И мальчики кровавые в глазах

И мальчики кровавые в глазах…

Драма в трех действиях



как молотком стучит в ушах упрек
и все тошнит, и голова кружится,
и мальчики кровавые в глазах
и рад бежать, да некуда… ужасно!
да, жалок тот, в ком совесть нечиста.
А.Пушкин

мальчики кровавые в глазах.
у кого в глазах?
у окровавленных
мальчиков,
безвестных и прославленных.
мальчики у мальчиков в глазах.
Б.Слуцкий



Действующие лица:

Золотая молодежь
А к у л и н а – 17 лет, блондинка во всех смыслах, ученица выпускного класса элитной гимназии N1. Одета – Versace, Bulgary, Prada, все разношерстно, но очень гламурно, неизбежны вкрапления розового
Д а р ь я – 16 лет, шатенка, ученица выпускного класса элитной гимназии N1. Одета – Valentino, MaxMara, Gucci, все стильно и выдержанно в одном цвете (синий)
А р к а д и й – 17 лет, брюнет, ученик выпускного класса элитной гимназии N1. Одет невнятно, поведением отличается скорее дивиантным, не то, чтобы идиот, но очень на то похоже
Т и м о ф е й – 17 лет, короткостриженный блондин, волосы смазаны воском и торчат в разные стороны, ученик выпускного класса гимназии N2. Одет – Lacoste, Lacoste и еще раз Lacoste – коричневые фланелевые брюки, джемпер такого же цвета и даже белая кожаная куртка за 40000 рублей из бутика в ТЦ «Европейский»

Прочая молодежь
А р с е н и й – 17 лет, ученик выпускного класса ГОУ СОШ №1195. Подробнее про него читатель узнает ниже
А н д р е й – 18 лет, ученик выпускного класса ГОУ СОШ №1195, друг Арсения с детства. Широкий душой, простой в обращении. Кличка – Еж.

Немолодежь
Е ж о в – 45 лет, начальник опергруппы, отец Андрея
В о р о н и н – 37 лет, рядовой опергруппы, отец Арсения, друг Ежова
С и п л ы й
О к а ю щ и й
Трое рядовых опергруппы





ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ


Сцена первая

Большая четырехкомнатная квартира в высотном доме. Новая, богато обставленная, напичканная современной техникой и выдержанная в современном стиле. Снаружи доносится нарастающий шум. Еще секунда, и входная дверь открывается. Входят Арсений, Акулина и Дарья

А к у л и н а. Тридцатый этаж, охренеть! Пока в лифте ехали, думала, этот подъемник заело на хрен!
А р с е н и й (заискивающе улыбается). Что есть – то есть. Зато панорама отличная…
А к у л и н а. Да и квартирка ниче. Во всяком случае, прихожая. Ты теперь тут и живешь?
А р с е н и й. Ну, как бы да…
А к у л и н а. Пипец. Куда куртку повесить?
А р с е н и й. Давай, повешу.

Арсений сдвигает в сторону дверь встроенного в стену шкафа (никакой одежды в нем нет) и галантно принимает куртку Акулины. Даша раздевается сами. Акулина снимает сапоги и первой заглядывает в гостиную

А к у л и н а. Где свет-то включить?
А р с е н и й. Сейчас включу. Да ты проходи, не стесняйся!
А к у л и н а (кивает на синтезатор). О, синтер! Играешь?
А р с е н и й. Не, по фану стоит. Давно когда-то пробовал. Знаю, Даша умеет. Эй, Даш! Забахай нам что-нибудь.
А к у л и н а. Баха забахай.

Дарья садится за синтезатор

А р с е н и й. Смешно. Тибр стибрили.
А к у л и н а. Тибр? Это что?
А р с е н и й. Река такая.
Д а р ь я (повозившись). Не работает.
А р с е н и й. Шнур в розетку воткни.
А к у л и н а. Слушай, Арс, это что там за хрень в углу торчит?

Акулина кивает в сторону странной стеклянно-металлической конструкции овальной формы

А р с е н и й. Туалетный столик это.

Арсений подходит, садится на стеклянную подставочку, нажимает ногой на педаль, зеркальная дверца открывается, обнажая полочки с всевозможными помадами, кремами, духами и прочим. Берет расческу, закрывает педалью шкафчик и начинает причесываться, глядя в зеркало

А к у л и н а (пихает его в бок). Ну-ка!
А р с е н и й. С другой стороны садись, там тоже есть. Это на двоих.

Даша справляется, наконец, с устройством и начинает играть. Раздается оглушительный звук, такой, что Арсений роняет расческу, а Акулина промахивается мимо подставки и плюхается на пол

А к у л и н а (поднимаясь). Твою мать, охерела, что ль?
А р с е н и й. Звук-то убавлять надо! Не в Олимпийском все-таки!
Д а р ь я (ничуть не смущаясь). Пока не в Олимпийском.
А к у л и н а. Даже не мечтай, овца тупая.
Д а р ь я. Я-то играть умею, а ты хоть чему-нибудь в этой жизни научилась?

Раздается звонок в дверь, повторяется. Арсений поднимается,чтобы открыть

А к у л и н а. Я – в отличие от тебя – пою, а не пищу как курица. (затягивает оперным голосом) I’m in love with a fairytale/ Even though it hurts/ ‘Cause I don’t care if I lose my mind/ I’ve already cursed!
А р с е н и й (оборачивается по полпути). Ни фига себе! Девочки, вы поупражняйтесь чуть-чуть и группу создайте. Стрелки-2, например.

Арсений выходит в коридор открывать. Акулина и Дарья вдвоем

Д а р ь я. Выпендрилась. Он оценил.
А к у л и н а. Завидуй молча.
Д а р ь я. Обрати внимание, я даже не сказала, что ты сохнешь по этому слащевому красавцу из знойной Норвегии.
А к у л и н а. Логично. Ссориться со мной явно не в твоих интересах.
Д а р ь я. Знаешь, ссориться с манекеном – это как-то стремно звучит.
А к у л и н а. Я тебе волосы вырву.
Д а р ь я. Но перед этим я тебе вырву руки. Только где-нибудь в другом месте, ладно? Давай в гостях говорить на какие-нибудь нейтральные темы.

Молчание

Д а р ь я. Как тебе Арс? Клевый чувак, скажи?
А к у л и н а. Да, прикольный.
Д а р ь я. Давно его знаешь? Почему он тебя позвал?
А к у л и н а. Недели две. А позвал потому, что с красивой бабой и посидеть рядышком приятно.
Д а р ь я. Хм. Если б мне задали такой вопрос, я бы ответила аналогично. Это меня настораживает.
А к у л и н а. Ты дура просто.


Сцена вторая

Прихожая. Арсений открывает входную дверь. Вваливаются Тимофей, Аркадий и Андрей

А н д р е й. Здрасьте!
А р к а д и й. Наше почтение!
А р с е н и й (непонимающе). Э… Андрей?
Т и м о ф е й. Ну, знаешь, Арс, с твоей стороны было свинством не пригласить на новоселье своего лучшего друга.
А р с е н и й. Нет, ну я… я думал… думал пригласить его отдельно. (Андрею) Не, Еж, честно, мы бы бухнули с тобой тут, не раз еще, вот. Но… сейчас вроде как – ну как? – неудобно, что ли…
Т и м о ф е й. Да не, Арс, по сути как бы понятны твои действия. Ты вроде как побогаче, что ли, стал, ну и логично, что тебе охота тусить с богатыми. Просто как-то все это в лоб, ты бы потише от него открещивался, тогда б и слова никто не сказал.
А р с е н и й. Да нет, парни, вы че? Я просто… я подумал, что вам будет…
Т и м о ф е й. Вот нам-то как раз ничего не будет. Я, собственно, его и позвал. Ну, нехорошо это, Арс, понимаешь? Просто нехорошо. Ты как, пустишь нас теперь, нет?
А р с е н и й. А, да, проходите… точнее, минутку, не раздевайтесь, сейчас мне… ну, я сейчас приду.

Уходит. Аркадий покорно остается стоять на коврике. В коридоре Андрей и Тимофей раздеваются и проходят в ванную. Одновременно общаются

Т и м о ф е й. Охренеть. Видать, деньги и впрямь людей портят. Я-то, надеюсь, не такая же свинья?
А н д р е й. Да ладно, че сразу свинья? Я, вон, тоже, например, с самого детства его гнобил – фу, мой отец твоим командует! Вот он мне тем же теперь отплачивает.
Т и м о ф е й. То есть он тебе вообще ничего про квартиру не говорил?
А н д р е й. Да с ним-то хер! Даже мой отец ничего об этом не знает, а уж они-то с его папашкой такие друганы были!
Т и м о ф е й. Это как?
А н д р е й. Что как?
Т и м о ф е й. Они же шеф и помощник!
А н д р е й. Они не шеф и помощник, с чего ты взял?
Т и м о ф е й. Ну, ты сказал, что твой отец его командует.
А н д р е й. А, просто у них звания разные. Вот я и прикалывался, что типа мой папаша круче. Он же у меня капитан всегда был. А его только старшим лейтенантом. А так в одной группе служили, плечом к плечу, на равных.
Т и м о ф е й. А че, звание ниче не значит?
А н д р е й. Плюс сто рублей к зарплате и более звучная приставка к фамилии. Вот на днях отца начальником опергруппы назначили, это уже значительно. Да еще и подполковника дали. Так что и у меня тоже крутой папаша.


Сцена третья

Коридор. Дверь, разделяющая коридор и кухню закрыта. Аркадий стоит под дверью. На кухне Арсений разговаривает по телефону, до Аркадия доносится его голос

А р с е н и й (голос из кухни). …сын, короче, опера из нашего ОВД. Да хрен знает! Я даже не знал, что они знакомы! Может, не надо, а? Вы с ума сошли? Да у него отец спросит, где, мол, и все, крышка! Да? Не многовато будет? Блин, я не знаю… Да помню я эту схему! Ну, вы тоже смотрите тогда внимательней, ладно? Ну да, до связи…

После сигнала, знаменующего конец вызова, слышатся какие-то пикающие электронные звуки. Минуту спустя в коридор выходит Арсений

А р с е н и й. Стоишь?
А р к а д и й. Ты сам просил.
А р с е н и й. Ну, хоть один послушался. Ты это, проходи в комнату, я сейчас подойду.

Арсений уходит в глубину квартиры навстречу из ванной появляются Андрей и Тимофей

Т и м о ф е й. Это ты с кем там трындел?
А р с е н и й. Срочный вызов. Телемост с Америкой. Обама спрашивал, как по-русски будет «козлы»?
Т и м о ф е й. И что ты сказал?
А р с е н и й. Сказал, чтоб в словаре посмотрел. Так, в общем, проходите в гостиную, я сейчас подойду.
Т и м о ф е й. Девки смотрю первее нас пришли?
А р с е н и й. Мы с Дашей идем, а Лина у подъезда стоит, вас ждет. Меня даже не сразу узнала.
А н д р е й. Лина первая пришла?
А р с е н и й. Ты ее знаешь?
А к у л и н а (голос из комнаты). Главное, никто не извинился за то, что я четверть часа на ветру проторчала!


Сцена четвертая

Гостиная. Тимофей, Андрей и Аркадий заходят в комнату. Дарья сидит на стуле спиной к синтезатору, а Акулина за туалетным столиком. Андрей направляется к Акулине, Тимофей к Дарье, а Аркадий мечется между двумя парами

А к у л и н а. Ха! Еж! Здорово!
А н д р е й (наклоняется к ней, целует в щеку). Привет, красава! Как ты?
А к у л и н а. Ваще шикарно. Позавчера в «Духlessе» бухала, знаешь, новый такой клубешник где-то в районе Столешникова.
А н д р е й. Нет, Лина, я ни «Духlessа», ни даже этого Столешникова не знаю. Я ж тебе говорил – я тупо не в этой теме.
А к у л и н а. В том-то вся и хрень. Вроде обалденный парень, а лаве как у бомжа! Я бы на твоем месте пошла бы где-нибудь поработала, а то как сейчас без бабла-то? Че стоишь, кстати? С другой стороны садись, тут на двоих.
А н д р е й (садится). Не поверишь, но вот мне хорошо без бабла.
А р к а д и й (встревает). Да, да, да, мой отец тоже говорит, что у бомжов какое-то долбанутое сознание, что они типа могут…
А н д р е й. Эй! Это ты про кого щас сказал?
А р к а д и й. А-а-а, это я в общем, в общем, да. Ведь бомжи, они же не такие люди, как мы с тобой, например. У них же…
А н д р е й. Молодец, отвертелся. Теперь иди, погуляй где-нибудь.
А р к а д и й (отстраняется). Да, да, да, я как раз собирался…
А к у л и н а. Человек-дятел. Мозгов ни на грош, зато нос во все дупла сует.
А н д р е й. Зато у него, видать, самый жирный кошелек среди вас.
А к у л и н а. Ну, это да. Иначе бы мы его на поводочке за собой не таскали.


