ВОХРовские аборигены. 5 часть

Человеческая память – очень интересная штука. Я думаю, что всё, что с нами происходит в течение жизни, никуда не исчезает и не забывается, а просто откладывается на полочки нашего подсознания, и по мере надобности, опять возвращается к нам. А  иногда, казалось бы, совсем незначительные события, почему-то помнятся всю жизнь.
       На дворе был 1966 год. В третьем подъезде нашего дома, находящегося рядом с входом в спортзал, было общежитие. В эти комнаты часто заселялись семьи из коттеджей, в которых шел капитальный ремонт. На полгода и более они становились нашими соседями, а дети из этих семей – нашими друзьями. Но в некоторых комнатах люди жили постоянно. Я запомнила одну одинокую старушку, жившую очень скромно и тихо. Мы, детвора, часто играли на пятачке у третьего подъезда, так как это была южная, солнечная сторона, защищающая нас от сквозняков. Однажды бабушка вышла на улицу с сантиметром на шее, а в руках у нее был карандаш и блокнотик. Она подходила к каждому из нас, и просила разрешения снять мерки. А так как все прыгали и скакали, и остановиться не было никакой возможности, то мало кто соглашался на эту «экзекуцию». Все мы были разных возрастов, от малышей до подростков, и разной комплекции, кто поплотнее, кто похудее, кто повыше, кто пониже. Когда мы её спросили, зачем ей это нужно, она сказала, что хочет пошить сарафанчики, юбочки, платья, рубашки, штанишки. Мы удивились: «У вас что, так много внуков?» «К сожалению, я совсем одна» - горько вздохнула она. « А для кого же вы хотите так много шить?» - спросили мы. «Я хочу отправить посылочку в город Ташкент. Вы слышали, что там произошло очень сильное землетрясение?  Столько людей пострадало!» - ответила бабушка. «И Ваши знакомые пострадали?» - не унимались мы. «Да нет у меня ни знакомых, ни родных, тем более в Ташкенте, я же вам сказала» - старушка начала нервничать от нашего непонимания. «Так кому же вы будете посылать?» - опять задали мы глупый вопрос. Старушка  вздохнула, посмотрела на нас с тоской, и сказала: «Отправлю, а там уж кто получит, тому и пригодится». И мы выстроились в очередь, чтобы она нас измерила.

      В Советском Союзе был лозунг, который часто произносили дети на всевозможных съездах, конференциях, фестивалях, праздниках: «За детство счастливое наше, спасибо, родная страна!»  Лозунг избитый, затасканный и раскритикованный  в последние нестабильные годы нашей жизни. И все же, положа руку на сердце, мы, родившиеся в 50-х годах прошлого столетия, можем его произносить без стыда за страну. Потому что именно наше поколение родилось, выросло, получило бесплатное образование и работу, о войне зная только из фильмов и книг. Мы не знали, что такое настоящий голод. Мы не жили на свалках и вокзалах. Наши школы не захватывали террористы. Взрослые, как могли, берегли нас от взрослых проблем. Даже природа тогда ещё была  благосклонна к людям.  А если уж случались такие катаклизмы, как, например, землетрясение в Ташкенте, то помощь приходила из самых отдаленных закоулков нашей Родины. Помню, что Ташкент тогда объявили комсомольской стройкой, и он восстал из руин всего за несколько лет, превратившись в современный, многонациональный город. Многие остались там устраивать свою судьбу, создавали семьи, рожали детей – страна то была одна, какая разница, в какой части света в ней жить. С севера люди уезжали жить в южные республики, с юга – на север. Но через много лет оказалось, что разница – колоссальная. Потому что те, кто уехал из Москвы или Ленинграда, Воронежа или Рязани, покинул Сибирь, Дальний Восток или какую-нибудь глухую деревеньку в Архангельской области, по зову сердца или по приказу, приумножать народное богатство, попали в такую «политическую мясорубку», что многие там и остались. Навечно. А тем, кому посчастливилось выжить и вернуться к своим корням, страна почему-то приклеила статус «беженца». Правда, страна то эта стала  уже совсем другая, а не та, в которой  росли мы.

