3Глава. Второе звено продолжение

Второе звено (продолжение)


 Вернувшись домой, я занялась ремонтом квартиры. Моя дорогая подруга Тильда мне помогала. Она вообще мастер на все  руки: может и люстру повесить, и дверь на петли установить.
- Ну и нафига мне муж? – как-то сказала она, сверля в стене отверстие для гардин.
- Вообще-то они еще кое для чего годятся, - ответила я.
- Для этого и любовник сгодится.  Надоест -  можно и поменять. А муж – более постоянная величина.
- Нифига не постоянная – вспомнила я о своем бывшем.
 Мы переглянулись и засмеялись.
Вечером, наклеив обои, или совершив еще какой подвиг, мы сидели на моей кухне и попивали вино, слушали музыку и предавались воспоминаниям о нашем отпуске. На одну из стен я наклеила фотообои с изображением пальмы и лодки с рыбаками на фоне закатного солнца. В Z мы неоднократно видели все это в реале, поэтому картинка грела душу. Т грустила об Алексе, в моих думах жил Рэй.
 Приближался день рождения Алекса и подруга твердо решила ехать к нему. Я передала для Рэя магнитофонную кассету (ныне – такой раритет), на которую записала песенки, соответствующие нашему с ним настроению.
(В моей жизни было только два мужчины, которым бы я решилась сделать такой подарок. Первый – Рэй, второй появился гораздо позже, и не является звеном в ЭТОЙ цепи. Только этим двум я позволяла видеть меня и некрасивой, и дрянной, и дурацки – сентиментальной. Только они были одновременно со мной на романтической волне, и воспринимали подобные глупые подарки так, как того хотелось мне).
  Т. вернулась домой, окончательно разочаровавшись в Алексе. Рассказала, что встретила Рэя, передала ему кассету, он ее тут же прослушал и был очень растроган.
  Не было дня в течение года, чтобы я о нем не думала. Пару раз пыталась с переговорного пункта позвонить на причал, но его там не было. Я просила дежурного передать, что я буду звонить такого-то числа в такое-то время, но или Рэй не смог прийти, или ему не передали, и разговор не состоялся.
  Вскоре я установила телефон в своей квартире, но дозвониться до Рэя так и не удалось.
  Летом я опять поехала в Z. У Тильды были другие планы, и мы отправились другим составом.  Я с дочкой, моя подруга Бэл с сыном, который был на год младше моей дочки, и наша общая знакомая Хелен. Дети были очень дружны, с Бэл мне всегда было приятно общаться, а Хелен, (дама с, мягко говоря, непростым, характером) в ту поездку вела себя сносно. 
Сделаю небольшое отступление и скажу, что сущность Хелен  просто подлая и жестокая, и проявляется она всегда неожиданно для окружающих. Но, убедится в этом,  нам довелось позже. 
  Остановились мы снова в той же гостинице, что было, наверное, ошибкой с нашей стороны. Можно было подыскать себе пристанище поближе к морю, т.к. таскать детей и всякие (им необходимые) вещи на такую крутую гору было непросто. Впрочем, нет худа без добра. Бэл и Хелен, имевшие большой лишний вес были рады возможности потренироваться, и сбросить лишние килограммы.
   К тому же Анита заломила слишком высокую цену для гостиницы такого уровня. Характер Аниты заметно испортился, что видимо, было вызвано ее начавшимися конфликтами с мужем и присутствием в доме ее родной мамы. Мама была из тех дамочек, которые «мягко стелют, да жестко спать».
  Пару раз Бэл  и Хелен вышли из комнаты в купальниках.
- Девки, надевайте рубашки, нечего телесами трясти, - сказала я
- Ой, что вы! – встряла мамаша, - ходите, как вам удобно! И вообще, чувствуйте себя, как дома!
  А при нашем отъезде, дождавшись, когда я с сумками и детьми выйду к машине, задержала Бэл и Хелен, и вылила на них поток брани. Предъявленные обвинения были такими:
- Ходили голые, трясли жиром, из-за этого отвратительного зрелища съехали еще одни постояльцы.
