Выхода Нет...

... Жестокость, как и всякое зло, не нуждается в мотиве: ей нужен лишь повод...
  Джордж Элиот
 
Кого лучше встретить в лесу? Доброго волка, или жестокого зайца?..
                Антоний Ходоровский 

Спертый сухой воздух давил на мысли. Фальшивое яркое солнце впивалось в сознание. Белые облака нависли над городом. Вид безмятежности и чистоты скрывал под маской ощущение отвратительной безысходности, постоянства и пустоты. Резкий запах горелой резины пронесся по улице, чувство отчужденности заполнило их души. Они не знали, что такое сострадание. Они не имели представления о каком-то душевном тепле. Что это? Как это? Нет. В этом обыкновенном, невинном на первый взгляд городе, поселилась злоба, жестокость и ложь.

Она впиталась в землю, растворилась в воздухе, осела на дорогах, крышах домов, окнах, стеклах, машинах. Её было видно везде. Ею пропах, словно дымом, некогда чистый, свежий воздух. Она читалась в каждом взгляде. Во вздохе. В дыхании. В походке. Она вырисовывалась в мыслях, оживала во снах, звучала в голосах, в смехе. В противном, жестоком, злом, истерическом смехе... Её нельзя было не заметить, её невозможно было предугадать. Ей нельзя было препятствовать. Предсказать. На улицах сейчас повисло тягостное молчание. Казалось, что стоит взглянуть иначе, и ты увидишь то, что есть на самом деле. Боль.
Тишина не была нарушена. Она нагоняла некоторый страх. Здесь. Чего стоит ожидать удара в спину? Ничего... Вспышка. Неожиданность. Страх. Смерть.
Было тихо. Пока. Небо молило о пощаде. Солнечные лучи снова пронизали пространство, искусственно отдавая тепло и свет. В этом не было необходимости. Казалось даже природа в состоянии пойти на предательство. Что есть предательство? Отказ от ответственности.
 
В воздухе повисло тягостное молчание. Так, словно все вокруг погибло. Спокойствие действовало на нервы. Никто, никогда не замечал этого. Да и зачем?
Это был обыкновенный, ничем не отличающийся школьный день. Наверное, пятница... Потому, что только в пятницу может быть так тихо. Конец рабочей недели. В такой день и в голову не придет заподозрить что-то неладное. На часах 14.00. Хоть, кажется, что время кануло в неизвестность... Исчезло. Испарилось. Перестало существовать. Перестало иметь какой-либо смысл. Я много раз видел это, но, не мог с этим совладать. Улица была тихой. Какой и должна быть во время свершения чего-то ужасного. Чтоб не привлекать внимания. Я никогда не мог забыть более то, что увидел в этот невыносимый жаркий день. А хуже всего жить после этого. А ещё хуже то, что ты мог что-то изменить, но, все же этого не сделал. Не сделал шаг навстречу восстановления справедливости. Как много раз я видел смерти других людей, и не мог с этим смириться. Корить себя за то, что даже не имеет к тебе никакого отношения глупо. А все же я много раз не мог заснуть, размышляя о миллионах смертей... Если бы точно так же думал тот, кто управляет страной... Но, им кажется не важно... А я... Я...
 

  Я просто шел мимо. Наверное, так по жизни... Я просто шел мимо... Не имея в этом никакого участия... Сколько раз я пытался взять себя в руки, и противостоять смерти. Но, я никогда не выделялся из толпы. Для меня было просто легче просидеть в качестве невинного зрителя. Я видел смерть. И, пожалуй, это то ужасное, с чем я не мог бороться. Я не понимал нашу жизнь. Никогда. Я записывал каждый раз результаты собственных наблюдений. И жалел о них... Я не хотел бы, чтоб в этой тетради появлялась, хотя бы одна запись... Потому, что они были наполнены горечью... Горечью потери, и несправедливости. В этот день у меня подкосились ноги. Проще говоря, я испугался. Не знаю даже, из-за чего. Простой страх. Элементарный. Вскоре, он прошел. Как впрочем, все в нашей жизни. Уходит. Уплывает. Исчезает. Нет ничего вечного. Я наблюдал эту драку... Полную злобы и агрессии. Было в высшей степени тяжело...
  Но, и сейчас, я не смог ничего сделать. Несколько подростков около средней школы... Начало ни к чему не обязывающее. Просто дети. На лицах, которых кроткие, добрые улыбки... Один из них, перебросив сумку через плечо, двинулся в сторону ворот, находившихся позади. Он просто шел. Домой. Там его ждал горячий обед. Чай... Родители... Какая идиллия... Семейное счастье. И то. Не вечно... Это было быстро. Кто бы знал, что сегодня он не будет обедать. И завтра. И никогда. Несколько парней двинулось ему вслед. Их было около четырех. Крепкие, высокие подростки. Но, почему-то от добрых улыбок не осталось и следа. Я увидел это. Увидел ясно, и пошатнулся. Я ничего и не успел бы сделать. Может, я оправдываюсь?.. Но, к чему это? Изменять что-либо поздно. Они схватили его. Я ненавидел ударов в спину. Сзади. Как подло и низко, зато действует безотказно. Мимо мчались школьники, кто-то с любопытством глянул на них, и со смехом побежал дальше. Они схватили его. Кто-то из них замахнулся и ударил его... Алая кровь залила лицо. Паренек с каштановыми волнистыми волосами даже не успел понять, что произошло. Свидетельством всему стала мгновенная, безумная боль. Боль, пронизавшая все его тело. Отразившаяся на лице... Они смеялись. Я узнал бы этот смех и через миллионы лет, и во сне, я слышал его, и покрывался холодным потом, не в силах понять этого и сейчас... Я видел... Но, я проходил мимо...
   
