Средство от смерти

Кажется,  еще вчера босоногим и счастливым мальчишкой я  приходил в этот парк встречаться с моими друзьями.  Мы подолгу бегали среди величественных  кленов и  грациозных берез,  заливаясь веселым заразительным смехом. Потом качались в  густой траве,   наслаждаясь свежими ароматами,  отдыхая от назойливых запахов большого  города.
Мы,  шестеро непоседливых  подростков,  мечтающих  перевернуть мир с  ног на  голову. Что из того,  что наш возраст  не превышал  двенадцати лет.  Шестеро мечтателей и романтиков всегда находили повод для веселья и  проказ.  Трех девочек  и трех мальчиков из одной школы объединила одна мечта - быть не такими как все,   не похожими  на других во всем,  что есть на белом свете.

Юрка всегда интересовался Вселенной.  Он часто мечтательно поднимал глаза в ночное небо и вздыхал.  Никогда не делился своими мыслями,  мол, все узнаете потом.  Может быть,   поэтому волосы его челки все время торчали вверх,  чтобы он с  ними  ни делал.  Наверное,  они стремились за его меч¬той,   уходящей вглубь бескрайнего космоса.
Набегавшись до изнеможения,  мы страстно прилипали  к автомату  газированной воды,  были такие в семидесятые  годы XX столетия.  Напившись от пуза, удобно устраивались на скамейке,  в тени роскошного клена,   но не все.

Наташка запросто ложилась в траву,   прикладывая  ухо к земле:     "Хочу услышать растущую траву,   понять ее слова". - Неоднократно твердила она. Никто не считал  это просто шуткой  или очередным капризом.   Каждый  из нас выражал свое стремление отличаться от других по-своему.  Наталья никогда не появлялась в платье перед нами.  Мальчуковые шорты и ярко-зеленая футболка - вот ее обычное одеяние для совместных  прогулок.  Две рыжие тугие косички  и  нос,   усеянный веснушками,  дали  повод прозвать ее Пеппи Длинный Чулок.   На что она добродушно отвечала: "Не Пеппи,  а Паппилотта. И про¬шу не считать меня беспомощным ребёнком".  Эта реплика,  сопровождаемая своеобразной жестикуляцией,  звучала так забавно,  что никто не мог удержаться    от смеха.
В то время,   когда Наталья слушала траву,   остальные были заняты тем, что пытались  удивить остальным своей фантастически-невероятной  историей. Все,   кроме одного.  Генка что есть мочи таращился  на лежащую в траве Наташку,  а в моменты наибольшего напряжения  начинал шевелить  губами,   повторяя только ему известные слова.   Генка всегда хотел овладеть способностью чтения  и  передачи мысли.  Он мог часами таращиться  на бродячую со¬баку,  мысленно пытаясь усадить или заставить лечь ее.  Иногда получалось. Однажды он заявил: "  У меня есть теория.  Руководствуясь ею,  я смогу не только слышать и  управлять мыслью - я смогу управлять временем".  В ответ раздался одобрительный  гул.

Однако   Наташка была не только объектом его тренинга,  а и объектом обожания.  Его серые  глубокие  глаза без всякой телепатии всем  информировали об этом.  Все, не исключая Наташки,  знали о его страсти,   но скрывали свои знания как могли.
Юлькины рассказы всегда приводили в восторг.  Дольше всех она могла удержать внимание слушателей  на своей особе,   хотя все знали наперед, что без молний  не обойдется. То она загоняла ик в замысловатую машину, изготавливающую вечные батарейки,  то собирала в единый  пучек  и малыми порциями запускала в электросети для  промышленности,  то оседлала шаровую молнию и манипулировала ею,  словно водитель автомобилем.  В такие минуты нам казалось,  что из ее светло-карих  глаз и впрямь выскакивают малюсенькие разряды,  а ее темные густые волосы поднимаются вверх,  будто наэлектризованные.  Она очень любила спортивный  клуб  "Динамо",   но эта любовь была вызвана в основном названием: "Динамо - динамо-машина    или генератор",- объясняла она. -Генератор,   который дает электричество - молнию в проводах".

Это  "сверкающая леди",   как мы ее называли,   поразила своими молниями нашего  "вселенского мыслителя"  Юрку.   На двенадцатилетие он вручил Юльке "динамку"  для велосипедной Фары и,   краснея,  выдавил  из себя: "Пусть это будет твоей первой укрощенной молнией".  Юлька чмокнула его в щеку,  отче¬го Юрка стал  красный  как  помидор.