Для меня Узбекистан был тогда далёкой страной и ассоциировался исключительно с жарой, верблюдами, хлопком и ситцем. Эти сведения я получила еще в самом раннем детстве, когда часто, стоя на табуретке, декламировала своё любимое стихотворение:

 

«Сшили Тане сарафанчик,
Нет такого у подруг –
Ярко-желтый одуванчик,
Колокольчики вокруг.
 

Чтобы ситец сделать Тане,
Много было с ним хлопот.
Далеко, в Узбекистане,
Хлопок на поле растёт.

 
Там жара, как будто в печке,
Спит на солнышке верблюд,
Загорелые узбечки
Хлопок с поля уберут…

 
Помню, что я тогда подумала: «Надо же! В Узбекистане собирают хлопок и делают ситец, а наша бабушка-соседка из этого ситца нашьёт платьев и обратно отправит в Узбекистан. Так интересно». А вот масштабы землетрясения в Ташкенте мы, дети, тогда не очень то осознавали. Больше говорилось тогда по радио и телевидению о том, как героически восстанавливали узбекскую столицу. Поэтому землетрясение в моём подсознании не отложилось, как катастрофа.

Но прошли чуть более двадцати лет, и вот тогда я поняла, какие чувства испытывала та бабушка, да и любой нормальный человек, видя чужую беду.

Мои ровесники, и даже те, кто помоложе, наверняка помнят 7 декабря 1988года. Мы все тогда ещё жили в СССР, и республика Армения, где случилось землетрясение силой в 10 баллов, практически стерев с лица земли города Спитак и Ленинакан, близлежащие города и сёла, не была чужой страной. Итог ужасающий: более 25 000 людей погибло, около 19000 стали инвалидами, полмиллиона лишились крова. Казалось бы, что меня, живущую в Москве, это никаким боком затронуть не может. Оказывается, мир то наш настолько тесен, что может. Но об этом я узнала сравнительно недавно. У друзей нашей семьи погибли там все родственники, и старики, и дети.
 Многие наши соотечественники это страшное событие переживали, как своё собственное. Хотя у горя и сострадания нет ни границ, ни политических взглядов, но я сильно сомневаюсь, что если бы эти события случились сейчас, то мы, то есть жители из разных уголков страны, ринулись бы усыновлять детей, оставшихся без родителей, как это было в тот раз. Как оказалось, при таком количестве жертв, детские дома не потребовались. И далеко от дома этих детей не отдавали. Всех сирот взяли к себе в семьи родственники, соседи, родственники соседей. Такой уж у этого народа менталитет, не в укор нам будет сказано.

В то время начала выходить газета «Семья», на последней странице которой в течение нескольких месяцев публиковались фотографии пропавших при землетрясении детей, от грудничков до подростков. Что может испытывать каждая мать, увидевшая фотографии ровесников её сына или дочки! Когда я увидела фотографию смеющейся малышки, крепко держащейся за спинку кроватки, которой, как и моей Маше, не было и года, то осознание своей беспомощности и беззащитности надолго лишили меня покоя. Разве могли мы тогда предположить, что скоро, совсем скоро, не природа, а люди будут уничтожать наших детей. Впрочем, я оговорилась, потому что ЭТИХ людьми назвать никак нельзя. Это какие-то мутированные особи рода человеческого. Мы не знали, что детей будут брать в заложники с целью выкупа или решения своих политических идей. Мы не знали, что наступит время и мир содрогнется от событий в Беслане, где детей будут привязывать к взрывным устройствам. Нам и в голову не могло прийти, что в стране, где нет ни войны, ни голода,  будет столько беспризорников. Откуда же мы могли тогда это знать! Поэтому, в конце 1988 года, увиденные по телевидению масштабы разрушений, и неимоверное количество гробов, которыми были заставлены стадионы, казались вселенской катастрофой.

