Я никогда не знала, что так бывает

Миниатюра  “Я  никогда  не  знала,  что  так  бывает…”
Автор -  Ольга  Приходько. Украина,  Днепропетровская  обл.         
   



 “Я  никогда  не  знала,  что  так  бывает…”





“Так  вслушиваются (в  исток
Вслушивется – устье).
Так  внюхиваются  в  цветок;
Вглубь – до потери  чувства!
  ********
…Так  влюбливаются  в  любовь
Впадываются  в  пропасть…”
                (М.Цветаева.)
               **************************

               
                ***************************





   Ноябрь  только  начинался,  но  морозное  дыхание  зимы  уже  наполняло  прохладой  и  изморозью  вечера,  а  утреннее  небо  нависало  низко,  хмурилось  под  тяжестью  свинцовых  туч,  неистово  клубившихся,  образовывая  причудливые  химеры,  лики,  образы    и  тут  же  разбегавшихся  от  порывов  сильного  северного  ветра,  который  пронизывал до  костей,  и  подстегивал  поскорее  укрыться  в  тепле и  уюте  домашнего  очага.

   Они  расставались  на три  года…
   Еще  сегодня  он  нежно  сжимал  ее  ладонь в своей.  Трепетно  касаясь,  брал  ее  лицо  в  свои  руки,  молча  и  пристально  смотрел    в  ее  глаза.  Обещание  ждать  его  из  армии,  струилось  из  ее    таких  счастливых,  влюбленных  и  преданных  глаз.  Она  безмолвно  льнула  к  его  плечу  и  дышала  ему  в  шею,  вдыхая  его  запах.  Их  мир  был  расцвечен  ореолом  света и  любви.

   Это было  вчера.…   А  сегодня  она  прислушивалась,  что же  с  ней  происходит.   И  ощущала….

   ТЯЖЕСТЬ
   Что-то  тяжелое, - очень тяжелое  обрушилось  на  нее, и  взорвалось  мириадами  молний,  где-то  внутри,  разрывая пульсирующее  сердце  на  маленькие  клочки.  Они  так  проросли  друг  в  друге,  что  эта  разлука  была,  сродни  маленькой  смерти. Этот  неподъемный  груз  безжалостно  давил, душил  и  прижимал  к  земле,   и  дышать  становилось  все  труднее,  как  вязкой  тине  болота.  Ощущение  страха заставляло  бешено  колотиться сердце,  как  когда-то  в  детстве,  после  бабушкиных  рассказов  о  домовом,  который  приходит  по ночам  и  душит. 
      
   Безбрежная  ПУСТОТА,  леденящим   эхом  отдающая  в  кончиках пальцев дышала пугающей невозможностью  погрузиться  в  теплые  его  руки.  В  памяти  то  и  дело  всплывали  картинки  из  прошлого.  Изумление  и  восторг,  жажда  жизни,  счастье,  брызжущее  из  глаз,  веселый  смех  и   юный  трепет  сердца  были  лишь  штрихами  на  огромном  полотне под  названием  “Двое”.  Она  извлекала  из  глубин памяти  красочные  слайды,  чтобы  заполнить  эту  пугающую  пустоту,  но  от  этого  ощущение  безысходности  еще  больше  усиливалось,   и  она  чувствовала  себя  бабочкой  пришпиленной,  как  наглядное  пособие  в  кабинете  биологии  у  которой  еще  трепещутся  крылья,  но  взмыть  ввысь  уже  не  под  силу.

    Не  выдержав  напора  этой  вселенской  ТОСКИ,  обволакивающей   и  душной,  которая  била  в  висок  БОЛЬЮ,  просто  болью,  лишь  только  в  памяти  всплывало его  имя,   она  плакала. Боль  была  такой  реальной,  словно  раскаленное  нечто  вонзилось  в  тело… 

    Лавина  СЛЕЗ,   холодным,  липким  и  соленым  потоком,  заполняла каждую  клеточку  ее тела,  застывая    ледяной  коркой,  через  которую  не  проникал  солнечный  свет.  Размазывая  лихорадочно  слезы  по  щекам,  она  безобразно  хлюпала  и  шмыгала  носом,  стараясь  справится  с  этим  потопом  (это  только  в  кино,  героини  плачут  красиво,  смахивая  с  великолепием  слезинки  шелковым  платком),  а  слезы,  подлые  слезы  подступали  от  куда-то  из  горла и  текли  и  текли,  как  из  рога  изобилия,  как  будто  ждали  и  копились  именно  для  сегодня.  Слезы   бессилия,  беспомощности,  отчаяния,  безмерного  и  глубокого  страдания  души,  оставляли  ее  беззащитной,  немощной  и  бесконечно  одинокой.

     А  еще,  она  вслушивалась  в  себя  и  не слышала  музыки,  которая  звучала  в ней,  когда  он  был  рядом. Светлой,   чистой,   как  родник,  переливающийся  на  солнце,  всеми  цветами  радуги.  Она  возникала  где-то  внутри  из  сотни  мажорных,  удивительно  нежных  и  трогательных  аккордов,  которые  рождали  дивную, пьянящую  и  неповторимую  мелодию.  Сейчас  внутри  было  холодное  безмолвие;  такая  ТИШИНА,  что было  слышно,  как  копошатся мысли  в  голове.  Безмолвная  и  глухонемая,  вязкая,  словно  таящая  в  себе  опасность,  она  обосновалась  вопреки   протестам  и  отчаянным  попыткам  освободится  от  этого  чудовища.

     Все  категории,  что  переплелись  в  ее  душе,  выползли    неслышно, внезапно,  угрожающе  из-за  грани  реальности;  вся  эта  гремучая  смесь  родила  властелина  тьмы,  который  занавесил  от  нее  мир  МРАКОМ.  Похожая  на  туман, -   серая, плотная  пелена, как  отвесная  стена,  застывшим  узором  висела  перед  глазами. А  на  ней,  затмив  мир  красок,  появлялись  невесть  откуда  взявшиеся  тени, - из  невидимой,  нездешней  жизни,  которые  извивались  перед  глазами  причудливо,  уродливо  и  безобразно.

    Она  не  видела  лиц,  улыбок  людей,  лишь  размытые  очертания,  которые  двигались, что-то  делали,  но  где-то  мимо,   не  проникая  внутрь  ее  сознания   и  тогда  ощущение  одиночества,  как  отчаянный  крик  убитой  птицы,  заставляло  сжиматься  сердце  и  усиливалось  до  размеров  вселенной…
 
     Нужно  было,  как-то  вынырнуть  из  этого  хаоса,  из  этой  нереальности,  чтобы  снова  ДЫШАТЬ…

      Точкой  опоры,  соломинкой  за  которую  она  ухватилась,  как  за  спасательный  круг,  озарением,  ниточкой  Ариадны  в  этом  ЛАБИРИНТЕ  БЕЗУМИЯ  стало  письмо  к  нему.


     “Я  никогда  не  знала,  что  так  бывает…”, - были  первые  строки  ее   откровения...  Она  так  верила  в  солнечное  их  завтра…