Анни. Свадьба. Chicago. May-June, 1908

КЕНДИ-КЕНДИ. Часть 9. АННИ. СВАДЬБА. Chicago. May-June, 1908

Второй час шла операция. Альберт, устремив невидящий взгляд в одну точку, неподвижно сидел на диване в холле возле операционной. Тери нервно ходил по коридору в состоянии близком к безумию. Арчи сидел рядом с Альбертом, закрыв лицо дрожащими пальцами в потеках запекшейся крови. Он все еще видел Кенди, словно до сих пор держал ее на руках, как спящего ребенка, своим телом стараясь смягчить вибрацию двигателя. Альберт, стиснув зубы, вел машину на предельной скорости, стремясь как можно мягче вписываться в повороты, и ощущая каждым своим нервом даже самую маленькую трещину в асфальте. Впереди стрелою несся Гранчестер, пронзительными гудками разгоняя автомобили. На какой-то момент Арчи показалось, что бескровные губы Кенди шевельнулись.
— Что, милая, что?! — он наклонился к самым ее губам.
— Альберт… Альберт жив? — еле слышно прошептала она, и снова потеряла сознание.
Дверь операционной открылась и вышла пожилая медсестра.
Альберт вздрогнул. Арчи и Тери подбежали к ней.
— Для переливания нужна еще кровь первой группы, — сказала она. — Может, у кого-то из вас?..
— У меня первая группа! — воскликнул взволнованно Гранчестер, не дав ей договорить.
— Вы уверены, молодой человек? Мы не успеем уточнить вашу группу. Если вы ошибаетесь, девушка погибнет.
— Да, — Тери умоляюще посмотрел на Альберта, — я уверен, точно первая!
— Господин Эндри, требуется ваше согласие, — обратилась к Альберту медсестра, — мы не отвечаем за результат.
Тот на секунду закрыл глаза. Бог знает, каковы были его мысли в этот момент.
— Я даю согласие, — ответил он.
Тери вздохнул с облегчением. Медсестра увела его с собой. Двери операционного отделения опять закрылись.
Оставшись вдвоем, безмолвные в своем отчаянии Арчи и Альберт просидели так еще час, не ощущая хода времени. Наконец из операционной вышел доктор Леонард. Альберт поднял на него глаза, чувствуя, что его сердце сейчас остановится. У Арчи пересохло в горле, и он не в состоянии был произнести ни слова.
Доктор достал сигарету и закурил, присев рядом на диван.
— Не молчите, — попросил Альберт.
Доктор Леонард нахмурился.
— Опоздай вы хотя бы на десять минут, исход мог бы быть смертельным, она потеряла слишком много крови.
— Она будет жить? — глухо спросил Альберт.
— Надеюсь, но обещать не могу, — доктор вздохнул, устало помассировав висок тыльной стороной ладони.
— Что это значит? — Эндри до боли сжал сомкнутые пальцы.
— Ее состояние стабильно. Пулю удалось извлечь, и рана, в общем-то, не очень серьезная, но...
— Но?
— Она в коме.
Альберт посмотрел на доктора, холодея от ужаса.
— Почему?
— Кто знает? — доктор Леонард недовольно затушил сигарету, не докурив. — Нервный шок, реакция организма на наркоз, может быть, на переливание.
— У Тери первая группа?
— Да, но кровь была не стерильна. Если какие-то бактерии, инфекции… даже чистая кровь может быть отторгнута организмом. Сейчас я не могу строить каких-либо прогнозов. Мы сделали все, что было в наших силах, остальное за девочкой, ее волей к жизни.
— Благодарю, доктор, — Альберт поднялся. — Я могу ее увидеть?
— Нет, конечно, — пожал плечами доктор Леонард, — за ней будет ухаживать профессиональная медсестра.
— Я или Арчи должны постоянно быть подле нее! — заявил Эндри.
— Но это запрещено для всех родственников, близких и посетителей Уставом госпиталя! Она в реанимации, понимаете вы это?! — возмутился доктор Леонард.
— А нельзя сделать исключение? — спросил Альберт.
— Нет, иначе меня уволят.
