Нечаянный герой

   Российские СМИ сделали из него героя. И забыли…

  Первая большая беда  к Ольге Голдобиной, жительнице деревни Приморье Частинского района,  прилетела буквально на крыльях. В один из сентябрьских вечеров прошлого года произошла очередная ссора между двумя её главными мужчинами – мужем Сергеем и сыном Андреем.
 Надо сказать, что Сергей – муж неофициальный, гражданский. То есть,  Ольга  жила с ним под своей девичьей фамилией,  без регистрации брака,  хотя родила от него четверых детишек. Кроме старшего, Андрея,  которому недавно исполнилось  шестнадцать лет,  есть еще Настя –  ей 11,  девятилетняя Люба и  пятилетний Виталик. Все дети носят отцовскую фамилию – Щербаковы.
  Жить с Сергеем и в молодости-то было сложно. Он из тех мужчин, от имени  которых шутят: «Пить буду, а вот работать брошу». Только в шутке этой относительно его, Щербакова-старшего,  – одна голимая правда.  При этом, однако, Сергей Григорьевич любил «качать права» и каждый день напоминал семье, кто в доме хозяин.
 Сын Андрей, напротив, алкоголь на дух не переносит, а для матери – и помощник, и защитник. Собственно, на этой почве возник и стал развиваться конфликт между отцом и сыном.
  - В тот день, - вспоминает Ольга Валерьевна, - муж до прихода сына из школы уже был изрядно выпивши. И когда пришел Андрей, он сразу накатил на него: иди, мол, принеси отцу пива. Тот отказался. Сколько, в самом деле, можно бегать за бутылками для отца-пьяницы?  Надоело. Ну, такой отпор отцу не понравился, и он полез в бутылку. Слово по слову, дело дошло чуть ли не до рукопашной. Вообще-то  Андрей – парень сильный, и мог бы дать отцу физический отпор. Но он не стал брать греха на душу – хлопнул дверью, и ушел из дома. Вскоре и прилетела  наша первая беда…
 
Андрей уехал в тот же день в Пермь, к родственникам.  А через пару дней все российские, а вслед за ними и мировые СМИ разнесли по свету сенсацию: «15-летний подросток  совершил перелёт из Перми в Москву под крылом самолета «ТУ-154», и остался жив!».
Это и был Андрей.  Но полёт этот он совершил не из тщеславного желания удивить мир. И не  на спор с друзьями. И не по чьей-то злой воле. Так получилось. После ссоры с отцом и ухода из родного дома ему было все равно куда бежать, ехать, плыть… Он захотел улететь, поэтому и оказался в пермском аэропорту.
  Историю его перелёта я не буду пересказывать – о ней во всех подробностях  в течение длительного времени живописали  все СМИ. А вот о дальнейших событиях в жизни нашего героя и его семьи рассказать следует.


*** 
 
Ольга Валерьевна пришла в редакцию не с рассказом о «подвиге» сына. До похода в «Звезду» она побывала в администрации Частинского района, в приемных губернатора и Уполномоченного по правам ребенка в Пермском крае.
 - Вникать в наши беды никто не хочет, - устало вздыхает она. -  А как дальше жить – я не знаю…
   Но зачем она ходит по высоким инстанциям? Чего добивается?
Коротко рассказать об этом не получится. Поэтому запаситесь терпением и для начала послушайте горькую исповедь матери.
-  Полет Андрея  под крылом самолета – это наше  горе.  Чудо, что он не погиб, но… Сын  стал инвалидом – ему ампутировали  пальцы левой руки. Виноват в этом, конечно,  он сам. Однако  вина за его отчаянный поступок лежит на нас, его родителях. На отце, на мне -  это мы его не уберегли…
 В ноябре Андрея выписали из больницы. Жить под одной крышей с отцом после того, что произошло, он категорически не хотел. Но этого не хотела уже ни я, ни другие мои дети. Сам же отец уходить из дома не собирался.   Не хотите со мной жить, говорит, уходите сами, а  мне и здесь неплохо. Ну, мы ушли к бабушке, к моей маме – у неё свой домик в районном центре. Только жить там - тоже пытка. Мама сама по себе человек добрый, но вот отчим…  Почти каждый день у него пьянки. А напьётся – начинает гонять детей, попрекает нас каждым куском хлеба. Долго терпеть такого положения я не стала,  и поставила мужу условие: если он по доброй воле не освободит наш дом, добьюсь принудительного  выселения. В феврале  Сергей  ушел, и мы снова перебрались в своё гнездо…

  «Гнездо» - это очень точное определение для дома, где жила семья Щербаковых. Общая его  площадь - 18 квадратных метров.  Чуть более четырех квадратов на человека! Всей семьей здесь только ночью можно было находиться, днем же – друг о друга спотыкались. Однако счастьем было уже то, что в доме не стало ежедневного пьянства. Дети, хоть и в тесноте, но могли спокойно выполнять школьные задания, играть, просто смотреть телевизор.
 