Сцена пятая

В том же месте, в то же время

Т и м о ф е й. Привет, Дашка! Как живешь?
Д а р ь я. Отлично.
Т и м о ф е й. А, ну, это круто. Я вот тоже отрываюсь, как могу. Со Стасом вчера…
Д а р ь я. Высокий, худой, весь в коже, с ирокезом на лысом черепе?
Т и м о ф е й. Ваще в точку. Пушкин бы хуже описал.
А р к а д и й (встревает). Ха! Ну, ты жжешь, чувак! Если б Пушкина бы со Стасом познакомили, он бы в гробу перевернулся.
Д а р ь я (язвительно). Их бы в гробу знакомили?
А р к а д и й. Да не, я – как это? – абстрактно мыслю.
Т и м о ф е й (раздосадовано). Блин, Аркаш, давай ты пойдешь абстрактно мыслить в другое место, окей?
А р к а д и й. Да не, я, это, в сортир пойду. Где он тут, кстати?
Т и м о ф е й. Во-во, поди, поищи.


Сцена шестая

Аркадий выходит в коридор и натыкается на Арсения

А р к а д и й. Э, бой! Где у тебя сортир?
А р с е н и й (выводит его в коридор). Короче, прямо пойдешь, потом налево, потом второй поворот направо, дальше, короче, сам разберешься.
А р к а д и й. Спасибо, мужик! Уважаю.
А р с е н и й. Сейчас, минутку, Аркаш, один вопрос у меня к тебе, можно?
А р к а д и й. Да ноу проблем, гай! Че за вопрос?
А р с е н и й. Вот эти две чувихи наши, они типа совсем друг друга ненавидят? Они при встрече чуть бошки себе не отгрызли, потом тоже все лаялись…
А р к а д и й. Ну, не знаю… нет, ваще они дружат, ну, общаются, на крайняк. Раньше сто пудов дружили. Это, из нашего класса только мы трое с самой началки паримся. Они, знаешь, вроде года два как грызться начали, не больше…
А р с е н и й. А с Дроном вы вообще как познакомились?
А р к а д и й. Так это ж, его отец ведь раньше у меня бодигардом работал. Ну, не у меня, понятно, у фазера моего.
А р с е н и й. Что?! Телохранителем типа?
А р к а д и й. Ну да. Так что Дрона мы давно знаем. Не то, чтобы он тусит там с нами, но вот, например, со мной он здоровается, если видимся. Лина вот его чего-то все зовет с нами…
А р с е н и й. Охренеть. С первого класса вместе, а я это впервые слышу. Небось, даже мой отец ничего такого не знает, а уж они-то с его папашкой такие друганы были! Любопытно… А с Тимом что? Вы как с ним, нормально ладите?
А р к а д и й. Да так, ниче, общаемся. Не, ваще я его, ну, как бы не очень хорошо знаю, это девчонки с ним где-то познакомились, ну, тусуется он с нами, тусуется…
А р с е н и й. Понятненько. Че это ты трясешься весь?
А р к а д и й. Да че? Не, я ниче, не трясусь…
А р с е н и й. Ссать неймется? Ну, прости, что отвлек, не со зла я. Ну, беги давай, а то обоссышь мне ковер, че я на хер делать буду?

Аркадий идет прямо, затем налево, а затем его телодвижения заслоняются от нас перегородкой. Арсений направляется к ребятам


Сцена седьмая

На пороге гостиной появляется Арсений

А р с е н и й. Ну че, народ? К жратве вы как относитесь?
Т и м о ф е й. Да, кстати! На что ты убил наше бабло?
А р с е н и й. Тише, Тима, тише! Мне сегодня, помимо прочего, исполняется семнадцать с половиной лет…
Д а р ь я. Фига! Старик уже.
Т и м о ф е й. Да ладно, ты че, считал?!
А р с е н и й. Да нет, не считал, само как вышло. Ну так вот, и я решил отметить это все по полнейшей программе.
А н д р е й. Интересно…
А р с е н и й. Ну, если по чесноку, то я жратвы вообще не покупал. Я в кейтеринг звякнул, ну, и заказал там у них всего понемногу. Понемногу, но всего! Даю слово, хватит всем. И бухла до хрена накупил. Еле донес, полштуки где-то под это дело спустил.
Т и м о ф е й. Не спустил, а принес в жертву. Это ж благородная вещь, Арс, это ты четко сделал! Кто не пьет шампанского, тот не рискует! За юбиляра!
А н д р е й. Между прочим, очень круглая дата!
Т и м о ф е й. Да что дата? Главное – новоселье!

Ребята всем гуртом высыпают из гостиной


Сцена восьмая

Между седьмой и восьмой сценами проходит около четырех часов. Та же самая квартира. В гостиной отныне стоит большой овальный стол, заставленный различными деликатесами – тут и целиковая утка, и несколько подносов с салатами, какие-то стейки, несколько палочек шашлыка, пара пицц, две тарелки с пирогами и много чего еще. На небольшом столике по соседству – батарея бутылок всех цветов и калибров, начиная от безобидных кетчупов и ткемали и заканчивая пузатыми емкостями с коньяком и стройными бутылками водки. За столом вся компания в сборе. Аркадий, Арсений и Даша сидят на софе, остальные – напротив них на стульях. Все уже слегка навеселе

Т и м о ф е й. …и она, значит, поскользнулась там нах, полетела, короче, вниз, а там крюк какой-то, зацепилась, все пальто нах разошлось, дырища такая, вообще труба, короче!..

Все начинают долго и громко хохотать. Вроде как успокаиваются, но кто-то опять роняет смешок, и истерия начинается вновь. Так несколько раз. Один Аркадий сидит с каменным лицом и со злобой посматривает на Тимофея

 А к у л и н а (все еще смеясь). Да она вообще дура!

Аркадий выдергивает из какого-то салата ложку и швыряет ее в Акулину. Промахивается. Всякий смех мгновенно стихает

А к у л и н а (отирает со лба капельки майонеза). Совсем охренел?
А р к а д и й. Ты сама дура. Ты дура, овца, свинья…
А к у л и н а. Рот закрой. Со мной рядом встань, а потом вякай. Встань! (пауза). Что, стремно? Значит так, ты, пидорас вонючий, еще раз пасть на меня раззявишь…

Аркадий начинает вставать. Сидящий рядом Арсений пытается отговорить его

А р с е н и й. Все хорошо, Аркаш, не надо, все уже, проехали…
А к у л и н а. Не очкуй, Арсений! Бери с Аркаши пример, смотри, как отважно он лезет из-за стола.

Аркадий и впрямь подходит к Акулине. Она поднимается

Т и м о ф е й (встает). Эй, ребят, вы чего? Да ладно вам, успокойтесь! Ну?

Акулина некоторое время смотрит Аркадию в глаза, затем бьет его коленом в пах. Аркадий сгибается пополам, отступает на пару шагов, задевает туалетный столик, который опрокидывается и с грохотом и звоном падает на пол. Аркадий хватается рукой за стену и по стене сползает на пол

Т и м о ф е й (подходит к груде осколков на полу). Да, ребят, вы, конечно, полные идиоты…
А к у л и н а. Твою мать. Гадство сплошное.
А р с е н и й (встает). Блин, Лина, я же просил!
А к у л и н а. Не бойся, Арс, я тебе все верну. Хотя и не я одна виновата.
А р с е н и й. Да хрен с этой ботвой, я не об этом. Просто какого черта ты меня не послушала? Кому ты чего доказывала? Нашла главное с кем драться… Ты бы еще в дурку сходила, там бы погром устроила!
А к у л и н а. Извини, дорогой, не догадалась.
А н д р е й (подходит к Аркадию) . У вас что, совсем с головой нехорошо? Тут человек умирает, а они сцепились! (Аркадию) Ну что ты, Арик? Жив?
А к у л и н а. Да что ему будет-то? Между ног у него, по-моему, самое безболезненное место.

За столом Дарья роняет одобрительный смешок. Остальные молчат. Не найдя общественной поддержки, Акулина хмыкает и возвращается к еде

А н д р е й. Ну что, Аркаш? Может, полежишь? Тебя отвести в спальню?

Аркадий еле заметно кивает

А н д р е й. Арс, пойдем покажешь, где спальня. Ему бы полежать…
А р с е н и й (помогает поднять Аркадия). Да-да, пойдем.


Сцена девятая

В гостиной остаются Тимофей, Дарья и Акулина. Тимофей садится за стол и принимает задумчивый вид. Некоторое время молчат

Т и м о ф е й. Да-а-а… Арик – это, конечно, нечто…
Д а р ь я. Чем тебе Арик-то не угодил? Это просто Лина еще раз решила продемонстрировать рельефность коры своего головного мозга.
А к у л и н а. Эй, Даш, поаккуратнее, ладно? Или ты к дятлу нашему присоединиться хочешь?
Д а р ь я. Самодовольство так и прет – а как, я же какого-то недоноска по яйцам треснула!
А к у л и н а. Давай ты сейчас с дивана слезешь, и мы нормально так по-мужски пообщаемся.
Т и м о ф е й. Лин, может тебе, еще за арматуриной сбегать, а? Ну, чтоб уж совсем по-мужски…
А к у л и н а. Тимчик! Тебя кто-нибудь спрашивал?
Т и м о ф е й. Я что-то не понимаю, может, тебе драйва не хватает. Хочешь, можем устроить мочилово века – четверо мужиков против Лины? Давай, а? Весело-то как будет!

Акулина не отвечает

Т и м о ф е й. Что примолкла?
Д а р ь я. Это у нее словарный запас иссяк. Надо подождать, пока восстановиться.
Т и м о ф е й. И ты заткнись! Тоже мне, острячка.
А к у л и н а. Во-во. Будто у нее мозг больше сисек!
Т и м о ф е й. Даша, только попробуй сейчас рот открыть. Я тебе его чем-нибудь заткну!
А к у л и н а. Хо! Да это для нее предел мечтаний!
Т и м о ф е й. Твою мать, Акулина, я не это имел в виду!
Д а р ь я. Ну, и как мне молчать? Главное, она выуживает откуда-то из подсознания свои тайные желания и приписывает их мне.
Т и м о ф е й. Ладно, все уже, хватит. Замяли, хорошо? Не слышу. Хрен с вами, молчание – знак согласия. В общем, надо выпить. Вам, Даша, чего?
Д а р ь я. Коньяк.
А к у л и н а. Мартини.

Тимофей разливает. Себе наливает текилы

Т и м о ф е й (встает). Я предлагаю выпить…
Д а р ь я (вскакивает). О да! За третий Интернационал и дружбу народов! Ура! Ура! Ура!

Дарья опустошает бокал и садится на место

Т и м о ф е й. На хрен ты мне все испортила?
Д а р ь я. Виновата, товарищ. Исправлюсь (наливает себе еще коньяка). Продолжайте.
Т и м о ф е й (так и стоит с полной рюмкой). Черт, я уже мысль потерял. А, ну так вот, выпьем – как это сказать? – выпьем за…
А к у л и н а. Ну, задолб уже, а? Тупо выпьем. Окей?

Акулина опустошает бокал и садится на место. Следом за ней на диван опускается Дарья. Немного подождав, пьет и Тимофей.

