Бог из Машины - Глава 13

Глава  13.


Они давно ждали этой встречи, но она, как и положено случаю, произошла совершенно неожиданно.
Худощавый красивый брюнет, что плыл до этого по кораблю в концерт-холл «Лунного Плота», вдруг остановил свой полет и поплыл обратно, в сторону жилых отсеков.
Его поведение едва ли привлекло пассажиров, тем более что все они были одеты в одинаковые зеленые пассажирские скафандры, так что даже если и захочешь, едва ли уследишь — кто куда и зачем летит.
Да и кому здесь, в первом классе, дело до других?...
Его знакомец — тучный блондин, летевший как раз из зоны отдыха, тут же потерял его из виду, однако вскоре он догнал своего коллегу как раз возле своей каюты. Они огляделись по сторонам и, убедившись, что в коридоре никого нет, быстро прошмыгнули внутрь каюты.
Лишь задраив шлюз, они дали волю своим чувствам:
— Привет, Пирог! — радостно сказал Айм, обнимая друга.
— Здорово! — ответил тот. — А я залетал к тебе, да не застал. Загулял что ли?
— Да уж… И как тут люди живут, да еще такие деньги тратят!? Постоянная невесомость, алкоголь, разгул и пьянство.
Они посмеялись. Айм был рад тому, что наконец-то за все время полета встретил хоть одно знакомое лицо.
Да кого! Пирога! Его любили все — корректный, немногословный, он обладал врожденной способностью вызывать к себе подсознательное уважение. Даже возлюбленная бога — сноба Эльза и та была у него в подружках.
— Короче, загулял… — посочувствовал Пирог.
— Да какое… Ты же знаешь, я крепче безалкогольного пива ничего не пью, а кроме как пить тут больше и делать нечего. Хорошо – было чем заняться. Я все собирался к тебе заглянуть, да времени не было…
—  Ничего… — сказал Пирог, давая понять, что понимает, о чем идет речь. — Я и сам был занят…
Они замолчали, чувствуя, что начинать разговор о работе будет неприлично, а говорить-то больше и не о чем. По слухам, Леонид Пирожков, разведчик 20 уровня, сейчас “пас” ту самую овечку-профессора, что прилетела вместе с музыкантами на “Сфинксе”, и теперь (опять же — по слухам) Пирог очень интересовался генной инженерией марсианской флоры.
Спрашивать о делах друг друга в разведке было и не принято, однако рассказать в общих чертах о своих проблемах было можно.
Тем более Пирогу. Он не болтун как Джин-Тоник, не сдаст. Перед тем, как начать разговор, Айм хотел было спросить, отключил ли Пирог видеокамеру наблюдения каюты, но, посмотрев в умные глаза коллеги, решил, что ничем не рискует.
— Представляешь, за моими “овечками” еще кое-кто следит.
— Как это? — Пирога трудно было чем удивить, вот и сейчас он спросил без эмоций, просто быстро подсчитал что-то и выдал:
— ЦРУ?
— Да ты что… — Айм улыбнулся, окончательно убедившись, что видеонаблюдение в каюте отключено. — Помнишь нашумевшее покушение на музыкального продюсера несколько дней тому назад?
— Конечно. У тебя, кажется, на нем уровень интереса и подскочил…
— Вот-вот… — кивнул Айм, удивляясь осведомленности товарища. — Жена этого продюсера наняла частного сыщика, чтобы он проследил за ее мужем.
— Зачем, — Пирог так и спросил: без вопросительных интонаций, просто отмечая алогичность ситуации.
— Да кто ее поймет… Бабы… На всякий случай… Для безопасности… Не в этом дело.
Айм отлетел в угол, где стоял холодильник.
— Можно?
Пирог кивнул: давай.
Айм сноровисто открыл дверцу (когда он впервые попробовал это сделать у себя в каюте, то с непривычки едва не вывихнул себе палец), достал оттуда шприц-пакетик апельсинового сока. В холодильнике товарища не было алкоголя, зато был сок, вода, и — как ни странно — книга. Старый, потрепанный переплет и пожелтевшие торцы листов из натуральной бумаги выдавали ее столетний возраст.
М.Ивановский, “С-олн-це и ег-о с-ем-ья” — с трудом прочел Айм: обложка была сильно потерта и название еле угадывалось. Зато мелкий красный шрифт внизу сохранился хорошо: “Детгиз-Ленинград 1954”.
— Откуда раритет? — спросил Айм, закрыв холодильник и вскрывая сок.
— Наследство, — меланхолично ответил Пирог, и Айм улыбнулся: наследством в детдоме называлось то, что плохо лежало и теперь стало твоим. — Между прочим, занятная книжка: уже в те годы, за несколько лет до первого космического полета, ее автор имел смелость предполагать, что на Марсе существует жизнь.
— Да ну? — удивился Айм.
— Идет речь о мхах и лишайниках и даже о низкорослых елочках с голубой хвоей, якобы произрастающих на каналах Марса.
— А… Слушай, так он почти угадал, теперь там этого добра хватает…
Айм наугад открыл книгу и попал в середину – меж листов лежала закладка, которая когда-то была корешком этой книги. Выбрав несколько строк в середине статьи с интригующим названием «Соринка, помешавшая открытиям», Айм с интересом прочел:
«…осматривали и фотографировали десятки раз. Для проверки достали все старые фотографии, пересмотрели их и убедились, что Плутона они могли открыть еще в 1919 году, но тогда, как говориться, просто не повезло. В светочувствительный слой фотопластинки попал не то пузырек воздуха, не то соринка. Изображение Плутона пришлось как раз на эту злополучную соринку, и планета осталась незамеченной. Из-за этого астрономам пришлось трудиться лишних 11 лет…»
— Мда… — вырвалось у него.
