Вечный спор

Она молча глядела мне в глаза и не произносила ни слова, но обвинение читалось в ее жгучем взоре: "Всё! Я ухожу!" Я умоляюще смотрел на нее, смотрел как на икону, в мыслях заклиная не делать этого. "Неужели ты не видишь, как нужна мне, я пропаду без тебя", - хотелось мне сказать, но я лишь буркнул: - "Не уходи". Схватив сумочку, она словно птичка выпорхнула из моей квартиры, ничего не сказав и не попрощавшись. Словно сквозь сон я услышал, как хлопнула дверь подъезда, и только тогда осознал, что ее больше нет рядом, и ни кому, ни единому существу я больше не нужен. Я хотел выдавить из себя хотя –бы слезинку, но проснувшаяся мужская гордость не позволила проявить хоть чуточку сострадания к себе. Пустота, вдруг образовавшаяся где –то внутри, выгнала меня из дома.
 
Они шли на встречу друг другу. Одна – яркая, чистая, жизнерадостно – красивая, и другая, холодная, таинственная, блистающая каким-то непостижимым очарованием. Девушки были абсолютно непохожи, но, в тоже время, с совершенно одинаковыми чертами лица, как у сестер - двойняшек. Тепло, как морской прилив, нахлынувшее от первой, сдерживалось  холодом ночи второй. Светло-серое вечернее платье холодной красавицы нельзя было затмить ярко красным, тончайшего шелка одеянием ее сестры. Казалось невозможным их сосуществование и существование друг без друга.
Одновременно подойдя в стойке бара,  обе заказали одно и тоже, заведя тихую беседу.
- Ты считаешь, что возьмешь верх? – спросила холодная и таинственная.
- Да, я буду за него бороться! – не терпящим возражения тоном, ответила ее противоположность
- Думаешь, тебе удастся?
- Да!
- А если он этого не хочет?
- Давай посмотрим.
Обе одновременно развернулись от стойки, устремив свои взоры к  самому крайнему столику, за которым сидел унылого вида молодой человек. Он что-то писал, зачеркивал и писал снова.
- Уверена, - усмехнулась холодной и жуткой улыбкой девушка в сером мерцающем платье, - он пишет тебе прощальное письмо.
- Нет, это его новые стихи, и они посвящены явно не тебе! – с жаром в голосе противоречила ей сестра.
- Если ты и на этот раз вмешаешься, мы поссоримся, а ты знаешь, чем это кончится.
Глаза юноши вдруг засветились каким-то странным блеском и он, соскочив с места, помчался к выходу, переворачивая стулья и сбивая с ног официанта. "Лед" и "пламя" тоже покинули стойку бара, направившись вслед за ним. Теперь их объединяла целеустремленность, перекосившая космическим холодом черты лица одной и жаром во взоре второй, способным в одну минуту растопить все ледники планеты.

Визг тормозов, скрежет металла и звон разбитого стекла заставили побледнеть пышущую пламенем девушку.
- Ну, что, убедилась, - спросила девушка с похрустывающим как корочка льда голосом.
- Ты, ты это специально сделала?
Холодная красавица рассмеялась, одарив сестричку еще одной порцией космического холода: – Не все же тебе решать, милая. Лицо девушки в красном изменилось, глаза наполнились живой радостью, она показывала через дорогу, в сторону разбитых машин: - Вот он, он в телефонной будке!

- Ты опять за свое?
- Я тут вовсе не причем.
- А кто это сделал?
- Его спасла любовь!
- Нет, он все равно будет моим, мне всегда позволялось забирать их, пока они еще могут творить, ты знаешь.
- Ты думаешь, он поэт?
- Да!
- Нет, он просто влюблен, а это чувство только на короткое время дарит возможность писать красивые стихи.
- Ты уверена? – ещё раз переспросила та, что сводила холодом с ума.
- Абсолютно, - с улыбкой ответила ей сестра.
 
"Пожалуйста, я заклинаю тебя, подойди к телефону!" – шептал я в трубку. И она подошла. Её молчание я не мог перепутать больше ни с чем. "Пусть хотя – бы молчит, думал я, - лишь бы я успел прочитать ей это". Через пять минут в трубке раздался шорох, а потом голос, ее голос! "Я приду, жди" - сказала она.

"Кажется, на этот раз сестричку – смерть удалось провести", - думала в еще не прошедшем возбуждении красавица жизнь, отогревая у камина озябшие пальцы.