Глава 39. Маньяк или наёмник?

  - Леди Зарифа, вы были просто великолепны, – Борис тщательно вычистил трубку и начал её набивать свежим табаком. – Баланс просто бесподобен.
  - Благодарю, – ответила танцовщица. – Борис Эдуардович,  я буду вам ещё более благодарна, если вы ненадолго забудете о вашей страсти к курению. Договорились?
  - Ну, чего хочет женщина, того хочет бог, – сказал Борис. – Я в сторонку. Вы меня простите, леди Зарифа, привычка.
  - Здравствуйте, господа, – Леонид Жухов уже стоял рядом. – Извините, опоздал тут, у меня была репетиция… Так, а где Анжей, он ещё не приехал?
  - Анжею надо добираться из дома, там дорога около часа, – ответила леди Зарифа. – Я-то знаю, сама ездила к нему. И он мне только что звонил, сказал, что он уже у Телецентра. Подождите, ещё время есть. Леонид, а куда это вы предлагаете пойти поговорить?
  - Кажется, Анжей говорил, что тут есть неплохая кофейня с кабинетом в английском стиле. Вы не знаете, где это?
  - Я не очень хорошо помню, я не живу в Омске постоянно. Анжей покажет, куда идти.
  Компания из трёх человек стояла возле скамейки с бронзовой Любочкой Гасфорд, они вели себя абсолютно спокойно, не обращая внимания на иногда косящихся прохожих – вся компания была босиком. Борис немного отошёл в сторону – трубка не сигарета, дыма даёт в достатке, а леди Зарифа этого не любит, да и Леонид отошёл в сторону: видимо, он старался бросить курить, а трудно. Леди Зарифа поглядывала по сторонам, видимо, ждала Анжея.
  - Как бы он без нас по магазинам не отправился, – сказала она. – Гражина, кажется, его просила посмотреть сыну что-нибудь из обуви на выход.
  - А зачем? – спросил Борис. – Ноги с детства портить?
  - Разве это порча? – рассмеялась арабка. – Я хорошо знаю, что такой выезд для Анжея – редкость пока.
  В этот момент неподалёку заворчал мотор крупного мотоцикла. Все обернулись. Между автомобилями припарковывался Анжей на своём «БМВ». В данный момент на нём были тёмно-синяя тенниска «Fred Perry», тёмные штаны на подтяжках (красный цвет хорошо подобранный к тенниске) и чёрно-белые ботинки в стиле американских гангстеров из эпохи «сухого закона». Обмен приветствиями и рукопожатиями – даже с леди Зарифой, причём, достаточно сдержанно, наверное, даже правильно было сказать, что сухо.
  - Анжей, а что так сухо с леди Зарифой? – спросил Борис. – Вы поссорились?
  - Почему поссорились? – удивилась арабка. – Анжей много, с кем так. Это не из-за обид, просто у него неприязнь к лишней сентиментальности. Прошу прощения, Анжей, я забыла тебя спросить. Ты никуда не торопишься?
  - Нет. А что вы хотели?
  - Леонид предложил зайти в «Чайную планету» и арендовать там английский кабинет.
  - Мне светит только стол в общем зале – и от силы только в мягкой зоне.
  - Ну, положим, два часа пребывания я тебе оплачу, если ты не против.
  - Пани ограбила директора водокачки?
  - Пани заработала эти деньги за вечер, когда танцевала в клубе, – с лёгкой обидой ответила леди Зарифа. – Я так понимаю, что ты не очень сильно хочешь принять моё предложение. Я не настаиваю. Единственное, что я хотела с тобой поговорить по тому злосчастному делу, но если ты…
  - Что же вы темните? Так бы сразу и сказали. В таком разе на мотоцикл, я вас подброшу. Вот только ваши собеседники…
  - Езжайте, Анжей, мы доберёмся сами. Пусть леди Зарифа за это время договорится насчёт английского кабинета.
  - Добро, – Анжей снова сел на мотоцикл, туда же забралась и леди Зарифа, временно нацепившая туфли (не забыв при этом оттереть ноги влажными салфетками). Мотоцикл вышел в сторону Концертного зала, рядом с которым, собственно, и находилась «Чайная планета». Борис и Леонид пошли своим ходом, поскольку по Любинскому проспекту не ходили автобусы и троллейбусы, да и маршрутки тоже не ходили как-то. И пока там решается вопрос с английским кабинетом (если он решимый – может, уже кто-то в этот день его арендовал), они дойдут, обсудив все вопросы.
  - Как прошёл концерт, Лёня? – спросил Борис. – Я как-то про это забыл немного.
  - Концерт прошёл очень даже, я был удивлён таким уровнем. Кстати, глянул на Дашу Медведеву, Фею. Она действительно хороша, не отнимешь. Алсу Ибрагимовна вообще своих учениц подготавливает неплохо, как я погляжу. И преподавателей им нашла именно по танцу вполне пристойных. Анжей порадовал, я не знал, что он такой материал может писать. Я имею в виду его проект THE SWALLOWS. Марк просто молодец, уговорил его сделать песни на лирические стихи.
  - Марк? – удивлённо спросил Борис. – Какой Марк?