— Кто вправе внести изменения в Устав? — Арчи пришла в голову гениальная идея.
— Владелец госпиталя, — ответил доктор Леонард, — но его сейчас нет в городе.
Альберт уловил мысль Арчи.
— Откуда можно позвонить? — живо спросил он.
Через полчаса все было улажено, и новый владелец госпиталя Святого Иоанна вместе с Арчи устроился на ночь в одной из двухместных палат.
— Ты уверен, что кому-нибудь из нас не следует подежурить сегодня с Кенди? — спросл последний с беспокойством.
— Начнем дежурить с завтрашнего утра, — ответил Альберт бесцветным голосом. — Сегодня за ней присмотрит сам доктор Леонард.
Он вдруг нервно поднялся с койки и принялся ходить по палате.
— Как я мог допустить все это?! — Альберт сжал руками голову. — Как?! Я не уберег ее! Боже мой! Боже мой! — он кинулся на постель лицом в подушку.
Арчи еще никогда в жизни не видел его в таком отчаянии.
— Послушай, мы не могли этого предвидеть. Никто не мог, — он попытался его успокоить.
— Я должен был предвидеть! Кто еще, если не я?! Я отвечаю за нее перед Вильгельмом, перед Луизой, перед всеми!
— Альберт, ты не всесилен! — Арчи сел возле него.
— Еще немного, и она погибла бы! Ты это понимаешь! — Альберт так сжал Арчи ладонь, что у того хрустнули кости.
— Послушай, она жива, она выживет, все будет хорошо!
Альберт отвернулся со стоном, сотрясаемый рыданиями.
Это была реакция на ужас, немыслимое напряжение, на смертельный страх ожидания. Арчи не мешал ему, давая возможность выйти всей накопившейся боли. Отчаяние не способно было долго владеть этим сильным человеком. Вскоре плечи его перестали вздрагивать. Боль отступила.
— Как Тери? — глухо спросил Альберт. — Доктор сказал, он под капельницей.
— Да, ему дают глюкозу и вкололи дозу снотворного, потому что он наотрез отказывался от терапии, убеждал, что тоже будет дежурить у Кенди, хотя сам так ослаб, что не мог идти. Через пару дней с ним все будет в порядке.
— А ведь он спас ей жизнь! — тихо проговорил Альберт. — Дважды: остановил Нила и дал свою кровь.
— Да, — Арчи, видя, что Альберт успокоился, лег на свою постель. — Теперь уже не известно, какой крови в ней больше — Стюартов или Гранчестеров. Смешно, Ричард Гранчестер не подозревает, что его кровь ныне течет в венах ненавистного ему наследника династии шотландских королей.
Альберт вздохнул.
— Арчи, ты ведь тоже спас ее жизнь.
— Я?! — от удивления тот сел в своей постели.
— Да, пуля не попала ей в сердце благодаря твоей броши — разбила лилию вдребезги.
— Неужели?! Ну, надо же! А я ведь почти заставил ее надеть эту брошь, сказал, что это ты ее просишь. Я хотел быть хоть немного ближе к ней в этот день. А как там оказался Тери?
— Приехал увидеть ее, нашу свадьбу, но хотел остаться незамеченным, поэтому был довольно далеко от нее в момент выстрела. Но все же ближе, чем я! — Альберт скрипнул зубами от нового приступа острой боли и ударил кулаком по постели. — Вы оба оказались мудрее и ближе к ней, чем я. А я страшно наказан за свою гордыню! Я считал, что — единственный, кто ее достоин!
— Это действительно так. Ты единственный, кто ее действительно достоин, но не единственный, кому она дорога.
— Я всегда буду помнить это! Я никогда не забуду, что сделали для меня и Кенди вы с Тери…

Ночью, когда Арчи, измученный ужасами дня, наконец задремал, Альберт, не в состоянии заснуть, поднялся в реанимацию. Доктор Леонард за письменным столом заполнял больничные карты. За матовым стеклом напротив под капельницей лежала Кенди.
— Не спится? — доктор оторвался от бумаг и посмотрел на Альберта из-под очков.
— Как она?