  Слушая рассказ матери, жизнь этой семьи представляется сплошной чередой испытаний. Хуже, кажется,  некуда. Однако настоящие трудности только начинались.
***      
 Беда в одиночку не ходит… Вторая «подруга» в семью Щербаковых  ворвалась огненным смерчем поздним вечером 12 апреля.
- Мы уже укладывались спать, когда услышали крики соседей: «Спасайтесь! Пожар!», - продолжает свой рассказ Ольга Валерьевна. – Выскочили на улицу, смотрим – уже полыхают придомные постройки. Погода в этот день была сухая, ветреная, огонь остановить уже было невозможно. Пожарные после расследования выдали мне справку, что причина пожара – неосторожное обращение с огнём неустановленных лиц. Что значит «неосторожное»? Пожар занялся с туалета, с внешней его стороны. У кого там может быть неосторожное обращение с огнем? Зачем там вообще надо было разводить огонь,  на ночь глядя? Между прочим, во дворе, рядом с туалетом, была привязана собака. Но она ни разу не залаяла! Значит,  спичкой чиркнул кто-то из наших знакомых, кого собака признавала за своего. Поэтому у меня одна версия – это был настоящий поджог.
-У вас есть конкретные подозреваемые?
- Есть, конечно. Но я ведь могу только догадываться, а утверждать должно  следствие. Но оно почему-то  до правды не дошло…
  История с пожаром – дело темное. И обсуждать эту тему более подробно  в нашем разговоре мы  не стали. Пепелище ворошить - только старые раны бередить. Надо думать о сегодняшнем дне.
***
  Между тем, сегодняшнее состояние семьи – не просто аховое, оно – краховое.
- В настоящее время нас снова приютила моя мама, - рассказывает Ольга Валерьевна. – Но жить в родительском доме совершенно невозможно. Мало того, что в нем просто не хватает места, но морально находиться там очень сложно – отчим едва ли не каждый день выгоняет нас из дому. Благо, что сейчас на дворе – лето, и спать можно во дворе, на сеновале. Но скоро придет осень, детям надо будет идти в школу. Некоторые «добрые» люди предлагают мне сдать детишек в детский дом…
- А что вам предлагают власти, Ольга Валерьевна? Обращались ли вы к ним за помощью?
- К ним, в первую очередь, и обращалась. Нам, как погорельцам, оказали материальную помощь – выдали 21 тысячу рублей. А с жильём, сказали, помочь не могут. Нет в районе свободного жилья.
  По справкам, которые я навел в обеих администрациях, свободного жилья в Частинском  районе в самом деле нет. При этом в «поселенческой» очереди на получение крыши над головой  стоит 250 человек, а в «районной» - 180.  Среди них, в основном, такие же горемыки, как семья Щербаковых – погорельцы, матери-одиночки, сироты,  участники боев в «горячих точках».
 - За все годы демократических перемен, - сказала мне по секрету глава Частинского поселения Любовь Александровна Никонова, - в районе не построили ни одного дома. Совхозы  рухнули, а других селообразующих предприятий на наших территориях нет, поэтому строить некому и не на что.  Очередь, сами понимаете, не движется.
  Справедливости ради надо сказать, что власти Частинского района и поселения всё-таки предлагали семье Щербаковых  варианты «выживания».  Администрация поселения, например, предложила  купить погорельцам дом в соседней деревушке, Мельничной,  за 40 тысяч рублей. И домик уже приглядели, и половину денег за него готовы будущей хозяйке выложить. Только «хозяйку», несмотря на дешевизну, такой вариант не греет.
Во-первых, «домик в деревне» представляет собой всего лишь сруб под крышей, в нем даже печи нет. Во-вторых,  в Мельничной  нет школы для детей и работы – для родителей.  Автобус, правда, ходит ежедневно, от деревни до районного центра – пять километров. Но в целом  это обстоятельство не облегчает, а усложняет жизнь.
  Подсуетилась с предложением и районная администрация, которая  предложила О.В. Голдобиной взять субсидию на покупку дома или квартиры. Хороший вариант. Только вот надо внести первый взнос – триста тысяч рублей. А ежемесячный доход семьи не превышает десяти тысяч: пять зарабатывает сама Ольга, три с половиной стал получать за инвалидность сын Андрей, 900 рублей составляет детское пособие многодетной семье. Отец алиментов не платит. Так что вариант с субсидией – это из области фантазий.