  - Олмонд. Он уговорил Анжея написать к лирическим стихам музыку (Анжей свою лирику не особо напоказ выставлял до этого). А стихи неплохие. А что до остальных, то тоже неплохо было. Девочки, которых Алсу подготовила, повторюсь, были недурны. Анжей с Наташей вообще всё там провели на должном уровне – и это, Боря, замечу, тебе, при том обстоятельстве, что концерт чуть было не отменили, там пришлось перенести его на другую площадку. Но в любом случае публики было очень много. Я представляю себе, что пишет мистер Годилин своим приятелям Огорду и Гандоу.
  - А это кто?
  - Борцы с сектами, так сказать. Только не в России. Причём, Томас Гандоу как-то раз был привлечён к суду в Германии за похищение человека. Некто Андреа Клама была обвинена пастором Гандоу в сектантстве и насильно удерживалась, пока не подписала отказ от участия в «не том» религиозном движении. Люди Гандоу настолько запугали её, что она потеряла ребёнка.
  - Зверьё, – проговорил Борис. – И ещё говорят о том, что желают людям добра. За это, как минимум, нужно сажать в тюрьму.
  Они прошли ещё какое-то время, не говоря ни слова, пока не дошли до православного магазина. Выйдя в сторону «Чайной планеты», они сразу заметили, что там стоит на стоянке «БМВ» Анжея. Самого поляка там не было, но у входа стояла леди Зарифа, уже избавившаяся от туфель. Борис и Леонид поспешили к ней.
  - Я заплатила за всех, каждому два часа пребывания, за еду и напитки платите вы, я за себя сама расплачусь. Анжей пошёл в кабинет, ждёт вас.
  Вся компания пошла внутрь. Народ посматривал на них с некоторым удивлением, хотя особо какого-то жёсткого негатива не было – просто неприятие увиденного. Конечно, на бомжей никто из этих троих не походил, но всё-таки и то, что было, не сильно устраивало публику в «Планете». Опять же, это не было агрессивное неприятие. Скорее, некоторое непонимание, зачем босиком по городу, какой, если угодно, понт  в таком выходе в свет.
  В английском кабинете их уже ждал Анжей, который дежурно сообщил, что их будет обслуживать Тори Трэффорд. Попросту Вика, конечно, а прозвище получила, потому что она улыбалась не так сильно много, как основная масса официанток. То есть она, конечно, улыбалась и, что важнее, прекрасно обслуживала, но в этой её строгости внешней была какая-то изюминка – сразу выцепишь из общего ряда и запомнишь.
  - Спасибо, что сказал, Анжей, – ответил ему Борис. – А как её лучше называть?
  - Виктория или Вика, – ответил поляк. – Тори Трэффорд – это наша внутренняя шутка. Нашего круга. Так же, как Лариса Григорьевна – Лори. Естественно, к ней так никто не обращается. Ладно, сейчас Вика подойдёт, и можно делать заказы, я меню взял на всех. Но не об этом, панове. Пани Зарифа что-то хотела сказать по серьёзному делу. Может, стоит её выслушать?
  - Благодарю, Анжей, – ведьма отложила в сторону меню и сняла очки. – Так вот, ты уж прости мне моё чрезмерное любопытство. Я немного влезла в твоё с девочками и Ником расследование по поводу Лопухова, без спросу посмотрев данные по нему и по Павлу Воронцову.
  - Пани Зарифа, мы с вами и Валентиной Ильиничной обсуждали эту проблему у меня дома, и вы – не посторонний в этом деле человек. Вам, как «белли», я бы даже отдал часть работы – опыт и намётанный глаз в сочетании с техникой танца…
  - Ох, Мать-Богиня, Анжей, видимо, хочет, чтобы я покраснела от смущения? Столько похвальных слов в мой адрес. Ну, раз ты не в обиде, то я скажу тебе кое-что. Так вот, Анжей, чтобы вас разгрузить и сделать хоть какое-то полезное дело, я связалась с одним человеком, который имеет отношение к русской аристократии, имя называть не буду, чтобы ненароком не испортить ему жизнь. Так вот, у него дедушка работал до революции в департаменте герольдии. И старые знакомства остались в семье. Так вот, этот человек, он работает архивариусом, но это не очень важно…
  - Почему неважно, госпожа Зарифа? – спросил Жухов. – Раз уж он работает в архиве, то наверняка может иметь какие-то данные по вашему вопросу.
  - Он работает в заводском архиве, там хранятся другие данные. Но вернёмся к тому, о чём я говорила. Так вот, он поднял свои связи и выяснил, что таких графов в роду Воронцовых в настоящее время нет. То есть граф Павел Воронцов – миф, а если он и есть, то титул у него купленный или просто присвоенный. Никакой он не граф. Это, во-первых. Во-вторых, меня заинтересовала странная подробность литературной биографии Павла Воронцова. Он публикуется на сайтах в Интернете. «Проза», «Самиздат». И я подумала, что в этом есть что-то странное. Понятно, что Джеймс, твой друг, та же самая Володина (я уж буду называть её так, как она публикуется, Тамара не хочет, чтобы слишком многие знали о её поэтических опытах)… Им лишних публикаций на сайтах не будет, для них это главная возможность себя показать в литературе. Тамара может не опасаться обвинений в графомании, Джеймс не миллионер, чтобы выпускаться за свой счёт на бумаге, это ведь ещё надо продать как-то. А Воронцову (пусть он сейчас будет тем, кем назвался) это не слишком нужно – у него очень, как говорит Тамара, много денег. Он может сорить ими, как «раски», да простят меня Борис и Леонид за столь некорректное выражение…
  - Леди Зарифа, простите, я вас перебью, – заметил Борис. – Леонид не относится к тем, кого вы называете «раски», он очень интеллигентный человек. А я – не русский, у меня родители евреи, хоть и не чистокровные. Они живут в Израиле и регулярно посещают синагогу. Ещё раз прошу прощения, что перебил, продолжайте, пожалуйста.