— Пока все в норме. Если температура не поднимется до утра, завтра перевезем ее в обычную палату.
— А как долго, — Альберт судорожно вздохнул, — как долго человек может находиться в коме?
— Несколько месяцев, но не больше трех — в организме начинаются необратимые процессы.
— И что потом?
— Потом… с согласия близких прекращают поддержание жизни.
Альберт содрогнулся: как это ужасно, как механически это прозвучало! А ведь это касалось жизни и смерти его любимой, задорной, жизнерадостной Кенди!
— Можно мне побыть подле нее? — попросил он доктора.
— Ну… Хорошо, — решился тот, — вот, наденьте халат. Иногда присутствие близких воздействует сильнее любой терапии.
Альберт тихо вошел за стеклянную перегородку и, опустившись на колени подле Кенди, взял в ладони ее руку.
«Ты должна жить! — он закрыл глаза и сосредоточил на этой мысли всю свою волю, все свое существо. — Ты должна жить! — слезы покатились по его лицу».

Утром доктор Леонард разрешил перевезти Кенди в обычную палату. Доктор считал, что она в коме от какого-то сильного нервного потрясения, возможно, связанного с нападением на нее Нила, и надеялся, что при хорошем уходе, бессознательное состояние продлится не больше нескольких дней. Пока все питательные вещества поставлялись в ее организм посредством капельницы.
Альберт, несмотря на уговоры Арчи идти отдыхать, задержался еще немного в палате Кенди. Они сидели вдвоем у открытого окна, выходившего в парк, и тихо беседовали. Альберт только что созвонился с Джорджем и рассказывал своем другу, что происходило в Доме Пони после их отъезда. Брайтону и Дугласу удалось вытащить Нила. Он был уже мертв. Они уладили дела с полицией. Свидетелей нападения было достаточно, так что у Тери не будет проблем. У мисс Пони случился сердечный приступ, но она отказалась ехать в больницу. За ней сейчас ухаживает сестра Мария. Обе очень волновались за Кенди и ждали вестей из госпиталя. Анни почти все время сидит запершись в своей комнате и плачет. Дороти решила постричься в монахини, как сестра Мария, и все время проводит в церкви, замаливая свои грехи. Почтальон мистер Марш вместе с детьми похоронили Мину у холма Пони, дети плакали навзрыд. А, в общем, постепенно все возвращалось в прежнее русло.
— Не понимаю, — проговорил задумчиво Арчи, когда Альберт замолчал. — Не понимаю, как ее можно ненавидеть?
— Ты имеешь в виду Нила? Он обезумел от злобы и ревности.
— Я имею в виду Анни. Неужели, любовь ко мне заставила ее возненавидеть Кенди?
Альберт положил ему руку на плечо.
— Она была в шоке от случившегося, не стоит принимать ее слова всерьез.
— Нет, Альберт, — Корнуэлл покачал головой. — В тот критический момент наружу вырвалась ее подлинная суть — зависть, смертельная зависть!
— Прости ее, она слабая влюбленная женщина, она чувствует себя очень несчастной, сама себя казнит.
— Я никогда не прощу ее! — взорвался Арчибальд. — Я порву с ней все отношения!
— Не кричи!.. Ты вправе сам по своей воле устраивать свою жизнь, только постарайся не совершать поступков, о которых потом будешь жалеть. Будь милосерден.
— О каком милосердии ты говоришь?! — в лицо Арчи бросилась краска. — Ты что, и Дороти собираешься все простить?!
— Ну, не в полицию же ее сдавать как сообщника?
— Она же виновата!
— Она глупа. В этом вся ее вина.
— Кенди могла погибнуть из-за нее!
— Я больше всех виноват в том, что случилось, — ответил Альберт резко. — Я совершил непростительную оплошность, потерял контроль над ситуацией. И казнить буду себя одного! Дороти и так уже достаточно наказана, возмездие свершилось.
— Это твое право решать свои дела, как считаешь нужным, но, пожалуйста, не вмешивайся в мои отношения с Анни. Ее я накажу так, как она заслуживает. И никто, слышишь, никто не сможет мне помешать!..