  Они схватили его. Кровь заляпала белую рубаху, залила глаза. Он пытался подняться на ноги, он почти ничего не видел, но, они смеялись. Они били его ногами, эти четверо. Четверо на одного. Проходящие мимо парни, их знакомые, останавливались, включали мобильные телефоны, и снимали... Снимали на камеру эту беспомощную боль... Девчонки... Их одноклассники в замешательстве смотрели на это. Так, словно такое случалось каждый день... Они били его. Били беспощадно, не глядя ни на что. Даже на то, что у него не было ни сил, ни возможности просто ответить. Он не мог подняться. Потом, один из компании стал держать его, а остальные, по очереди продолжили его бить. Смеясь. Их горячее, жестокое дыхание... Вокруг столпилось много народу. В основном школьники. Они смотрели. Они снимали. Они молчали. Они не двигались. Из них никто не сделал шаг навстречу ему. Они не понимали, что если ничего не сделать, он умрет... Кто был среди этой толпы? Знакомые. Одноклассники. Любимая девушка... Хорошо, он не видел этого... Не видел её испуганных, но, ни на что не готовых глаз. Она не бросилась к нему, не попыталась угомонить их. Она стояла и смотрела. Она ничего не понимала. Не поняла и тогда, когда было слишком поздно... Её движения были скованы. На щеках застыли слезы. Но... Она ничего не сделала. Не сделали и мнимые друзья, которые в самый опасный момент просто трусливо отступили прочь, глядя, как их товарищ умирает. Он слышал обрывки беспричинного смеха со стороны представителей младших классов. Этот высокий, жестокий, не по-детски злой смех... застыл среди них... Никто из них ничего не понял...
Они смотрели. А он умирал. Умирал за то, что любил... Умирал безосновательно. Беспощадно и тяжело... На дворе горел сентябрь... Больно. Больно.

  На мгновение они остановились и посмотрели, впервые посмотрели на его бледное, избитое, детское лицо. Теперь, оно состояло из бесконечных кровоподтеков. Но, это не имело смысла... Его лицо было полно боли и страданий. Он кричал, зван на помощь... И что он получил взамен?.. Этот жестокий, электрический, холодный смех. Полный издевательства и безразличия. Один из парней убрал с лица прядь, пнул бездыханное тело, и удалился прочь. Остальные трое, наверное, впервые поняли всю серьезность того, что произошло. Но, их волновало лишь то, что им за это отвечать. А он умер. Умер так нелепо и быстро. Так жестоко. На глазах стольких людей, на глазах дорогих друзей, и девушки... Этой девушки... Стоящей где-то на заднем плане... За все время не cдвинувшейся с места. А листья падали. И кровь смешалась с осенней грязью... Смешалась с потоком жестокости и лжи... Опять все стало, как прежде. А он умирал. Истекая кровью. Безразлично глядя в высокое, голубое небо. Кто бы мог подумать, что это небо породило столько зла. Безобразного зла...


... Кто-то проходил мимо. Кто-то курил. Прошло много времени прежде чем кто-то попытался вызвать скорую помощь. Прочитав это, кто-то скажет, что быть не может, в школьном дворе, в будний день избили школьника... Но... Не в обиду сказано... Для жестокости дай только повод... Так было. И как больно сознавать эту бедность человеческих душ. Бедных на сострадание и помощь... Было поздно. И это заметили многие. Но, оказались глухими на элементарные детские мольбы. Слепыми. На его лице был отпечаток боли. Глаза навсегда закрылись. Они стояли возле, они смотрели, они снимали... Но, никто ничего не сделал...