Мягко стелют, да жестко спать

      Прошел слух, приехал покупатель и добровольно, подчеркиваю добровольно набирают этап. Звучит как фантастика, что бы заключенного спрашивали, хочет он или нет, не помнят даже местные долгожители. Как всегда парой, с Эдиком, пошли в кантору. С решимостью поменять свою спокойную жизнь. Где-то в тайге, затевают строительство новой зоны. Начнем все с начала, решили мы, надоела спокойная, размеренная жизнь. Капитан нас не отпускает. Чем заинтриговал приехавшего майора. Нам говорит, тоже нужны специалисты, и внес нас в свой список, решив нашу судьбу.


И вот этап. Две машины по двадцать пять человек. Не знаю, что за нужда, но мы на этих машинах очень долго стояли в Соликамске, около продуктового магазина. Собрался любознательный народ. Увидали гитару просили сыграть, конвой возражать не стал. Как можем, со слезой в голосе, запел про свободу, любовь, про маму. Что не слушал ее в свое время, а сейчас жалею. Растрогал публику, разжалобил, понесли из магазина кто, что может. Один мужичек вынес стакан водки мне, но конвой не  разрешил. Можно говорят только курево.  Старший, как мне показалось, сделал  комплимент  мне. За песни похвалил и выразил удивление, что при моих блатных замашках, на мне не видно наколок. Такая редкость. К сожалению слушателей мы поехали дальше.  Видно эта стоянка и была причиной вынужденного ночлега, прямо на берегу реки Вишары.


 Машины ушли. Костер у конвоя, у нас сырой песок, сырой холодный воздух от реки. У кого есть котомка или лучше чемодан, можно хотя бы сесть. На такой вариант этапа, видно не рассчитывали, а полевых кухонь у зеков не бывает. И спозаранку, даже без кофе и булочки, погнали нас пешком. Не далеко говорят. Оказалось всего то километров шестьдесят. Хоть и делали остановки, но торопились, чтобы не ночевать еще раз, голодными в лесу. Дорога была лесная давно не пользовалась. Следов машин не было. Спрашиваем, есть хоть там бараки,  столовая?  Обычно конвой с нашим братом разговоры не ведет, но тут другой случай. Когда они узнали, что мы якобы, идем на строительство  новой зоны, как первопроходцы. Они хором заржали, это их позабавило. - Дураки вы, это Гайны, вот сюда в эту сторону,  штрафняк  «72ой», небось слыхали. А с общака, куда вас ждут, приходил к вам не так давно этап. Который вы  лупили у себя в бани. Вы как бы выполните долг вежливости, а мы посмотрим как это выглядит. Правда народ сник, настроенье упало, ползем из последних сил, а в перспективе ждет не радостная встреча. Издали было видно, у ворот тасуется толпа, встречают. Почувствовалось  в колоне облегчение.  Люди увидали знакомые лица, среди них Вовка Репин и другие ребята. Стало ясно, бить нас не будут.


Старые порядки, после бунта, не возобновились. Основные деятели которые держали, зону в черном теле, были вынуждены покинуть ее и искать другое пристанище, мыкаясь по зонам. А оставшееся товарищи (тогда господ не было) бывшие прихвостни, шестерки, не смогли взять власть, помешал им пришедший перед нами этап, с нашей зоны. Наш приход укрепил авторитет, прибывших ребят сюда,  с новыми порядками. Запретили активистам, внушать, кулаками и палками, что на работу ходить обязательно. Ведь до смешного, тут дошло. Стоит пустой изолятор, даже обслугу сократили. Мы понять не можем, чего тут начальство делает. За них тут амбалы воспитанием занимаются. Мы правда их остепенили, и по-хорошему  с ними договорились, что бы в наши секции, они не заходили и наших людей не трогали. А оставшаяся часть бывшего  коллектива, если им это нравится, пусть прогибается под их порядки. На том и порешили.