Тери собрался уезжать спустя три дня. Он постучался рано утром в палату Кенди, когда дежурство Альберта почти закончилось.
— Можно на минуту, попрощаться, — Тери приоткрыл дверь.
Альберт поднял голову от книги, которую читал, чтобы беспокойства не донимали его, и кивнул.
— Проходи, только надень халат.
— Как она сегодня?
— Рана начала заживать. Доктор говорит, что Кенди может прийти в сознание со дня на день.
— Ну, значит, мне пора.
— Ты разве не дождешься, пока она очнется, не хочешь поговорить с ней?
Гранчестер покачал головой.
— Нет, мое присутствие заставит ее волноваться, а ей это сейчас противопоказано. Я поеду.
— Тери, — Альберт отложил книгу в сторону и подошел к нему, — ты спас ей жизнь, что я могу для тебя сделать?
— Никогда не рассказывай ей, что я был здесь, убил Нила и отдал ей свою кровь. Пусть это останется тайной между нами троими — мной, тобой и Арчи.
— Я обещаю тебе, — Альберт склонил голову, — хотя очень хотел бы рассказать Кенди, как ты ее спас… Тери, после моего возвращения из Нью-Йорка, когда я привез ей твое письмо, я дал ей возможность еще раз сделать выбор между нами. И она…
— Я знаю, она любит только тебя. Прощайте…

Кенди пришла в себя только через неделю после операции. Она открыла глаза и в беспокойстве огляделась — Альберт был рядом. Он сидел в кресле у окна и читал. Как только она пошевелилась, он отбросил книгу и подбежал к ее постели.
— Наконец-то ты очнулась!
— Нил ранил еще кого-нибудь?
— Тебе нельзя волноваться, поговорим позже. Я должен позвать доктора.
— Альберт, прошу тебя, ответь! Это очень важно для меня!
Тот вздохнул, сел на постель Кенди.
— Он убил Мину. Она, защищая тебя, бросилась на него, но добежать не успела.
Кенди сжала губы, чтобы не разреветься.
— А дети, мисс Пони, сестра Мария, Анни?
— Они все были очень напуганы, страшно за тебя испугались, но с ними все в порядке. Там сейчас Дороти и Анни.
— Что с Нилом?
— Он погиб.
— Как?!
— Послушай, Кенди, пожалуйста, давай поговорим об этом позже! Все эти известия страшно тебя волнуют, а тебе совершенно нельзя волноваться!
— Нет, умоляю, расскажи мне все немедленно. Неизвестность терзает меня сильнее!
— Ну, хорошо, — ответил Альберт, помедлив. — Когда Нил выстрелил в тебя, а потом в Мину, одному из мужчин удалось схватить Нила, вырвать у него револьвер. Борясь, они подкатились к обрыву, и Нил упал с него.
— Бедный мистер Леган! — ужаснулась Кенди. — Ему уже все известно?
— Да. Я сообщил ему.
— Боже! Какой удар для него! Потерять единственного сына!
— Кенди! Ты так беспокоишься о мистере Легане! А ведь Нил пришел тебя убить! Мне до сих пор снятся кошмары — выстрелы, крики, ты лежишь на земле в окровавленном белом платье…
— Прости, Альберт, ты такое пережил! — Кенди сжала его ладонь. — Когда Нил выстрелил, моей последней ужасной мыслью было, что он может убить и тебя. С этой мыслью я и очнулась сегодня, — слезы покатились по ее бледным щекам.
— Все позади, милая, все позади! Не думай об этом. Пожалуйста, не плачь! — Альберт обнял ее.
— Прошу, умоляю тебя, верни Леганов и миссис Элрой в Америку! — попросила Кенди. — Этим ты снимешь огромную тажесть с моего сердца.
— Ну, хорошо, — нехотя согласился тот, — но только ради того, чтобы ты скорее поправилась. Я сегодня же попрошу Джорджа заняться ими.
Кенди с благодарностью поднесла к своим губам его ладонь.
— Спасибо, милый!
— Зачем ты? — Альберт смутился. — Как ты себя чувствуешь, есть ли какие-то боли?
