Последняя ночь вдвоём -Прощальный герпес-

Летом прошлого года я познакомился с Марьяной. О женитьбе я тогда боялся и подумать. Убеждая себя, что ищу свою идеальную пару, я менял одну любовницу на другую в надежде встретить свой идеал девушки-Франкенштейн (чтобы была фигура Анны Семенович, мозги Ангелы Меркель и лицо Сергея Зверева). Как правило, через неделю-месяц становилось ясно, что мы не созданы для одаривания друг друга любовью и семейным счастьем, но секс был хорошим дивидендом за все душевные катаклизмы. Чем больше моих бывших девушек накапливалось в архиве Купидона, тем сильнее и болезненней становилось желание пересесть на новую «лошадку».

Марьяна была одной из таких попыток найти девушку-монстра. С самого начала, помимо заманчивой внешности и разностороннего собеседника, я разглядел в ней независимость и одновременно способность проявлять заботу о ближнем. Однако через три недели свиданий, вздыханий и фатальных страданий я окончательно стал ассоциировать наши отношения с образом двух асоциальных медведей, у каждого из которых был свой непримиримый взгляд на обустройство берлоги.

Большинство женщин (да и мужчин тоже) совершают в начале отношений одну и ту же ошибку: на витрину души выставляют какую-то театральную бутафорию из всяческих благодетелей, то есть пытаются казаться лучше, чем есть на самом деле. Потом человеку кажется, что он уже приручил партнёра, внёс его в реестр своего движимого имущества и более ни к чему тратить душевные силы на поддержание имиджа. Там, где раньше можно было стерпеть какое-то мелкое неудобство или не заметить язвительной фразы, постепенно проявляется нетерпимость и раздражительность.

Через две недели от начала встреч, сопровождаемых пиршеством плоти и фонтаном африканских страстей, я понял, что между мной и Марьяной столько же общего, как у Дракулы и Фредди Крюгера. Роман наш был недолгим, и сразу перейду к финальной части пьесы. В тот день я решил поговорить с Марьяной о расторжении нашего пакта о дружбе и сотрудничестве. Осталось продумать, как бы всё это сделать безболезненнее, чтобы расстаться без упрёков и стенаний. Но случай сам разлучил нас в тот вечер. А стенаний и упрёков было в ассортименте.

Мы с Марьяной договорились о встрече у меня дома с последующим ночным бдением. Иду за ней на автобусную остановку, веду домой, где-то в пол одиннадцатого ночи. Она одета в гламурное платье глянцево-розового цвета, в леопардовые колготки, на голове конструкция мелированного креатива по выкройкам из «Cosmo» и повязка со стразами. Но во всём этом великолепии решительно и нагло обосновался один минус: герпес на губах, который и сыграл «роковую» роль. Герпес был не просто герпес, а сиял на доброй половине верхней губы циклопическим карбункулом. «Жозефина Павловна!» - подумал я. Мурашки посыпались у меня со спины и спрятались за линией бикини. Мой приветственный поцелуй в этот раз был вынужден приземлиться на запасном аэродроме. Отметил знаком почтения её наэстилаудеренную щёчку (прокатило, - отметил про себя), и мы стали сокращать расстояние, отделяющее от моего раскладного дивана-скрипача.

Придя, я подумал, что пора начать унылый разговор. Не успев открыть рот и произнести: «Ма..», вижу, как к моим губам неотвратимо приближается герпес и инстинктивно резко увожу голову в сторону. Её губы врезаются в трёхдневную растительность на щеке.

Глаза Марьяны секунду смотрят на меня удивлённо-разгневанно. А потом начинаются психи:
- Тебе противно, если я тебя поцелую!! (Конечно, - подумал я, - у тебя же герпес, детка, размером с фамильную драгоценность) Это не заразно!!! (Ну-ну, - подумал я)
- Извини, Марьяш, мне не хочется сейчас целоваться, просто хотел с тобой поговорить.
Она отворачивается и говорит холодно:
- Я ложусь спать.
- Отлично, - говорю, - давно мечтал выспаться.
Так лежим тридцать секунд. Далее она вскакивает с воплями:
- Я не могу здесь больше находиться, это меня оскорбляет!!! Начинает судорожно одеваться. Я молчу и думаю: «Хороший предлог, чтобы избежать скучного разговора и просто расстаться из-за хронической несовместимости». Моментально превращаюсь в исследователя-феминолога, мысленно достаю лупу-колесо и навожу на Марьяну. Наблюдаю, прислонившись к стене, не проявляя заинтересованности. Пусть она всё сделает сама.