— А ты куда сейчас летел-то? — спросил и тут же сам себе ответил Пирог: — Посмотреть на своих музыкантов?
— Ну да… у них же сегодня выступление, мне вообще-то пора бы лететь в концерт-холл.
— Можешь не торопиться, там еще нет никого… По законам шоу-бизнеса чем серьезнее музыкант, тем позже он выходит на сцену. А учитывая тот ажиотаж вокруг «Крамольного Ваятеля», который наступил после покушения на их менеджера…
— …Да он им не менеджер, — машинально поправил Айм.
— Не важно… Важно то, что они в одно мгновенье стали известными... Кстати, может быть это покушение было рекламным трюком, ты проверял? Ладно, не мое дело… Так вот, учитывая шумиху вокруг твоих музыкантов, думаю, что раньше чем через час они на сцену не выйдут… точнее – не выплывут.
— Ну это ты зря! – вступился Айм за своих «овечек». — Они нормальные ребята, без всякой там «звездной болезни»… по крайней мере – пока...
— Да это понятно… Но те люди, что сейчас везут их на Луну, обязательно заставят публику потомиться в ожидании, вот увидишь.
— Посмотрим… — сказал Айм, закрывая книгу и возвращая ее в холодильник. Ему нетерпелось рассказать про своего соперника по слежке, детектива Петровского, но разговор ушел в другое русло, а Пирог корректно хранил молчание.
— Короче, — не выдержал Айм, посчитав, что раз уж начал рассказывать, то надо говорить все до конца. — Детектив, не будь дурак, спросил Пахаринну, жену этого продюсера, про покушение, про марсиан, наплел ей с три короба, напугал ее до смерти и она, с перепугу, отправила его в Мунсити.
— Зачем, — снова спросил Пирог, как бы забыв поставить знак вопроса.
— Да в том то и дело, что ни зачем — поболтать с моими «овечками», будто они что-то могут знать о покушении. Ты представляешь? Тут вкалываешь всю жизнь, тянешь свой уровень продвинутости, за любой прокол могут уволить — “по профессиональной непригодности”, а кто-то просто запудрит мозги богатенькой бабенке, нагонит на нее страху, и пожалуйста: и деньги на перелет, и суточные, и, заметь, это не учитывая оплаты за его работу, а стоит она — сам догадайся…
— Но он тоже работает, — сказал Пирог примирительно.
“Интересно, он меня успокаивает или действительно думает, что этот проходимец-детектив сможет отработать такие деньги?” — подумал Айм, а в слух произнес:
— Ладно, не важно. Суть в чем? Она прислала ему в подарок Маску.
— Ого…
— Вот-вот, даже у нас, разведчиков, нет…
— У меня есть.
— Ну, это ты сам себе купил…
— Естественно.
— А ему-то просто подарили…
Пирог тоже отлетел к холодильнику и достал себе сока. Неторопливо открыв его и сделав глоток он, посмотрев Айму в глаза, спросил-ответил:
— И ты проник в его Маску.
Вот за такие мгновения жизни люди и любили Леонида Пирожкова. Айм почувствовал, как где-то в солнечном сплетении у него родился небольшой горячий шарик гордости, который, медленно проплыв по пищеводу, застрял где-то в горловой чакре.
— Естественно, — сказал Айм, едва скрывая счастливую улыбку добрым глотком сока. — И теперь я знаю все о действиях моего конкурента.
— Будь осторожней, — на этих словах Пирога развернуло ногами вверх, он еще раз задумчиво глотнул сочку, и, как бы рассмотрев ситуацию под новым углом зрения, добавил:
— Частные детективы при получении лицензии проходят очень жесткий экзамен по компьютерному законодательству. Он должен очень неплохо разбираться в подобных вопросах… не больше чем ты, конечно, но и не так уж мало.
— Да он сейчас пьет — не просыхает, нашел себе какую-то подругу, и шляется с ней по всему кораблю, даже в космос с ней вылез, короче — дело верное…
— Надо же, в космос… Что ж, гуляет — это хорошо. Но и ты будь на чеку, и зря к нему в Маску не лезь. А вообще — молодец. Если бы Бодрый спихнул бы мне твоих марсиан, у меня бы до этого руки не дошли.
— Ты и про это знаешь? — сказал Айм, удивляясь и осведомленности товарища, и тому, насколько оказались разумны рекомендации Мозга.
— А то… Бодрый после разговора с тобой ходил злой — как собака. На Эльзу наорал: сводил счеты с ее любовником.
— Да ты что? — изумился Айм, потому как Бодрый, не смотря на всю свою суровость, с женским полом всегда вел себя корректно и даже робко. — Уж лучше бы он наорал на мою Стерву, ему-то все равно на кого орать, а мне — приятно.
На сей раз шутка прошла — Пирог чуть улыбнулся, что было само по себе — чудом.
— Ты продолжаешь ругаться со своей роботихой? — спросил он. — Это же бессмысленно…
— Бессмысленно-двусмысленно… — отмахнулся Айм.
— Ну смотри… Если верить эзотерикам, отрицательные эмоции отравляют не только твое эфирное тело, но и астральную оболочку всего сущего… Короче говоря, ругаться — вредно для здоровья твоей планеты.
— Ладно, мне пора… — улыбнулся Айм, понимая, что Пирог, по сути, лезет не в свое дело, а с другой стороны — абсолютно прав.
На то он и Пирог. С ним хорошо, но уж слишком он правильный…