Самой серьезной среди  нас была Светлана.  Многие шутки в свой адрес она просто пропускала мимо ушей,  особенно,  когда в небесной синеве углядит парящую птицу.   Толстеньких сереньких воробьев и юрких синичек она не воспринимала всерьез:   "Слишком маленькая дистанция  полета, - комментировала она".  С  глубокой  грустью в небесно-голубых  глазах,  Светка следила за летящими самолетами,  восклицая  при  этом: "Ну почему люди  не научились летать самостоятельно?!   Летать,  летать самим - это же так здорово!   Зачем понадобились эти железки?"  Как вы,   наверное,  догадались ее мечта - научиться летать.   Летать,   как  птица,  а не сидя в комфортном кресле авиалайнера. Даже одежда выражала ее стремление к  полету.  Расклешенное платье с широкими,   напоминающими крылья,  рукавами,  длинная лента в волосах,  развевающаяся на ветру,  придавали девчонке особую невесомость и элегантность. Ее легкие движения напоминали больше порхание птицы,  чем перемещение человека.  Бумажные  "змеи"  и другие подобные штучки  приводили ее в неимоверный восторг.  От переполнения чувствами  глаза округлялись,   начинала хватать ртом воздух и  на мгновение теряла дар речи.   "Я буду вторым Икаром,   но Икаром,  который не упадет,  а подружиться с небом". - Часто повторяла она.  Все мы искренне верили ее словам.

Меня в ту пору называли  просто Игорь.   Без отчества и всяких заслуженных званий.  Игорёшка-картошка дразнили меня за смугловатый цвет кожи,  но обиды я не держал  ни    на кого.

Стать особенным я решил  после смерти любимой бабушки,   которая  покинула этот мир,   когда мне было девять лет.   Тогда ко мне пришло твердое решение,  что я не буду вот так лежать в деревянном ящике и причинять столь¬ко  горя окружающим.  Я решил жить вечно.  Эта идея захватила меня  полностью.     Я сросся с  ней,   как сиамские близнецы.   Первые попытки постичь бессмертие привели меня в мир сказок.  Я попытался разгадать секрет Кащея Бессмертного.   Потом,   параллельно, загадку  птицы Феникс,  возрождающейся  из пепла.  Мои  усилия вызывали одобрение моих добрых друзей. Затем пошло,   поехало...

В середине восьмидесятых мы все поступили в разные ВУЗы и  продолжали  постигать науки,  способствующие воплощению мечты каждого из нас.  Юрка – астрономию и астрофизику,  Наталья – ботанику.  Юлька –  прикладную физику. Генка – психотерапию.  Светлана – философию,   хотя мы сразу не могли понять почему. Позже она сама объяснила.  Через философию йоги,  буддизма, синтеизма и другие постичь левитацию и расширить ее до небес.  Я же постигал    биологию,  биохимию и  генетику.  Уже к пятому курсу каждый из нас,  теми или  иными  путями,  добрались до эзотерики  и оккультизма.   Каждый  нашел в этих  учениях что-то для себя...

