Этюд 3 Жжет!

Глава первая и короткая.

Дверь в издательство «Журнала» была приоткрыта. Я смело сунул голову, в образовавшуюся щель, повертел ею, что бы сориентироваться…никого. Стойка рецепшена, самодостаточно выпячивалась в холле, глянцевыми и изогнутыми своими боками, олицетворяя стерильную надежность и сытость. Ангела, как положено Ангелу, за ней не было.
Я ещё подумал, что это представляет некоторые неудобства, но это всё же лучше того…. А что плохого? Ангелочек с осиной талией, обёрнутой белой блузой, награждает тебя дежурной улыбкой! Хлопает ресничками, мурлычет, что то в телефон, потом та же улыбка, разбавленная участием,…а ты чувствуешь себя, вредным вирусом, который пришел всех, здесь заражать, а Ангелочка жалко, и Ангелочку тоже себя жалко,…наверное.
Я  прошёл в длинный коридор, извиняясь, открывая белоснежные двери, вспугивая сидящих за ними сотрудников, они беззвучно кивали мне в сторону стойки рецепшена, я понимающе вторил им, кивал и исчезал навсегда из их жизни. Так вот вам.
За третьей дверью, меня встретил распотрошенный тесаком натюрморт, что висел на стенке, напротив двери. Мелькнула мысль: «Смело! Ой, стервецы! Они скоро пюре будут рисовать, какой-нибудь…мультифрукт».
В комнате, никого, как мне казалось, не было. «Так не бывает» - возобновил  я разговор сам с собой, гордясь своим логическим мышлением, и нарочито громко стуча  ботинками по паркету вошел в комнату.
В дальнем углу комнаты, за огромным столом, размером с теннисный, сидел грузный и не бритый  неделю человек с очками на пол-лица. Дорогой костюм его отливал стальным блеском, в тон натюрморту. Ангел сидел напротив, закрывая коленки увесистой папкой и кивал головой в такт тихим словам «Толстого».
- Простите за вторжение, как можно учтиво начал я, я тут объявление хотел дать, в Ваш Журнал.
Ангел беззвучно вспорхнул, жонглируя папкой, жестом решительно предлагая пройти мне с ней. Надо отметить, что я всегда боялся решительных Ангелов.
- Молодой человек! Громко, и как то начальственно, окликнул меня «Толстый», когда мы с Ангелом (как звучит! «мы с ангелом» - песня) были уже в дверях. Его голос был  до безобразия  знакомым.
Я удивлённо  обернулся, хотя что там, я даже удивиться не успел. "Толстый" стоял уже посередине комнаты, с широко расставленными руками, как бы обнимая этот мир. Мир к этому давно привык, и вероятно, никогда этому не сопротивлялся!
- Женька! Взвизгнул я, противно сбивающимся на фальцет голосом.
Ангелу, в такие моменты, необходимо понимающе улыбнуться, всплеснуть руками и ахнуть.
-Ну, ахни, ну пожалуйста! Мысленно попросил я Ангела.
-Ах! Сопереживающе выдохнул Ангел и закусил нижнюю губёшечку.

Глава вторая и последняя.

- Коньячку? Женька заговорщицки опустил голову и взглянул на меня поверх очков.
- Да я…за рулём. Замямлил я, зная, что неудобно, да и вообще не по товарищески. Человек старается, скачет, как сайгак, салфеточки, фруктики, мясцо, какое то осыпанное специями.
- Давай, давай…по одной, за встречу! Сколько мы не виделись, с годик то точно! Хе-хе…Женька как то упруго уселся напротив, но не унимался и суетился даже сидя, сыпя мне в тарелку, через огромный стол, не спрашивая, какое то деревенское сало, помидоры и прочее. Сдабривая обильно это действо историями, откуда это у него взялось, кто купил, или привёз и как это полезно, особенно нынче в кризис, ети его мать. Так и сказал!
- Ладно, жри…успокоился он, посчитав наверно свой хозяйский долг по части гостеприимства выполненным. Не дожидаясь ответа, довольный, захрустел огурцом, гнутым и неказистым.
 - Люблю гнутые огурцы…в них такое есть…непричёсанное…такое вот прям, русское…Женька, улыбаясь во весь небритый овал «мордылица», нарочито зачавкал.
- Угу, поспешил согласиться я, закусывая, хотя не прямой, не косвенной  связи у гнутого огурца и русскими не видел.
Женька был из тех людей, которых никогда не хочется обидеть. Обитая всегда на «своей волне» он никогда не конфликтовал и умудрялся не испортить отношений даже с отъявленными негодяями, начальством, да и  с двумя своими прежними жёнами он оставался даже близок, иногда выполняя, ну… нельзя сказать «супружеский долг», а так …назовём это «скорой психологической и внутримышечной  помощью». А ещё с ним было всегда комфортно и просто, что б ни случилось. Он всегда был «за тебя». Что бы ты не сделал, как бы это не сказал. Друзья и жёны звали его «плюшей», на что он вообщем то не возражал.