  - Хорошо, Борис Эдуардович. Так вот, – арабка продолжила свои рассуждения, – этот так называемый граф Воронцов мог бы издаться за свой счёт, а на оставшиеся деньги нанять специалиста в области public relation, как говорят в англоязычных странах. И он мог бы неплохо заработать, с лихвой окупив свои расходы. Следующие книги у него уже шли бы нарасхват. А если он в состоянии оплатить труд бедствующего писателя, владеющего слогом, то вполне способен, если уж не встать вровень с Александром Дюма, то издаться и заслужить почёт и славу далеко за пределами Западной Сибири и Санкт-Петербурга.
  - Госпожа Зарифа, а почему именно такая география? – поинтересовался Леонид.
  - Я отвечу за пани Зарифу, если она не против, – сказал Анжей.
  - Да-да, Анжей, конечно, – проговорила в ответ танцовщица. – Говори, я потом твой рассказ дополню, если это можно.
  - Ну, само собой, пани Зарифа, – ответил поляк. – Так вот, пан Леонид сказал, что ему не очень понятна именно такая география. Я поясню. Западная Сибирь – это, если точнее, Омск, Новосибирск, Бердск и Барнаул. Санкт-Петербург тоже важен, поскольку личный «мурин» Его Сиятельства там жить изволили одно время, пока не повздорили с одной дамой – тоже дворянских кровей, несмотря на мезальянс в роду.
  - Анжей, извини, я тебя перебью, – сказал Борис. – Дама не совсем дворянских кровей – это имеется в виду Ольга Гавва?
  - Да, Борис Эдуардович, это она. У неё половина рода – кубанские казаки, а половина из польских дворян ссыльных, которых на Кубань определили. Но я продолжу. Так вот, Омск – здесь наш антигерой проживает, и сюда же приехал Воронцов (что странно, в то же самое время слился из города пан Бурдок). Новосибирск – родной город сего гнусного «мавританина», куда он особо не суётся, потому что боков он там напорол столько, что просто ужас берёт иногда. Это так, соображения, конечно…
  - Нет-нет, пан Анжей, продолжайте, нам очень интересно, – проговорил Жухов.
  - Дальше. Бердск и Барнаул сюда прилегают только тем боком, что в Барнауле родилась, а в Бердске живёт панна Пикачу, которой Лопух чуть один раз «вывеску» не поправил за хождение босиком в общественных местах. Кстати, Валентина Ильинична говорила, что отца у Бурдока звали Павел Евграфович. Это тоже интересно. Пани Зарифа что-то хочет добавить?
  - Да, Анжей. Ты сказал то, что я и сама хотела сказать, насчёт Лопухова, – леди Зарифа примолкла, потому что в кабинет вошла Виктория, уже готовая принять заказы. Борис начал заказывать на всех, кое-что заказал и Леонид. Анжей немного поскромничал (у него было сегодня не очень много свободных денег – нужно было в магазин за детскими вещами съездить). – Анжей, я тебе обещала стейк, бери любой.
  Когда заказы были сделаны и уточнены, Виктория ушла, а арабка продолжила свой рассказ.
  - Так вот, Анжей меня опередил. Я тоже вот так посмотрела на это странное совпадение и подумала, что здесь что-то не то. Воронцов и Лопухов похожи друг на друга, несколько человек из разных кругов не могут вот так вот запросто сговориться без видимой на то причины, стриптизёршам и Тамаре это и вовсе невыгодно, буду откровенной, да и вы все знаете, что для них этот человек – серьёзный источник дохода. Услуги интимного плана могут недёшево стоить, если речь идёт об особо изысканных наслаждениях. Но это сейчас не главное. Главное – это то, что их объединяет одна привязанность в сексуальном плане. Оба они – футлаверы. Причём, не склонные к рабству. Даже то, что он встал на колени или позволил его слегка пожурить – это игра (мне твоя, Анжей, знакомая, которую все называют Дита, рассказала, какие игры он любит иногда). Я говорю о Воронцове.
  - А Бурдок, если мы правы, что письма бабке он присылал, вообще может быть агрессивным, – ответил Анжей. – Извините, я перебил вас.