А к у л и н а. Слышьте, народ? Че сушей нет? Че-то и пицца-шпицца какая-то тут, и салаты-шпинаты, и утка-шмутка, а сушей нет. Давайте, мож, дозакажем?
Т и м о ф е й. Я как-то не очень эти суши люблю…
А к у л и н а. Ну, ты не будешь, а я буду. Папильотка вот эта тоже, небось, будет.
Д а р ь я. Ты, ****ь, хоть знаешь, что это?
А к у л и н а. А ты умная очень. Мозги, видать, скоро из сисек полезут.
Д а р ь я. Слушай, ты, овца! Ты сейчас выведешь меня!
Т и м о ф е й. Девочки, вы, кажется, о японской кухне говорили…
А к у л и н а. А, ну да, давайте я звякну куда-нибудь, еще какой-нибудь херни закажу.

Она оглядывается по сторонам, ищет сумку

А к у л и н а. Черт, где моя сумка?
Д а р ь я. Приличные люди оставляют ее в коридоре.
А к у л и н а. А, точно. Он же ее у меня взял. Пойду в шкафу посмотрю.

Акулина выходит


Сцена десятая

Дарья и Тимофей

Д а р ь я. Фу, блин, меня тошнит от нее!
Т и м о ф е й. Она многим нравится.
Д а р ь я. Не тебе, надеюсь?
Т и м о ф е й. Нет. Здесь мне нравится кое-кто другой.
Д а р ь я. Так, ну, если предположить, что ты не педик, то этим кое-кем оказываюсь я…
Т и м о ф е й (пересаживается к ней). Ты адски догадлива, Дашенька. У тебя на волосах хрень какая-то.
Д а р ь я (подносит руку к волосам). Где?
Т и м о ф е й (берет ее руку в свою и начинает гладить Дашу по волосам). Тут.
Д а р ь я (после паузы). Старомодно как-то.
Т и м о ф е й (продолжает гладить). В смысле?
Д а р ь я. Ну, в наше время все делается быстро и просто…
Т и м о ф е й (убирает руку). Как скажете…

Он приближается лицом к лицу Дарьи, видимо для поцелуя. Она как будто собирается ответить ему тем же, но вдруг вспоминает что-то

Д а р ь я (подносит палец к его губам). Этот этап тоже можно пропустить…
Т и м о ф е й (в недоумении, после паузы). Кажется, я не очень хорошо тебя понимаю…
Д а р ь я (откидывается на спинку дивана). Тогда вали отсюда.
Т и м о ф е й. Что?
Д а р ь я. Проваливай!
Т и м о ф е й. Подожди, но я же ничего…

Дарья резко встает и выходит из комнаты. В дверях сталкивается с Акулиной


Сцена одиннадцатая

Акулина и Тимофей

А к у л и н а (проходит к столу, полувопросительно). Какая-то она возбужденная…
Т и м о ф е й. Она дура.
А к у л и н а. Ого! Неужели ты домогался этого головастика?
Т и м о ф е й. Ты тоже не фонтан.
А к у л и н а. Любопытное мнение. И в каком это месте я не фонтан?
Т и м о ф е й. Твою мать! В том, что между ушей!
А к у л и н а. А я уже приготовилась размозжить тебе голову этой супницей. Думала, ты скажешь «между ног».
Т и м о ф е й. Ты меня убиваешь…
А к у л и н а (игриво). Красотой?
Т и м о ф е й (язвительно). Да, милая!

Наступает небольшая пауза. Из коридора доносятся голоса Дарьи и Арсения

Д а р ь я (голос). Арс! Где моя сумка?
А р с е н и й (голос). Блин, ну, я же говорю, в шкаф положил, а он сам закрывается. Сейчас с Ариком разберемся, открою.
Д а р ь я (голос). Бляааа… ну, сигарет мне дай тогда.
А р с е н и й (голос). На.
Д а р ь я (голос). Фу, Kent…
А р с е н и й (голос). Сорри, других нет.
Д а р ь я (голос). Ладно, хрен с тобой.

Дарья проходит мимо гостиной, на ребят даже не оглядывается

А к у л и н а (Тимофею). Я не курю, между прочим.
Д а р ь я (голос). Как дверь открыть?
А р с е н и й  (голос). Там сложно очень. Кури на балконе, напротив нас комната.
Д а р ь я (голос). Нельзя было все это сразу сказать?

Дарья вновь проходит мимо гостиной. Тимофей странно смотрит на Акулину

Т и м о ф е й. Суши заказала?
А к у л и н а. Там херня какая-то с сумкой моей, ну ты же сам слышал.
Т и м о ф е й (лезет в задний карман джинсов). На, с моего позвони.
А к у л и н а. Может, ты сам тогда?

Тимофей неожиданно замирает, кажется, не замечает вопроса. Телефона нет

Т и м о ф е й. Где мой Vertu?
А к у л и н а. Ты телефон потерял?
Т и м о ф е й. Бляаа… мне это не нравится.
А к у л и н а. А может… ты в куртке ведь пришел?
Т и м о ф е й. Никогда я его в куртку не кладу.
А к у л и н а. Ну, мало ли… вдруг именно сегодня случайно положил? Сейчас, подожди, Арс шкаф откроет, посмотришь. Они там с дятлом пока разбираются.
Т и м о ф е й (резко). Скажи, ****ь, Лина, по имени его назвать – это для тебя все, подвиг, да?
А к у л и н а (медленно). А с хера ли ты такой сознательный вдруг стал?
Т и м о ф е й. Да потому что говном все это пахнет, не чуешь?
А к у л и н а. Че?
Т и м о ф е й. Харчо, ****ь, вот че! Что это за Арс? Откуда он, *****, взялся? А?
А к у л и н а. ****ь, Тим, что ты несешь?
Т и м о ф е й. Ни *** ты, ****ь, его не знаешь! И я его, *****, ни хуя не знаю! И что, *****, от него ждать, мы, *****, тоже не знаем!
А к у л и н а. Тише, Тима, тише. Возьми вон, рюмочку выпей…
Т и м о ф е й. В меня водка не льется, понимаешь? Я пить не могу, прям чую, что мне здесь пить нельзя. Предчувствие у меня, ты понимаешь?
А к у л и н а. Ох, ё… ты что, Тимош, перебрал?
Т и м о ф е й (встает). А может, ты, сучка, вообще заодно с ними? А?
А к у л и н а. Поди алкозельцер выпей, придурок. Вдруг протрезвеешь.
Т и м о ф е й. Где мой фон, ****ь?
А к у л и н а. Я тебе не ****ь, понял?


Сцена двенадцатая

Коридор. Тимофей выходит из комнаты, направляется к большому зеркальному шкафу. Дергает его, пытается открыть, шкаф не поддается

А к у л и н а. Да закрыт он, я сто раз уже сказала!
Т и м о ф е й. Молчи, припадочная. Нож мне дай со стола, я пойду разберусь.
А к у л и н а. Совсем долбанулся? Ни черта я тебе не дам!
Т и м о ф е й. Не дашь, ****ь? Ну, тогда я сам возьму. Только ты об этом пожалеешь…
А к у л и н а (выходит из комнаты, закрывает за собой дверь). Не возьмешь, понятно?
Т и м о ф е й. Че ты тут гавкнула, а? Повтори, че сказала!
А к у л и н а. Не войдё-оо…

Тимофей хватает Акулину за шиворот, оттаскивает от двери, и швыряет в сторону. Акулина начинает кричать. Тимофей открывает дверь, берет со стола большой нож, выходит в коридор. Навстречу из дальней комнаты выбегают встревоженные криками Акулины Андрей и Арсений

Т и м о ф е й (тихо). На ловца и зверь бежит…
А р с е н и й. Народ, вы чего, офонарели?
А н д р е й (Акулине). Он тебя трахать пытался?

Когда Арсений и Аркадий оказываются в метре от Тимофея, он вдруг хватает Арсения за бок, прижимает спиной к себе, приставляет к горлу нож

Т и м о ф е й. Я и вас всех отымею! Где, сука, телефон мой?
А р с е н и й. О-он в шка… в шкафу, в куртке висит. Тим, я… я тебе ни-ничего не делал…
Т и м о ф е й. С хера ли шкаф закрыт?
А н д р е й. Может, ты перестанешь эту комедию валять, а? Отпусти его, слышишь?
Т и м о ф е й. Вы, пидоры! Все, что ли, против меня сговорились? Vertu мой за пять косарей с****еть решили?
А н д р е й. Я сказал непонятно? Нож убери, придурок!
Т и м о ф е й. Потише, приятель! Погляди, чем рискуешь. Рука, думаешь, моя дрогнет? Черта-с два она дрогнет, не веришь?
А н д р е й. Какого черта ты все это устроил?
Т и м о ф е й. ****ь, тупо шкаф откройте и дверь входную.
А р с е н и й. У меня… ключ от шкафа… от шкафа в з-заднем кармане…
Т и м о ф е й (Арсению). Не шевелиться, понял?

Тимофей лезет свободной рукой в задний карман брюк Арсения. Достает ключ

Т и м о ф е й (кидает ключ Андрею). Сейчас ты подойдешь и откроешь шкаф, ясненько? Каждое лишнее движение может плохо сказаться на этой сопле. Ну, и на тебе, разумеется. После него.

Андрей медленно поворачивает ключ в замке и при этом не сводит с Арсения глаз
 
Т и м о ф е й. Вон ту кожанку коричневую возьми. Посмотри, телефон там?
А н д р е й (выполняет поручение). Вот телефон.
Т и м о ф е й. Пусть Сеня нам теперь расскажет, как он там оказался.
А р с е н и й. Он там был… я просто, я его почувство… почувствовал…
Т и м о ф е й. Почувствовал он… экстрасенс, епть! Куртку мне дай. Угу… слышь, ты, дверь как открыть?
А р с е н и й (слегка подмигивает Андрею). Та-ам сложно… биометрика…
Т и м о ф е й. Что? Врешь, что ли? Чья еще биометрика?
А р с е н и й (еще раз подмигивает). Моя… отпечатки пальцев… сетчатка гла-глаза…

Тимофей осмысливает услышанное, затем начинает подталкивать Арсения к выходу, продолжая держать нож у его шеи. Андрей все еще не понимает смысл намеков Арсения, но ведет себя теперь гораздо более настороженно

Т и м о ф е й (медленно подводит Арсения к входной двери). Откроешь дверь и вместе со мной выйдешь, понятно? Потом я тебя отпущу.

А р с е н и й (наклоняется к дверному глазку, ладонью берется за ручку). Блин, неудобно… не… не открывается. Плотнее… прижаться плотнее надо… еще немного меня отпусти.

Тимофей и Арсений возятся с дверью, Акулина, лежа на полу, ошарашено на все это смотрит. Внезапно Андрей понимает, что от него хотел Арсений, выхватывает из кармана маленький перочинный ножик и с силой втыкает в оттопыренное левое плечо Тимофея. Тимофей крякает, дергает рукой и начинает оборачиваться. Из его ослабевшей руки выпадает нож, с плеча падает куртка. Арсений выворачивается из ослабевших объятий Тимофея и отскакивает в сторону. Тимофей здоровой правой рукой хватается за руку Андрея, в которой зажат нож. Акулина кричит. Андрей после непродолжительной борьбы отбрасывает Тимофея в сторону, он падает и сбивает с ног начинающую подниматься Акулину.  В конце коридора появляется встревоженная Дарья. Андрей встречается взглядом с Арсением, слегка кивает ему, но Арсений неожиданно для всех делает еще один рывок, хватает оброненный Тимофеем нож и полосует им Андрея по бедру. Андрей взвывает от боли и в панике бьет своим маленьким ножичком склонившегося у его ног Арсения в шею, откуда вырывается фонтан крови. Арсений скрючивается у ног Андрея, тот сползает по стене на пол, Тимофей скулит, около него на корточках сидит Дарья, Акулина тихо, но очень неприятно кричит, в конце коридора, шатаясь, появляется фигура Аркадия. Свет гаснет





ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ


Сцена первая

Прихожая. Арсений, скрючившись, лежит у ног Андрея, тот полулежит на полу, опираясь спиной о стену, Тимофей скулит, около него на корточках сидит Дарья, Акулина тихо, но очень неприятно кричит, в конце коридора, прислонившись плечом к выступающему углу, стоит Аркадий

А р к а д и й. Ребят… ребят, вы чего?

