12 Похмельный утряк

  Когда в похмельно-понедельничное утро старлей очутился на Лубянке, около его кабинета уже смиренно дежурил отец Светоний, который незамедлительно приветствовал помятого уик-эндом офицера отеческой улыбкой.
  -Не удержался от соблазна - решил навестить интересного собеседника, - как на духу признался священник.
  -Я рад Вам, святой отец, тем более что сам намеревался обсудить с Вами некоторые новые детали дела, - старлей открыл кабинет и пригласил в него отца Светония, - мы вроде бы получили убийцу, того самого полупевца Петушарова, о котором я Вам рассказывал. Но он повесился, спев, так сказать, свою лебединую песню, и для меня неразрешимая загадка - зачем? Ежели он так жаждал славы, зачем умирать, не дождавшись звёздного часа? Можно было сделать признание в интернете или даже в процессе убийств сфотографироваться с жертвами и опять-таки выложить фотки в инет. Спрятаться где-нибудь в глухой норе, кушать консервы и смаковать новостные выпуски. К чему вешаться накануне славы? Это всё равно что сделать девушке предложение, а когда она согласится, сказать: "спасибо, но я уже женат".
  -Мне видится, что в этом оступившемся человеке пробудилось, пробилось из зыбучих трясин отчаянного греходейства, чистое и честное раскаяние. И это раскаяние раскололо его личность и уничтожило своим чудовищным грузом. Он выпутался из паутины порока и гордыни, чтоб запутаться в паутине совести. И в этом ему помог Всевышний, оросив тёмные закоулки его сознания лучом Истины. Господь незримо присутствует даже в самых заплесневелых душах. Последний грешник отличается от первого праведника лишь степенью концентрации Господа в крови. Богу, естественно, не угодны самоубийства, но, очевидно, сей привязавшийся к своим прегрешениям муж не смог вынести крест запоздалого нравственного отрезвления.
  -Любопытные мысли, святой отец. Кстати, об отрезвлении. Я хотел провести акт опознания свидетелем одного из убийств трупа подозреваемого Петушарова, но не вышло ввиду перманентного пребывания свидетеля в состоянии некоего полумистического алкогольного сомнамбулизма. Он бродил с закрытыми глазами по комнате, дрался с чертями. Я вызвал психовозку и отправил борца с нечистой силой в Ганнушкина на Потешную улочку (подходящее название для улицы со знаменитой дуркой!) В средние века сказали б: "бесноватый", а сейчас: "белая горячка". На смену сожжению пришло лечение! Наука нынче чересчур добра к алконавтам. В ближайшие дни ожидать отрезвления не приходится. Тем не менее, из его предыдущих показаний следует, что убийца был высоким, а Петушаров низкий, как пень лесной.
  -Сын мой, народная мудрость неспроста глаголет: "У страха глаза велики". Страх своего рода эмоциональная лупа. Он делает низких высокими. Петушаров ведь написал предсмертную записку, где признался в преступлениях. Зачем невинному на себя наговаривать?
  -Откуда Вы знаете о записке? - насторожил заспанные уши старлей.
  -Полковник Белоусько мне любезно об этом поведал. Я его духовный пастырь, мы часто беседуем. Полагаю, необходимо провести почерковедческую экспертизу, и всё в мгновение ока прояснится. Тайны потребны дьяволу, а Богу потребна Истина!
  -Спасибо за мудрый совет, святой отец. Но я думаю - может, секта его убила? Бывали ведь случаи когда секты убивали людей или приказывали покончить с собой?
  -С прискорбием вынужден сообщить, что бывали. И эти случаи, увы, далеко не единичны. Существуют даже прецеденты массового суицида сектантов по велению руководителей сект. Но мне представляется, что нет резона всё усложнять и запутывать, коли сама совесть покарала человека. Несказанно рад нашей тёплой беседе, но меня настойчиво призывают дела служебные, а то бы я ещё немного продлил изысканное удовольствие общения с Вами. До свидания, сын мой. Я буду молиться за Вас, чтоб Вы попали в рай.
  -Рад бы в рай - да грехов сарай! До свидания, святой отец. С Богом! - и старлей жадно припал к графину с водой, как только за священником захлопнулась дверь.