Вечное сияние разума

     Стало слишком темно, и я включил свет. Яркий, почти слепящий свет. За окном тут же возникли невероятные образы: причудливые карлики, пляшущие хороводы вокруг воображаемого великана; стаи ворон, несущие в розовых когтях блестящие предметы; громадный бумажный монстр, играющий марионетками. Расплывчатые картины, тени, полутона бились об стекло, пытаясь прорваться в комнату, как будто ночные бабочки. Казалось, что нескольким моим фантомам удавалось просочиться в комнату сквозь открытую форточку, но они тут же растворялись в электрическом свете.

     Я стал всматриваться в окно. Картины, прежде вызывавшие во мне некий интерес, теперь пробудили во мне отчаяние, и даже злость. Не зная, что сделать, чтобы как-то повлиять на происходящее, я закрыл глаза. Передо мной вновь явились знакомые образы. Я решил действовать. Громко, что есть сил, я начал кричать карликам, но голос выходил тонкий и ломанный. Но я все равно продолжал. Я пытался объяснить им, что никакого великана нет, что это выдумки, что его не нужно ни бояться, ни любить, что они бездумно следуют традициям, вместо того чтобы подумать и понять всё самим. Результат был непредсказуем. Некоторые карлики закрыли уши, чтобы не слышать меня и продолжали танцевать, как и раньше. Другие, казалось бы, одобряли и понимали мои идеи, но через несколько мгновений они собирались в маленькие группки и снова начинали танцевать, только уже другие танцы. Были и третьи. У этих карликов мои слова вызвали возмущение, и, выхватив какие-то иголки, они принялись метать их в меня. Почувствовав себя Гулливером, я открыл глаза.

     Не собираясь сдаваться, я приготовился к встрече с марионетками и вновь закрыл глаза. Для начала я решил приглядеться. Оказалось, что у огромного монстра было множество рук, на каждой из которых висели марионетки. Длина веревки, каждой марионетки была разная, и некоторые висели прямо возле головы чудовища. Я стал, спрашивать марионеток, почему они дают монстру собой управлять, ведь он всего лишь бумага? Чтобы его уничтожить достаточно одной искры? Им стоит всего лишь обрезать эту веревку, которая их ограничивает и они будут свободны? Но марионетки сказали, что скоро один из них заберется на самый верх бумажного чудища, и все изменится. Сказав, это они продолжили взбираться вверх.

     Я хотел обратиться и к воронам, но они, казалось, просто не понимали моих слов.

     Чувство отчаяния снова нахлынуло на меня, я подбежал к выключателю и выключил свет. Образы в окне исчезли. Улица выглядела, также как и всегда: вдалеке виднелся купол церкви; напротив дома сверкал огнями модный ночной клуб; дальше по улице выступал краешек свежевыстроенного банка. Я улыбнулся, и стал щелкать выключателем. Остановившись на позиции «вкл.», я вернулся на кровать и стал думать.