В ответ – тишина. Аркадий подходит к двери, дергает ручку

А р к а д и й. Закрыто…
Д а р ь я. Бинтов бы каких принес, придурок.
А р к а д и й. А где они?
Д а р ь я. В жопе у тебя.
Т и м о ф е й. Аркаш, ну, ей-то откуда знать? Поди поищи…
А р к а д и й. А, хорошо.

Аркадий выходит. Опять воцаряется тишина

А н д р е й (Арсению). На фиг ты мне ногу похерил?

Арсений не отвечает, лежит в неестественной позе, уткнувшись лицом в коврик у двери. Всхлипывает Тимофей

А н д р е й (обращаясь ко всем). Че он не отвечает?
А к у л и н а. Может, он того – без сознания?
А н д р е й. Пидор он, вот что.

Снова все замолкают. Затянувшаяся пауза прерывается вторжением Аркадия

А р к а д и й. Там ничего нет.
Т и м о ф е й. Чего нет?
А р к а д и й. Ну, у меня лекарства в холодильнике лежат, а тут нет холодильника.
Д а р ь я. Куда ж он делся?
А р к а д и й. Не, не так. Ну, холодильник как бы стоит, а не открывается. У Арса надо спросить.

Молчание

А р к а д и й (берет инициативу в свои руки). Эй, Арс! Ой, Арс, ты чего? Где у тебя холоди… (замечает кровь, как будто не обращал на нее внимания прежде) ой, мама! У него там кровь!
А н д р е й. У нас, ****ь, у всех тут кровь!!!
А р к а д и й. Надо… надо помочь… рану промыть… водой, наверное…

Аркадий нагибается над Арсением, пытается его приподнять

А р к а д и й. Арс! Пойдем, Арс, слышишь? В ванну надо, дезинфекция там, понимаешь? Ну? Пойдем, Арс…

Аркадий поворачивает его лицом к себе, встречается с ним глазами

А р к а д и й (Арсений выскальзывает из его рук). Аааааа! Бляааадь, он сдох!!

Аркадий убегает прочь

Т и м о ф е й (после паузы). Что за херь?
А н д р е й. Аркаша псих, да?
Д а р ь я (встает). Сейчас и проверим.
А к у л и н а. Да у вас крыша поехала! Он не мертв!
Т и м о ф е й (будто эхом). Не мертв…

Дарья подходит к Арсению, переворачивает его на спину, брезгливо избегая дотрагиваться до кровавых пятен, и берет его за руку. Щупает пульс, потом, собравшись с силами, наклоняется к его груди

А н д р е й (на повышенных тонах). Ну что там, е-мое?!
Д а р ь я (поднимает на него взгляд и долго смотрит). Пульса нет.
Т и м о ф е й. Крови очень много. Это сонная артерия.
А к у л и н а. Кто его ударил?

Ей никто не отвечает

А к у л и н а. Кто его ударил, спрашиваю?
Д а р ь я. Андрей.
А н д р е й. Перевяжите его чем-нибудь.
А к у л и н а. Ты его убил, ты и перевязывай.
Д а р ь я. Да вы идиоты просто. Чем перевязывать, где, как? Вы ж ни хера не знаете, знахари чертовы!
А н д р е й. У тебя есть идеи получше?
Т и м о ф е й (придвигается к телу). Да не нужны тут никакие идеи. Он, кажется, правда умер.
А н д р е й. Доктор Хаус, ****ь.

Наступает пауза.

Т и м о ф е й. Он умер. Вернее, его убили. Следовательно, нам здесь больше нечего делать.
А н д р е й. Бросить его тут?
Т и мо ф е й. Все что ты мог для него сделать, ты уже сделал.
А н д р е й. От наказания не уйдешь.
Т и м о ф е й. Надеюсь, тебя накажут и за мою покалеченную руку.
А н д р е й. Может, ты забыл, что вся эта чертовщина из-за тебя началась?
Т и м о ф е й. Я уже переплатил покалеченной рукой. А вот от убийства тебе еще оттираться и оттираться.
Д а р ь я. Давайте вы не будете истерить, ладно?
Т и м о ф е й. Прохладно.
А н д р е й. Может, ты лучше скажешь, что мы будем делать, а? Как-никак полезнее…
Т и м о ф е й. Ну, мы сейчас сваливаем. А ты вызываешь скорую, ментов и встречаешь их с распростертыми объятиями.
А к у л и н а. Мы оставим Андрея?
Т и м о ф е й (встает на ноги). Э… хорошо – не мы, а я. Я ухожу точно, а на вас мне, откровенно говоря, насрать.
Д а р ь я. Как твоя рука?
Т и м о ф е й (подходит к двери). Лучше не бывает. Бывай, братва!
Д а р ь я. Я с тобой.
А к у л и н а. Шлюха ты.
Д а р ь я. Ты зато святая угодница.
А к у л и н а. Я одна, что ли, должна в этом говне сидеть? С трупом, калекой и идиотом?
Д а р ь я. Мы тебя запираем здесь, что ли? Запихиваем в шкаф и говорим «Сиди, дура»? В чем претензия?
А к у л и н а. Ну, давайте уйдем все, бросим его тут – счастливо сгнить, Андрюша!
Т и м о ф е й. Ха-ха! А это и называется «экстремальная ситуация» – когда приходиться решать, чья шкура тебе дороже – твоя или какого-то Ежа. Мне думается, что моя шкура ценнее будет, Даше кажется также, поэтому мы и валим.
Д а р ь я. Нет, мне просто кажется, что тут стало скучно, надеюсь найти где-нибудь тусовку позадорней.
А н д р е й. Уходи, Лина, забей на меня. И Аркашу с собой возьми.
А к у л и н а (яростно, тихо, четко, в глазах блестят слезы). Я не пойду.
Д а р ь я. Хм, жинка декабриста. Расплачься и умри в его объятьях. (Тимофею) Пойдем! Мы тут не причем, понятно?

Тимофей поворачивается к двери. Дверь – массивная, металлическая, обитая дерматином – имеет литую ручку, глазок и одну замочную скважину. Тимофей дергает за ручку – дверь не открывается

Т и м о ф е й. Черт! Этот урод так дверь и не открыл! (Андрею) Из-за тебя ведь, дебил!
А н д р е й. Ага, из-за меня! Прежде чем с ума сходить, подумай раз двадцать!
Д а р ь я. Хватит уже, заебали! Арса поднимай и к двери тащи, я ему глаз открою.
Т и м о ф е й (нагибается над трупом). Че ж он, сука, такой тяжелый-то?!
А р к а д и й (высовывается из-за угла). А мож вы ему просто глаз вырежете? Я такое в одной книге читал…

Все недобро косятся на Аркадия, он бормочет что-то неслышное и скрывается из виду. Короткая пауза, Тимофей корячится над Арсением

А н д р е й. Брось его, это развод был. Нет там никакой биометрики. Он специально это сказал, чтобы ты ко мне спиной повернулся. Когда мы пошли отводить Аркашу, он заметил у меня этот нож и спросил про него. Потом подмигнул мне, когда сказал, что ему нужно подойти к двери.
Т и м о ф е й (продолжает начатое, издевательским тоном). Неужели?
А н д р е й. Не веришь? Да, хоть у самого у него спроси. Эй, Арс, скажи, так и было?
А р к а д и й. Так он… мертв вроде…
А н д р е й. Как мертв?! Что значит мертв?! (замечает волочащиеся по полу ноги Арсения) Ааа! Куда… нет, нет! Арс, не умирай, слышишь меня, Арс?!
Д а р ь я. Не ломай, пожалуйста, эту сраную комедию. И так тошно.
А н д р е й. Суки! Кто с ним это сделал?! Суки! Всех порежу!
Т и м о ф е й. Ты, ****ь, ты с ним это сделал, заткнись только!
А н д р е й (из положения полулежа бросается к Тимофею, хватает его за ноги и начинает трясти и вопить). Отдай его! Отдайте его мне!
Т и м о ф е й (пытается обороняться одной ногой). Да иди ты на ***! Крыша поехала? Да ****ь! Отцепите его от меня!

Тимофей размахивается как следует и ударяет Андрея подошвой ботинка по лицу. Андрей подается назад, но не отпускает второй ноги Тимофея. Тимофей поскальзывается на своей мокрой от крови куртке и падает, отпуская тело Арсения. Тело заваливается в сторону Даши, которая пытается его поймать. Тяжесть оказывается не для ее хрупких плеч, она оступается и тоже падает, но в другую сторону – в сторону кухни. Труп приземляется поверх нее. Даша начинает визжать. Это длится довольно долго


Сцена вторая

Кухня. В углу небольшая стойка с раковиной, наполненной грязными тарелками. Посреди кухни стоит неуклюжая табуретка. Балконная дверь, равно как и дверь, разделяющая кухню и прихожую, распахнута. Из прихожей доносятся глухие причитания Андрея – что-то вроде «не я, не я» и «извините». Даша лежит на полу ногами в сторону прихожей. Сквозняк играет ее волосами. Поверх нее – тело Арсения. Сама Даша визжит во все горло

Т и м о ф е й (голос из коридора). Да заткнись ты уже!

Тимофей выжидает, никакой реакции не следует. Он появляется в кухне, наклоняется над Дашей, стаскивает с ее тела мертвого Арсения

Т и м о ф е й. Че орешь-то?
Д а р ь я (замолкает, испуганно). Он же труп!
Т и м о ф е й. И че дальше? Че орешь, спрашиваю?
Д а р ь я. Не-не, я больше не буду.

Тимофей перешагивает через нее и садится на единственную в этой кухне табуретку. В кухню входит Акулина

А к у л и н а. Я про что говорю-то? Они у тебя телефон украли? Вот, и у меня украли. И сумку. И куртку.
Т и м о ф е й. Че ж до тебя все так туго доходит? Все уже поняли, что никто ничего не украл.
А к у л и н а. А-а, значит, я была права!
Т и м о ф е й. Когда ты была права?
А к у л и н а. Когда мешала тебе взять нож со стола! Значит, ты был не прав, значит, ты все это по фану устроил. Значит, ты во всем виноват!
Т и м о ф е й. ****ь, Акулина! Возьми иди свою сумку в шкафу и не действуй мне на нервы!

Акулина недовольно уходит. В наступившей тишине становится ясно, что Андрей затих. Начинает приподниматься Даша. Тимофей замечает ее

Т и мо ф е й. Даш, курить есть?
Д а р ь я. У Арса.
Т и м о ф е й. Поройся там у него, кинь мне подымить.
Д а р ь я. Не-ет! Нет! Я не буду это делать!
Т и м о ф е й (поднимается). Да е-мое, что он сожрет тебя, что ли? Изнасилует?

Тимофей наклоняется над Арсением, шарит по его карманам, достает пачку Kent. Садится обратно на табурет и закуривает

Т и м о ф е й (Дарье). Будешь?
Д а р ь я (отрицательно трясет головой). Не.
Т и м о ф е й. Даа… жопа, однако. Значит, мы заперты в одном помещении с трупом. Нехорошо…

Тимофей задумывается, потом ловит какую-то мысль, бросает недокуренную сигарету в раковину и встает

Т и м о ф е й. Где мой телефон?
А н д р е й (голос из коридора). В ментуру не звони.
Т и м о ф е й (останавливается на пороге кухни). Не боись, не буду. Где?
А н д р е й. Я не со зла. Я не хотел его убивать. (поднимает голову вверх, как бы к небу) Арс… прости. Прости, если слышишь.
Т и м о ф е й. Все? Аудиенция с небом закончена? Телефон мой где?
А н д р е й. В куртке, небось, я не трогал.


