Палитра.. Красный

Над  огненно–рыжим (да, да, рыжим - плевать на затасканность и  «красивость»,
ведь был он именно таким и никаким другим!)  осенним парком   ветер  сдувал к горизонту тонкие облака.
Мрачный  багровый   закат  был  слегка укрыт этой нежной шифоновой завесой.

Всадники медленным аллюром двигались в сторону озера.
Рука дамы в красной перчатке, державшая поводья, чуть дрожала.
На  детских  щеках ее горел слабый бархатный румянец.

Мария рассеянно слушала  тихие слова  своего кавалера,
не сводившего влюбленных глаз с ее пересохших от волнения губ,
чуть приоткрытых и словно пытающихся  остановить этот поток ласкающих звуков.

Голова ее кружилась от пряно-сладкого волнения.
Внезапно она вскрикнула, уколовшись о шип пунцовой розы, которую  держала в руке.

Он нежно вынул из ее детских пальчиков цветок и стал слизывать капельки крови,
выступившие на одном из них. ..
…Хотя…..она  ведь в перчатках… Тогда лучше так:

«Он нежно вынул из ее детских пальчиков цветок, снял перчатку  и стал слизывать капельки крови,  выступившие ….»

… Нет, не то.. Может так?
«Он нежно вынул из ее детских пальчиков цветок ..»

 Йодом ей его смазать ,что ли?!



....Мария, шелковистые  каштановые волосы которой были распущены, опустошенная,
в изнеможении  сидела у камина, вытянув немного отекшие усталые ноги
в мягких домашних башмачках.

Ее нежное лицо и раскрасневшиеся от жара пухлые щечки  отблески огня превращали в напряженную, цвета терракоты  маску.
Слезы текли ... Она их не замечала. 
Никогда еще она  не чувствовала себя  такой  покинутой, одинокой и несчастной.

Она ждала ребенка. Скрывать это становилось все труднее.
С ужасом  смотрела Мария в огонь,  языки которого, казалось, вот-вот коснутся  ее ног и, слизнув, утащат за собой в бездну.


....Королева Мария,  гордая и надменно спокойная, поднимается на эшафот.
Ее служанки помогают ей раздеться.
Они снимают  тончайшую белую накидку и великолепное бархатное платье ...
 «Ах...!» словно ветер пронесся по залу вздох трепета, восторженного удивления и ... ужаса.

Яркое  пламя вспыхивает на эшафоте.
На Марии пунцовое платье и алые перчатки до локтей.
Гордая королева не позволит  себе истекать кровью на глазах у всех.
Кровь сольется с огненным одеянием.

Мария  опускается на колени, взмах топора, глухой стук ...скрежет ...кро….



...Он устало откидывается на спинку кресла, рассеянно перебирает в беспорядке разбросанные
на огромном  письменном столе листы.

В пепельнице догорает забытая сигарета. Рядом портрет  в тонкой  черной рамке ...

На портрете Она, задорно улыбающаяся, с цветком фиолетового  ириса в руках.