- Дети ужасно невоспитанные, постоянно шумели в доме.
- Водили к себе мужиков и пьянствовали с ними под окнами.
 Факты же были таковы:
- Постояльцы съехали, оттого что их не устраивал грязный санузел, который не видел ремонта лет пятьдесят, и общая ветхость гостиницы. Об этом они сказали Бэл перед отъездом.
- Дети всегда были заняты спокойными играми. Мы старались , чтобы они все время проводили на море или на улице, дыша чудесным горным воздухом. Домой они приходили только спать.
- Водить мужиков в наш крохотный номер, где я спала на одной кровати с дочкой, а Бэл с сыном, было невозможно даже при всем нашем желании. (не говоря уже о том, что такого желания и не было))). А шум под окнами подняла какая-то пьяная компания, которая не давала нам всю ночь спать, и мы еще недоумевали, почему Серджио их не прогоняет!
  Я все это время прохаживалась возле машины, и недоумевала, почему девы так долго не идут. Когда же они пришли, пылая праведным гневом,  и рассказали мне об этом, я не поверила своим ушам, и хотела пойти разобраться. Бэл не дала мне  этого сделать, т.к. мы рисковали опоздать. Надо ли говорить, что больше я в этой гостинице никогда не останавливалась. Так глупая женщина лишила свою дочь постоянных клиентов.
  Но все это было позже, а пока, побросав сумки, мы понеслись на пляж. Хотя всему этому предшествовало одно неприятное событие. Я находилась в душе, когда сквозь шум воды услышала вопли дочери. Выскочила, на ходу надевая халат, увидела  рыдающих детей и перепуганное лицо Бэл.
- Что случилось? - завопила я, обращаясь ко всем одновременно.
- Нас собака искусала – всхлипывала дочь.
- Хозяин выгонял собаку, забежавшую в сад, мой сын взялся ему помогать, а твоя стояла и смотрела. Собака с перепугу кинулась на детей, искусала и убежала.
- Что за собака?
- Не знаю.
Я побелела. Только бешенства нам не хватало! Сгребли детей, и кинулись в ближайшую больницу. Сиеста, закрыто. Мы – в другую, то же самое. Дети немного успокоились, мы тоже. Еще раз осмотрели укусы – оказалось, что не до крови, так – синяки. Поплелись домой.
- О! Вот эта собака! -  в голос сказали Бэл и дети.
 На цепи сидела собачонка, чуть больше кошки.
- Так это ХОЗЯЙСКАЯ СОБАКА???? – прорычала я.
- Ну да. В сад забежала, хозяин ее выгонял.
- Вы почему сразу мне не сказали??? Я думала бродячая!!! – и я разразилась многоэтажным матом.
 Потом достала из сумки кусок колбасы и бросила его собачонке. Та не спеша начала его есть. Я с облегчением вздохнула
 - Ну дает! – подошла Хелен, - собака детей искусала, а она ее колбасой угощает.
- Собака не бешеная, раз у нее глотательный рефлекс в норме. – сказала я -Все в порядке. Пойдемте, наконец, на море!
 Пришли на причал. Там нас, как родных, встретил Эрик.
- Рэй два месяца каждый день на причал с утра приходил, смотрел не приехала ли ты, а сейчас уже несколько дней не показывается. Да не расстраивайся ты, придет!
 Дети пришли в восторг от домиков на причале, познакомились с местным мальчиком, их ровесником, и уже через полчаса дружно играли. Загорали, купались. Время шло, Рэй не появлялся. Дети проголодались, мы отправились в кафе. Идя по извилистой дорожке я вдруг увидела вдали знакомый силуэт. Рэй шел навстречу, не глядя по сторонам, о чем-то глубоко задумавшись. Дети убежали вперед, я остановилась, Бэл и Хелен отошли немного в сторону, наблюдая за мной. Рэй приближался, по- прежнему не замечая меня, я сделала шаг навстречу, преграждая ему путь. Не поднимая глаз, он попытался обойти препятствие, сделав шаг в сторону. Я опять загородила ему дорогу, он шагнул в другую сторону и с досадой начал поднимать голову, чтобы взглянуть на помеху, и в ту же секунду я бросилась ему на шею.