      Сегодня практически каждый день случаются различные природные катаклизмы: ураганы, цунами, землетрясения, наводнения. По человеческой глупости или халатности происходят техногенные катастрофы. Злоба, фанатизм и стремление к власти порождают войны и терроризм. Людей гибнет столько, что теперь уже траур объявляют лишь в том регионе или городе, где случилась беда, иначе вся жизнь на планете превратилась бы в сплошной траур. В пострадавшую зону отправляются грузовики, поезда и самолеты с гуманитарной помощью. А я в такие минуты почему-то всегда вспоминаю ту бабушку из третьего подъезда, которой и имени то не помню. Своим примером она подсказала мне, ребенку, что надо помогать людям, попавшим в беду, не требуя ничего взамен, даже благодарности.

За прошедшие годы природные катаклизмы всё нарастают и нарастают с бешеной скоростью. Видимо, так Земля мстит роду человеческому за варварское отношение к ней, и ко всему живому на планете.

А у меня в то время сочинилось вот такое стихотворение, которое я назвала

 ЗАБОЛЕВШАЯ ПЛАНЕТА.

Ходит по вечному кругу планета
Бело-зелёного-синего цвета,
А на планете той люди живут:
Плачут, смеются, песни поют.
Мы – эти люди: он, ты или я.
Адрес известный: планета Земля.

 
Всё на планете как-будто бы есть:
Есть, что попить, есть, что поесть.
Но почему же так много веков
Делим мы ДОМ свой на сотни миров?
Делим равнины, леса и поля,
Реки, озёра, горы, моря.

 
Мчится по вечному кругу планета,
Ветром овеяна, солнцем согрета.
Ждём мы зимою жаркого лета,
Осенью ждём мы весеннего цвета.
Каждый ждёт то, что нужно ему.
Только БЕДА не нужна никому.

 
Ходит ОНА, одинокая, злая,
Нас для себя из толпы выбирая.
Бродит ОНА по дороге с сумой,
Слёзы и горе неся за спиной.
Помните день тот, в начале зимы?
Многим досталось из этой сумы…

 
Все ещё спали, не били тревогу,
А уж ОНА подходила к порогу.
Кто-то проснулся, а кто ещё спит,
А уж ОНА за дверью стоит.
Тихо стоит, притаилась и ждёт:
Этот останется… Этот уйдет…

 
Буря подземная, ты погоди,
Жизни людские не уводи!
Маленьким детям не дай умереть!!
Ну, дай хоть с урока звонку прозвенеть!!!

 
Но не послушались недра земные,
Грохот раздался в каждой квартире.
Миг – нет ни сёл, ни городов,
Больниц, школ, детских садов.

 
Плачь твой, Армения, слышит Земля!
Слёзы Армении вижу и я.

 
Правда, друзья познаются в беде,
Было известно всегда и везде.
Сразу всем ясно, кто друг, а кто враг.
Что было так, что было не так.

 
«Под камень лежачий вода не течет» –
И эту мудрость знает народ.
Стремимся к прогрессу!
К вершинам! Вперёд!
А по планете горе идёт:
Слёзы, потери от бурь, наводнений,
Засух, тайфунов, землетрясений.

 
Земля, мать родная, ты нас прости!
Много ошибок на нашем пути.
Многое мы не смогли, не учли,
Кое-что, попросту, отмели.
В космос летаем, Марс изучаем,
А что под ногами творится, не знаем.

 
Люди! Решайте сегодня, сейчас,
Что может сделать каждый из нас.
Как заболевшей планете помочь,
Чтоб не настала вечная ночь.
Хоть на минуту давайте представим.
Что мы в наследство потомкам оставим!

 

Вот и ещё прошло 20 лет. За эти годы природные катаклизмы нарастали с бешеной скоростью. Видимо, так Земля мстит роду человеческому за варварское отношение к ней, и ко всему живому на планете. Есть о чем подумать.