Кенди прислушалась к себе.
— Немного тянет плечо.
— Туда попала пуля, но рана не серьезная, она почти зажила.
— И слабость.
— Конечно! Бегу за доктором!
— Постой, — Кенди удержала его, — дай наглядеться на тебя. У меня такое чувство, что мы не виделись целую вечность.
Она прижалась к нему.
— Только после таких вот потрясений начинаешь действительно дорожить тем счастьем, что дано судьбой, — вздохнул Альберт.
— Скажи, Анни и Арчи отложили из-за меня свою свадьбу?
— Да, они ждут твоего выздоровления.
— Я хорошо себя чувствую, — Кенди попыталась встать. — Только голова немного кружится.
— Нет-нет! — испуганно воскликнул Альберт. — Тебе пока лучше оставаться в постели. Будь послушной девочкой, не расстраивай меня.
Кенди снова легла.
— Какое сегодня число? — спросила она тихо.
— Третье июня.
— Третье июня! Мы должны были венчаться двадцать восьмого мая!
— После трехчасовой операции ты неделю находилась в коме.
— Как ты это выдержал?! — прошептала Кенди.
— Все в порядке, — бодро улыбнулся ей Альберт. — Главное, с тобой все в порядке. За это время ранка успела зарубцеваться, доктор сказал, даже шва почти не будет видно.
— Меня оперировал доктор Леонард?
— Да, лично.
— А почему тебе разрешили находиться в моей палате? — удивилась Кенди. — Это же всем строго запрещено.
— Я… приобрел госпиталь в свою собственность.
Кенди улыбнулась.
— Ну вот, рад снова видеть твою улыбку.
— Спасибо тебе за все, Альберт. Ты опять спас мне жизнь!
— Ну, не я один, — снова вздохнул он. — И тут же воскликнул: Здесь Арчи внизу мается. Позвать его?
— Да вы что, все сюда переселились? — повесела Кенди.
— Практически.
— Да, конечно, позови его!
— Но только сначала тебя осмотрит доктор, и ты позавтракаешь, — сказал Альберт строго.
— Договорились, — на ее лице вновь появилось хорошо известное Альберту лукавое выражение.
— И никаких фокусов!
Кенди покачала головой:
— Для фокусов я еще слишком слаба, — призналась она.
Пока Кенди осматривал доктор Леонард, и ее кормили завтраком, Альберт давал Арчи строгие указания — о Тери при ней не упоминать, про Анни и Дороти не рассказывать, как везли ее сюда и что происходило в больнице не говорить.
— Да о чем же можно тогда? — возмутился Арчи.
— Ну, скажи ей еще раз, как сильно ты ее любишь, — пошутил Альберт.
— Непременно, — заверил его тот.
С большим букетом лейквудских роз и громко бьющимся сердцем он поднялся в палату Кенди. Арчибальд робко постучал в дверь и услышал знакомый веселый голосок:
— Арчи, с каких это пор ты стал так церемониться!
— Рад, что твой несносный характер ничуть не изменился, — входя, проговорил он с улыбкой.
— Ну, вот и обменялись любезностями!
— Это тебе, — Арчи подал ей розы. — «Прекрасная Кенди».
Она закрыла глаза, вдыхая сладкий, пьянящий аромат.
— Прекрасная я или роза?
— Вы обе! — Арчи подвинул кресло к ее постели.
— Лжец! — пожурила его Кенди. — Я вряд ли могу быть прекрасной, поскольку больше недели не видела себя в зеркало.
— Я выразил свое личное мнение, подробности узнаешь у Альберта, думаю, что он сегодня на них не поскупится и добавит к словам кое-что более существенное.
— Как вы все? Ты? Анни? — уже другим тоном спросила Кенди.
— Не дождемся, когда ты поправишься, особенно Анни.
— Да, из-за меня ваша свадьба тоже расстроилась, — опечалилась Кенди.
— Стоп, стоп! — воскликнул Арчи. — Альберт пригрозил, что лишит меня наследства, если я заговорю с тобой о прошлом.
— Это не ты, а я с тобой говорю о прошлом, так что тебе не о чем беспокоиться.