  - Нет, всё в порядке, Анжей, – успокоила арабка. – Я тоже, кстати, склоняюсь к мысли, что кто-то из них двоих вымышлен. Так вот, он, этот Лопухов, агрессивен потому, что он не может осуществить свои мечты. А когда он получает эту возможность, то игра может быть любой. Или почти любой. Тоже вариант, как ты говоришь. И ещё, Анжей. Ты ведь выдвигал версию «варианта Томпсона» – что Лопухов был в своё время жертвой шантажа со стороны той студентки в Новосибирске. Обида у него запросто могла спроецироваться на какой-то образ, как это часто бывает у серийных убийц. Тот же Алан Томпсон убивал мистресс-шантажисток, потому что в колледже его подловили на «неправильном» для массы увлечении – он стал рабом своей одноклассницы. Джон Уэйн Гейси – легендарный Киллер Клоун, – убивал гомосексуалистов, потому что в детстве был изнасилован одним из них. Причём, как и Томпсон, Гейси вёл вполне приличную жизнь, даже был неплохим семьянином. Лопухов – вполне, в общем-то, приличный по меркам общества человек, как и многие антикультисты, не имея в виду явных религиозных фанатиков. Посмотри – та же Ольга Ястребова, Екатерина Иванченко, Галина Неупокоева, которую ты Подтурахиной называешь. Если даже принимать во внимание их алкоголизм, это никак не проблема, потому что в России, к несчастью, алкоголизм сам по себе является большой бедой. Это один из фактов биографии. Да и Лопухов редко был замечен по-настоящему пьяным, что на ногах не стоял. Но – и это отличает его от большинства его соратников по борьбе, – у него есть «второе дно», он извращенец.
  - Леди Зарифа, – перебил Борис, – вот что бы я не назвал извращением, так это фут-фетиш. Это свойственно очень и очень многим людям. Просто так же можно и любое влечение назвать, да и французы говорят: «В войне и в любви все средства хороши».
  - Борис Эдуардович, – возразила арабка, – вы путаете людей, не брезгующих никакой частью тела своего любимого человека, и тех, кого сверх меры привлекает какая-то часть тела партнёра. И потом, я не от себя говорю, я даже могу сказать, что вполне способна дать мужчине, который этого пожелает, такое удовольствие – разумеется, если я сама этого захочу. Не за деньги, поверьте мне на слово, я действительно получаю от этого очень большое удовольствие. Но мне очень хотелось бы, чтобы меня ценили во всём. Извините, я отвлеклась. Так вот, у меня даже есть такая мысль, пусть дерзкая, но вполне имеющая право на существование. Возможно, религия для Лопухова – это убежище от преследующих его обвинений в том, что он обижен и мстит за то, что его отвергли или унизили. Или было то и другое, возможно, не раз.
  - Возможно, с ним играли, а потом бросали, – сказал Леонид. – Или один раз засыпался на этом, и женщины его отвергали.
  - Тоже возможно, – согласилась ведьма. – И потом, Борис Эдуардович, могло быть и так, что он один раз попался, как Анжей говорит, не выдержал издевательств и сорвал зло на своей обидчице. Что она о нём сказала? Что он жёноненавистник, что его только тронь, он убьёт ни за что, а повод потом придумает. Такому человеку нелегко жить в обществе, не так много желающих умереть по надуманному поводу. А так как он гетеросексуален, то для него потеря половой партнёрши очень болезненна. Можно, конечно, поступить, как Валерия Соланас, которая создала “SCUM” – “Society for Cutting Up Men”, кстати, членом которого была Кэтрин Тревис – прототип Катрин Трэмелл из «Основного инстинкта», она была убита Аланом Томпсоном. Но можно также мстить и по-другому – не так уж мало распространён вариант, когда местью является изнасилование и даже убийство, часто очень жестокое – Кэт Тревис, Алан Томпсон, Джон Уэйн Гейси, хотя вот он-то как раз специализировался на гомосексуалистах. Иногда изнасилование и убийство совмещаются, я могла бы этого не говорить, конечно, это вы и без меня знаете. Ладно, вернёмся-ка мы  к нашему новосибирскому убийце. Тут пусть Анжей свои размышления продолжит, а я их потом дополню.
  - Так вот, – вернулся к рассуждениям поляк, когда Виктория принесла заказанные салаты, попутно сообщив, что горячее уже начали готовить, – насчёт версии Лопухова. Почему мы предположили, что Воронцов и он – одно лицо. Одно предпочтение – оба футлаверы. У обоих одинаковые запросы – женщина может командовать и требовать извинений, даже давать поручения, но к BDSM она не имеет никакого отношения, да и просто «фемдом» исключён, ибо слишком он играет в свою игру. Не исключён вариант того, что их привлекают ролевые игры – раз он зацепился за Зоэ Белл и Диту, то это уже, как говорится, диагноз. Ещё такой момент: этот чувак, ну, который письма бабке в ящик кидал, он «многоядный». Его интересуют разные темы, включая dirty feet. Это, конечно, подмывает версию о том, что Лопухов и Воронцов – это одно и то же лицо…
  - …Но точно так же и доказывает, – подхватила леди Зарифа, – потому что он уже с «двойным дном» человек, не исключено, что это идёт с детства. Помнишь, он писал, что в семье для него было проблемой хождение босиком, которое ему прививали? И в то же самое время он одевался в дешёвое трико и мог вот так пойти босиком на улицу, «чтобы стыднее было». Возможно, что это «двойное дно» потом сказалось во взрослой жизни. И тема dirty feet для него отчасти близка из-за школьного опыта, который он описывает в письмах. Возможно, даже более близка, чем мы думаем. В силу того же перенесённого унижения. Он может испытывать к этому скрытое влечение. И скрывает его даже от себя, почему использует «маску», работая с «ролевыми» партнёршами.
