Ящик Пандоры. Часть 1. Потеря

 Можно ли, преследуя другого,
погубить его страшнее, чем
губит вражда собственное сердце
Аврелий Августин

Часть 1. Потеря

 Я отчетливо помню свое детство: деревянный дом на берегу тихой речушки, мяуканье котят в плетеной корзине, кисло-сладкий запах сеней и сморщенную бабулю, любившую меня больше жизни. Помню как она сидела на скамеечке у печи и, подслеповато глядя в окно, пела длинные заунывные песни. Помню, как однажды она упала во дворе рядом с собачьей будкой и больше уже не поднялась.

 Целый год лежала она в комнате на диване, почти не ела и не пила, а потом ослепла и перестала говорить даже со мной, единственным человеком в семье, которому доверяла. Помню, как за день до смерти она неожиданно заговорила.

 "Наденька, детка, там, за иконой мешочек, возьми..." - взяв меня за руку прошептала она и перевела взгляд на икону, висевшую на стене. Прерывистое дыхание ее вдруг стало ровным и тихим и вскоре исчезло совсем. Я подумала, что она умерла и убежала за печку.

 Просидев в укрытии не менее часа, я заставила себя выйти на свет. Поверить в то, что бабушки больше нет, было выше моих сил, но и оставаться за печкой было невыносимо.
- Бабушка, ты меня слышишь? - пискнула я, но мне никто не ответил. Только ветер тоскливо завыл за окном и, стукнув в стекло, улетел восвояси. В этот момент я поняла, что бабушки больше нет.

 Я подошла к кровати, посмотрела на ее спокойное, умиротворенно лицо и, вдруг, почувствовала невероятное облегчение. От этого чувства мне стало не по себе. Я дотронулась до еще не окостеневшей ступни и поняла, что бояться действительно нечего. Страх покинул меня так же неожиданно, как и вселился. На душе стало легко и спокойно. Бабушка была права, когда говорила, что надо дотронуться до ступни умершего, чтобы человек больше никогда не боялся покойников.

 Бабуля лежала на спине, вытянувшись во весь свой огромный рост, и молодыми глазами смотрела перед собой. Рука моя против воли потянулась к ее лицу, прикрыла еще теплые веки.

— До свиданья, бабуля, — зачем-то сказала я вместо «прощай», и пошла к иконе, на которую она мне указала.

 Божья Матерь смотрела на меня ясными, как небо, глазами и ласково улыбалась. На какое-то мгновенье мне показалось, что она ожила — так чисты и лучисты были ее небесной сини глаза. Я протянулась к ней всем своим существом, и тут произошло  невероятное. Кто-то невидимый подхватил меня под руки и, затащив в другой конец комнаты, бросил под лавку. Я почувствовала сильный удар в висок и растеклась по полу подобно жидкому тесту.

 Ощущение бессилия, охватившее меня, было таким явным, что на какое-то мгновенье, я засомневалась в собственном существовании. И, если бы не голос, возникший над головой, я бы подумала, что умерла.

 Он шел откуда-то сверху и был таким завораживающим, что я беспрекословно подчинялась ему. Подобно кукловоду, дергающему за веревочки, он делал со мной все, что хотел: швырял из стороны в сторону, валял по полу, поднимал, кружил по комнате, и снова валял, и я ничего не могла с этим поделать. Единственное, что мне оставалось — это молиться. "Господи, помоги!" - прошептала я немеющими губами. Ответом мне была воцарившая в комнате тишина. Я подумала, что самое страшное позади, но тут окно распахнулось, и в комнату ворвался колючий обжигающий ветер. Покружив по комнате, он сбил со стола подсвечник, в котором догорала свеча, и с визгом вылетел в дверь.

 Тишина в доме стала такой осязаемой, что даже сверчок перестал стрекотать свои песни. Я поняла, что мне надо бежать. Сняв икону с гвоздя, я собралась выбежать из комнаты, но тут взгляд мой упал на овальное углубление, выдолбленное в стене, на которой висела икона. Оно было забито всклокоченной паклей и напоминало  заброшенное птичье гнездо.

 По цвету пакли, отличавшейся от той, которой были проконопачены стены избы, я поняла, что тайник был сделан недавно и, дернув за торчавшие из дыры волоски, на всякий случай отпрыгнула в сторону. Мало ли что могло оказаться в этой дыре. Но пакля была так плотно забито в отверстие, что руками ее было не выдернуть. Я взяла дедовы ножницы и с таким ожесточением начала выковыривать ее оттуда, будто от этого зависела моя жизнь.

См. продолжение
http://proza.ru/2020/10/06/876