— Не надо меня запутывать. Нам обоим нельзя говорить, сама знаешь, о чем.
— Ну, хорошо! На правах больного, я могу попросить тебя об одном одолжении?
— Меня пугают чертики в этих хитрющих изумрудных глазах, но, ладно, я исполню твою просьбу.
— Поклянись мне!
— Кенди! — шутливо ужаснулся Арчи. — Надеюсь, ты не попросишь меня к тебе больше никогда не приходить!
— Напротив.
— За ваш поцелуй, миледи, я сделаю, что угодно!
Кенди нахмурилась.
— Ну, ладно, не обижайся. Что ты хотела попросить?
— Арчи, — Кенди глубоко вздохнула, — обещай мне, что вы с Анни не будете ждать, пока я поправлюсь, и завтра же венчаетесь.
Улыбка погасла на его лице. Арчибальд поднялся и подошел к окну.
— Арчи, ты что? — заволновалась Кенди. — Вы что, передумали?!
— Нет, просто последние дни все мысли были только о тебе.
— Хватит уже думать обо мне. Пойди сюда, сядь рядом и обещай мне, что вы немедленно венчаетесь.
Арчибальд молчал.
— Пожалуйста, ты ведь хотел жениться на Анни!
— Да, но… сейчас как-то вдруг особенно отчетливо понял, что вот-вот потеряю свободу и больше никогда не буду себе принадлежать.
— Анни этого стоит, — убежденно проговорила Кенди, — и я, наконец, буду за вас спокойна.
Арчи вернулся и сел рядом с Кенди.
— Ты была бы счастлива, если бы я выполнил твою просьбу?
— Да, очень! Я буду очень счастлива!
— Хорошо, — Арчибальд решился, — но выполни взамен и ты мою.
— Какую?
— Обещай, что я стану крестным отцом ваших с Альбертом детей.
— Ты что, Арчи, я об этом даже не думала, — бледные щеки Кенди порозовели.
— Настоятельно рекомендую подумать, — улыбнулся Арчи. — Ну, так что? Ты дашь мне это обещание, а я сегодня же венчаюсь с Анни.
— Сегодня же?!
— Клянусь! Я, Арчибальд Корнуэлл, торжественно обещаю Кенди Уайт, что сегодня же возьму в жены Анни Брайтон.
— Хорошо! — улыбнулась Кенди. — Скорее поезжай к Анни, представляю, как она обрадуется!
— Погоди, — остановил ее Арчи, — ты кое-что забыла.
— ?
— Поцелуй... — напомнил он шепотом.
— Это разве была не шутка?
— Я такими вещами не шучу. Моя жертва разве того не стоит? — он наклонился к Кенди и закрыл глаза. — Это придаст мне решимости!
— Ну... поскольку ты уже почти мой брат... - Кенди чмокнула его в щеку. - Будьте счастливы с Анни.
Арчи улыбнулся и в ответ крепко поцеловал Кенди прямо в губы.
— Ах! - прозвучала звонкая пощечина.
Арчибальд как ошпаренный отскочил к дверям и столкнулся с Альбертом.
— Что тут у вас такое? — поинтересовался он, глядя на пунцовую от гнева и смущения Кенди.
— Женюсь! — сбегая по лестнице, крикнул Арчи.
— Да ну! Когда?
— Сейчас!..
— Что, он действительно сегодня женится на Анни? — удивленно спросил Альберт Кенди.
Она кивнула.
— И как тебе удалось его уговорить?
— Он обещал в обмен на мое обещание.
— Интересно, на какое?
— Я скажу тебе… потом. Что говорит доктор? — переменила Кенди тему разговора. — Когда меня выпишут?
— Не раньше, чем через неделю.
— Глупости, я здорова! Я хочу домой.
— Нет, Кенди, раньше никак нельзя.
— Могу я хотя бы прогуляться по саду? — спросила Кенди после раздумья.
— Если ты не чувствуешь особой слабости, мы можем немного пройтись.
— У меня здесь есть какое-нибудь платье? — она оглядела палату.