- Хорошо у тебя, поспешно перевёл разговор я от огурцов, к чему-нибудь нейтральному и, несомненно, приятному. - Красиво живёшь! Сказал я, оглядывая кабинет.
 - Это да! Вот именно живу! Женька закурил сигару и в позе космонавта на старте  дымил, как ракета, всем видом давая понять, на сколько это «хорошо у него»!
- Как ты?  Не унимался я, выдёргивая Женькино тельце из комы самосозерцания.
 - А вот!…(я подозреваю, он ждал этого вопроса), Женька вскочил из кресла и понёсся к стеллажам с папками, где в беспорядке были разбросаны бумаги, газеты, какие то фигурки…
- Вот, сжимая сигару зубами, говоря неузнаваемо гортанно, даже комично, вывалил мне на стол стопку напечатанных листков…
-Как я?! Вот он,я! Я же теперь креативщик! Полный коммерческий успех!
Я тупо глядел на этот развал чужих мыслей, идей, ужасался их количеством и успел пожалеть, что пытался ворваться в Женькин  «коммерческий успех» и мысленно представил, как меня подхватывают волны, этого, прости господи, «креатива», в огромный круговорот и всасывает в трубу, именно в ту, где кончается унитаз!
Но Женька, был бы совсем другим человеком, если бы в эту тяжёлую минуту не помог  давнему своему товарищу совладать со своим, же печатным словом и не повёл меня, этаким Моисеем, в дебри непознанного.
-Не писай, здесь всё просто! Всё так же с сигарой во рту, декламировал Женька.
- Вот смотри! Раньше я был журналистом, писал на злобу и дня и редактора. Никто меня не читал, я читал и слушал всех. Теперь, меня читают и ценят! Наливай! Это тоже было обращено мне.
- Здоровско! Успел я вставить словечко, между «наливай!» и «глок» – звуком ушедшего коньяка, ушедшего, в стоящего возле стола, Женьку.
- Подожди! Он не унимался, забросил кусочек мяса в рот,  громко его употребил  и залепил рот опять дымящейся сигарой.
- Теперь смотри! Я выработал алгоритм …он, запнулся, и  видно было даже, что то подумал…(а подумал так,  не в затяг)… и продолжил…
- Это не я придумал, конечно, но я это использую и как мне кажется, виртуозно! Алгоритм такой, Женька стал выводить пальцем буковки по воздуху у меня над  головой, как заклятие : Чем проще, тем лучше. Вот! И кратче, сынок!
Я притих, не совсем понимая, что он  хочет сказать.
– Может тебе ещё налить? Робко предложил я, глядя из своего кресла, как из окопчика, на стоящего возле стола Женьку, то ли жующего, то ли курящего, то ли делающего это всё вместе.
- Не время товарисч! Смотри! Я вот, мастер художественного слова…! Он вытянул вверх большой палец! - Никому это не нужно, никому! Я могу написать на любую тему! В любом стиле…и это сегодня не востребовано. Знаешь что востребовано? Он увлечённо затыкал пальцем в верхний листочек.
 - Смотри пьеса! Он взял мою голову, как мячик и ткнул в поднесённый листок.
 - Комедия, разные истории, продолжал он…Вот! Молодая семья, у них первая годовщина свадьбы, утро…то да сё…обнимашки, целовашки…Дорогая я выполню любое желание! Ух! Пух! Приготовлю завтрак! Ах! Мой «зайчик»! Ах! Моя «белочка»! «Зайчик» уходит на кухню, печь блинчики на завтрак…печёт их подбрасывая сковородой, как в рекламе «тефаля»…Дорогая заходит    на кухню: Я знаю что хочет «зайчик», встаёт на колени и начинает делать «зайчику» минет…В это время один из горячих блинчиков перелетая камбалой с одного бока на другой, не находит подставленной под него сковороды и падает «белочке» на голую спину. «Белочка» в шоке, «белочка» ,как положено…кусает. Ты сам понимаешь, что кусает «зайчику». «Зайчику», конечно, очень больно, «зайчик» не хотел, но рефлекторно, повторяю рефлекторно, бьёт «белочку» сковородкой по голове! Ссотрясение…скорая…милиция…ну, вообщем, весело…Занавес!  Это – касса, успех и всё такое! Или вот ещё…
- А как же реклама? Разочарованно я пытался увильнуть от втыкающегося в мой мозг штопром Женькиного «ещё».
- Да, и это тоже!  Как же ты не понимаешь, это же креатив, постоянное движение, даже давление, если хочешь! Женька стал быстро перебирать листочки на столе. Вот, на прошлой неделе продал, кондитерской фабрике: «красотулькины сосульки» конфеты там какие то. Так…вот! Банку одному, очень благодарили: « Забудь неприятности, тёщу и спид! Зайди Хоум Банк, возми кредит!». Зло получилось, но современно. Вот. Химкомбинату … где то возле Тулы…тоже в парил: « Нет в жизни более стоящего, чем наше средство моящее!» Как? Здорово? Каламбурчик такой, с двойным дном. В динамике! Да ладно, здорово…знаю…наливай!
-Зашибись! Скупо вывел я комплимент.
