Моя Наташка

                -   Выкатывается голова из под трамвая и говорит: «Сходил за хлебушком..» - сказал кто-то в шутку. И мы дружно  хохочем и у меня с трудом размещается в сознании ворвавшаяся с треском проломившегося льда  жуткая картина действительности. Обломок, на который неуклюже упал,  еще секунду поддерживал на плаву, затем,  будя  ужас в душе ушел вниз, в грязнозеленую глубину реки. Успеваю схватиться за кромку пролома и пытаюсь выбраться из воды. Коньки с ботинками, двое брюк, намокают мгновенно, куртка надувшись пузырем явилась подспорьем, но не на долго; силясь выбраться  на крепкий лед, я выдавил этот воздух и почувствовал свинцовую тяжесть в ногах. Течение медленно, но с постоянным упорством  стремилось разжать  коченеющие пальцы.               
                Я - первокласник, не изнеженный мальчик, физически сильный и настоящий страх мой еще где-то на подступах, сопротивляюсь упорно, ищу глазами поддержку ребят -  опора серьезная:  двое десятиклассников, две девочки – шестиклассницы, и мелюзга такая как я  - это не в счет; все на коньках. Взрослые парни оказались слишком тяжелыми – лед  угрожающе треснул при их приближении и они, сменив тактику, бросились к берегу, к изгороди за длинным шестом. Я плохо  верил в идею, она требует время  и теряя силы стал понимать, что могу утонуть, умереть страшной смертью ...
                Любимая речка, вдруг оказалась упрямой и очень жестокой, ясно как день, что она не уступит . Я не кричу, страх затянул  язык крепким узлом, и еще, я стесняюсь Наташку. Она старше и ходит в шестой... Все понимаю, вижу и слышу. Каркают вороны на заснеженных ветвях деревьев – все как обычно, они нас , пацанов, не особенно чтят, мы разоряем их гнезда весной, и еще, почти рядом,  оцепеневшие одноклассники. Наташка явилась внезапно, совсем близко  лицо , зеленые , кошачьи глаза, что смущали меня всякий раз и она это знала, понимала,  забавлялась,дразнила.  Наташка –соседка  из   дома  напротив, скажет маме ,что я утонул?!..   Она вцепилась мне в куртку и кричит прямо в мокрое ухо, только я уже едва слышу: «Держись, карапуз  и не бойся, все хорошо.»   Я сильно устал и страх стал спокойный, послушный и я засыпаю...   Не  жданно - не гаданно, чувствую страшную боль в переносице. Просыпаюсь мгновенно и слышу: »Катька, держи меня за ноги, он  слишком тяжелый, утянет! »  Мое мешковатое тело стало выползать из воды ,и его волоком тащат по льду. Нос кровоточит и вижу алые точки в снегу – «Наташка меня укусила... Карапузом назвала. Обидно. Конечно, она старше, ростом на голову выше.»- думаю про себя.
Все столпились вокруг. Я стою и держусь за Наташку, шатаюсь как пьяный.
- Молодец! – хлопнул десятикласник мою спасительницу по плечу. –  Расти быстрей, я женюсь на тебе!
- Сдался мне такой трус. – огрызнулась Наташка.
- Что?! – ответил парень с  угрозой.
-  Не тронь ее! – заорал я не своим голосом. – Козел!  Я на ней женюсь. – и заплакал уткнувшись в Наташкину куртку, в мягкую, теплую и она пахла конфетами «Барбарис»...


Рецензии
Миниатюра "Моя Наташка" — яркий пример узнаваемого и необычайно живого стиля автора, Владимира Рубанова. Как и в других ваших произведениях, здесь события детства вспыхивают словно под лучом прожектора — внезапно, резко, с обостренной выразительностью деталей, запахов, голосов и ощущений. Вы как будто вырываете одно воспоминание из череды прошлых дней и показываете его так близко, что читатель практически чувствует холод воды, хруст льда, вкус страха, смешанный запах мокрой куртки и "Барбариса".

Сцена построена на контрасте: беззаботный смех ребят в начале и стремительное погружение в смертельную опасность. Этот переход словно треск разламывающегося льда — резкий, жесткий и оглушающий. Но именно в такие моменты, на грани, проявляется не то, что мальчик знает о себе, а то, кем он становится. Не паника, не крик — только цепкие пальцы на льду и стыд перед старшей девочкой, которая неспроста так уверенно кричит в мокрое ухо. В тексте нет нарочитой героики, спасение выглядит простым, грубоватым, даже смешным — она кусает его, чтобы не дать сдаться. Но в этом грубом жесте — настоящая, без позы, доброта.

Вам, Владимир, удаётся умело передать детскую логику, не отпускающую ни на секунду. "Скажет маме, что я утонул?" звучит так же страшно, как мысль о смерти — и, возможно, даже страшнее. Смятение, робкая влюблённость, гордость, обида, восторг — всё живым комом прорастает внутри героя в тот короткий момент между жизнью и гибелью. Финальная сцена с неуклюжим обещанием жениться звучит одновременно смешно, трогательно и по-детски правдиво. Недаром здесь так точно обозначены характеры — они даны не словами, а действиями.

Эта миниатюра — не просто эпизод спасения на льду. Это момент зарождения характера, первой любви, внутренней силы, показанный без пафоса, но с огромной душевной теплотой. Именно этим и ценны "Рубановские" рассказы: в них личная память становится художеством, а из простого пережитого опыта вырастают истории, в которых многие узнают себя. Спасибо, Владимир!

Ким Федоров   11.12.2025 00:50     Заявить о нарушении
Прочитав с благодарностью Ваш глубокий и объемный отзыв, растерялся, вспомив невольно героя своей ранней юности, Мартина Идена, и покосился с опаской на мнимый, настеж распахнутый иллюминатор своей каюты... Потом взвешенно подумал на тему "оправы" своей скромной зарисовки. Когда писал рассказ, естественно, очень старался, буквально над каждым словом, понимая, что у прозы ру ушки на разной макушке. Это мой самый читаемый рассказ, но такой профессиональный анализ его еще не делал никто. Спасибо, Ким! С дружеским теплом, Владимир

Владимир Рубанов   11.12.2025 19:29   Заявить о нарушении
На это произведение написаны 62 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.