Как я осчастливила отечественную Поэзию

Сначала в двух словах уточнение: тем, что меня там нету!

Ну а потом уже и историйка - с лирическим отступлением и прочими подробностями.



Правильно говорят умные люди: можешь не писать(да хоть что- не обязательно стихи) - не пиши!
Сделай такое доброе дело.
И я ведь тогда очень даже могла не писать. Но беда в том, что попала я в то время уж больно в подходящую среду.
В которой все что-нибудь да писали.
Ну и я(впрочем - как всегда)-все побежали и я побежал.
И годков мне было вполне нечрезмерно еще- лет двадцать. С хвостиком. То ли полные 21, то ли неполные 22,
но точно - никак не больше 23-х. Потому что в 23 у меня уже столько времени свободного не было, чтобы на стихи его тратить.
Так что- будем считать, что 22.

И была у меня тогда лепшая подружка, что обожала собирать теплые компании за круглым столом в бабушкиной гостинной. За которым пили, ели, разговаривали разговоры и стихи читали. Собственного сочинения. Ну и я, посидев некоторое время паинькой, не стерпела и тоже решила стихи сочинять. Мол- что я, рыжая что-ли?
И, разумеется, первой мои рифмованные строчки удостоилась прочитать подружка. Которые, в силу отсутствия у меня личной жизни(так как я была уже жена и мать) были состряпаны по мотивам ее дурераздирающих переживаний, которыми она щедро со мной делилась.
Поэтому неудивительно, что моей подружке они так пришлись по сердцу и фигуре. Ну прямо- тик-в-тик.
Как на неё сшитые. И очень моя подружка тогда впечатлилась и показала их сыну своей бабушки,и , соотвественно, своему единоутробному отцу - в то время весьма уважаемому профессиональному поэту.
И он, будучи в курсе(от той же бабушки) всех сердечных проблем своей дщери, очень проникся. Решив, что это все вопли ее души.
А не неизвестного ретранслятора по имени Катя, которую он в упор не замечал.
И сказал дочери, что ей надо поступать в Литературный институт, к которому в качестве ведущего семинары поэта, он имел непосредственное отношение. И даже стал тут же, не сходя с места, звонить куда надо, а другой рукой на фирменном бланке писать рекомендацию...
И подружка даже рта не успела раскрыть, чтобы оправдаться, как он уже все обстряпал и сказал:
-Подавай документы!
А тут- звонок в дверь.
Я пришла. На пятничные посиделки за круглым столом. Вся из себя красивая.

А вот тут совершенно необходимо небольшое лирическое отступление.
В те времена быть всей из себя красивой могли позволить себе только четыре категории гражданок:
- имеющие возможность отовариваться за рубежами
- умеющие доставать дефицит
- хорошо шьющие
или, а это тот тип- к которому я могла отнести себя:
- располагающие некоторыми закромами.
И хотя у меня лично не было таких закромов, но такие закрома были у моей бабушки, представленные пирамидой из фибровых чемоданов, набитых до отказа достояниями трех поколений и еще трехстворчатым шкафчиком из фальшивой карельской березы, также наполненного по самое не балуйся, поэтому он всегда был заперт на два оборота. Потому что- если его не запирать, то мешки с добром начались бы сыпаться на пол как из рога изобилия, смущая случайно оказавшихся в бабкиной коморке...
И вот как раз накануне, посидев у бабки с полчаса и выслушав леденящую кровь историю про свояченицу, которая ее жестоко обидела в 1919 году, и в благодарность получившая обновку в виде изумрудного с искрой мохнатого бушлата с кожаными пуговицами и тут же ускакавшая домой...а потом ушившая и перешившая пуговички и надевшая бонус(от той же бабки) в виде длинных шелковых перчаток на пушистой подкладке и шифонового шарфа из отрезанного подола черезчур длинного бабкиного же платья...ну в общем, я вся из себя красивая, в винтажных обновках стояла в прихожей поэтического дома.

И подружкин отец(хотя уже и видел до того раз двадцать) заметил меня как будто впервые.
И помог снять лапсердак. И повесил его на плечики. И даже спросил:
-А Вы не из Мадрида?
-Нет- покраснела я
-А я только что оттуда. В этом сезоне там именно так все и одеваются. Вот я и подумал...

А потом подружка сказала:
-Так это она и есть!
-Кто?
-Та, чьим стихам ты только что написал рекомендацию.
-Так это - ВЫ? - потрясенно отстранился рукой знаменитый поэт - Из вас получится замечательная лирическая поэтесса!
И я вся покраснела. И он мне наговорил еще комплиментов. А потом пришли гости. И все сели за круглый стол.
И как всегда- ели, пили и читали стихи. И меня попросили что-нибудь почитать. И я почитала. И никто не улюлюкал. И даже кто-то жиденько похлопал в углу. А кто-то, в другом углу, тихо сказал: "Браво".
В общем- это был - мой день.

А потом все разбрелись по квартире. И мы с подружкой уже сидели на кухне с бабушкой и пили чай. А потом зашел поэт и сообщил, что он завтра срочно улетает в Ереван. Позвонили вот и пригласили. И пошел собираться.
И я спросила у подружки:
-О! А можно его попросить привезти мне коротенькие замшевые сапожки изумрудного цвета на плоской подошве?

Потому что я знала, что в Ереване масса обувных кооперативов, что шьют очень неплохую и дешевую обувь.
Тем более,что и деньги у меня с собой были. Как раз на такой фасончик. Потому что для завершения поэтического вида мне не хватало именно этого важнейшего прибамбаса.

-А попроси его сама!- легкомысленно отозвалась подружкина бабушка- Я думаю- он тебе не откажет...

И я набралась воздуху, когда поэт снова зашел на кухню и попросила. Подружка коротко хихикнула. Бабка тоже прыснула в кулачок. А поэт изобразил крайне удивленное лицо и уточнил:
-Вы хотите, чтобы я вам привез сапожки из Еревана? Я правильно понял?
-Да - смело глядя ему в лицо и почуяв как щеки наливаются свекольным отваром, ответила я.
-Вы далеко пойдете девушка - сказал он - на ходу подметки рвете.
И вышел. Но на пороге обернулся:
-А в институт все-таки приходите!

И все.

-А что я ТАКОГО сказала?- опешила я , поглядывая с недоумением то на бабушку подружки, то на подружку.
-Ничего страшного - сказала бабушка - просто он...такой.
-Да- подтвердила подружка - такой.

Но с тех пор я старалась на глаза отцу подружки не попадаться. И- вполне удавалось.
А в институт я, конечно, не пришла. Хотя он и спрашивал: почему? У дочери.

А потому!
Во- первых: что это за поэтесса без обуви в тон?
А во-вторых : можешь не писать - не пиши.
А у меня после этого- как отрезало.

Зато вот отечественной ПОЭЗИИ крупно повезло.