Женечка или Рябина горькая. Часть-2

И снова на следующий день привезли новую партию раненных. Жене совсем не было покоя, когда она не отходила от молодого парня с ампутированными ногами. Тот всё время орал, плакал, рыдал и закатывал истерики. Хотя…парень казался Жене симпатичным, чёрные как смоль волосы с серо-голубыми глазами. Звали его кажется Франц. Были среди немцев и рыжие, такие же  конопатые как Пашка. Большинство из них либо русые, либо белобрысые блондины с белыми бесцветными бровями, светло голубыми глазами, с признаками так называемой  "чистокровной" арийской расы.  Были конечно и красивые, такие, что глаз не оторвать, темноволосые, с темно русыми или каштановыми волосами, такие как Франц.  Попадались и кареглазые, но их почему-то было мало. Хотя…какими бы они небыли, особой симпатии или любви Женя к ним не испытывала. Разве что иногда, всё же к некоторым испытывала жалость.  Всё равно они были для неё врагами, которые вторглись в Советский Союз, напали на её Родину. О чём могла идти речь? И от этого Женю тошнило, настолько эта работа ей казалась противной!

Вечером Женя снова увидела ненавистного  Пашку, который её поджидал.
- А ну постой! Давай тебя до дому провожу.
- Не надо меня провожать.
- Здесь же солдат полно, поймают в тёмном углу и пискнуть не успеешь.
- Тебе какое дело?!
- Ты разве невинность свою для Федички не бережёшь?
- А вот это уже тебя совсем не касается! Отвали!
- Дура!!!
Пашка увязался за Женей и никак не отставал.  Когда Женя уже подошла было к дому, он схватил её и потащил в укромное место, потом повалил на землю.
- Дурочка, тебе же хорошо сейчас будет, - Пашка уже расстёгивал ширинку и полез ей под юбку. – Нет уж, я первым буду!
Сопротивляясь изо всех сил Женя истошно завопила. На счастье рядом проходил какой-то немецкий патруль, офицер с двумя солдатами, и осматривали окрестности. Услышав вопль, они обратили внимание и кинулись к кустам, чтоб разобраться в чём дело.
- Что здесь происходит? – спросил офицер на немецком. – У вас проблемы фройлен? Он вас обижает?
От неожиданности Пашка вскочил и выпустил девушку. Он наспех застегнул ширинку и вытянулся по струнке, встав как вкопанный.
- Простите хэр официр! Я свой. Полицай, полицай! Ферштеэйн?
- Найн. Ты русская свинья! И если сейчас же не уберёшься, то я тебя расстреляю. Пошёл вон! – гавкнул он на немецком.
Тут Пашка как ветром сдуло. Женя стояла перепуганная насмерть, с округлившимися от страха глазами.
- Не бойтесь, - сказал офицер на немецком.  – Идите домой. Почему вы идти так поздно? – спросил на русском.
- Я, я с работы… Арбайтен, нах хоспиталь.
- А-а…работаете в больнице?
- Да… йа, йа. Простите пожалуйста!
- Не за что, - улыбнулся офицер. – Как вас зовуть?
- Женя.
- Женя… Гельмут. Только не советовал бы вам больше ходить одной. Такую девушку могут обидеть, - сказал он. Но Женя  его не поняла.
Он проводил Женю до дома и к счастью отпустил. Дома Женя рассказала всё маме.
- Бедная моя доченька! Надо что-нибудь придумать, ты не должна ходить одна. Я сама постараюсь тебя встречать.
Дело шло к зиме, и в восьмом часу, когда Женя возвращалась домой, было уже темно, хоть глаз выколи. Октябрь подходил к концу и было уже довольно холодно.

На работе, Женя узнала, что парень, с ампутированными ногами, тот самый Франц, умер ночью от заражения крови. Его тело ещё лежало в коридоре на каталке, накрытое простынёй, только немного из-под неё выбивались тёмные локоны, которые Женя узнала. Кровать его была аккуратно заправлена и пуста. В остальном день прошёл как обычно.