Суетливо собираясь и сваливая в сумочку все свои «сексуары», Марьяна искоса следит за моей реакцией. Не увидев ожидаемого эффекта, Марьяна вырывается из квартиры с раздражением: «Не надо меня провожать!» (И не собирался, - подумал я). Облегчённо вздыхаю, запечатываю дверь и прыгаю под одеяло, радуясь, что этим отношениям пришёл логический конец.

Медленно моргая, считаю прыгающих пони с розовыми бантиками, реальность начинает проваливаться в бездну сна. Вдруг мобильный телефон завопил, что пришло СМС. Беру трубку, читаю: «У тебя даже дверь не открывается в подъезде!» (Не-ет, дорогая, не прокатит, ступай теперь домой, - подумал я). Снова падаю в кровать и думаю, кого бы на этот раз сосчитать. И тут снова СМС: «Ладно, пусти, плиз, я утром уйду и всё. Куда я ща в таком платье? Гыыы:-)» (Бли-и-ин, не хочу я тебя обратно пускать и начинать историю с начала, - подумал я – Бери такси и езжай домой). Сон улетучился вместе с последним СМС. Включил ноутбук. Сижу в Инете, просматриваю свой ЖЖ.

Через 10 минут слышу надрывный крик под окном: «Ди-и-ма-а!!!» (Ёлка-палкала! Ещё не хватало, чтобы все соседи стали зрителями сцен из моей личной жизни. Ну полный пердимонокль!). Пытаюсь сидеть с невозмутимым видом, надеясь, что она уйдёт. Держусь до последнего.

Через 5 минут: «Ди-и-и-ма-а!!! Пусти меня!!! Надо поговорить!!!» Какой-то пьяный голос из дома напротив подхватил: «Димон! Пусти девушку, нах!» Вот попал, - думаю, - неужели жирная точка в наших отношениях расплывается в неопределённую запятую? Смотрю на часы: 00.10. Ладно, - думаю, - поздно уже, мало ли что может случиться ночью...

Спускаюсь вниз по лестнице и слышу стуки в дверь подъезда со стороны улицы. Открываю - стоит моя полу-экследи, вся взволнованная с раскрасневшимся заплаканным лицом, держит в руке свою гламурную повязку со стразами. Я остаюсь в подъезде и жду, когда она войдёт. Дверь медленно закрывается. Марьяна мечется то от подъезда (опасность ехать одной домой миновала и уже гордость диктует, чтобы я за ней сам вышел), то к подъезду (блин, какая я дура, входи же скорей). Наконец, она заходит в подъезд, идёт за мной по лестнице и тихо всхлипывает.

Завожу её в комнату, успокаиваю, потом начинаю трудную беседу с объяснениями, почему нам необходимо остаться друзьями. Марьяна поначалу пытается реанимировать усопшие надежды, но спустя полчаса делает вид, что приняла ситуацию и перспективу дружбы её устраивает.

Иду на кухню за чаем. Возвращаюсь, она стоит с мобильным телефоном в руке и подчёркнуто твёрдо заявляет, что вот прямо сейчас она удаляет мои сообщения и контакты. Меня такая инфантильность начинает выводить из равновесия.
- Бог в помощь, - говорю. Она пробует по другому:
- Ну зачем тебе нужна такая дура, как я?
- Марьяш, мы же всё обсудили.
- Димка, ну не будь жестоким.
Я понимаю, что продолжать этот циклический разговор всё равно, что прищепкой есть суши, и предлагаю финишировать эту тему завтра.

Мы ложимся спать, я снова пересчитываю пони, пытаясь отыскать ту, что без бантика, потом вижу белый тоннель, через который попадаю на морское побережье, где янтарные камешки играют с солнечными лучами, шумит сосновый вековой лес... И тут с неба раздаётся голос: «Димка, поговори со мной. Мне не спится...» Проснувшись, я мысленно начинаю призывать духи предков, чтобы дали сил не выругаться, и жалею, что вообще пустил Марьяну обратно.

Горячая женская рука, опустившаяся на причинное место смахнула с меня не только сон, но и раздражительность. Чувствуя запах её тела, его дрожь и нежное приглашение страсти, мои руки скользящим магнитом прошлись по твёрдым соскам Марьяны. По животу к груди пробежался огонёк. «Плевать на сон, - подумал я, - К чёрту герпес!» И мы до последней капли оргазма осушили нашу последнюю ночь вдвоём.

Дмитрий Зубов, 2009 г.