  - Но, пани Зарифа, исходя из тех же самых писем, понятно, что для него несколько более предпочтительны именно чистюли с изящными в традиционном понимании ступнями и, по возможности, с хорошим педикюром.
  - Анжей, это основная версия. Но он может так и маскироваться. Или… Или ты прав насчёт «многоядности», и он действительно получает удовольствие от разнообразия в том мирке, который он сам выбрал. «Чистюли» ему могут быть нужны исключительно для эротического наслаждения, а «грязные» – это своеобразный символ уверенности в себе (в любой среде чувствует себя хорошо, развитые ноги могут быть и «умелыми» и в работе с его телом – вспомни эту его цыганочку в школе). И символ всеподавляющей власти его Божества, властной женщины, которая сваливает на него весь уход за ней. И так, как она бы этого хотела. Но именно то, что он самолюбив, что он получил от женщины безумно оскорбительную моральную пощёчину, то и это засело в его голове, и любовь перешла в ненависть, скалярная величина которой, как ты говоришь, осталась такой же огромной, как и в любви. Это страшное чувство. От этого может быть кровь, сам понимаешь.
  - Есть такой канадский фильм, – заметил Анжей. – Называется он “Lady of the lake”, по-русски его пишут «Хозяйка озера». Там, если кто помнит, Вивиан, цыганка-оккультистка, после смерти мстила мужчинам, пока парень-художник её не понял и не нырнул в озеро за телом, чтобы похоронить по-христиански. Там ещё был Чёрный Рыцарь, который убил Вивиан, пригвоздив мечом к дереву. Так вот, он для танца нанимает девчонку какую-то, чтобы она копировала Вивиан. Что-то ему не понравилось, он её выгнал. Тематично – эта барышня танцует босиком. Это я к вопросу ролевых игр.
  - Вот, Анжей, – продолжила леди Зарифа, – что очень важно. Он пытается переживать те моменты в своей тайной жизни, которые в явной он не может (просто боится) показать. И он завидует тем, кто это может.
  - «Люберизм», – сказал на это поляк. – Подгонка хлипкой идеологической основы под комплексы ленивого и не очень богатого подростка, который не умеет работать и просто срывает злость за то, что его папа с мамой вместо школы и кружков посылали гонять ворон, на тех, кто что-то сумел разнюхать и сделать так, чтобы это было не хуже фирмы. Джимми знает, да и я тоже в курсах. Я не про люберню, а про самострок. А что до того парня, так там проблема в худших традициях Эндрю Мак-Дьюи. Кто читал Пола Гэллико, тот в курсе, о чём я.
  - Это вы что имеете в виду, пан Анжей? – спросил Борис.
  - Это детский писатель из Америки, – пояснил Леонид. – По его книге «Томасина» снято два фильма, видимо, пан Анжей говорил об этой книге. Верно, госпожа Зарифа?
  - Вы поразительно хорошо осведомлены об этом, Леонид, – ответила арабка. – Я ведь не раз читала Гэллико, в частности, «Томасину» – хотела понять, почему Ларису Григорьеву, ведьму из Чернолучья, прозвали Безумной Лори, хотя она и не производит впечатления сумасшедшей.
  - Лариса Григорьевна? – удивлённо спросил Борис. – Никогда не знал, что её кто-то так называет, я имею в виду Безумную Лори. И вовсе она не похожа на Лори из фильма. Да, стоп. Анжей, а что вы имели в виду под «худшими традициями Эндрю Мак-Дьюи»?
  - Эндрю Мак-Дьюи вырос в религиозной семье, у него отец был глубоко религиозным человеком, о чём пресловутый Пол Гэллико как-то написал: «Энгус Педди знал, что Мак-Дьюи-отец был истинный ханжа, в чьём доме Господь выполнял функции полисмена, и тоже не удивлялся, что Эндрю сперва возненавидел Бога, а потом отверг». Вот и здесь та же история. Отец автора писем (я анархист, но остальные-то нет, так что пока применим к нему презумпцию невиновности) действовал именно так – он заставлял, – поляк выделил «заставлял», – своего сына ходить босиком, а в ответ на истерики применял «ремешковый метод воспитания». Мать у него тоже воспитанием занималась абы как, в итоге свалили воспитание на бабушку, которая смыслила в этом очень мало. Итог такой «педагогики» – перед нами плохой физкультурник, даже без очков слывущий «ботаном», способный украсть (он спёр у одноклассника бинокль, чтобы подглядывать за босыми девчонками), непопулярный у этих самых девчонок, этакий Урфин Джюс в детстве – так хотел везде командовать, что любая игра с его участием заканчивалась дракой. Как следствие, он имеет от социума (советское время, социум жёстко отсеивает отщепенцев) очень жёсткое неприятие. На выходе – озлобленность на мир. С этим идут в бандиты, но силёнок у него маловато. Спиться – чувство собственного достоинства и воспитанный книжным шкафом идеализм не позволяет. Создаётся некая идея борьбы с Мировым Злом. У Гитлера это были евреи. У Бернара Ги – еретики. У Генриха Инсисториса – ведьмы. У Игнатия Лойолы – противники католицизма. У Джона Уэйна Гейси – гомосексуалисты. У Алана Томпсона – «фемдомщицы»-шантажистки. У люберов – неформалы. Ну, а у нами горячо любимого Димчика Бурдока – барефутеры (точнее, футлаверы – барефутеры просто под раздачу попали). Ещё раз говорю, дабы избежать паранойи и огульных обвинений, я не говорю, что автор писем и Бурдок – одно и то же лицо. Это возможно, но пока этому нет никаких доказательств. Экивоки – да. Прямых доказательств – пшепрашам, панове, не имеется. Имеются доказательства двойной жизни, но не убийств в Новосибирске.