Вечером, как ни странно Женю встретил тот же офицер, которого она встретила вчера, и снова проводил её до дома, благо было не очень далеко. Женя сначала отнеслась к нему насторожено, но видя, что тот не проявляет по отношению к ней ничего плохого успокоилась. Всё же в его сопровождении было безопасней и она пользовалась этой защитой. По дороге он разговаривал с ней, что-то рассказывал, но всё Женя не понимала, лишь некоторые отдельные фразы. На вид ему было лет двадцать три или двадцать пять, довольно высокий, с голубыми глазами и светлыми волосами, но главное что не рыжий как Пашка, этого она вообще выносить не могла. Если сравнивать с Пашком, то даже этот немецкий лейтенант, казался Жене намного симпатичней и не вызвал такого жуткого отвращения. А Гельмут видимо запал на симпатичную семнадцатилетнюю девушку, но вёл себя вежливо и корректно. Проводив её до дома он вежливо откланялся и ушёл, не распуская рук и не предпринимая ещё каких-либо агрессивных действий. Единственное чего боялась Женя, что это кто-нибудь заметит, а потом доложит её жениху, Феде, хотя ничего между ними серьёзного не было. И всё же учитывая то, что Пашка пытался её караулить, то это было всё же выходом из сложившейся ситуации и гораздо предпочтительней. Гельмут стал встречать Евгению почти каждый день, карауля, когда закончится её рабочий день. Он приходил как только мог и как только появлялась такая возможность. Иногда он был в наряде, на задании, занят работой и тогда присылал за ней солдата, который её провожал.

В тот день Женя вернулась с работы как обычно, Гельмут её проводил. Во двор вышла мама, чтобы её встретить, так как очень волновалась за дочку. Мало ли что?
- Здравствуете, - поздоровался Гельмут на русском, хотя и с акцентом. Ви наверное есть её мама.
- Да,- ответила Дарья Ивановна.
- Женя…- он робко сделал паузу, - можно зайти твой дом?
Женя немного замялась, посмотрела на маму.
- Пройдите…
Гельмут прошёл к Жене домой, зайдя с любопытством огляделся. В комнате на него смотрела шестилетняя девочка, немного испуганная при виде незнакомого дядьки.
- Это сестрёнка моя… майне швестер,  - сказала Женя.
- Швестер? Кляне? Ты ничего мене не говорить об этом, – он улыбнулся.
- Может чаю? – предложила мама. Она поставила чайник.
- Найн, найн! Данке! - Гельмут замахал рукой. Было видно, что он смущён. От чая он отказался.
К чаю Дарья Ивановна поставила небольшую чашечку рябинового варенья с мёдом, которое заготовила впрок ещё прошлой осенью. Эта была последняя баночка, которая ещё оставалась и которую берегли для гостей, а ещё к празднику. Её придерживали и старались тянуть потихоньку.
- Что это? – спросил Гельмут.
- Варенье,- ответила Женя. – Оно из рябины, с мёдом.
Гельмут попробовал, и сказал что вкусно, кажется варенье ему понравилось. Он конечно ел варенье, но такого ещё не пробовал!
- Спасибо, - сказал он.
- Пожалуйста,  - пожала плечами Дарья Ивановна.
Посидев ещё немного, он откланялся и ушёл, сославшись на то, что ему пора. С тех пор он начал таскать  с собой всякие сладости, конфеты, немецкий шоколад, сахар, чай…а однажды принес даже баночку кофе! Каждый раз он угощал Женю и её сестрёнку, подкармливал их, очевидно понимая что им тяжело и с продуктами приходится туго.

