ПОЭТ

                Поэт

         Жил-был Поэт. Он сочинял изумительные стихи. Они волновали душу и звали в прекрасные дали. Они заставляли плакать самых жестоких людей, грустить самых веселых, и смеяться самых грустных.
         Иногда он приходил в какой-нибудь ресторанчик, куда пускали без галстука и в джинсах, садился у барной стойки и ждал. Иногда недолго, а иногда и до самого закрытия. Он ждал Обладателя толстого кошелька, одинокого сентиментального.
      На самом деле Обладатели толстых кошельков не были сентиментальными, но стоило им пропустить стаканчик-другой, и они становились сущими детьми, способными умиляться и плакать. Почти всегда им хотелось с кем-нибудь поговорить о возвышенном, о том, что счастье не в деньгах, что счастье, это семья, дети, жена…Что человеку нужно совсем мало. Поэт поддакивал, а потом начинал читать стихи.
      Он умел это делать по-особенному проникновенно, у него был приятный голос. Он западал в душу, проникал в самые потаенные кармашки человеческой сущности,  выворачивал ее наизнанку… Обычно его приглашали к столу, сытно кормили, оставляли визитки, требуя, чтобы он непременно позвонил завтра: такой Поэт должен стать известным на весь мир, а с их-то связями ничего не стоит выпустить книгу, нет сотни тысяч книг, во всех уголках земли!
  Поэт звонил…
- Книга? Ах, да-а-а!....Но вы же понимаете, то было вчера,  а у нас совсем другой бизнес….И где гарантия, что ваши книги начнут приносить прибыль. Извините, но в наше время стихов не читают, вот ежели бы детективы писали, ужастики, фентэзи, на крайний случай, то, возможно, стоило бы попробовать,…но стихи, это,  извините, коммерчески невыгодно….
   Близкие считали Поэта просто лентяем. Что тут трудного - написать четыре или десять строк? Если бы ими можно было прокормиться, тогда другое дело. Знакомые всякий раз предлагали ему то одну, то другую работу, но Поэт был настолько рассеян, что через месяц его выгоняли. В конце-концов знакомые отстали: кому охота краснеть за другого, даже за друга…
    Любимая женщина долго ждала, когда он станет знаменитым, как он ей обещал. Но пустой холодильник, и сломанный каблук на неновых туфлях, заставили ее собрать чемоданы, и уйти, оставив на столе папку с посвященными ей стихами…
  Он долго смотрел на листок, где ее красивым почерком было выведено «ПРОСТИ». Он не осуждал. Он понимал: любовь нельзя прокормить рифмами, любовь понятие физическое, она требует плоти, тепла, еды и хоть чуточку комфорта….
    Он дал объявление в газете, и за гроши начал сочинять поздравления к чужим именинам и праздникам. Скоро дело пошло веселее, он повысил плату за свои труды, но клиентов стало еще больше. Он не выходил из дому, он исписывал тонны бумаги. Ах, это было не трудно, придумать поздравление для начальника, мужа, дедушки, бабушки, невесты. Люди нуждались в легкой лести и признаниях в любви, они были не равнодушны к поэзии, в форме дифирамбов…
  В доме сытно запахло полуфабрикатами из супермаркета. Новая одежда приятно обнимала тело. Появилась Женщина. Ему не очень нравился запах ее духов, но она умела разогревать пиццу в микроволновке, варить пельмени из пакетиков, и приходила не раньше семи вечера, иногда оставалась, чтобы утром уйти, не разбудив его, без шума прикрыв за собой дверь, и осторожно поворачивая ключ в замочной скважине…
  Однажды женщина пришла с букетиком.  Белые шарики капельками висели на тонком стебельке, широкие зеленые листья, как теплые ладони укрывали благоухающие веточки…
- Ландыши? зимой?
- Милый, - и его почему-то передернуло от этого обращения, - Милый, -  повторила Женщина, на дворе весна,  скоро лето…
Он подбежал к окну. Отодвинул занавеску,  солнце ослепило его: за окном деревья блестели новой зеленью, голубое веселое небо просвечивало сквозь тонкую кисею  облачков…Восторг подкатил к самому сердцу, и приготовился выплеснуться стихами, но вместо этого на ум шло только:
 «Поздравляю-желаю…..
долгих лет - прекрасней нет…
детектив – ваш любимый коллектив»….
       Поэт смотрел за окно, и понимал, что не может найти нужных слов, а улица дразнила весной, сверкающими на листьях каплями дождя, смехом детей,  щебетом птиц. Он подошел к столу, взял лист бумаги, что-то написал, прочитал, и тут же разорвал. Взял другой ….еще один….и еще ….
   Женщина никогда не видела его в таком состоянии, казалось, он внезапно смертельно заболел. Лицо осунулось,  глаза горели неестественным блеском. Сначала маленькой искрой, а потом огромным огнем заполыхал в нем огонь дикой злобы, которую он вымещал на безмолвных листах бумаги, горой возвышавшихся возле стола…
   Женщина предложила вызвать врача, и впервые за все время услышала поток непристойной брани. Она была не из тех, кто обижается. Пождав ярко накрашенные губки, она молча собрала в ванной свои вещи, швырнула на стол ключи, последний и единственный раз,  хлопнула входной дверью. Штукатурка с облегчением свалилась с потолка…
     Еще некоторое время в комнате ощущался запах ее невкусных духов, но уже к вечеру свежий ветер, гулявший по квартире, выскреб самые крупицы приторного аромата. Но Он этого не заметил. Он был пьян, в стельку…
       Он понимал, но боялся поверить… Ему казалось, что завтра утром, он снова будет Поэт, а не Сочинитель поздравительных стишков. Но утро сменяло утро, день бежал за днем, ползли неделя за неделей, а он не мог написать ни одной строчки, способной волновать и открывать мир заново, неожиданно, ярко. Голодный он бродил по улицам,  надеясь, что голод и свежий воздух помогут вернуть ему то состояние, когда слова сами сплетались в дивные узоры звука и смысла….
  Он даже позвонил Женщине, Которой Посвящал стихи, но еще больше расстроился, ей тяжело его вспоминать, и она не хочет новых ран. Разве он делал ей больно?
   Вопросы, вопросы, вопросы…А он искал ответ. Не тот, страшный, который он знал, а тот, который мог бы оправдать его. Разве от именинных стишков люди не получали удовольствия, разве, не смог он накормить себя и Другую Женщину? Он больше не работал на заказы. Друзья крутили у виска: ненормальный, так хорошо все шло! Все шло как по маслу, да не в ту степь…
   Он умер, когда понял, что уже никогда не будет Поэтом. Как только его не  стало, люди собрали все его стихи. Самое лучшее издательство выпустило книгу, с прекрасными рисунками, подстать  стихам, высокого качества бумага гордо несла волшебные знаки его тревог, любви, печали, радости и грусти…Друзья и знакомые быстренько настрочили мемуары о детстве, юности и других периодах жизни Поэта, это было прибыльно. Женщина, Которой  посвящал стихи, открыла музей в его квартире, Женщина с невкусными духами, давала интервью о невыносимости его характера…
   Каждый день на его могиле появлялись свежие цветы. Их приносила Та, Которую Он Не Любил, но которая знала все его стихи наизусть ….

02.11.05,  Лохвица