  - Кучеряво срисовал, как говорят в местах не столь отдалённых, – усмехнулся Борис, принимая у пришедшей в кабинет Виктории заказанное им красное вино.
  - Сейчас ваш стейк принесут, – сказала Виктория Анжею.
  - Хорошо, Вика, – ответил тот. – Я жду.
  - Анжей, – сказала леди Зарифа, когда официантка ушла в общий зал, – ты уж прости меня, но я насчёт Лопухова позволю себе с тобой не согласиться. Борис Эдуардович, вы меня, если что, поправьте, ваш ведь одноклассник.
  - Леди Зарифа, вы говорите, если что-то не так, я вас поправлю, – ответил Альмах, отпив немного вина.
  - Итак, Лопухов (мне это сказала Валентина Ильинична) не отличался в детстве сильным здоровьем. Бывало, пропускал уроки физкультуры.
  - Да, за ним водилось, – подтвердил Борис.
  - Он неприязненно относился к девочкам, которые позволяли себе в открытую ходить босиком, это Валентине Ильиничне уже подтвердили учителя из школы. В общении очень сложен. Начитан не по возрасту.
  - Да, у нас в классе его считали «тронутым», – сказал Борис, – но когда требовалось узнать про какого-нибудь писателя – сразу шли к Лопуху. У него не было ни одной четвёрки по русскому и литературе, не говоря уж о тройках. Математика у него была не на высоте, конечно, да и физкультура часто подкачивала, в аттестате, по-моему, у него «уд» по физкультуре был. К тому же он такой был замкнутый, особенно с девчонками как-то не очень сходился. Была одна, она очень недолго проучилась, Зина её звали. 
  - Пшепрашам, а эта Зина не цыганка была? – спросил Анжей.
  - Цыганка, а откуда?.. Прошу прощения, вы же читали его письма, Анжей, я забыл.
  - То есть получается, что это мог быть Бурдок, так выходит?
  - Вот, Анжей, к этому-то я и вела, – сказала на это леди Зарифа. – Во-первых, факты его биографии – этого ты со счетов не сбросишь. Во-вторых, Анжей, мой дорогой, ты же сам забываешь то, что сам не так давно сказал.
  - Так меня давно уже должны были прозвать Чейзером, – поляк рассмеялся. – А о чём разговор?
  - Dirty feet, как его скрытое влечение. Кстати, это – одна из причин этой его лютой ненависти к барефутерам, так что вот это твоё высказывание, что их просто «зацепили» (как ты выразился, они «попали под раздачу»), несколько, ты уж меня прости за прямоту, неверно. Я тут уже сказала, что для него грязные женские ступни – это знак уверенности в себе (не боится грязи, уверенно чувствует себя в любой среде). А в его системе координат, как ты говоришь, это равносильно властности. А власть в этой же системе координат – это подавление, нередко связанное с унижением. Помнишь, ты предположил, что эта девочка в институте?..
  - В университете, леди Зарифа, – поправил Борис. – Он учился в НГУ. Извините, я вас перебил.
  - Благодарю за пояснения, Борис Эдуардович, – ответила ведьма. – Так вот, эта студентка в университете, как предположил Анжей, была его «госпожой». Она могла заставлять его делать работу по дому, помогать ей в учёбе – он же ведь очень начитанный, этот Лопухов. Попутно она его унижала – например, могла заставить его красить ей ногти, мыть ноги, а если придёт в голову такое, то и лизать. Это отложилось у него в голове, и когда он её избил и попал в психиатрическую больницу, это помножилось на плохое обращение (его там могли привязывать к кровати, в уборную только с разрешения санитара можно, приём лекарств обязательный, свои вещи иметь запрещено – мне уже рассказали, как это у вас делается, не буду говорить, кто это был). Да и клеймо позора – в России, насколько я это знаю, даже амбулаторного обследования у психиатра для простого человека достаточно, чтобы объявить вас сумасшедшим.
  - Я бы сказал, более чем достаточно, – уточнил Борис. – К тому же это даёт ограничения по работе: со второй группой инвалидности очень сложно найти работу.
  - Вот, – сказала арабка. – Это наложило отпечаток на его сознание. И он был и так уже озлобленным, а стал ещё злее. А поскольку он понял, что противник хитёр и изворотлив (а для него эта борьба – это просто война), то и он стал действовать намного хитрее и где-то жёстче, чем до этого – как тот же Томпсон. Он ведь был рационалистом, верно, Анжей?
  - Да, большинству своих жертв он просто свернул шею.