- О! – воскликнул он, - а я иду, и о тебе думаю!
В этом был весь Рэй, думая обо мне, он не замечал ничего вокруг.
(Написала это, и подумала: «А может, в тот злополучный вечер, он и вправду не заметил ни меня с Тильдой, ни кавалеров?»)
   Вечером, вспоминая об этом эпизоде, Хелен заметила:
- Ты здорово рисковала! Позади него шла какая-то баба. Вдруг бы это оказалась его жена или подружка!
- С ума сошла! Какая жена, подружка! Это же МОЙ РЭЙ!
 Рэй единственный мужчина, в чьей верности я была убеждена. Когда он любил меня – в его жизни была я одна. Он не предал бы меня и под пытками. Жаль, что все у нас так закончилось…

Познакомила Рэя с девчонками. Потом отправила дочку с ними в кафе, а сами пошли на причал. Я была счастлива.
- О! Ну вот и встретились! - Приветствовал нас Эрик, и обратился ко мне – Знаешь, как он тебя ждал! Всю зиму доставал всех разговорами о тебе!
- Да ладно тебе, - смутился Рэй.
   Позднее я узнала, что кто-то из местных обитателей причала (Рэй не называл имен, но я подозреваю, что зачинщиком был интриган Эван), постоянно подначивал Рэя, рассказывая всякие небылицы о моих изменах. Простодушный Рэй принимал все за чистую монету, очень переживал, ходил мрачным, а эти придурки над ним потешались. (Впоследствии я и пустилась в загул, но в ту пору, о которой идет речь мое поведение было безупречным).

- Ты, конечно, не поверишь, но у меня не было и дня без мыслей о тебе, - признался Рэй,
- Отчего же, поверю. Сама каждый день о тебе думала.
- У меня зимой внезапно умер отец.
- О, Боже…- я знала, что Рэй очень любил отца.
- У него осталась квартира, я пока там живу. Пойдем ко мне?
- Ладно, вечером, как дочку уложу.
День пролетел незаметно, как всегда и бывает в раю.
 Квартира находилась в самом центре городка, на втором этаже. Она была довольно запущенной, прокуренной, но рядом был любимый мужчина, и все было прекрасно. Мы провели в этой квартире немало счастливых часов.
  Как-то ночью, мы стояли у окна, обнявшись, разглядывая толпу туристов, гуляющих по ночному городу. Прямо в окно стучала пальмовая ветвь, а буйная растительность, залитая неоновым, светом выглядела просто завораживающе.
- Знаешь, когда наступает зима, вид из окна не меняется. Все такое же зеленое и яркое. – произнес Рэй
- А у нас кругом снег и все только белое, черное и серое.
- Оставайся со мной. Я сделаю ремонт в квартире, устроюсь на работу. Дочку твою определим в местную школу.
  Я снова струсила. На сей раз, причиной был алкоголизм Рэя. И страх менять что-то в своей жизни. И нежелание уезжать далеко от родителей. Так  я  во второй раз предала свою мечту о жизни в этом раю.
  Рэй мало рассказывал о своей семье. Мать с отцом развелись. Рэй жил с матерью, которая работала врачом в местной больнице. Она безумно любила своего сына, но любовь ее носила странный, деспотичный характер. Рэй дал мне номер своего домашнего телефона, но звонить просил только в случае самой крайней необходимости.
- У меня мать не любит, когда мне звонят, - сказал он мне – в случае чего и послать может.
- ????
- Она считает, что если звонят мужчины, значит зовут пить. А если женщины…
- То…? Трахаться? Вообще-то ты уже взрослый дядя, неженатый, что в этом плохого?
- Она и бывшую мою терпеть не может, и вообще всех женщин ко мне ревнует.
- Паталогия какая-то!