***
  Помыкавшись по кабинетам местной власти, Ольга Валерьевна поехала хлопотать в краевой центр.
 - Мне соседи сказали, - объясняет она свой приезд в Пермь, -  будто бы по телевизору  после полета Андрея, еще до пожара,  чуть ли не сам губернатор обещал нашей семье выделить  квартиру. Но в приёмной губернатора секретарь сказал мне, что какой-либо помощи просить  не следует. Это,  мол, пустые хлопоты…
  Квартира от губернатора – это наверняка досужие вымыслы односельчан. Однако появились они не на пустом месте. Сразу после полета Андрей Щербаков  стал знаменит на всю Россию. Новость о его «подвиге»  была сродни сообщению о пешем походе Шпаро  на Северный полюс. Или о заплыве Федора Конюхова через Атлантический океан.
  Парень  из деревни Приморье Пермского края стал «звездой» новостных программ и главным героем дня. К слову сказать, «Главным героем» его публично назвали в одноименной передаче на НТВ.
- Когда телевизионщики приезжали снимать Андрея для этой передачи, - рассказывает мать «героя», - они до съёмки обещали открыть и поддерживать благотворительный счет на его имя. О поддержке было сказано и в эфире. Но потом, когда интерес к Андрею погас, все обещания были позабыты… А когда у нас случился пожар и потребовалась реальная помощь, никто из новых  «друзей» даже не позвонил.
  В общем, как говорится, поматросили и бросили. Очень типичная история, вполне в  духе нашего времени.
В этом смысле очень показательно высказался в разговоре со мной зам. главы Частинского района Анатолий Усталов.
- Кто такой Щербаков? Герой? Но какая от него польза? Доброй славы ни  району, ни Пермскому краю этот его полет не принес. Зато всей матушке России он продемонстрировал, какие неблагополучные дети у нас растут…
 Ну, это еще как сказать, Анатолий Михайлович.  Да, с  точки зрения чиновников, полет подростка  в экстремальных условиях выглядит, по меньшей мере, опрометчивым поступком. И слава тут, в самом деле, весьма сомнительна.
Но вот что касается пользы…  Матушка Россия на Андрея, уверен, не обиделась. Больше того, страна должна бы сказать ему спасибо, ведь паренёк из уральской глубинки фактически бесплатно и абсолютно объективно проинспектировал нашу гражданскую авиацию. Выяснилось, например, что не так уж надежно охраняются наши аэропорты и, стало быть, не так уж безопасны полёты на самолетах,  как заявляют об этом авиаперевозчики.
  Кроме того, Андрей,  невольно рискуя своей жизнью,  провел опять же бесплатный эксперимент на выживаемость человека в экстремальных условиях. Добровольцев на подобные испытания, уверен, нашлось бы немного.  А опыт, «сын ошибок трудных», дорогого стоит.
 Относительно демонстрации неблагополучия наших детей  тоже можно возразить. За эту «демонстрацию» нашему герою тысячи пацанов (не только Пермского края) должны пожать руку, ведь Андрюха на собственном примере, пусть нечаянно, показал, что дети в нашей стране и крае по-прежнему остаются самой незащищенной «прослойкой» общества. Что они страдают не только от отцов-самодуров, но и от государства, которое не может обеспечить их родителей ни достойным жильем, ни работой. А это значит, что «озвученные» с высоких трибун программы, якобы  направленные на улучшение жизни народа, выполняются «маненько» не так, как представляют это в своих отчетах чиновники разных рангов.
  Вот за эти нечаянные разоблачения я бы на месте Президента обязательно  выделил бы многодетной семье погорельцев Щербаковых не абы какую халупу в умирающей деревне, а достойную квартиру. В Москве!
 