В очередной раз Гельмут проводил Женю до дома, но заходить в этот раз не стал. Распрощавшись с ней во дворе дома, он вышел. Женя уже хотела было зайти домой, как вдруг услышала голос, который  тихонько её окликнул. Это был Федя! Женя так долго его не видала, поэтому увидев несказанно обрадовалась. Всё это время он прятался за углом дома и её выжидал. Конечно же, он увидел незнакомого фрица,  который её провожал! Женя бросилась к Фёдору и хотела было его обнять, но он стоял как каменный.
- Федя! – вскликнула Женька. Тот вдруг отвернулся.
- Объясни.
- Что объясни?
- Что всё это значит? Тебя уже фрицы до дома провожают?
Сердце у Жени екнуло и застучало молоточком в висках. Значит видел? Как же это случилось? И что теперь будет? В голове проносились лихорадочно мысли... Теперь наверное Федя ей этого не простит. Он её бросит!!! Федя продолжил:
- Мы были здесь как-то по одному делу, раздобыть надо было продуктов.  Баба Вера мне сказала, что как то с немцем тебя каким то видела. Я ж не поверил! Думаю: «Нет, быть этого не может!» Решил проверить, и вот! Это так ты мне верность хранишь? Так ты ждёшь меня да? Глаза Жени залились слезами, ей было обидно.
- Федя! Ну, Феденька! Ты не так понял, я всё объясню. У меня с ним небыло ничего, клянусь!
- Так я тебе и поверил!
- Федя! Ко мне Пашка стал приставать Куликов, он же чуть меня не изнасиловал! Он сделал бы это, но этот немец меня спас, – Женя снова заплакала. – Если бы не он… А как же мне быть? Я с работы одна возвращалась, и проводить меня было некому, а на улице темно. Тут еще этот Пашка меня подкараулил. Мне же деваться было некуда! Тебя легко рассуждать, а кто меня защитит?
- Пашка говоришь? Куликов? - Федя сплюнул. – Ладно, я ещё с ним разберусь, - сказал он сквозь зубы. - Вот гнида! Раздавлю! – кулаки его сжались, раздосадованный он ушёл.
Разозлился Федя не на шутку, и решил, что всё равно с Пашком рассчитается,  он ещё свое получит.
- Ну, попадись он мне в тёмном углу! Пощады точно не будет.

В отряде Федя всё рассказал товарищам как есть.
- Не ожидал я такого от Женьки. Тут ещё фриц за ней какой то ухлёстывает, до дому её провожает.
- Хм? – задумался Алексей Панин. – Стоп! У меня идея!!!! Надо ж фрица этого как-то нам захватить. Офицер же!!! Думаю он не мало нам скажет. Он же и про склады и про всё знает, представляешь, каким ценным может он оказаться?
- Ито верно! – подтвердил Игорь Петрович.
- Нам оружия ещё! – сказал один из партизан.
- А он как раз про склад и расскажет! – добавил Григорий.
- И не только, - заключил Алексей.  – Но и про планы командования тоже. Вообщем Федя, ты ещё к своей Евгении наведайся.
- Ладно. Если для дела то сделаю, не вопрос.
- Аккуратнее только! – сказал Панин. – Завтра пойдёшь.
- Хорошо.

На следующий день Федя подкараулил Женю, также как и вчера, когда она вернулась с работы. Надо признаться Женя несколько удивилась.
- Федя? Я думала ты не придёшь.
- Ладно… насчет, я тебе верю, считай, что всё забыто.
- Правда?
- Правда. Вот что, разговор у меня к тебе есть и дело важное. Это немец всё ещё за тобой ухлёстывает, до дому провожает?
- Вроде как? Только бывает, что не каждый день.
- Понятно.
- Кто он по званию?
- Вроде как лейтенант… хотя, черт его знает, я даже в званиях ихних не разбираюсь.
- Ну, ведь офицер же?
- Вроде как?
- А служит где? При штабе? В комендатуре?
- Я не знаю, но очень даже может быть, - ответила Женя.
- Вот что, слушай меня. Он обычно один тебя провожает?
- Ну, да…
- С ним никого не бывает.
- Нет.
- Он нам нужен. Понимаешь?
- Да.
- Нужно, чтобы ты его приманила, привела в нужное место, а уж остальное мы сделаем.
- Как же его приведу? Я ведь даже толком объясниться с ним не могу. И что я ему скажу? Я только сюда могу его привести.
- Хотя бы сюда, и то ладно, а уж мы с ним разберёмся. Но мне очень нужно, чтобы ты привела его в дом.
- Хорошо, - пообещала Женя. А что же вы с ним сделаете?
- Пока не знаю.
- Вы его убьёте?
- Я же сказал, он живым нам нужен. А там посмотрим, что с ним делать.
- Только не забывай, что он меня спас. Мне его жалко как-то…
- Война идёт! А ты мне про жалость? Ладно… Сделаешь так как я скажу?
- Да. Я сделаю как ты просишь, - пообещала Женя.

На следующий день Гельмута уже поджидала засада. Федя, с Алексеем, Анатолием, и ещё несколькими товарищами спрятались в доме у Жени, и она об этом знала. Сердце как-то щемило, на душе скреблись кошки, и ей было не по себе, даже страшно. Она должна была подставить человека, который её спас, выручил её и был всё же к ней добр.  Как же так? Она должна была его предать!

Продолжение следует...
http://www.proza.ru/2009/08/29/1051