Сцена третья

Тимофей выходит в коридор. Акулина стоит возле Андрея, Дарья сидит, прислонившись спиной к дверному косяку. Тимофей нагибается над своей белой в красных от крови разводах курткой и достает из кармана Vertu. Роется в телефоне, по его лицу видно, что что-то идет не так

Т и м о ф е й. Какого хера!?
А к у л и н а. Что?
Т и м о ф е й. Он вообще ни на что не реагирует!
А к у л и н а. В смысле не реагирует?
Т и м о ф е й. Эй, кто-нибудь трогал мой телефон?
А н д р е й. Какого черта ты на меня уставился?
Т и м о ф е й. Ваши где телефоны?
А к у л и н а. Ты ж сам сказал, что в шкафу.
Т и м о ф е й. Шкаф че, опять кто-то закрыл?
А к у л и н а. Арс говорил, он самозакрывающийся.
Т и м о ф е й. Е-мое, я тебя сейчас слайсами настругаю! Мы в говне! И говну вокруг нас объяснения нет! И не надо его искать, хорошо? (после паузы) Кто-то сломал мой телефон. Кто-то запер все телефоны в шкафу. Кто-то запер нас в этой дыре. Кто-то убил Арса…
А н д р е й. Оставь меня в покое. Я за это всю жизнь страдать буду.
Т и м о ф е й. Страдай на здоровье. Только сначала выпусти нас отсюда.
Д а р ь я. Тим, не перегибай! Ты сам его сюда привел, Арс его даже не звал. И, кстати, ты начал мутить воду. Не Еж, не Арсений, а ты.
Т и м о ф е й. Да ****ь! Он нас всех… хм… да, *****, это не аргументы!
Д а р ь я. Давайте сначала поищем выход вместе, а уж потом будем искать врага в тылу.
А к у л и н а. Точняк. Сейчас главное – не перессориться. Смотрите, мы заперты внутри квартиры. Значит, нам нужно найти ключ и отпереть себя.
Д а р ь я. Надо же! Что это с тобой случилось? Не так давно ты хотела сдохнуть в этой конуре.
А к у л и н а. Ну, я же не знала, что мы заперты. Раз мы заперты, значит, мы не можем даже за едой сходить.
Т и м о ф е й. За едой ты можешь сходить в соседнюю комнату.
Д а р ь я. Подождите, если дверь заперта на ключ, то ключ где-то в квартире.
А к у л и н а. Квартира-то большая, сложно будет искать.
Т и м о ф е й. А если ключа все-таки нет в квартире?
Д а р ь я. Ты хочешь сказать, что нас могли запереть снаружи?
Т и м о ф е й. Я хочу сказать, что Арс мог потом выбросить этот ключ в окно.
А к у л и н а. Он что, придурок?
Т и м о ф е й. Скорее, труп придурка.
А н д р е й. Не смей так говорить!
Т и м о ф е й. Ути-пути, Андрюша, не нервничай. Я просто предположил.
Д а р ь я. Предположил, подумал – все это бред. Надо искать. Я могу взять гостиную.
А к у л и н а. Я – спальню.
Т и м о ф е й. Тухлятинку мне предоставляете?
А н д р е й. Жаль, что я тебя не убил. Во второй раз ударю не в руку, а в шею.
Д а р ь я. Правда, Тим, это не смешно.
Т и м о ф е й. Я знаю, что это не смешно. Просто я не вижу смысла говорить о нем как-то иначе. Он подлиза и шкет. И вообще мутный какой-то.
А н д р е й. Он никогда не был подлизой. Я его знаю с семи лет. Заткни свою пасть, подумай о том, что и тебе могло подфартить также.
А к у л и н а. Не ссорьтесь, девочки.
Т и м о ф е й. Да все-все, не ссорится уже никто. (Андрею) А ты уже задолбал морали читать! Лучше поползай по коридору, ключ поищи.
А к у л и н а. Да ты совсем рехнулся! Куда ему ползать? Дай я его в комнату отведу, полежит хоть.

Акулина помогает Андрею подняться, ведет его, сильно хромающего, в спальню. Андрей напоследок оборачивается и бросает недобрый взгляд на Тимофея. В коридоре остаются Тимофей и Дарья. Небольшое молчание

Т и м о ф е й. Ну? Начали?


Сцена четвертая

Коридор. По полу елозит Тимофей. Заглядывает под пуфик, с подозрением осматривает шкаф, пытается даже открыть его. Брезгливо охлопывает тело Арсения, но обыскать его как следует не осмеливается. Замечает свою куртку. Поднимает ее, перетряхивает. Тут раздается негромкий звон. Тимофей настораживается, бросает взгляд себе под ноги и видит ключ

Т и м о ф е й. Ключ! Я нашел ключ!

Тимофей поднимает ключ и идет к двери. Изо всех комнат начинают раздаваться всякие звуки, возгласы, шумы, и в коридор вваливаются Акулина, Дарья и Аркадий. Тимофей втыкает ключ в замочную скважину

Т и м о ф е й. Вошел! Смотрите, как родной! Свобода, епть!

Все окружают Тимофея. Он, тем не менее, продолжает копаться в замке

Д а р ь я. Ну? Че ты тупишь-то? Открывай уже!
А р к а д и й. Дави сильней, немощь!
Т и м о ф е й. Немощь? На, сам попробуй.

Тимофей передает ключ Аркадию и отходит чуть в сторону

Д а р ь я. Что такое?
Т и м о ф е й. Не тот ключ, кажется. Просто в проем входит.

Аркадий наваливает всем своим телом на головку ключа. Напрягается до такой степени, что лицо становиться красным, а глаза вылезают из орбит

Т и м о ф е й. Девочки, отойдите подальше, он сейчас пукнет.

Аркадий издает какой-то сдавленный звук, как вдруг раздается некое подобие треска, Аркадий неожиданно теряет равновесие и падает, ударяясь головой о чьи-то ботинки, стоящие у входа. Все поспешают к двери

Д а р ь я. Он че, открыл, что ли?

С дверью случилось следующее. Аркадий надавил на головку ключа с такой силой, что отломал ее от собственно ключа. Таким образом, головка находится теперь в руках Аркадия, а сам ключ воткнут в замочную скважину, да так, что извлечь его оттуда одними только руками представляется невозможным

Т и м о ф е й. Боюсь, что нет…


Сцена пятая

Гостиная. Андрей лежит на софе, Акулина сидит на краешке этого же дивана возле его головы, Аркадий, Дарья и Тимофей напротив них на стульях. На столе по-прежнему много еды и напитков, только теперь никто ничего не ест. Разве что Тимофей время от времени пригубливает прозрачную жидкость из стакана

А н д р е й. И какого хера вы дали ему ключ?
Т и м о ф е й. С хера мне знать, что он может Такое с ним сделать?!
Д а р ь я. Писец…
А н д р е й. Нет, ну, все, в принципе, правильно. Я достал твою куртку и от волнения, или от чего там еще положил этот долбанный ключ от шкафа в карман этой самой куртки. Вот ты, блин, и нашел его где-то в куртке.
Т и м о ф е й. Дааа…
А к у л и н а. То есть, сломан ключ от шкафа? Мы че, не сможем забрать оттуда свои вещи?
Д а р ь я. А на хер нам их забирать. Мы все равно уже отсюда не выйдем.
А р к а д и й. Так надо это… поискать ключ от двери, ну и открыть ее.
Т и м о ф е й. Вот, ****ь, придурки на прогулке. Ты свой ключ сначала из двери вытащи, окей? Дебил…
А к у л и н а. Что, его вообще вытащить нельзя? Может, этими, как их?.. ножницы такие…
А н д р е й. Плоскогубцы?
А к у л и н а. Вот, да. Может, ими попробовать?
Т и м о ф е й. Да пробуй, ****ь, что хочешь. Если ты их мне смастеришь, я даже сам попробую.
А к у л и н а. А мобилу ты так и не смог починить?
Т и м о ф е й. С ней вообще глухня. Я даже понять не могу, что случилось. Не включается и все тут.
А к у л и н а. Труба, конечно. Единственный телефон не работает. Выйти мы не сможем, даже если найдем ключ. Остальные мобильники заперты в шкафу, ключ от которого уже не существует в природе…
Т и м о ф е й. Стоп! Скажи мне, ваши телефоны точно в шкафу?
А к у л и н а. Мой точно.
Д а р ь я. Да.
Т и м о ф е й. Аркадий?
А р к а д и й. Что?
Т и м о ф е й. Мобила твоя в шкафу?
А р к а д и й. Да наверно.
Т и м о ф е й. Андрей?
А н д р е й. Ну… тоже, я думаю.
Т и м о ф е й. Мы сломаем шкаф.
А н д р е й. Дурость. С чего ты взял, что этот кто-то, сломав твой телефон, оставит в покое остальные?
Т и м о ф е й. Мы должны проработать все варианты.


Сцена шестая

Коридор. Все, исключая Андрея, столпились вокруг массивного деревянного шкафа. Даже Арсений по-прежнему лежит на полу лицом вверх

Т и м о ф е й. Хм, я думаю, это будет несложно. Фанера обычная. Эй, кто-нибудь, принесите мне табурет из кухни.

Дарья уходит в кухню, а Тимофей с умным видом начинает изучать шкаф. Дарья возвращается с табуретом и передает его Тимофею. Тот мямлит что-то вроде «Спасибо» и, размахнувшись, наносит серию ударов по одному определенному месту. На лицевой стороне этого шкафа появляется трещина

Т и м о ф е й. Во! Сейчас уже с кулака можно.
А р к а д и й. У тебя же рука сломана.
Т и м о ф е й. Во-первых, она не сломана, а во-вторых, я бью с правой.

Тимофей прицеливается и ударяет по трещине. Следом раздается его сдавленный крик, а сам он сгибается пополам и прижимает разбитый кулак к животу. Шкаф никаких видимых повреждений не получает

А р к а д и й. Ну, я ж сказал!
Т и м о ф е й. Сука, пидор, под руку не говори! Провалитесь вы со своим шкафом!

Тимофей уходит вглубь коридора туда, где расположены спальни. Акулина нерешительно берет табурет и наносит несколько несильных ударов. Трещина ширится

Д а р ь я. Стой, стой! Ножку воткни в щель и надави. Рычаг, типа. Так эффективней.

Акулина следует совету Дарьи, и в определенный момент от дверцы шкафа отлетает какой-то кусок. Образуется отверстие, площадью в ладонь

Д а р ь я. Вот. Дай я финальный нанесу.

Дарья берет табурет из рук Акулины и что есть силы ударяет по несчастному шкафу. Сидушка табурета отлетает в сторону и ударяет Арсения своим ребром по лицу. На носу Арсения начинает проступать кровь, Акулина вскрикивает, Дарья замирает, вцепившись в оставшуюся от табурета ножку

Д а р ь я. Черт… убрали бы его хоть куда-нибудь…

Она наклоняется к дырке, оставленной их усилиями в дверце, и задумывается

А р к а д и й. А может это, руку туда засунуть и ну… замок открыть?
Д а р ь я. Андрей!
А н д р е й (голос). Да?
Д а р ь я. Где твой ножик?
А н д р е й (голос). Там где-то валяется, в прихожей.
Д а р ь я. А, все, вижу.

Дарья поднимает с пола компактный швейцарский нож, открывает лезвие и погружает руку в проделанное отверстие. Нащупывает болт и осторожно начинает выкручивать его из гнезда

А к у л и н а. Идет?