Воспоминания нахлынули новой волной,  несущей и радость, и боль. Поиски средства от смерти занимали все мое время.  Они  на пятнадцать долгих лет вычеркнули  из жизни моих старых добрых друзей.  Лишь спустя столько времени я встретил Генку.  Теперь Геннадия  Петровича Сухнаренко,  доктора наук, успешно практикующего психотерапевта,   исследования которого интересовали очень многих.  За считанные минуты перед началом его доклада перед науч¬ным конгрессом на тему  "Влияние народной медицины на оздоровление психи¬ки"  он  успел мне рассказать о друзьях детства.  Он  и Наталья  поженились сразу после выпуска.   Имеют двоих мальчиков Сашу и Алешу.  Наталье дома не сидится.  Она часто пропадает в экспедициях - ищет новые виды растений  и  исследует еще неизведанные способности  уже известных.  Он сам рас¬копал много различных методик тренинга в телепатии разных  учений. Выбрал, по его мнению, самое необходимое,  соединил  и  усовершенствовал. Вначале учился  и  применял  на практике все сам.  Теперь есть ученики. "Не хочешь присоединиться?"- С  улыбкой спросил он.  Я вежливо отказался. Юрка - ныне Юрий Григорьевия Оверьев соединил свою судьбу с Юлькой,  т.е. Юлией Максимовной,  теперь тоже Оверьевой,  через два  года после окончания ВУЗа.  Бракосочетание устроили в звездном зале планетария,  а вечером пиротехническая феерия,   подготовленная самой Юлькой,  заставила отвиснуть челюсть у всех до единого.  Оба уже доктора наук  и  известные в своих  кругах  ученые.  О докторских, своей  и Натальи, Геннадий  умолчал.  Чета Оверьевых имела троих детей:  старшего мальчика и двух  прекрасных девочек-близняшек. Обе семьи давно сменили адреса и  номера телефонов,  только Светлана Игоревна Несгибина имеет ту же прописку.
Я спросил:
- Почему ты  говоришь только о прописке?
- Она почти  не живет здесь, - ответил Генка. - Постоянно в разъездах.  Светлана исколесила весь Китай,  Японию,  Индию,  Тибет,  Египет и другие страны,  а сейчас - в Непале. Она  говорила,  что поедет туда  года на полтора.
- Давно она уехала?
- Месяца два  назад. Ты читал ее работы?
- Какие работы???
- Она написала семнадцать книг,   не считая статей,  еще принимала участие в соревновании левитаторов, проходившем в США,  знаешь,   и довольно успешно.
-  Я рад за нее.   Все-таки Светка взлетела.   Пусть не высоко и  ненадолго,   но все же взлетела
-  Да, все это так, только в семейной жизни  у нее одни  падения.  Два раза выходила замуж и все равно осталась одна.  Даже детей  не нажила.  Наверное,  до сих пор  по тебе сохнет…
-  Как  это?
-  Слепой ты болван.   Только ты этого не замечал.  Все наши знали  ее отношение к тебе.  Ты же весь в бессмертии был. 
Я опешил от такого поворота.   За пятнадцать лет даже позвонить не удосужился.   
- Ну что было,  того не вернуть, - продолжал Геннадий. - Заболтал я тебя совсем.  Расскажи  и ты о себе. 
- Что рассказывать?
-  Ну ладно уж,   не скромничай.   Твои работы в биохимии  и  генетике не на последних местах.  Кстати,  очень хорошо выглядишь. Как это тебе удается?
 Вместо ответа я вытянул  из внутреннего кармана пиджака небольшую коробочку с  невзрачными серовато-зелеными  таблетками и  протянул ее Геннадию.
- Тебе это удалось? - С  неподдельным восхищением спросил он.
- И, да и нет. 
-  ???
-  Этот препарат дает мощный толчок  к обновлению клеток и  поддерживает этот процесс.
-  Да это же на открытие тянет!
-  Я бы воздержался от такого заключения.   Клетки обновляются,   но не все.  Продолжаю поиск.   К слову,  ты первый,   кто узнал о препарате.   Хочешь - возьми себе.  Я уже три  года их  употребляю.   
Генка отрицательно помотал  головой, протягивая обратно пилюли:
 - Знаешь,  Игорь,  бессмертие тела,  может быть, и  хорошо,   но мы все уже обладаем бессмертием в духе.   Ты сам знаешь об этом.   Поэтому мне не хочется заключать себя  навечно в этой  клетке. - Он  похлопал  правой ладонью по  груди. - А сейчас,   прости,  спешу,   пора начинать доклад.

Мы обменялись номерами телефонов и разошлись по своим местам.  Я в зал,  он – на кафедру.
Продолжить разговор после доклада не удалось. Геннадия срочно вызвали в клинику, а я поспешно вернулся в лабораторию к колбам, ретортам и записям в компьютерных файлах.
Исследования  перелистывали  годы,   как сильный ветер - странички открытой книги.  Я приближался к формуле полного бессмертия,  попутно сделав    с десяток открытий в генетике,  став почетным академиком всех мыслимых  и  немыслимых академий  и  получив ряд престижных  премий.

    Мой облик  практически  не изменился,  а тонус организма соответствовал здоровому тридцатипятилетнему мужчины.
Мне жутко захотелось поделиться открытиями  приблизившими бессмертие с друзьями детства.  Разделить с  ними радость моей исполняющейся мечты,  а потом раструбить эту весть по всему свету.
Поиск друзей дал плачевные результаты.  Разыскать смог только их детей уже преклонных  годов.  Своей чередой шли шестидесятые  годы XXI столетия.  Еще сов¬сем немного и мне стукнет сто.

