Над вазой с пионами кружатся синие мухи

*  *  *
Над вазой с пионами кружатся синие  мухи,
Подруга вдыхает цветов увядающих газ...
Ей грустно всегда после нескольких рюмок сивухи,
А после шампанского - прыгают слезы из глаз.
В укромное время другая с бокалом крюшона
Уходит от сверстниц в подвале курить коноплю,
Увидев все это, мой разум кипит возмущенно,
Но я почему-то ее еще больше  люблю.
У третьей во рту  расцветает  тюльпан сигареты,
Когда ей накину  на плечи   ворсистый  пиджак,
Зачем ко мне в уши влезают чужие секреты:
От лишнего знанья  всегда попадаешь впросак?
Четвертая гордую жизнь, как портвейна бутылку,
За двадцать секунд выпивавшая жадно до дна,
Сейчас за улыбку пытается выдать ухмылку,
Вонзая  в обидчика взора двузубую  вилку,
И я удивляюсь: какого ж ей надо рожна!

В удушливом мраке тускнеет зрачок сигареты,
И в форточку сердца вползают обида и страх
Будь проклят, обед, на  огне моих чувств разогретый,
Пусть гири грехов  твоих взвесит судьба на  весах.
Пора поднимать на поверхность, Родосский Андроник,
Высокие горы бесценной духовной   казны…
Зачем трансформировать свод исторических хроник
Душе по  ночам в бесполезные дивные сны?
Лишь только рассеется морок   ночной полуправды,
Есенинский клен  обглодают дворовые псы,
На лезвиях черствой травы засверкают смарагды
Рассыпанной поутру пушкинской жгучей  росы.
А ветер в  листве, не сырой, но по-блоковски ржавой,
Играет  рябиновой гроздью… И снова, как встарь,
Зима   молодая по городу шествует павой,
И следом за нею плетется мороз-государь.