  - А убийца из Новосибирска заманивал свою жертву в укромное место или через нанятых людей и частенько пользовался вокодером, – сказал Борис.
  - Наслышан, – ответил Анжей. – Грамотная шифровка у парня. Намного надёжнее медицинских повязок и перчаток во время налётов на Мировое Зло. Сложно, но хорошо продумано. Лопухов для такого всё-таки слабоват в коленках. Часто палится для такой рациональной работы.
  - Ну, видимо, чувства всё же берут верх над разумом, мой хороший, – улыбнулась арабка. – Иногда он, судя по всему, не может не казнить врага публично. Он же в каком-то смысле хочет славы. Но как писатель-то, Лопухов мало востребован – его книги издаются только в Интернете, – комплекс свой он не изжил, а другого способа избавиться от своей проблемы кроме насилия он не видит, а это никак не прибавляет веса в обществе. Это злит его ещё больше.
  - Есть ещё один вариант, – вдруг сказал Анжей. – Если мы предположим то, что этот киллер – Бурдок. Он сам хочет этого, но в построении вектора он не самостоятелен. Этой склонностью кто-то воспользовался.
  - Кто же? – спросил Борис.
  - Антикультисты, – ответил поляк. – Бурдок – греко-ортодокс. Он дружит с Годзилкой, Ястребовыми, Иванченко, Неандером. В общем, с антикультистами. Внешняя часть их движения – это, как правило, теоретики-белоручки, которые говорят об идеалах, им по их роду занятий нельзя лить кровушку, никак нельзя. Но существует такое обстоятельство, что голыми теориями и законодательными запретами невозможно уничтожить Мировое Зло, и они знают это хорошо: «Кровь христиан – это семя». Они научили других выживать по Ницше: «То, что не убивает меня, делает меня сильнее». Значит, ураган. Смертельный. Но им нельзя пачкать руки кровью – это лишит их статуса. Нужен некто, кто будет делать грязную работу. Дворник Нации и Веры. И не один.
  - В США это так и было, – ответил Леонид. – Пану Анжею, полагаю, хорошо известно дело Джейсона Скотта. По заданию CAN Скотта похитил некий Рик Росс, имевший за плечами достаточно серьёзно отягощённое криминалом прошлое, в частности, ограбление ювелирного магазина. И это только самый известный случай.
  - Вот, – продолжил Анжей. – И если мы предположим, что Лопухов был убийцей, и его использовали для истребления неугодных, то кое-что встаёт на свои места. Он принимает крещение, регулярно ходит в церковь (русские говорят: «Вор слезлив, плут богомолен»). И некто говорит ему: «Дима, ты хочешь, чтобы стопофилам и жидам плохо жилось на Руси?» Он согласен. Ему дают оружие и обеспечивают прикрытие, и он действует. Не надо много платить, не надо ждать, что он кого-то сдаст – он ведь чокнутый. А сорвалось, спалился, повинтили – от него несложно отречься, он ведь так, дурак. Можно сказать, что «он и не православный», что это перегиб, странные тараканы в голове, а «они» – ангелы с крылышками. Но можно и сказать: «Вот, видите, как народ негодует?» А «народу» верят. В него верят. И завинчиваются гайки. ЧТД.
  - Ты имеешь в виду пресловутое «что и требовалось доказать»? – спросила леди Зарифа.
  - Именно это, пани Зарифа. Цинично, но это факт. Этого наши оппоненты добиваются. Всеми возможными и даже некоторыми невозможными методами, как говорил доктор Уоллес Брин. Формально они чисты, как операционная, но за ними кровавый след, как на скотобойне. Это всё уже давно известно, я мог бы этого не говорить. Но вы извините, я отвлёкся.
  Виктория принесла в кабинет горячее и сообщила, что сейчас занесёт всё оставшееся. Борис поблагодарил официантку и приступил к трапезе. Его достаточно изысканные манеры сейчас не очень вязались с выцветшей «ковбойкой» и подкатанными джинсами (не имеет смысла повторять, что психолог был босой). Разговор продолжился, и ему не мешало то, что Виктория зашла ещё раз, чтобы занести горячее Анжея и леди Зарифы.
  - Хорошо, Анжей, я твои мысли постараюсь дополнить. Так вот, ты забыл, что в их рядах есть профессиональные психологи – как тот же Годилин, – и даже психиатры, как этот старый циник Кондратьев, который сейчас громко кричит о правах человека и несчастных «жертвах сект», при этом он вряд ли извинился за то, что выгораживал убийцу. То есть не составит труда поговорить с человеком, который испытывает проблемы с психикой, дабы его направить в нужное русло якобы для разрешения этих проблем – это ты уже говорил. И коль скоро это так, то понятно тогда, почему Лопухов до сих пор на свободе. Выгодно его покровителям. Они сами побоятся убить человека, а Лопухов может.
  - Пани Зарифа, если он убил тех людей, – возразил Анжей. – Извините, я вас перебил.