Как  гром среди ясного неба обрушились неприятные мысли.   За поисками я  не увидел течения лет.  Надеясь наверстать упущенное,  я  пропустил все счастливые моменты своего поколения.  Достиг одного - потерял многое.  Старые друзья  ушли, новых – не приобрел.  Долго мне придётся жить в таком одиночестве.   В эпоху новых миро воззрений  и стилей,   культуры и обычаев,  я со своим прошлым чувствовал себя  как динозавр.  Даже семьей обзавестись не удосужился.   Хотя с моими внешними  и физическими данными  это не трудно сделать и сейчас,   но родственную душу найти  уже не смогу.  Все в корне изменилось.

"Мой  последний  порошок действует пятьдесят лет.  Через это время следует принимать еще".  Так я думал  после печального  "открытия".   "Мне осталось двадцать лет. Дотяну как-нибудь и все"...  Но сила привычки заставляла работать и искать дальше.  Без этого я  не мог.  Генетика и  генная  инженерия достигли  невиданного размаха,  а я  нашел  и опробовал средство,  действующее сто лет. Часто меня мучила совесть за безволие.  Часто хотелось покончить с собой, но не решался  по той же причине.  Не раз менял  имя  и документы,   переезжал на другое место жительства,  чтобы сохранить в тайне свое долголетие,   но за последние сто двадцать лет и  это перестал делать.
Теперь уже я являюсь объектом исследования.  Что только не вытворяют со мной,  чтобы узнать секрет моего долголетия.  Уйма анализов,  всевозможные просветы,   просмотры на клеточном и   генном уровне.   Множество тестов и всякой всячины в довесок.   Как  генетик я  не могу стоять в стороне.  Я показываю,  что всеми силами  пытаюсь помочь медицине найти метод омолаживания,   но все прокручиваю вхолостую.  Мои друзья  не узнали от меня  этого секрета – значит, никто не узнает.
Мне уже больше пятисот лет,  а я все еще тридцатипятилетний динозавр.   Такие мысли  и воспоминания очень часто посещали меня в комнате виртуального отдыха.
- Владимир Борисович, - раздался мелодичный  голос, - извините,  что прерываю, но вас ждут студенты второго круга. Вы сами назначили время встречи.
- Спасибо,  сейчас иду, - пробормотал я.
  Парк  и скамейки исчезли вместе с воспоминаниями.  Осталась небольшая комната с  удобным пневмопузырьковым диванчиком и  кристаллами виртуализации.
Я  хорошо помнил о встрече.  В высшей школе парапсихологии  и  управления материей меня заинтересовали  пять студентов.  Два юноши  и три девушки.
Сергей  проникал сознанием в соседние  галактики.
Николай телепатически общался со всеми  колониями  нашей Солнечной системы.
Лариса – слышала движение соков растений  и другие звуки растительного мира.  Она упорядочила их  и составила что-то вроде словаря языка растений.
Анастасия – могла полем собственных рук  удерживать мощный  электрический разряд и еще она,  в полном смысле этого слова,  могла метать искры  глазами.
Людмила – свободно парила в воздухе без всяких  приспособлений.  Они стояли молодые и  прекрасные сразу у входа виртуального блока.  Их бойкая беседа помешала заметить мое приближение,  а я  хорошо рассмотрел  приглашенных.
С первого взгляда стало ясно.  Это они.  Генка,  Юрка,  Юлька,  Наташка и Светка.  Да,   конечно,  они,   только в других обличьях.   Такие молодые,  такие современные и со сбывшейся мечтой.  Не то,  что я,  вечно молодой,   но дряхлеющий душой  каждую минуту.  Мои  глаза наполнили слезы.  Я смахнул  их рукавом. Подойдя  к ребятам,   наплел что-то несуразное о здоровье,   извинился  и  перенес встречу на другой день.  Они  не обиделись.  Попрощались и все впятером,  как один, направились к выходу из института.   "Их  пятеро,  только пятеро".  Такая мысль глубоко поразила меня в самое сердце.
Таблетку, необходимую принять в этот вечер, я выбросил вместе с информационными кристаллами исследований по бессмертию и за многие, многие годы первый раз спокойно заснул.