О личных потерях

   Я не люблю лето. Никогда не полюблю. Лето – это время утрат. Лето, это когда все кончается.

   У меня умер друг. Еще один друг. Тоже умер. Он был инженер. И считал, что любовь – это системность. Такая у него была теория. Он был технарь в лучшем смысле этого слова.
И любовь и синергетику он объяснял гениально просто, на пальцах.

   Он вообще был гений. Лучший в России специалист по катерам на воздушной подушке. Лучший товарищ и собутыльник, лучший теоретик любви, дружбы и счастья.  С катерами  у него получалось лучше. Там он был практик.

   А умер от недостатка любви. От ее отсутствия. Я хожу по дому и пытаюсь найти что-нибудь сладенькое. С этим чувством горечи невозможно жить! Отлично понимаю, почему он умер. Никогда не позволяйте себе жить без радости! Никому не позволяйте отнимать вашу радость! Потому что от этого можно умереть. От этого реально умирают.

   У меня в Питере в последние годы было всего три дома, в которых было тепло. Один из них – дом Горбачевских. Мы собирались по понедельникам. Попить водки, или вина. Поговорить. Как с ним было здорово говорить! Все равно о чем!

    Писал ли он письмо Путину, доказывая необходимость использования рек и каналов в качестве альтернативных транспортных коммуникаций. Говорил ли, о вселенной, по форме похожей на мою шляпу. Объяснял ли суть индустриализации, и ее недостатки в современной постиндустриальной ситуации. Рассказывал про театр, или про Питер, или про отца. Или раскрывал секрет приготовления «фрикасе по-парижски».  Или вспоминал случаи из своей юности, когда увлекался взрослыми женщинами. С ним было интересно. И очень тепло.

   Он строил свои любимые катера, думал о них всегда. Был звездой на соответствующем форуме. Вечно ссорился с директорами за  свои гениальные технические решения. При этом он был большой интуитивист, решал задачки во сне, а окончательные решения доверял маятнику. Он был творческий человек, а творчество считал прострелом свыше.

   Еще он любил свой «фордик», такой желтенький полугрузовой, думаю, если бы он не был инженером, он был бы водителем. Он любил собрать всех детей и куда-нибудь ехать. Мы объездили с ними все побережье, весь север залива: Сестрорецк, Зеленогорск, Репино, Комарово, он знал про эти места все, был грибник,  рыбак,  да и просто созерцатель. Он называл это «глаз подхарчить». А потом фордик развалился.

   У него была большая семья. Очень маленькая квартира, очень скромный бюджет, очень скудный быт, четверо детей и вторая жена – алкоголичка. Мы встречались по понедельникам, потому что жена как раз уезжала в свой санаторий после выходных.

    Она не всегда была алкоголичка. Когда-то она была потрясающая. И у них была большая любовь. И лет  пять их жизнь была по-настоящему большим семейным счастьем. Я это точно знаю, потому что она была моей лучшей подругой. И я не прощу ей Горбачевского.

   Последние годы он очень болел. Особенно зубы. У него много чего не ладилось. Вечно не хватало денег. Возникали проблемы у старших детей. Первая жена умерла, когда дети были еще совсем маленькие и он восемь лет жил один. Он был очень одинок. Получается, всю жизнь, и последние годы особенно. Ему не на кого было опереться.

   Танька бухала, как сука, и по пьянке смешивала с грязью всех, и ближних и дальних.  Ну и меня, конечно. А он… Когда я говорила, что нельзя жить в нелюбви, он соглашался, но так, в теории. Он все ждал, что его системное видение заработает. Он был мужчина. И очень дорожил семейным очагом.

    Не знаю, на что надеялся. Наверное, и не надеялся. Раз умер. Он просто попал в ситуацию, из которой нельзя было выйти, не потеряв лицо. Разве что умереть. А ему важно было сохранить лицо. Он весь был в этом. В Лице! Горбачевский был большой гордец.

    Сережка! Как же ты был не прав! Столько нерешенных задач! Столько не построенных катеров! Такие неустроенные дети! Танька тебя тупо развела на твою порядочность. Отнимала любовь, провоцировала гордыню. Лучше б ты был непорядочным, но живым!

    Эх ты, многомудрый мой друг, «на всякого мудреца довольно простоты». Мне будет очень тебя не хватать. И детям.  И СВП-шникам твоим. Спи спокойно. Это твое решение было тоже по-своему гениальным.