Дарья кивает и бросает под ноги Акулине длинный винт. Принимается за второй. Выкручивает все четыре и, щелкнув замком, открывает шкаф

А к у л и н а (с нотками зависти). Жжешь.
Д а р ь я. Тима, хватит дуться, иди сюда я довела до ума твое начинание.
А к у л и н а. Кинь мне мою сумку. Большая такая, розовая.
Д а р ь я. На.
Т и м о ф е й (входит). Кого ты там довела? (замечает открытый шкаф) Че?! Как вы его?!
Д а р ь я. Учись, столяр.
Т и м о ф е й. Эй, девки, вы че, сами открыли?!
Д а р ь я. Тупой, что ли? Да, я сама открыла. Сколько раз повторить?
Т и м о ф е й. ****ец ты, однако, терминаторша.
Д а р ь я. Завидуй молча.
А к у л и н а. Ой, у меня тоже не работает!
Д а р ь я. Телефон?
А к у л и н а. Да.
Т и м о ф е й. Дай-ка сюда.
Д а р ь я. Щас он треснет по нему кулаком и убежит рыдать в спальню.
Т и м о ф е й. Отвали, терминаторша. Только так тебя теперь звать буду.
Д а р ь я (Аркадию). А твоя где мобила?
А р к а д и й. Вон, барсетка стоит
Т и м о ф е й. Да у тебя батарейки нет! Вот и не работает. Что, не заметила, что он легче стал?
Д а р ь я (достает телефон из своей сумки). У меня, кстати, тоже полегчал как-то. И не включается.
Т и м о ф е й. Да, девки, напрасно вы шкаф раздолбали…
А к у л и н а. Аркаш, а у тебя что?
А р к а д и й. Тоже по ходу батарейку сперли.
Т и м о ф е й (кивает в сторону гостиной). А у этого?
А к у л и н а. Андрей! Твой где телефон?
А н д р е й. Мой? А мой… да там, наверно…
Д а р ь я. Ты с чем пришел?
А н д р е й. В смысле? Ни с чем…
Т и м о ф е й. А в чем тогда?
А н д р е й. Ну, оно на мне все.
А к у л и н а. Ничего в шкаф не вешал?
А н д р е й. Нет.
Т и м о ф е й. И телефона нет?
А н д р е й. Нету.
Т и м о ф е й. А где он у тебя был?
А н д р е й. Э… ну, в кармане. В кармане джинсов.
А к у л и н а. И что, Арс вытащил его у тебя из кармана.
А н д р е й. Ну, по ходу вытащил.
Т и м о ф е й. И ты не заметил? Ну, ты и лох, однако.
А к у л и н а. Даш, посмотри, может он там где-нибудь на полочке лежит.
Д а р ь я. Не, тут больше ниче нет.
Т и м о ф е й. Кстати, это вам нормально, по-вашему? Типа он тут живет, но одежды он никакой не носит! Может, кому-нибудь из вас в сумку бросил?


Сцена седьмая

Гостиная. Андрей лежит на софе, Акулина сидит на краешке этого же дивана возле его головы, Аркадий, Дарья и Тимофей напротив них на стульях. Перед Тимофеем початая бутылка водки. Девушки – в обнимку со своими сумками, подкрашиваются и прихорашиваются

Т и м о ф е й (наливает водки в стакан, выпивает). Ну, в принципе, план действий ясен. Найти телефон Андрея. Позвоним кому-нибудь и вылезем.
А н д р е й. Я вот логики твоей понять не могу. Она у тебя есть, ты уверен?
Т и м о ф е й. Что тебе надо?
А н д р е й. Арсений захотел…
Т и м о ф е й. Эх, все-таки давай без имен. Так надежней.
А н д р е й. Злоумышленник – тебя все устраивает? – захотел, что бы мы остались без связи с внешним миром. Для этого он неизвестным образом сломал телефон Тимофея и слил, к примеру, в унитаз батарейки всех других мобильников. Затем ворует мой телефон и решает по приколу ничего с ним не делать – ты это себе так представляешь?
Т и м о ф е й (наливает водки в стакан, выпивает). Значит, так. Мы должны проработать все варианты. Это моя позиция.
А н д р е й. Давай ты помолчишь со своей позицией, ладно? Твоя позиция уже сперла у нас полчаса времени.
Д а р ь я. Ладно, Андрей, успокойся. Скажи, что ты предлагаешь. (Тимофею) А ты бухать перестань!
А н д р е й. Я предлагаю открыть окно и позвать на помощь.
А к у л и н а. А это мысль!
Т и м о ф е й. Мы возьмем эту мысль на заметку. Пока, думаю, лучше пойти путем попроще. Потому что хрен кто тебя с тридцатого этажа услышит.
А к у л и н а. Да бред ты говоришь! Если заорать, то и с крыши небоскреба услышат.
Т и м о ф е й (наливает водки в стакан, выпивает). Тебя-то да, тебя, конечно, услышат.
Д а р ь я. Хватит пить, придурок!
А н д р е й. В общем, думаю, аргументы Тима выглядят неубедительно. Так что давайте для начала поорем с балкона.
Д а р ь я. Слышишь, что я говорю?
Т и м о ф е й. На самом деле я вот что скажу. (Дарье, угрожающим тоном) И чтоб ты, ****ь, меня не перебивала. На самом деле мне насрать, че за окна, че за телефоны, че за ключи, как отсюда выбраться и прочая херь. Насрать мне. Меня интересует вот что. Кто такой умный оказался и запихнул нас сюда? Зачем запихнул? И сидит ли он сейчас среди нас?
А к у л и н а. А разве это не Арсений?
Т и м о ф е й. Это очень логичное предположение. И потому неверное. Имхо, сами понимаете.
А н д р е й. А может, это Тимофей? Что он так настойчиво поднимает эту тему? Почему это заботит его больше, чем жизнь и свобода?
Т и м о ф е й. Это бред. Если бы это был я, то я бы наоборот настойчиво эту тему замалчивал.
А к у л и н а. Подожди, что тебе не нравится? Мы находимся в квартире Арсения – это раз. Арсений организовал этот самозапирающийся шкаф и запихнул в него наши вещи – два. Арсений беспричинно ударил Андрея по ноге – это три.
А н д р е й. Да ладно тебе всю эту хрень всерьез принимать. Тиму хочется поиграть в Агату Кристи, вот он и городит фиг что. Давайте лучше подумаем, как нам выбраться?
Т и м о ф е й. Я скажу больше. Этот неизвестный наверняка бы стал заминать все разговоры на эту тему и переводить беседу в другое русло.
А н д р е й. Черт, почему я в руку ударил? Почему не в шею? Проблем бы в разы меньше стало…
А р к а д и й (вдруг). Что вы такие злые?
Т и м о ф е й. Это мы-то злые? Мы, чувак, добрые. Если бы мы были злыми, мы бы вышвырнули тебя в окно за членовредительство. (Андрею, выпивает стопочку) А тебе, чувак, повезло, что у тебя нога сломана. Была бы цела, я ее сам бы сломал. Это было бы больнее.
Д а р ь я. Хватит бухать, придурок!
Т и м о ф е й. А да, еще что сказать хотел. Я собираюсь в глубокий забух. Расскажете потом, чем вся эта бодяга кончилась.
 Д а р ь я (про себя, встает). Я тебе соберусь…

Дарья подбегает к окну и пытается его открыть. Потом хватает за шпингалет от форточки и тоже вертит им, как может. Окно не открывается

А к у л и н а. Окно открыть не можешь?
А н д р е й. Че ты хочешь сделать?
Т и м о ф е й. Она хочет выбросить на улицу все бутылки и прикончить ими еще кого-нибудь внизу.
Д а р ь я. Да че за ***ня-то?!
А н д р е й. Даша, сядь, пожалуйста, на место.

Дарья хватает со стола постоянно используемую Тимофеем бутылку водки и с размахом, отвернувшись лицом в другую сторону, разбивает ее об металлическую ножку перевернутого туалетного столика. Затем возвращается за еще одной бутылкой, но за нее одновременно хватается и Тимофей

Т и м о ф е й. Все, Даша, хватит, намек понят.
Д а р ь я. Понят, говоришь? Может, выйдем, с глазу на глаз поговорим?
Т и м о ф е й. Ну, выйдем…

Тимофей послушно поднимается и следует за Дарьей. У двери оборачивается и с усмешкой обращается к Андрею

Т и м о ф е й. А вы пока откройте окно, покричите.


Сцена восьмая

Гостиная. Акулина, Андрей и Аркадий на прежних местах

А к у л и н а. У них что – любовь?
А р к а д и й (патетично). Любовь и смерть всегда идут рука об руку.

Акулина косится на него с неприязнью. Между всеми ними установлено молчаливое согласие, что на все темы, непосредственно связанные с убийство, наложено табу. После неловкого молчания, Акулина задает новый вопрос

А н д р е й (неожиданно). У меня нет телефона.
А к у л и н а. Да мы поняли.
А н д р е й. У меня его вообще нет. В принципе.
А р к а д и й. Как?! Вообще?!
А н д р е й. Я просто не хотел перед этой кралей говорить. У него же как – у тебя нет мобилы? Да ты вообще говно!
А к у л и н а. Так… значит, он теперь будет терять время в поисках несуществующего телефона?
А н д р е й. Да пусть теряет. Надо выбить окно, надеюсь, хоть туда он стекла бронированные не вставил. Вот. И на помощь позвать.
А к у л и н а. Это, Еж… а почему Тим так ополчился против твоей идеи?
А н д р е й. Тим, как я мекаю, хочет вызвонить своего отца, чтобы тот выпутал его без особой грязи. Поэтому, и ищет какой-нибудь способ потише. Только он не думает о том, что пока он его ищет, могут придти какие-нибудь серьезные дяди и сделать с нами тоже что-нибудь серьезное.
А к у л и н а. Не пугай меня.
А н д р е й. Не пугаю, Лина. Просто так и случится.
А к у л и н а. Ну, ладно тебе, давай без этого. Лучше скажи, нас хоть точно с такой высоты услышат? Может, он прав был?
А н д р е й. Да услышат. С твоим-то голосярой! Даже не сомневайся.
А к у л и н а. Слушай! Я придумала! Давай мы просто выкинем труп из окна?
А н д р е й. И… чего будет?
А к у л и н а. Ну, люди увидят, тело вызовут милицию. Менты приедут и вычислят квартиру, ну, откуда он выпал. И вскроют нашу дверь. Вот. Ну, и главное – тебя не обвинят в убийстве. Он сам выпал, скажем. Или выпрыгнул.
А н д р е й. Да! Выпрыгнул, в полете случайно зацепил какой-то штырь и продырявил им себе сонную артерию. Нет, Лина, про меня лучше вообще забудь.


Сцена девятая

В это же время. Прихожая, Дарья и Тимофей

Д а р ь я. Ты рехнулся? Ты что творишь?
Т и м о ф е й. Виноват, исправлюсь.
Д а р ь я. А че исправляться-то? Дело-то уже сделано. У меня просто мысль была. Что если свалить все на Аркашу? Все то же самое, но Андрея заменим Аркадием. Ты же знаешь его отца, он вникать не будет, а просто заплатит. Тем более, если мы все сговоримся, то Аркаша наверняка даже и спорить не станет – та еще макаронина. И отца Андрея на свою сторону перетащим – мент все-таки. Как ты смотришь?
Т и м о ф е й. Бляаааа…
Д а р ь я. Что ты уставился?
Т и м о ф е й. А давай Аркашу тоже зарежем и скажем, что они с Арсением подрались из-за денег и перебили друг друга?

Тимофей смотрит на Дарью, ловит ее недоумевающий взор и потом начинает хохотать. Пьяно и как-то инфернально

Д а р ь я (испуганно). Что… что ты несешь?
Т и м о ф е й. Или вообще совершим акт массового самоубийства, и никому ни за что расплачиваться не придется! Ни-ко-му!

Тимофей продолжает смеяться, а Дарья стоит напротив него с полуоткрытым ртом и затравленным взглядом

Т и м о ф е й. Что не смешно?! Дура!