  - Поверь мне, Анжей, это он. Смотри сам (ты не дал мне тут договорить, придётся всё сначала). Район проживания – Академгородок, Советский район, микрорайон «Щ». И там же живёт неведомый убийца. С Лопуховым у них одинаковые склонности, оба они плохо посещали физкультуру, у обоих тяга к двойной жизни, оба гуманитарии. Слишком много совпадений. Самое главное – это то, что он вёл эту странную двойную жизнь, Лопухов и Воронцов, писатель-сластолюбец и религиозный фанатик, щёголь и «скромник». И как только исчез (поразительно удачно) Лопухов, появился Воронцов. А Лопухов исчез даже с квартиры Ястребовых. Чего он боялся? Что его коснётся история бедняжки Полины? И я чуть не забыла: странный человек из Новосибирска вёл картотеку.
  - Японский городовой Тсуда Сацо и обе катаны его, – с трудом удерживая себя от открытого мата, произнёс Анжей. – Слепой Пью. Это я о себе, не подумайте ничего такого.
  - А что такое, Анжей? – удивлённо спросила арабка.
  - Слона-то я и не приметил, только сейчас вспомнил. О картотеке он написал в письмах. И Бурдок ведь якобы подрабатывает журналистом в греко-ортодоксальных газетах, он там пишет аналитические статьи. А наш убийца – хороший аналитик, судя по всему. Весело живём, панове. Кстати, Воронцов куда-то испарился.
  - Ох, Мать-Богиня, Анжей, что это ты такое говоришь? – леди Зарифа взволнованно посмотрела на поляка. – Ты уверен, что это именно так?
  - Проверено с трёх источников. Дита заезжала к нему, но ей сказали, что он выбыл, ей только деньги передали за обслуживание и совет поехать и развеяться. Это раз. Белка видела этого деятеля в джинсовом комплекте и спортивных ботинках, каких он сроду не носил, на ЖД-вокзале, он покупал билет на поезд, было это позавчера, за делами не успел сообщить. Он ещё и бороду сбрил, но она его узнала, и… Вот, – он достал фотографию, напечатанную в салоне. – Снято Белкиным мобильником, качество так себе, но… Да, и третий источник – это Вика Харламова, которая провожала Шакиру на поезд. Она этого урода видела на перроне, он ждал поезда в Барнаул. Вика потом поехала домой, не видела, сел он на поезд или нет.
  - Секунду, – ведьма надела очки, глянула на фотографию. – Лопухов. Точно тебе говорю, это он. Борис, Леонид, взгляните.
  - Он, он, – подтвердил Борис. – Я его со школы хорошо помню. И, кстати, так, без бороды, я его лучше припоминаю. Сдаётся мне, что он и бороду отрастил только для того, чтобы его не узнали. А прикрывается тем, что он верующий.
  - Да, это возможно, – сказал в ответ Анжей. – Очень даже возможно. Кстати, фишка. Тут вот что интересного выходит. На «Контакте» есть группа против барефутеров, в которой этот идиот состоит админом. Дашка просмотрела его аккаунт, он достаточно открытый. Так вот, у него там разброс групп такой, что хрен ты точно скажешь, что он на самом деле за товарищ. Создаётся впечатление, что он вступает во все группы «Контакта», которые присылают приглашения. Но – и вот это всё здорово подмывает версию «неразборчивого вступления во все группы», – он не состоит в группах, которые присылают приглашения с взломанных страниц – порногруппы, «Цифровые наркотики», «Тайна имени». Хотя у него в списке довольно многие группы – коммерческие. Но это вполне может быть двойной перестраховкой. Правда, Профэссорь в своё время утверждал, что Лопухов – бот.
  - На «Контакте» может быть и ботом, – ответил Леонид.
  - Я тоже так думаю, – поляк усмехнулся. – Ему палить харю не имеет смысла по-любому. Кто-то открыл ложный аккаунт и пихает туда инфу и рассуждения. Возможно, даже Лопухов имеет к этому отношение, что-то туда сочиняет, но сам к этому имеет только то отношение, что он это написал. От силы он написал пост там, где ему сказали – а страницу открыл другой человек. Иди двое-трое. Они сами по себе не засвечены на «Контакте» или формально не знакомы ни с кем из участников афёры. Это просто предположение. Это может быть и кто-то с «Контакта». С плавающего IP или с разных точек добивается картинка, создающая иллюзию «виртуального Лопухова» – попросту говоря, бота. Этакий «механический тролль». И от его имени вносится раздор и недопонимание в BF-движение. Наезды первой волны были достаточно конкретными – Данила (якобы это Ильдар Зиганшин), Арт Эмиус, Профэссорь. Их влепили в общий ряд футлаверов, которые состоят в порнушных и конкретно футлаверских группах. Причём, в таких, которые сопряжены с криминалом – «тайфлас» всё-таки является разновидностью детской порнографии. Впрочем, к реальному Бурдоку это имеет мало отношения. Для него такая борьба на самом деле очень сомнительна в плане методов, о чём говорит его агрессивность по отношению к Баядерке и Кайре, на которых он напал с железным прутом. А если он после обследований в ПНД не угомонился, то вполне возможен новый виток агрессивности. А раз он шифруется, то надо быть начеку – х** его знает, извините за выражение, на кого он в следующий раз нападёт. А так как он отмороженный (если мы предположим, что это он в Новосибе озоровал), то это очень опасный персонаж. Надо быть готовым к тому, что он нанесёт удар из-за угла. Кому – это вопрос.
  - Что и страшно, Анжей, – заметила леди Зарифа.