока тихонько полз к ресторану «Арагви» и вниз по Столешникову переулку, Гаврила Попов и Шеварнадзе уже успели всЁ ГКЧП обложить и … в хвост и в гриву, а Горбачёва предупредили (это с балкона-то Моссовета?), что если обнаружится его причастность к этой заварушке, то и его привлекут за нарушение конституции.

А дальше, тоже как по команде, с балкона прозвучал клич: «Все организованно проследуем к Белому дому и там у нас будет митинг, в котором участие примет Ельцын».
 
День был яркий, солнечный. В небе в пределах видимости взмыл дирижабль (на стадиончике возле вновь построенного торгового центра на Красной Пресне). Его ветер крутил, как воздушный шарик, с одной стороны надпись «Россия», с другой – «Ельцын».
 

Ведущие патрульные машины стали медленно двигаться, за ними толпа, завершалось шествие другой группой патрульных машин. Из динамиков менты выкрикивали «Ельцын-Ельцын», а толпа, в которой, как по мановению волшебной палочки, возникли хорошо сделанные лозунги и растяжки до 5 метров длиной с разными лозунгами, подхвтывала, не жалея глоток.

Еще 3-5 минут… и опустела вся площадь, танки продолжали находиться на прежних местах, а движение по улице Горького постепенно восстанавливалось.

Я прошел до площади Свердлова, зашел в метро и поехал на Улицу 1905 года.

…1 сентября 1991 года я уже был в Копенгагене.

Моя рЭволюция только начиналась… когда я вернулся домой через какое-то время. Тогда бензин, помню, исчез с заправочных станций, но кругом его продавали из железных ёмкостей, которые почему-то окрестили красивым именем «канистра».

А потом пошло-поехало….

Скоро «20 лет будет спустя».