Не питайте юношей надеждами
 
   Прошлой осенью меня на один день редакция отозвала из отпуска. Надо было срочно съездить в командировку,  в Частинский район. Повод, в самом деле, был существенный: на публикацию в «Звезде» откликнулись очень солидные люди, желающие помочь в трудной ситуации  одному из наших героев.
  В корреспонденции «Лёд и пламень Андрея Щербакова» мы рассказали об аховом положении в семье этого юноши. Помните? Мальчишка из деревни Приморье Частинского  района совершил перелет из Перми в Москву в крыле пассажирского «Боинга».  Об этом сенсационном перелете рассказали все информационные мировые агентства, Андрей после него  стал героем многих передач на отечественном телевидении. Однако, как принято в шоу-бизнесе, человека «поматросили» и – бросили…
   В прикамской глубинке, между тем, разыгралась настоящая трагедия. Мало того, что наш «герой» после полёта стал инвалидом. Спустя некоторое время после его «подвига»,  родительский дом в деревне Приморье сгорел, семья осталась практически без крыши над головой.  В семье же, кроме Андрея, еще трое детей – две сестренки и брат. Воспитывает их  в одиночку мама – Ольга Валерьевна Голдобина. Отец, скромный поклонник Бахуса,  из семьи ушел, помощи от него ждать не приходится….
  Так вот, после нашего рассказа о бедственном положении этой семьи, в редакции раздался звонок. Семье Щербаковых-Голодобиных  вызвалась помочь весьма солидная фирма – одно из березниковских акционерных обществ с головной управой в Москве.  Речь зашла даже о приобретении жилья для неё. В сегодняшнем нашем обществе -  это фантастика!
  В командировку в Частинский район мы отправились вместе с полномочным представителем этого ОАО: благодетели на месте хотели убедиться в том, что газета не публикует небылицы, что семья, в самом деле, терпит бедствие. И сам Андрей, герой газетных и телевизионных публикаций,  тоже нуждается в материальной поддержке
  Посмотрели, убедились.  Семья из пяти человек  ютилась в то время в  доме, построенном после Великой Отечественной войны. Комната, которую временно выделили погорельцам,  составляла  восемь квадратных метров. Что делать, селить погорельцев и других людишек,  переживших в жизни катастрофу, в Частинском районе больше некуда - в годы демократических реформ здесь построено 0, 0 квадратных метров социального жилья. Такая ситуация, впрочем,  сложилась едва ли не на  всех других территориях Пермского края.
  «Проверяющие»  пообщались с матерью и детьми, поговорили с  представителями местной власти. В общем,  убедились, прониклись.  Пообещали  позвонить и сообщить о мерах. Мы видели, как встрепенулась мать. Как оживились её дети, услышав обещание о скором переезде в новое жилище, где можно будет даже сесть всем вместе за один стол.
  Но… Прошло полгода, а обещанной помощи семья Щербаковых-Голдобиных так и не дождалась. Подсуетилась, правда, в очередной раз местная власть  - семье разрешили использовать списанный «на подтопление»  домик на берегу Камы – бывшие хозяева  были из него расселены.  Однако въехать в «новое» жилище  с малолетними детьми (кроме Андрея в семье еще трое детишек)  мать не решилась – дом нуждается в ремонте. В настоящее время они снимают квартиру в районном центре, за которую Ольга Валерьевна выкладывает по пять тысяч рублей ежемесячно – практически всю свою зарплату.
   Как и на что живут погорельцы? 
- Выручает Андрей, - рассказывает Ольга Валерьевна. – Сын учится в Закамске, на программиста. Учится хорошо,  получает повышенную стипендию и, кроме того, государство выплачивает ему  пенсию по инвалидности – три с половиной тысячи рублей. На эти деньги мы и выживаем…

   Должен сказать, что у многодетной  матери нет никаких претензий и упрёков  ни к кому. В конце концов, это её беда. И то, что произошло с её сыном Андреем. И то, что случился пожар в их доме. И то, что с мужем не повезло, и детишек вот много нарожала,  и зарплата мала… Во всём она, мать, виновата. 
 Собственно, и у редакции «Звезды», и у меня лично тоже нет никаких претензий к уважаемым руководителям  уважаемого предприятия.  Они вовсе не обязаны никому помогать. Тем более, иногородней семье – у своих-то работников проблем наверняка  выше крыши. Тем более,  сейчас, в условиях кризиса.
   Непонятно только – зачем?  Зачем нужно было вообще городить этот «огород» с обещаниями  о помощи, с якобы искренними сочувствиями по поводу? Никто ведь благодетелей  за язык не тянул. Зачем давать человеку надежду, коль она заведомо пуста, как   барабан?
   Хочется потешить любопытство и  почесать язык? Так чешите в другом месте, как говаривал незабвенный Черномырдин. И по другим поводам.