Тимофей наотмашь бьет Дарью по лицу. Она оседает на пуфик в прихожей

Д а р ь я. Тима… не пей больше…
Т и м о ф е й. Что?! Что ты сказала?
Д а р ь я. Не пей… больше.
Т и м о ф е й (резко меняется в лице, садится рядом с ней на пуфик). Верно. (после паузы) Это верно. А вот то, что ты предлагаешь, это бред. Аркашин отец может устроить нам такое, что это вот (кивает на труп Арсения) покажется нам раем. Понимаешь… какая-то трудная ситуация…
Д а р ь я. Согласна.
Т и м о ф е й. Я не верю Ежу. Сама посуди, все мобильники мы нашли. А вот его телефона нет. Может, они с этим новоселом заодно были? Может, они разыграли искреннее удивление? Допустим, они договорились, что Андрей придет чуть позже, а тут я его позвал да? Вот он и пошел. Смотри, как эффектно получилось! Я уговариваю Арсения принять Ежа, Арсений ломается, как целка, но потом соглашается. Эффектно? Эффектно. Убедительно? Еще как! К тому же, не забывай они старые друзья. И нищие, прошу заметить. На все ради бабла готовы, я знаю.
Д а р ь я. Ну, не нищие, допустим. Небогатые просто.
Т и м о ф е й. А это одно и то же. Да… в общем, надо искать телефон.
Д а р ь я. А может и правда проще позвать на помощь? За сто метров тебя спокойно на земле услышат…
Т и м о ф е й. Во-первых, окна заперты. Во-вторых, если они подумали о рамах, то что им мешает подумать о стеклах и вставить бронированные вместо обычных? Кстати, к этому же пункту. Раз Еж так активно на этом настаивает, значит, они и впрямь бронированные, не будет же он нам путь к спасению показывать, правильно?
Д а р ь я. Да может он и не замешан в этом, что ты к нему привязался?
Т и м о ф е й. Ручаюсь. Ручаюсь тебе, Даша, он тут явно не пассажир.
Д а р ь я. Брось. Еж хороший парень. Я, например, его давно знаю.
Т и м о ф е й. Не знаю, что по-твоему значит «хороший парень», но Арс по этому критерию, думаю, был не хуже.
Д а р ь я. Ну, хорошо, что предлагаешь ты?
Т и м о ф е й. Я уже много раз это говорил. Найти телефон Андрея. Я попытаюсь как-нибудь случайно его облапать, скорее всего, он пудрит нам мозги и телефон у него по-прежнему лежит в кармане. Если нет, то прочесать квартиру, благо это ни у кого подозрений не вызовет. В идеале я хочу дозвониться до отца. Он и меня, и тебя сможет выпутать так, будто нас тут не было в принципе. Ты же не хочешь, чтобы тебя допрашивали грязные менты и держали тебя в обезьяннике? И Лина еще под ногами крутиться…
Д а р ь я. А! Хочешь, докажу, что ты бредишь?
Т и м о ф е й. Ну, валяй.
Д а р ь я. Зачем Арс засадил Ежу в ногу?
Т и м о ф е й. Хм… ну, обознался, допустим. За меня принял.
Д а р ь я. А зачем Еж убил Арса?
Т и м о ф е й. Случайно, автоматически ударил, инстинкт самосохранения сработал. Или специально, чтобы не делиться прибылью. Мы ведь не можем знать, что там у него в голове!
Д а р ь я. Боже мой, ты придуриваешься, что ли?
Т и м о ф е й. Даша, меня отец всегда учил не верить нищим. И быть готовым к любым даже самым непредсказуемым выходкам с их стороны. Ибо нам их не понять. Они зациклены на деньгах, пойми! Все другое им просто по боку!
Д а р ь я. Они не нищие, они обычные. Нормальные. Как миллионы других в этой стране.
Т и м о ф е й. А может… может, и ты с ними заодно?!
Д а р ь я. Господи! Да ты что, перепил? Или тихо шифером шурша? Нет? Не едет, не спеша? Уверен?
Т и м о ф е й. Да, ладно, это так, шутка. Тебе я верю. И Аркаше еще верю. С Линой вот что-то не то… Надо ее как-то изолировать от Андрея. Она слушает, что он говорит и дурнеет. Она ж и так дура, а тут… Втюрилась в него, что ли?
Д а р ь я. То есть как – изолировать?
Т и м о ф е й. Не знаю, как. Ну, пойдем назад, наверно, я вроде тебе все сказал…
Д а р ь я. Тима?
Т и м о ф е й. Да?
Д а р ь я. Не пей.
Т и м о ф е й. Не буду. Люблю… тебя. Прости за… я не знаю, почему я тебя ударил. Я пьян… слегка.
Д а р ь я. И я тебя – люблю.


Сцена десятая

Гостиная. Входят Тимофей и Дарья. Вся компания в сборе

А н д р е й. Лина, думай! Мозг – хорошая штука. Как ни крути.
Д а р ь я. Бесполезно. Мозг у нее был удален, и вместе с ним была ликвидирована возможность его развития.
А к у л и н а. Заткнись.
Д а р ь я. Неужели это все? А как же сиськи? Ты ничего про них не скажешь?
Т и м о ф е й. Даша, плиз, не начинай!
Д а р ь я. Просто дружески поддразниваю.
Т и м о ф е й. Ах да! (Андрею) Слушай, дружище, можно тебя на пару слов?
А н д р е й (кивает на свои ноги). Ну, можно… в теории.
Т и м о ф е й. Девочки, выйдете Бога ради. И Аркашу с собой захватите.
Д а р ь я. Вот еще! Куда это мы выйдем? Говори так.
Т и м о ф е й. Даша… пожалуйста.
А к у л и н а. Пойдем, Дашка. Нам тоже есть о чем поговорить.

Дарья недовольно хмыкает и выходит. Акулина берет под руку Аркадия и выводит его из комнаты. Тимофей садится на облюбованное Акулиной место рядом с головой Андрея. Протягивает здоровую руку и хлопает его по колену, по пути «случайно» дотрагиваясь до ноги Андрея и в районе кармана

Т и м о ф е й. Слава Богу, что у меня есть хоть одна рука, которой я мог бы похлопать тебя по колену, а у тебя хоть одна нога, по которой я мог бы похлопать.
А н д р е й. Да, слава Богу. Только зачем тебе меня хлопать?
Т и м о ф е й. В знак дружбы. Я не держу на тебя зла.
А н д р е й. А, я рад.
Т и м о ф е й. А ты? Ты тоже скажи, что не держишь на меня зла.
А н д р е й. Нет, не держу.
Т и м о ф е й. Вот и здорово. Можно твою ногу посмотреть?
А н д р е й. На фиг?
Т и м о ф е й. Нуу… я волнуюсь за тебя.
А н д р е й. С чего это?
Т и м о ф е й. Ты ж мой друг!
А н д р е й. Ааа, ну, тогда посмотри.

Тимофей нагибается над другой ногой Андрея и «изучает» рану, причмокивая и огорчаясь. Выпрямляясь и поворачиваясь лицом к Андрею, он опять как бы случайно задевает рукой его ногу и опять в районе кармана. На этот раз слегка сильнее

Т и м о ф е й. Ой, извини, пожалуйста, я случайно! Не больно?
А н д р е й. Даже не почувствовал.
Т и м о ф е й. Ну вот и… славно! Да, друг, сильно тебя, конечно, очень сильно… Ты сам вообще как себя ощущаешь?
А н д р е й. Не очень.
Т и м о ф е й. Ну, да, представляю… Это, знаешь, невезенье, иначе не назовешь.
Д а р ь я (голос из кухни). Тим!
Т и м о ф е й. Ой, меня зовут, кажись. Ты это, крепись, понял?


Сцена одиннадцатая

В это же время. На кухне Акулина, Дарья, Аркадий

А к у л и н а. И вот он что-то изобретает, думает, как бы ему выбраться из этой истории без шума. Но он как бы не думает о том, что, пока он всякой фигней страдает, может прийти кто-нибудь и вообще нас грохнуть.
Д а р ь я. Кто нас грохнет?
А к у л и н а. Сообщники. Ты же не думаешь, что Арс один это все затеял?
Д а р ь я. Ты права, не думаю. А вот то, что ты сейчас нам продекламировала, это тебе Еж все рассказал?
А к у л и н а. Еж. Но Еж, он умный, он знает, что говорит.
Д а р ь я. И как ты столько слов-то запомнила?
А к у л и н а. Слушай, ты, мисс мозг две тыщи девять, ты не чувствуешь, что речь о наших жизнях идет?
Д а р ь я. Меньше пафоса, дорогуша, он тебя не красит.
А к у л и н а. Может, ты по-хорошему вообще ничего не понимаешь?
Д а р ь я. Ну, ладно, выкладывай, что там у тебя еще?
А к у л и н а. Надо выбить окно и позвать на помощь.
Д а р ь я. А че к нам пришла? Инициативная группа у нас в гостиной заседает, иди и внеси свою – вернее, ежовскую – идею на рассмотрение.
А к у л и н а. Это не группа, а мешок с говном. Тимофей – тот вообще идиот, ему подавай волосатую лапу, тогда он выйдет отсюда, а что вместо волосатой придет окровавленная и с пушкой за пазухой, ему это как-то по боку. А Еж тоже не лучше. О, мой рок пришел, оставьте меня смертные, я буду страдать за грехи своя! О том, чтобы спасать – себя, других – об этом ему думать влом. Трус ленивый, дурак!
Д а р ь я. Хм… интересно.
А р к а д и й. Это же хорошо! Это смирение перед судьбой, перед Богом. Это нужно, правильно!
Д а р ь я. Аркаша, ты хочешь с нами поспорить на религиозную тему? Запросто. Лично я атеистка.
А р к а д и й. Ты дура! Сейчас на тебя кирпич упадет, и ты сдохнешь. Дура! Я знаю, я в одной книге читал.
Д а р ь я. Чего? Я ниче не поняла. Так что подставляй яйца, моя очередь подошла.
А р к а д и й. Э, не-не-не… я ж ниче… я ж шучу!
А к у л и н а. Да отвали ты от него, Даш. Пусть сидит.
Д а р ь я. Что это такое с тобой случилось? То «***к тебе, Аркаша, по яйцам», а то «пусть сидит»? То «ах, ты мой, Андрюшечка», а то «трус ленивый»?
А к у л и н а. Ну, что тебе ответить? Люди меняются…
А р к а д и й. А в экстремальных – ну, эта – ситуациях ваще… ваще быро меняются.
А к у л и н а. Вот. Губами Аркаши глаголет истина. Ну, так что? Давайте уже сами своей судьбой, ну, пораспоряжаемся!
Д а р ь я. Давайте. Только есть одна заминочка.
А к у л и н а. Че такое?
Д а р ь я. Тим!
А к у л и н а. Ты че творишь? Он же не даст!
Д а р ь я. Ща все будет.
А к у л и н а. Не надо его звать! Просто табуретом тем вхерачим и все!
Т и м о ф е й (входит). Да?
Д а р ь я. Бунт на корабле. Она и нас еще подговаривала.
А к у л и н а (Дарье). Долбанулась, что ли? Ты че делаешь?
Т и м о ф е й. Отвали от нее. Ты со мной разговариваешь.
А к у л и н а. Не собираюсь я с тобой разговаривать, на хер иди.
Т и м о ф е й. Эй, сучка, страх потеряла? А ну повтори, что ты сейчас сказала!
А к у л и н а. Молчи в тряпку, урод! Все, что я делаю, тебя вообще не касается, ясно?
Т и м о ф е й. Язык попридержи! Думаешь, я тебе ничего не сделаю? (прижимает ее к стене). Даша! Открой балкон!
А к у л и н а. Отпусти меня! Отпусти!

Дарья открывает балконную дверь, Тимофей подхватывает Акулину на руки и направляется с ней в сторону Даши. Откуда-то из глубины сцены начинают раздаваться посторонние звуки, Аркадий настораживается и выходит в коридор

А к у л и н а. Что ты делаешь?! Нет! Не надо! Нет!!!
Т и м о ф е й (переступает через порожек между кухней и балконом). Заткни пасть, дура! Осипнешь!
А к у л и н а. Андрей!!!
Т и м о ф е й. Увы, не придет. У нас все продумано.

Тимофей довольно грубо опускает Акулину на бетонный необлицованный пол

А к у л и н а. Не-е-ет!
Т и м о ф е й. Полежи тут немного, одумайся. Заодно под ногами мешаться не будешь.

Тимофей возвращается в кухню и собирается закрыть дверь. Акулина делает рывок вперед и цепляется пальцами за порожек. В ту же секунду на них обрушивается дверь. Акулина выдавливает из себя крик, в разы перекрывающий прежние

Т и м о ф е й (с большей силой налегает на дверь). Че за хрень?

Акулина, не прекращая визжать, рождает новую волну крика

Т и м о ф е й (отводит дверь назад и резко надавливает на нее). Да заткнись ты!
Д а р ь я. ПЕРЕСТАНЬ!!!
Т и мо ф е й (настолько громко, что голос его сливается в унисон с визгом Акулины). Ты-то что орешь?
Д а р ь я. Руки!