 В том, что это не преувеличение, мне пришлось впоследствии убедиться.         Рэй спивался на глазах. За прошедшую зиму он даже внешне изменился. Появилась нездоровая отечность лица, он стал хуже одеваться.  Я не стала хуже от этого к нему относиться, но видеть то, как он опускается, было больно.  Несколько раз он исчезал на пару дней без объяснений.  В первый раз я очень беспокоилась, пыталась позвонить ему домой. Трубку взяла его мамаша.  Я, зная о ее скверном характере, как можно вежливее, попросила телефону Рэя. В ответ полился поток такой отборной брани, что я онемела. Интонации и лексикон были, как у старой прожженной бомжихи.  Не обращая внимания на оскорбления, я попыталась выяснить, не случилось ли что с Рэем. Она меня не слышала. Как токующий глухарь, она слышала только себя и продолжала изрыгать ругательства.  Я повесила трубку, изрядно пополнив свой словарный запас. (Когда Рэй пришел на причал, выйдя из запоя, я рассказала ему о попытке дозвониться. Он только развел руками.)
- Вряд ли мать Рэя работает врачом. Ведет себя, как старая опустившаяся алкашка. – сказала я Бэл вечером.
   Но я была не права. Сын Бэл перед самым отъездом в Z сломал руку и теперь пора было снимать гипс. В больнице с Бэл содрали весьма значительную для нашего скромного бюджета сумму только за то, что врач размотал бинт и снял гипс. Бэл пришла на пляж расстроенная. Рэй, услышав эту историю схватил ее за руку и потащил в больницу. Пришли в кабинет, где сидела пожилая интеллигентная дама, Рэй рассказал ей эту историю, называя ее «мама». Та позвонила кому-то и деньги были тут же возвращены Бэл.
  Я недоумевала, как увязать воедино эту даму и омерзительный голос в телефонной трубке.
- Мать  решила, что Бэл моя девушка, - сказал Рэй.
 Меня обидело, что он так и не посчитал нужным представить своей матери меня. Вообще, мы стали часто друг на друга обижаться. Он стал критиковать мою одежду, мою прическу.  Меня обижали его внезапные исчезновения.
 Как-то раз я слонялась по пляжу в ожидании Рэя. Дети с утра не захотели рано вставать и Бэл сказала, что придет с ними позже. Эрик знал, что Рэй в очередной раз запил. Видя, что я маюсь, он подошел ко мне.
- Давай, прокатимся? Хочешь, поедем к Джорджу на работу?
- Поехали, - ответила я, и начала натягивать шорты
- Да не одевайся ты, и не обувайся, мы быстро сгоняем.
 И вот я усаживаюсь в машину, Эрик выруливает на дорогу и спрашивает меня:
- А ты знаешь, где работает Джордж?
- Нет
- Хм.  А как же мы его тогда найдем?
 Я расхохоталась,  а Эрик, довольный, что развеселил меня, помчался по дороге.
 Джордж работал на городской свалке. Под палящим солнцем отбросы быстро разлагались и в воздухе за много километров стоял смрад. Когда мы подъехали ближе, я была на грани обморока. Горы мусора, вонь, какие-то гадкие птицы, а посередине стоит какой-то бункер, к которому движется транспортерная лента. Поодаль стоят мусоровозки и какие-то люди в униформе перекидывают на транспортер мусор.
 - Вот и Джордж! – Эрик наглухо закрыл окна и вышел.
 Работники свалки, казалось, совсем не замечали этого смрада.  Неподалеку был сооружен стол со скамейками под навесом. За столом сидели водители мусоровозок, ожидавших выгрузки. Кто – то играл в карты, кто – то жевал бутерброды. 
- Да, Эрик, умеешь ты барышню развлечь, - сказала я, когда мы выехали со свалки. – Всем расскажу, в какое романтическое место ты меня возил голую и босую.
