кто есть кто

                Глава из повести "Антоха - анапский дельфинёнок"
– Я лошадь! Лошадь я! Только морская, а не сухопутная! – ясным летним днём убеждал Антоху крохотный морской конёк и аж трясся от волнения. – Не рыба я, понимаешь!
– Почему не рыба? – недоумевал дельфиненок. – Живёшь в воде, дышишь жабрами – значит, рыба!
– Но ты же сам живёшь в воде, а не рыба! – упорствовал конёк.
– Да, я млекопитающее, – соглашался Антоха. – Но дельфины же исключение! Кроме нас только киты такие!
– Вот! Вот!!! – торжествовал конёк. – И я исключение! Я – лошадь!
Жаркий спор продолжался довольно долго, и терпение Антохи уже было на исходе. Он прекрасно знал, что морские коньки, как и скаты, и барабулька, и даже вредные акулы относятся именно к рыбам. Не мог же Фёдор Михайлович ошибаться, когда рассказывал им на уроках природоведения о классификации многочисленных морских обитателей?
Но наглый самозванец, с которым дельфинёнок имел неосторожность вступить в спор, продолжал упорствовать.
Тогда Антоха решил применить самый сильный аргумент:
– А ты когда-нибудь вообще живую лошадь видел? – язвительно спросил он.
– Конечно, – не моргнув, ответил конёк. – Я сам лошадь и есть. Крутой такой морской жеребец!
– Да я не о том! Ты сухопутную лошадь себе хотя бы представляешь?
– Не-а.
– То-то же. Вот увидишь её и поймёшь, что между вами нет ничего общего.
– Да где ж я её увижу?!
Подумал Антоха и решил: ладно, помогу прозреть зазнайке – так и быть.
– Поплыли со мной!
– Куда это? – не понял конёк.
– Вдоль берега, в сторону Большого Утриша.
– А что там?
– А там, если повезёт, я покажу тебе настоящую лошадь!
– Как?! – конёк даже рот открыл от удивления.
– Так! Там человеки иногда на них катаются. В долине Сукко лошадей много, и я много раз видел, как они по самой кромке берега скачут.
– Ух ты! – конёк не мог сдержать восторга.
– Они очень красивые и совсем на тебя не похожи!
– А это мы ещё посмотрим! Давай-ка лучше вези меня туда. Да побыстрее!
– Самому плыть слабо, что ли? – возмутился Антоха, но конька его тон не смутил.
– Ты, глянь, сам большой какой! Амбалище! А я махонький, за тобой ни за что не успею. Так что не кочевряжься и вези меня на родственников смотреть. Они, наверно, уже заждались.
– Кого? – недопонял дельфинёнок.
– Меня. Кого же ещё?! Какой ты всё-таки непонятливый! – воскликнул конёк. – Они там, на суше, живут в своё удовольствие и не знают, бедные, что под водой брат их прозябает – добрый, хороший, который им, может, счастье принесёт бесценное!
– Хватит балаболить! – не выдержал Антоха. – Хватайся за мой спинной плавник и поехали!
Долго уговаривать конька не пришлось. Тонким хвостом, закрученным знаком вопроса, он ловко прицепился к Антохе и вскоре уже верещал во всю глотку то ли от страха, то ли от удовольствия, а, скорее всего, от всего сразу.
– Вот это скорость! Вот это да! Это я понимаю! Приятель, да ты круче моторки! У-ух!
Дельфинёнок старался не обращать внимания на вопли пассажира, хотя в глубине души было приятно: с моторной лодкой его ещё никто не сравнивал.
Вскоре они оказались на месте. Две головы, большая и маленькая, одновременно показались из воды.
– И где здесь лошади? – сразу вопросил конёк.
– Сейчас нет, – невозмутимо ответил Антоха. – Надо подождать. Может, появятся.
– Так ты даже не уверен?
– Конечно. А ты думал, они здесь специально для нас показательное выступление устроят?
– А как же я, братец ихний? – захныкал конёк. – Я им, что, уже не нужен стал? Бросили меня все, покинули…
Антохе вдруг стало жалко крошечного фантазёра, и он сменил гнев на милость:
– Не расстраивайся. Они скоро появятся.
– Правда? – обрадовался конёк.
– Конечно! – уверил дельфинёнок и почти сразу заметил на берегу двух лошадей, на одной из которых сидел взрослый человек, а на другой – совсем ещё мальчик. – Смотри, смотри скорей! Вот они – лошади!
– Где? – взвизгнул от счастья конёк, и тут же сам увидел этих очень красивых и сильных животных.
Лошади скакали торжественно, не торопясь, поэтому рассмотреть их во всём великолепии можно было без труда. Первая была постарше и покрупнее, чёрной масти, с гордо поднятой головой, густой гривой и изящной длинной шеей, а вторая вполне могла быть её ребёнком или, точнее сказать, жеребёнком – с тонкими ногами и не таким сильным, но уже достаточно ловким телом. Они были по-настоящему прекрасны и, казалось, составляли со своими седоками одно целое: так точен был их бег, так естественны и величавы слаженные движения.
– У-у-у, ы-ы-ы, – прервал радужные мысли дельфинёнка, залюбовавшегося грациозными скачками, тоненький вой. Обернувшись, Антоха увидел… плачущего конька.
– Ты чего? Что случилось?
– Они… ы-ы… Они ы-ы…
– Объясни толком, конёк! Я из-за твоего нытья ни слова не разберу!
– Я и правда на них не похож! Ы-ы-ы!
– Ну и что?
– Значит, я не лошадь!!!
– Как раз об этом я тебе и говорил. Ты не лошадь, ты рыба.
– Не хочу быть рыбой! А-а-а!!! – заплакал конёк так громко, что Антохе едва не стало дурно.
– Да ты и на рыбу, если честно, не сильно смахиваешь.
– На кого же я тогда похож? – продолжал тот истерику.
– Ну, немножечко на дракона.
– А дракон – это кто? – с надеждой спросил вмиг успокоившийся конёк.
– Это такое чудовище: огромное, страшное и сильное.
– Точно, – плохое настроение конька окончательно улетучилось, и он начал даже приплясывать от радости. – И в самом деле, я же вылитый дракон. Только маленький. Но это ерунда – вырасту! Стану большим и непобедимым! Всем тогда покажу! А то плавают тут всякие, рыбой дразнятся! Сами они рыбы!
Разговаривая сам с собой, конёк немедленно позабыл про Антоху и поплыл куда-то в ему одному известном направлении.
Догонять спорщика дельфинёнок не стал.
Он любовался лошадьми и всадниками, пока те не скрылись из вида. А потом поплыл домой, размышляя, что хорошо быть и рыбой, и лошадью, и человеком, и драконом. Но главное, быть самим собой! А всё остальное – пустяки.