- Это ты тоже знаешь? Женька заскакал, вокруг стола! Это же моё! Издательство заказало в прошлом году слоган, я им вывел : «За-ши-бись – ру-ко-пись!» Вот уже становлюсь известным! И уже тише, почти доверительно: -Хочу за роман взяться, идеи есть. Потенция! Про стройку хочу написать твою…
- Прям, про мою? Я поперхнулся…
-Да, уже твою, решено мною сейчас! Не унимался Женька. Он сел рядом на ручку моего кресла, приобнял меня и показывая рукой на окно, заговорчески тихо продолжи.
- Огромная стройка, много рабочих, судьбы их переплетаются…
Он стал показывать, как судьбы рабочих переплетаются почему то у меня на макушке. Судя по росчеркам его пальца, на макушке у меня переплелось много судеб рабочих…
- И вот представляешь? Продолжал он…
- Неа!…прыснул я.
- Да подожди же!…это же замысел творческий, темнота, Женька не останавливаясь, продолжал нагнетать… -Уже не молодая малярша. Представляешь? Со следами всё ещё волнующей  красоты…и всё такое…Женька стал показывать на себе (кстати, плохая примета). Вот! И молодой, даже юный монтажник- высотник…каждый день он рискует своей жизнью…всем рискует он! И вот любовь! Вспыхнула! Искра! И он её добивается!
Женька хлопнул в ладоши,вскочил и забегал по комнате. – И вот представляешь, Женька не унимался! – Вот, представляешь! Огромная постель, шампанское и в самый ответственный момент, малярша говорит : « А у меня триппер!» Ну...сам понимаешь, бабы - народ ой, коварный! Пояснил Женька. Дилемма! Практически «быть или не быть», конечно в более актуальном виде! Так вот всё серьёзно!  А монтажник ей... : « Ничего страшного, триппер вылечить четыреста рублёв стоит, а бабу снять полторы тысячи, погнали!» И в омут с головой! Женька рубанул рукой и ослабил галстук! - Так вот!
– Так вот, очень, очень сильная вещь получится, почти Бальзаковская! Полный креатив!
Я закатился в хохоте, не в силах остановиться.
 – И это прокатит? Отдышавшись и долго кашляя спросил я. - Мне до сегодняшнего дня, казалось, что есть вещи по важнее. Извини, ну просто полное гавно.
- Не начинай, прервал меня Женька. Я как профессионал, на этом рынке, тебе так скажу. Я те как раз про это самое гавно и расскажу.
Он уселся на пол, около моих ног и положил голову мне на коленки.
- Когда, моя Машуся, это моя вторая жена, женщина, хоть и красивая, но умная, от меня уходила, она сейчас в Нице, господи, такие письма мне пишет, хоть Букера сегодня получай! Так вот, она мне так сказала: « Плюша, не ищи правды, её нет, её вчера догнали, убили и освежевали, потом порезали на кусочки и пожарили и подают под водочку в ресторане напротив, в «Джальсамино», ты знаешь, где я живу, напротив прям. Так вот, она говорила «есть деньги, заходи и употребляй эту правду, если хочешь, нет денег, иди дальше по Петровке, клювом маши «напосмотреть и  поохать»! – И в сущности она права! Везде деньги! Даже святые начинания у нас превращаются в бизнес. (Женька так противно  выговорил «бизьнис», что не произносить и даже трогать руками это слово не хотелось)
- Вот смотри, Женька опять смотрел «вникуда».
– Если сегодня вспоминают по телеку Родину, значит, вчера её продали. Стопудово! Если сегодня охаживают электорат, значит завтра используют его и выбросят, как презерватив. Всё! К бабке не ходи! Вспомнили берёзку, значит завтра спилят и в Китай! Я раньше во что то верил, как то боролся, окультуривался мля! И что? Жёны ушли, денег нет, карьеры нет, пальцем на меня показывают «Плюша»!
-Всё! Баста! Меня это больше не жжет, буду как все и для всех!Записывай: "Я Буду!Я  Есть!…И я буду есть!" Какаво? Ха-ха! Конспектируй! Это я так, высказался, просто на классе!
Он вскочил.
– А теперь? Евгений Игоревич! Уважаемый человек! Талантливый и востребованный писатель и менеджер! Наливай!
Уже за полночь, пошатываясь, дымя и икая, мы вышли издательства на воздух. Женька медленно, я бы даже сказал рефлекторно, перебирал содержимое своих карманов. Нашел листочек с моим объявлением, ойкнул, заржал и, тыкая пальцем в этот листочек нараспев прохрипел, где слогами, где жестами: - «Старик, сделаем путёво, очень профессионально!»
Я не мог возражать физически, и переживал эту фразу молча, сконцентрировавшись на равновесии.
Через неделю он позвонил, и тоном человека хорошо сделавшего свою работу сообщил, что номер вышел, и я могу, по его словам «пожинать плоды»
Я со смутным чувством тревоги  выбежал к ближайшему киоску. В свежем номере Журнала, на обложке, высились оранжевые небоскребы, и эти небоскрёбы орали зелёными буквами:
«Ты не монтажник! Ты – «извините»! Коль не пахал у нас на монолите!»