 
 Наши с Бэл детки совсем освоились на причале. Бегали голышом на пляже, плавали в море и были абсолютно счастливы. Эта неразлучная парочка  довольно забавно смотрелась вместе. Моя дочь - худенькая, довольно высокая для своих шести лет, голубоглазая, светлокожая, с длинными светлыми волосами.  Сын Бэл – низенький, плотненький, кареглазый и темноволосый. Ему было пять лет, и он безоговорочно признавал свою подругу лидером. Они  подружились с местными детьми, и играли с ними на пляже. Обитатели причала, в большинстве своем радушные гостеприимные люди, очень хорошо относились к ним, и мы частенько заставали наших ребятишек, сидящих за столом под навесом и уплетающих то уху, то жареную рыбу, то спелый сочный арбуз. Как-то раз, нас угостили жареными мидиями. Угостили – не совсем точное слово, т.к. мы смели целую огромную сковородку этого восхитительного продукта. У моей дочки в то время был плохой аппетит, и накормить ее было целой проблемой. Увидев, что мидии пришлись ей по вкусу, я решила приготовить их еще раз. Поскольку весь процесс приготовления происходил на наших глазах, мы с Бэл, справедливо решили, что справимся. Рэй пообещал нам, что наловит мидий, но ушел в очередной запой, и мы решили действовать сами. Взяв у кого-то металлический скребок, полиэтиленовый пакет с ручками, мы вышли на промысел. Подойдя в воде, к опорам причала, мы стали соскребать с них мидий, плотно облепивших металл. Действовали мы по очереди: одна соскребала, другая складывала добычу в пакет. Сначала у нас плохо получалось, но потом дело пошло. Дети сидели на берегу в предвкушении деликатеса, и подбадривали нас воплями. Пакет наполнялся, нами овладел азарт. Не обращая внимания на усиливающееся  волнение моря, на изрезанные в кровь острыми краями ракушек пальцы, мы продолжали промысел. Вскоре волны стали угрожающими, нас стало бить об опоры причала.  Меня захлестывало водой, о Бэл нечего было и говорить, она значительно ниже меня, и если я стояла в воде по грудь, то ей вода доходила до ноздрей. Когда мидии заполнили пакет на 2/3, мы выползли на берег. Очаг был растоплен. Вывалив добычу на металлический лист, мы поставили его на горячую конфорку. Когда мидии приоткрыли створки, мы их извлекли, и  выложили на раскаленную сковороду с оливковым маслом и обжаренным луком. Вся посуда, недостающие продукты и кухонная утварь были любезно предоставлены Эриком. Провозившись с мидиями около часа, мы накормили детей и поели сами. Блюдо имело божественный вкус, нас переполняла законная гордость  добытчиков и кормильцев.

   Я неплохо плаваю, и мы с ребятишками часто устраивали в воде игры. Учила плавать, катала их на спине (аттракцион – «Мама – дельфин»). Он заключался в следующем: ребенок усаживался мне на спину, я набирала в легкие воздух и плыла под водой, а детеныш сидел на мне, высунувшись из воды наполовину,  и визжал от восторга. Когда мне надо было вдохнуть воздух, я вставала на дно, поэтому плавала я всегда только вдоль берега.
Один раз произошел неприятный случай. Дочка попросила показать ей речку, и мы пошли с ней на соседний с причалом пляж. Погуляли, понаблюдали за рыбками, потом полезли искупаться и поиграть в «маму – дельфина». Мы ныряли и плавали вдоль берега, как вдруг, я, собравшись в очередной раз глотнуть воздух, поняла, что под ногами нет дна. Мы барахтались в нескольких метрах от берега, слева и справа от нас (метрах в 15) стояли по пояс в воде люди, а я не могла встать на дно. Я не могла понять, как такое возможно, вновь и вновь пытаясь дотянуться до дна, захлебываясь и теряя силы. Дочка сидела у меня на спине, уцепившись ручонками за шею, опрокидывая своим весом меня назад, и смеялась.  Я попыталась звать на помощь, но никто не слышал, да и не обращали внимания на барахтавшихся почти у берега маму с дочкой.
- Доча, мы тонем! - прохрипела я, - зови на помощь!
