рассуждения

 Мысли, если их не записывать умирают, как не политый вовремя цветок. Они разрастаются цветут, благоухают ароматами будоражат воображение и сознание вечером и хочется зафиксировать, запомнить  их и пережить заново утром. Утро. Беру тетрадь и ручку. По старым отметинам пытаюсь восстановить в памяти все ощущения вчерашнего вечера, битый час высиживая перед чистым листом новой, только что купленной по этому поводу тетради, понимая, что их нет, они умерли, оставив мне на память лишь зарубки, обрывки фраз, судоророжно выхваченных из контекста вчерашнего состояния, словно старые пожухлые листья, оставленные осенью в качестве воспоминания о себе. Эти зарубки стираются со временем так же, как исчезают осенние листья, тщательно выметенные дворником и ветром.
  Когда-то я сочинял стишки. Когда-то я что-то писал...
Считается, что человек начинает писать только тогда, когда ему плохо и ему не на кого вылить это свое "плохо". Он заставляет страдать вместе с собой бумагу, которая, как известно, все стерпит. Мало кто пишет на взлете на эмоциональном подъеме или в состоянии эйфории от чего-то свершившегося. Ему в этот момент скорее хочется орать от переполняемой его радости, рассказывать о ней первому встречному или просто быть в этом состоянии (все зависит от черт характера), нежели сидеть в одиночестве и изливать свое счастье молчаливому листу бумаги. Хочется просто пребывать в этом состоянии, получая наслаждение от каждого прожитого момента, от каждого мига, словно растворяясь в этом внезапно свалившемся абсолютном счастье, течь в нем, ощущая на физическом и моральном уровне каждое колебание гладкой поверхности своей жизни от брошенного на нее камня. Словно спускаешься на плоту по горной реке, ловя и ощущая все повороты и ухабы безумного течения. Река полноводна страстна, неистово треплет тебя, заставляя уклоняться от расчесок и подскакивать на бочках. У тебя захватывает дух и ты не в силах произнести ни одного слова, лишь звериный вой, заглушаемый ревом стихии, раздирая гортань, вырывается из твоей груди, стянутой спазмом удовольствия. Только после спуска, спустя некоторые время, когда уменьшится концентрация адреналина в крови и количество эндорфинов придет в норму, ты начинаешь осознавать величие проделанного маршрута, его значение в твоей жизни.
  Абсолютное счастье.
Многие утверждают, что его не существует. Они  отчасти правы. Отчасти. Я испытывал и испытываю это чувство ежедневно. Абсолютное счастье, как и абсолютное несчастье существует. Если вообще может существовать понятие "абсолютно". Под абсолютным мы понимаем некий придел, которого мы смогли достичь на каком-то определенном этапе. Некая планка собственного роста рассматривается, как что-то немыслимое, совершенное то есть абсолютное. Это миг, одно мгновение, длящееся долю секунды, воспринимаемое нами, как высшая степень совершенства собственного развития. Я испытываю абсолютное счастье, когда смотрю в глаза ошарашенному клиенту, когда отдаю ему только что сделанный моими руками заказ. Это тот миг, когда ожидал чего-то нехорошего, но после приложенного невероятного количества усилий, получил максимально хороший результат. Это когда наша сборная по футболу выигрывает у сборной Голландии и гордость пронизывает твою душу и
отдается в твоем теле учащенным сердцебиением и накатившей на глаза влагой от переполняющей тебя гордости. Когда человек, которого ты беспредельно любишь, отвечает тебе взаимностью. Когда этот, любимый тобой человек, показывает тебе тест для определения беременности, и ты отчетливо видишь две полоски, оповещающие тебя о твоем предстоящем отцовстве. Когда, находясь в кабинете УЗИ, смотришь в экран монитора и видишь, как плавает м машет лапами в пузике твой сын. В конечном итоге это тот миг когда он смотрит в твои глаза и ты не в силах оторвать от этих глаз взгляд. Об этом не хочется писать, это хочется чувствовать, запомнить эти ощущения каждым, пропитанным любовью, нейроном мозга. Это и есть те моменты в жизни, которые я называю абсолютным счастьем.
 Человек- ненасытная скотина.
 Он быстро привыкает к счастью и со временем прекращает замечать его. Оно становится для него чем-то обыденным, повседневным, сродни рутинным походам в булочную за углом. Ежедневно испытывая моменты абсолютного счастья, что-то скребет внутри. Блекнут краски, притупляются ощущения. Где-то глубоко внутри начинает ворочаться чувство неудовлетворенности, словно медведь просыпается в берлоге после зимней спячки и, просыпаясь, переворачивает свою берлогу, в которой было тепло и спокойно, вверх дном. Это чувство неудовлетворенности, высовываясь наружу, портит кровь, меняя цвет лица, выражение глаз и добавляя морщин на лице. Абсолютно изматывающее состояние ничегонехотения. Бороться с этим состоянием бесполезно, его надо пережить. Казалось бы еще немного, еще чуть-чуть, последнее усилие и абсолютное счастье наступит, оно придет такое же неизбежное, как и победа коммунизма в отдельно взятом государстве. Забываешь о том, что несколько минут назад его уже испытал и радовался, как щенок увидавший своего хозяина. Оно кажется не абсолютным, кажется что для того, чтобы оно стало таковым, не хватает одной маленькой детали, как не хватает маленького кусочка смальты в уже готовом мозаичном панно величиной в стену. Этого кусочка не видно, но ты знаешь, что его не хватает и это оставляет чувство незавершенности, это портит настроение, как портит огромное красивое яблоко маленький червь, сидящий внутри этого яблока. Все восхищаются панно,расхваливая
его на разные голоса, а ты, отмахнувшись от этого разноголосого хора, уходишь в себя, снова прячешься в книги.
 Книги.
 Сколько их, прочитанных мной за всю жизнь? Сотни? Тысячи? Даже приблизительно не пытался произвести подсчет. Как минимум это глупо, как максимум, пошло. Просто заканчивая одну книгу, я брал в руки следующую, отдавая предпочтение классике, отмахиваясь от современников, как от выскочек не достойных внимания. Казалось, кто может сейчас, в наши дни писать лучше чем Гете, Фейхтвангер или Вольтер. Потом пауза, период пресыщения чтением. Пауза длилась почти год и, весь этот год я был в поиске чего-то свежего, не обросшего мхом и плесенью времени. Брал книги различных жанров и направлений все так же обходя стороной бульварнометрошное чтиво и , не дочитав, бросал эти книги в стопку неинтересных. Пауза закончилась, наступил новый голод, требующий насыщения. Современники. Что-то зацепило сюжетом, показавшимся близким, что-то схожим взглядом на те или иные жизненные принципы, где-то понравился стиль, в котором написано произведение. Павич, Кундера, Вишневский, Мураками читались сериями, дабы в полной мере оценить уровень их творчества. Поймал себя на отсутствии ощущения праздника, следующих за прочтением, переживаний и осмысления прочитанного какие были после прочтения произведений Гомера, Софокла, Гюго, Бальзака, Хемингуэя, Достоевского и им подобных. Нет ощущения желания поделиться эмоциями, лишь не покидающее чувство, что читаешь написанные или еще не написанные посты собственного блога. Нет нового в новом. Приходит разочарование и чувство обманутых ожиданий.

просто мысли. продолжение следует