— Да, в шкафу, все, что тебе нужно. Но сама не вставай, я пришлю сиделку, она поможет тебе одеться.
— Хорошо, — Кенди откинулась на подушки, подумав, что надо экономить силы, они ей еще пригодятся.

Спустя четверть часа они спустились с Альбертом в сад, прошлись немного и сели на скамейку в тени старого вяза.
— Помнишь, когда ты лечился здесь после контузии, мы также гуляли в этом саду, только была осень, и деревья все были желтые.
Он обнял ее за плечи и прижал к себе.
— Да, только тогда ты была сиделка, а я твой пациент.
— Я так хотела, чтобы ты поправился, чтобы к тебе вернулась память. Я каждый вечер приходила в эту часовню молиться о твоем выздоровлении.
— Значит, я здоров твоими молитвами.
— Альберт?
— Да, милая.
— Однажды Анни мне сказала, что догадывается, как тебе тяжело ждать нашей свадьбы, что твоя страсть ко мне так же сильна, как ее к Арчи.
— Она ошиблась.
— Ошиблась?! — Кенди изумленно поглядела на Альберта.
— Да, потому что мои чувства гораздо сильнее, чем ее.
— Тогда как же тебе удавалось все это время сдерживать их?
— Не знаю, — честно признался он, — просто я не хотел испугать и обидеть тебя.
Кенди покачала головой.
— Это было очень глупо с моей стороны, назначить нашу свадьбу на май! — произнесла она с досадой.
— Ты поступила так, как велело тебе сердце.
— Возможно, ты прав. И впредь я собираюсь поступать также. Тебя это не пугает?
Настала очередь Альберта удивиться.
— В тебе появилось нечто новое, — проговорил он задумчиво.
— Что же это?
— Твердость, возможно.
— Может быть… Альберт, позови, пожалуйста, доктора.
— Тебе плохо? — забеспокоился он. — Я отнесу тебя в палату!
— Альберт, выполни мою просьбу. Просто позови сюда доктора.
— Хорошо… — он еще раз с беспокойством поглядел на Кенди.
Когда Альберт скрылся за деревьями, Кенди поднялась со скамейки и подошла к часовне. Через открытую дверь она увидела пастора Мейсона. Мистер Мейсон тоже заметил Кенди.
— Как, ты уже поправилась, девочка моя? — улыбнулся он.
— Да, все хорошо, — ответила Кенди. — Скажите, мистер Мейсон, есть ли у вас обручальные кольца и могли бы вы сейчас провести венчание.
— Венчание? — удивился пастор. — Да, я мог бы провести венчание, но кто будет венчаться?
В этот момент Кенди услышала взволнованные голоса Альберта и доктора Леонарда.
— Да где же она?
— Кенди только что была здесь, на этой скамейке!
— Пойдемте, я все вам объясню, — Кенди взяла пастора под руку, и они вышли из часовни.
— Тебя что-то беспокоит, Кенди? — спросил доктор Леонард, увидев ее под руку с пастором.
— Да, доктор, меня очень беспокоит, что сейчас в этой часовне будет проходить венчание, а у жениха и невесты нет свидетеля. Не могли бы вы им стать?
— Какое венчание, кто будет венчаться? — удивился доктор.
— Я и Альберт… — ответила Кенди, — надеюсь, он не против. Ты ведь не против, милый?
— Нет, не против, любимая…
Так, спустя почти год после помолвки, Альберт Эндри взял в жены Кендис Уайт, и перед лицом Всевышнего они поклялись друг другу в вечной любви. Что могут засвидетельствовать пастор Мейсон и доктор Леонард из госпиталя Святого Иоанна в Чикаго, если вы их об этом спросите. Свадьба этого эксцентричного мультимиллионера и его бывшей приемной дочери прошла наредкость тихо, без громких фраз, гостей и фоторепортеров.
На вопрос доктора Леонарда, какой подарок молодая жена хочет получить от почетного свидетеля, Кенди просто ответила:
— Позвольте нам уехать домой.
— Кенди, ты только сегодня пришла в себя после недельного обморока!
Но Альберт поддержал ее просьбу.
