Остается вздыхать

Я все поняла. Артемий Лебедев не любит журналистов, потому что по сравнению с ним многие из представителей СМИ выглядят глупо. Взять, к примеру, меня. Вчера около 21:00 я со товарищи шли по живописной аллее, ведущей от Певчего поля, где проходил фестиваль "Країна Мрій", к стоянке автомобилей, чтобы отъехать на пляж.

Пока товарищи остановились купить пива, я обернулась и обомлела — мимо меня грациозной походкой шел интернет-мессия и прародитель дизайна в СНГ Лебедев, почему-то никем вокруг не узнаваемый. Забыв про друзей, я ринулась к нему: "Артемий Лебедев!", — закричала я, и он демократично остановился. У меня горели глаза. Во-первых, интернет-мессия всегда представлялся мне по-мужски симпатичным. Во-вторых, сутки тому назад он отказал в интервью моей приятельнице Жене Даниленко, и мы долго сочиняли ему язвительный ответ, но сочинили нормальный. В-третьих, я действительно удивляюсь обилию таланта в этом потомке знаменитого рода, уходящего корнями вплоть к Ярославу Мудрому, таланту которого я тоже, в свою очередь, удивляюсь. В-четвертых, за час до описываемого инцидента я изволила выкушать бутылку полусладкого шампанского "Одесса".

Но вернемся к мейн-айдиа этого послания. Артемий Лебедев собственной персоной остановился со мной поговорить, а я, ****ь, в лучших традициях украинской журналистики, задала ему два одинаковых вопроса, на которые он не ответил. Сказать: "Я не люблю журналистов, потому что они назойливые и зачастую глупые" он, вероятно, постеснялся, а другого ответа на этот вопрос не существует.

Позже, когда зеленоватые воды реки Десенки омывали мои розовые сосочки и оздоровленные шампунем Nivea буйные кудри, в голове моей ссорились извилины. "В то время, как журналисты всея Украины ищут-рыщут понаехавшего Артемия Лебедева, а тебе он идет в руки, как лосось на нересте, ты, дуреха эдакая, не можешь вопрос грамотный человеку задать!", — это цитата из речи наиболее взволнованной извилины. И заключение извилины-вождя: "Да ей дай сутки на размышления, она все равно ничего не придумает. В лучшем случае спросила бы, не хочет ли он в Киев навсегда переехать. Как будто не ясно ей, что у человека в Москве бизнес, родина и мама. Вон из профессии!".

И пойду. Пойду. Зовите меня теперь Марина Арсенова — Подставка для диктофона, Подножка для редактора и Подстилка для прекрасного звериного тела русского языка, как называл его классик.