Но она только повизгивала, продолжая одной рукой сжимать мне шею, а второй била по воде, пытаясь мне помочь. Мое сознание угасало, и только одна ужасная мысль «Дочку утоплю!» пронизывала все мое сознание. Вдруг, какая-то божественная сила, укротив панику, вселила в меня спокойствие. Я перестала барахтаться, нырнула под воду и изо всех сил начала грести к берегу. Эта же божественная сила не дала разжать ручонки моей дочке и свалиться с моей спины. Когда мои колени коснулись дна – выползла на берег и села, кашляя и отплевывая воду. Притихшая дочка сидела рядом.
- Ты почему на помощь не звала? – придя в себя, спросила я.
- Мне неудобно было… - дочка смущенно пожала плечиками.
- А если бы утонули, вот бы удобно стало!
 Слава Богу, дочка так и не поняла, в какую мы передрягу попали, и не успела испугаться по-настоящему. Впоследствии я поняла, что произошло. Река, впадающая в море, часто меняет свое русло, отклоняясь на расстояние до десятков метров. Накануне был шторм, и прибой заставил реку отклониться в сторону, гораздо правее. Мы же попали в старое русло, в яму, размытую подводным течением ранее.
 Проходящий мимо обитатель причала спросил:
- Ты чего вся зеленая?
- Позеленеешь тут,  - ответила я, и все рассказала.
- Ээээ! Осторожнее на море надо быть.
- Куда уж осторожнее!
- Ладно, не переживай. Я сегодня собираюсь окорок коптить – приходите с девчонками.
- Спасибо, придем.
 Этот мужчина носил редкое библейское имя. Назову его Авель. Среднего роста, коренастый, привлекательный, неопределенного возраста (где-то около 50 лет).  Его внешность была довольно экзотичной для наших глаз, но абсолютно типичной для Z, где веками люди разных национальностей жили бок о бок, женились, и производили на свет очень симпатичное потомство. Он имел на причале небольшой домик, в котором жил весь курортный сезон. С другими обитателями причала Авель  поддерживал ровные отношения:  не  заводил близких друзей, и ни с кем не враждовал (по крайней мере, в открытую). Забегая вперед, скажу, что он стал «четвертым звеном» моей цепи романтических приключений.
  Придя на берег, я рассказала Бэл и Хелен о происшествии, и передала приглашение Авеля. Мы помогли ему разделать мясо, он раскочегарил коптильню, и вскоре над побережьем поплыл сказочный запах. Авель был очень галантен. Когда мясо дошло до кондиции, он угощал нас, подкладывая нам и детям лучшие куски, подливая нам в бокалы красное вино, и развлекая милой беседой. Авель ухаживал за нами очень ненавязчиво, уделяя всем одинаковое внимание. Хелен к тому времени обзавелась  на причале постоянным дружком, проводя с ним дни и ночи, и приходя в гостиницу только переодеться. Бэл была замужем, а я все еще любила Рэя. Поэтому званый ужин протекал в исключительно дружеской обстановке, без всякого намека на флирт.
  В разгар ужина к Авелю зашел гость. Это был высокий худощавый мужчина, одетый в светлый элегантный костюм. Для обитателей причала был характерен весьма демократичный стиль одежды, поэтому появление человека в костюме не могло не произвести впечатления. Те обитатели, которые ходили на службу, по возвращении на причал, обычно скидывали элегантные одежды, и влезали в живописные лохмотья. Хелен сразу сделала стойку, и начала строить незнакомцу глазки, забыв на время о своем приятеле. Мое же внимание вошедший привлек своей необычной внешностью. У него было совершенно разбойничье лицо с горящим взглядом черных глаз, и почти лысый череп. Это был местный шериф, известный в Z человек,  который недавно приобрел на причале двухэтажный домик, по соседству с домиком Авеля.
 Хозяин радушно пригласил гостя к столу, представив нас друг другу.  Я назову его просто Шериф, т.к. это имя ему подходит.  Шериф поддерживал милую беседу, иногда улыбаясь, и останавливая взгляд на мне. Улыбка и взгляд были жутковатыми, но в Z  я не боялась никого и ничего, поэтому я отвечала ему прямым взглядом.  Вечер был поздний, и мы с подругами откланялись.