— Доктор, у меня есть небольшой опыт лечения пулевых ранений, состояние Кенди стабильное, лучше меня о ней все равно никто не позаботится.
— А дома сами стены способны вылечить, — добавила Кенди с улыбкой.
Леонард пожал плечами.
— Я буду через день заезжать к вам в особняк, — наконец нехотя согласился он.
— Нет, мы будем в нашей квартире на Парк-лейн, 28, — в один голос ответили Альберт и Кенди.

День подходил к вечеру. Альберт привез Кенди в их маленькую квартирку, пока она отдыхала, разжег камин, купил продукты и приготовил ужин.
Прежде они жили в этой квартире как брат и сестра. Тогда он не смел даже надеяться, что однажды проведет здесь с Кенди свадебную ночь. Хотя, собственно, эта ночь вряд ли будет чем-то отличаться от многих ночей, которые они провели вместе. Они принадлежат друг другу гораздо дольше — с того самого момента, как он взял на руки малютку Антуанетту Кендолину Женивьеву.
Альберт накрыл на стол и позвал Кенди:
— Просыпайся, маленькая соня, пора ужинать.
Но она не отозвалась. Он подошел к дверям ее комнаты, протянул руку, чтобы постучать, но вспомнил, что может этого уже не делать, улыбнулся и вошел в ее спальню.
Кенди сидела на постели и о чем-то сосредоточенно думала. Альберт еще раз отметил, что после несчастного случая, она изменилась. Он зажег свечу на столике и сел рядом.
— Что с тобой? Я не узнаю тебя сегодня, — Альберт взял в свои ее прохладные ладони.
Она подняла на него глаза, и он ощутил трепет — так пронзителен был ее взгляд.
— Альберт, ты само совершенство… — произнесла она отчетливо.
— Кенди?
— Ты настолько совершенен, что мне даже страшно, вдруг это сон, я проснусь, а тебя нет.
— Ты знаешь, — улыбнулся он, — иногда я думаю о тебе то же самое.
— Когда я увидела Нила, я поняла, что он убъет и тебя. Эта мысль повергла меня в такой ужас! Ты удивительный человек!  Ты своим присутствием благословляешь мир. Тери в своем письме сказал, что наш союз — это свадьба ангелов.
— Он преувеличил…
— Да, я не ангел и рада этому, потому что твое совершенство должно быть продолжено. Альберт, я хочу от тебя ребенка!
— Кенди!
— Правда, уже давно, только не могла признаться тебе и себе в этом. Мое восхищение тобою столь велико, что я безумно желаю ребенка от тебя. Я хочу держать тебя в своих объятьях так долго, как мне хочется. Я хочу засыпать и просыпаться рядом с тобой. Это страстное желание лишает меня покоя. Я словно схожу с ума!
Кенди сжала его ладони и уткнулась в них лицом.
— Как я был глуп!
Дрожащими руками Альберт привлек к себе Кенди, жадно целуя ее нежные губы. И она отвечала ему с неиспытанной прежде свободой и страстью. Несчастье действительно изменило ее. Кенди поняла, что нельзя все время откладывать на потом свои мечты, ведь будущего может и не быть. Она желала подарить любимому столько блаженства, сколько было в ее силах.
Хотя Альберт понимал, что Кенди еще слаба, что он должен быть крайне осторожен с ней, ему не хватало на это сил, ибо их обоюдная жажда была огромна, и в сердце его, впервые забывшем о благоразумии, бушевала буря. Они потеряли счет времени, они забыли обо всем на свете...
И даже когда утомленная его ласками Кенди опустилась на подушки, она привлекла Альберта к себе, в самозабвенье целуя его лицо, шею и плечи. И он отвечал ей, пронзенный жгучей сладостной болью. Она никак не могла насытиться красотой его совершенного тела, сладким запахом его длинных прекрасных волос. А он, лаская ее, изнемогал от острого блаженства.
Свеча, затрещав, догорела, и ночь накрыла Альберта и Кенди своим широким звездным пологом. Это была только их ночь. На какое-то время они потеряли способность ощущать себя отдельно, ибо стали одним целым…