Она падает на колени и пытается отцепить пальцы Акулины от порожка. Тимофей замирает, оглушенный и потерянный

А р к а д и й (голос, вернее, вопль из коридора). Мама!!!

В кухне наступает какая-то невероятная тишина. Из коридора доносится всхлипывания Аркадия и какой-то металлический звон. Появляется Аркадий. Пауза затягивается

Т и м о ф е й (тихо). Что… случилось?
А р к а д и й (едва сдерживается, чтобы не расплакаться). Мне страшно…





ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ


Сцена первая

Коридор. Тело Арсения по-прежнему лежит на полу, Тимофей и Дарья стоят около входной двери. Акулина и Аркадий полусидят на полу кухни, прислонившись спинами к стене и касаясь друг друга плечами. Откуда-то снаружи доносится шум голосов и металлический звон. Голосов два – один низкий сиплый, временами превращающийся в неразборчивое шипение, другой – стандартный мужской и явно провинциальный, четко артикулирующий все «о», а порой заокивающий и «а»

О к а ю щ и й (голос). Я же сказал, туда херню какую-то воткнули.
С и п л ы й (голос). Да че ты гонишь-то, кто туда че втыкать будет?
О к а ю щ и й (голос). Каким-то ключом другим ковырялись, вот и оставили его там.
С и п л ы й (голос). Да гонишь ты, не ври мне. Небось, за чаем пошел, а там как раз херь какая-то, ты вернулся, кусок какой-то застал, и заливаешь мне теперь, чего не видел!
Т и м о ф е й (яростным шепотом). Труп спрячьте!
Д а р ь я. Где?
Т и м о ф е й. Мне насрать! В спальне под кроватью.

Дарья, Акулина и Аркадий поднимают тело Арса, но Акулина, вскрикнув от боли, тут же его роняет – дают о себе знать покалеченные пальцы. Люди снаружи замирают и прислушиваются

С и п л ы й (голос). Эй! Ребятки вы тут? Мы хотим вас выпустить!
Т и м о ф е й (подумав). Кто вы?
О к а ю щ и й (голос). Я, ****ь, добрый волшебник Дамблдор! Кончайте тупить и вытаскивайте вашу долбаную железяку из скважины!
С и п л ы й (голос). Держи себя в руках, а?
Т и м о ф е й. Так уж и выпустить?
О к а ю щ и й (голос). Ты Тимофей?

Акулина, Дарья и Аркадий подходят ближе, забывая о трупе. Тимофей нервно оглядывается на ребят и после паузы произносит

Т и м о ф е й. Да.
О к а ю щ и й (голос). Тебя точно выпустим. Ты, наверно, очень хороший сын…
С и п л ы й (голос). Да заткни ты свой фонтан. Лучше б на камерах остался.
О к а ю щ и й (голос). Да по хер, все равно уже финал близко. А вот мне бы было приятно узнать, что мой отец, не колеблясь, выложил за меня четверть лимона.
Т и м о ф е й. Долларов? Это киднеппинг?
С и п л ы й (голос). Совсем долбанутый, что ли? Если из-за твоего языка накроется все дело, я тебя и в тюрьме задушу!
Т и м о ф е й. А остальные?
С и п л ы й (голос). Так, все, ребенок, сворачиваем лавочку, больше никаких вопросов. С вашей стороны. С нашей вопросы будут. Но для начала настоятельно порекомендую открыть нам дверь сейчас, тем более мы обещаем никому не выдать вашу маленькую тайну.
Т и м о ф е й. Тайну?
О к а ю щ и й (голос, смеется). Ха-ха! Что, мальчики кровавые в глазах заскакали?
С и п л ы й (голос). Ну да, тайну. Труп в прихожей.
А к у л и н а (будто выплевывает что-то, вдруг оказавшееся отвратительным на вкус). Как?..
О к а ю щ и й (голос). О, да ради одного этого момента сюда стоило припереться!
С и п л ы й (голос). Ну, все, не дурите, открывайте дверь.
Т и м о ф е й (тихо). Мы не можем.
С и п л ы й. Конкретней.
Т и м о ф е й. В замке от этой двери застряло полключа от шкафа.
С и п л ы й (голос). Великолепно. Полключа – это что?
Т и м о ф е й. Это такая фигня, которую поворачивают в замке. Головка отломалась и осталась у нас.
С и п л ы й (голос). Гм… еще лучше. Вы… никак не можете его вынуть?
Т и м о ф е й. Могли бы – вытащили. Вы за нами следили со своих камер?
С и п л ы й (голос). Черт… задача усложняется.
Т и м о ф е й. Заодно с вами был Арсений?
О к а ю щ и й. Да че ты? Усложняется… взрезать автогеном и все дела.
С и п л ы й (голос). А потом?
О к а ю щ и й (голос). Мальчонку сцапать, остальных в карцер.
С и п л ы й (голос). Че, с ума сошел? Мальчонка выйдет и всем расскажет, кто, где, как и что! На квартиру тогда уж.
О к а ю щ и й (голос). Ну, может, ты и прав. На квартиру тогда.
Т и м о ф е й. Наши телефоны Арсений загадил?
О к а ю щ и й (голос). Ага. И батарейки – поломал и выкинул.
Т и м о ф е й. А свой телефон?
О к а ю щ и й (голос). Э…
С и п л ы й (голос). Не трать свое время, мы заблокировали сим-карту.
О к а ю щ и й (голос). Да-да, заблокировали!
Т и м о ф е й. 02 и с блоком разрешается, правильно?
С и п л ы й (голос). Не разрешается, там… там специальная система установлена. Не думай, что мы такие лохи.
Т и м о ф е й. Вы врете, я вижу.
О к а ю щ и й (голос). Вот сука! Придется тебя хорошенько выебать прежде чем отдавать отцу. Эй, Кок, пойдем за автогеном! Мы скоро вернемся, детишки! Не скучайте!
С и п л ы й (голос, тихо). Может, не надо?
О к а ю щ и й (голос). Пойдем! (тихо) Там и поговорим.


Сцена вторая

Т и м о ф е й. Вы слышали? Вы поняли?
А к у л и н а. Ты про телефон Арса? Они же сказали, что заблокировали его. Какая-то там система…
Д а р ь я. Это развод. Я тоже почувствовала, что твоя догадка их как-то сбила с ритма.
Т и м о ф е й. Да-да, и обрати внимание – они тут же слиняли. Пошли обсуждать, как быть дальше.
А р к а д и й. Что, они от нас отвалили, наконец?
Т и м о ф е й. Вряд ли. Но и это возможно. Они сейчас думают, опасно ли возвращаться или нет. Успеем ли мы за то время, пока они будут шастать за автогеном и пилить дверь, найти телефон. Если решат, что успеем – отвалят. Но если решат, что нет, – тогда вернутся.
Д а р ь я. Надо найти.
Т и м о ф е й. Именно. Тем более мы точно знаем, что он здесь.
Д а р ь я. Так, мы с Тимом в спальню, а вы… вы в гостиной посмотрите.
Т и м о ф е й. Еж пусть еще вокруг дивана поползает.


Сцена третья

Гостиная. Андрей на диване, входят Акулина и Аркадий

А н д р е й. Че за херня? С кем там Тим разговаривал?
А к у л и н а. Нас украли. И просят с родаков деньги. Это киднепперы и были.
А н д р е й. Ну, блин! Что-то типа того я и предчувствовал. Кто хоть украл-то?
А р к а д и й. Арсений нас украл. В общем, стопудово он. Я еще слышал это, как он с этими чуваками еще тогда разговаривал.
А н д р е й. Когда тогда?
А р к а д и й. Ну! Ну, это… когда мы пришли. Про тебя спрашивал.
А н д р е й. Про меня?
А р к а д и й. Ну, что с тобой делать типа.
А к у л и н а. Что ж ты раньше молчал-то?!
А р к а д и й. Так меня вроде как не спрашивали…
А н д р е й. Дурак! По мобильному говорил?
А р к а д и й. А хер знает.
А к у л и н а. Ты что, блин, мобильный от обычного отличить не можешь?
А р к а д и й. Так я ж не видел ниче! Я за дверью стоял.
А н д р е й. За дверью чего?
А р к а д и й. Кухни, понятно. Чего ж еще?
А к у л и н а. А когда вышел, у него телефон был?
А р к а д и й. Я не видел. Знаю, он потом пикал чем-то.
А н д р е й. Пикал? Чем пикал?
А р к а д и й. Я-то откуда знаю? Я ж не этот, не секретарь…
А н д р е й. Вы двое! Тащите меня на кухню! Быстро!

Аркадий и Акулина подхватывают Андрея под руки и поднимают на ноги. Он, опираясь на их руки, идет, прихрамывая. Все трое покидают комнату


Сцена четвертая

Кухня. Входят Андрей, Аркадий и Акулина

А н д р е й. Чем тут можно пикать? Я думаю так, что тут где-то что-то типа сейфа.
А р к ад и й. Слушай, а че такое карцер?
А н д р е й. Тебе это сейчас очень принципиально? Придешь домой и в словаре посмотришь.
А к у л и н а. Кстати, да. Я тоже не знаю.
А н д р е й. Мы тут че, блин, в «Поле чудес» играем? Ищете какую-нибудь дырку.
А к у л и н а. Не, просто они собирались нас запихнуть в какой-то карцер, когда придут. Тима повезут к отцу, он уже деньги отдал, а нас вот туда.
А н д р е й. В карцер? Нас? Ну, как… это типа клетка такая, там мало места и холодно.
А р к а д и й. Холодильник?!
А н д р е й. Если это шутка, то это тупая шутка, а если ты просто такой тупой, то мне тебя жаль.
А р к а д и й. Да нет! Это не шутка. Холодильник и есть карцер.

Аркадий подходит к холодильнику и нажимает кнопку смены температурного режима. Раздается характерное пиканье

А р к а д и й. Вот так и пикало.
А к у л и н а. Аркаша!
А н д р е й (придерживаемый Акулиной, подходит к  холодильнику). Хрена се! Отойди-ка.
А р к а д и й. Не, он не открывается.
А н д р е й. Он, наверное, только при определенной температуре открывается. Шифр, своего рода. Но тут вариантов немного.
А р к а д и й. Да я бы не сказал…
А н д р е й. А что тут такого? Смотри, морозилка от минус 17 до минус 22 с шагом в полградуса, и холодильник от минус 2 до… (проверяет) до плюс восьми с шагом в полградуса.
А р к а д и й. Разве это мало? Там одиннадцать вариантов и там двадцать один. Это получается 231 возможная комбинация. В лучшем случае в полчаса уложимся.
А н д р е й. Это ты как сейчас?
А р к а д и й. Что как?
А к у л и н а. Он, знаешь, как математику ботает. Жесть, конкретно.
А н д р е й. Да? Я думал, он немного того… с мозгами.
А р к а д и й. Мы не успеем. Тем более, кто нам сказал, что там будет этот телефон?
А н д р е й. Мы успеем. Установи на морозилке минус 17,5. И прощелкай весь холодильник.
А р к а д и й (берется исполнять). Пожалуйста.
А к у л и н а. А где логика?

Андрей поднимает вверх указательный палец, как бы говоря «Минутку». Аркадий недолго возится и вдруг открывает дверь

А н д р е й. Сколько?
А р к а д и й. Что сколько?
А н д р е й. Какая вторая цифра?
А р к а д и й. Ноль.
А н д р е й. Ха! Неизобретательно как-то. Плоско, я бы сказал.


Сцена пятая

Они заглядывают, а потом и заходят в небольшую каморку, оказавшуюся за дверью холодильника. В каморке темно, но когда глаза ребят привыкают к темноте, а сами они входят внутрь, оставляя узкий и невысокий дверной проем открытым для света, тогда становятся различимыми четыре стула, установленных вдоль дальней стенки. Стулья отделены друг от друга небольшими фанерными загородками. В углу стоит сундук

А к у л и н а (тычет пальцем в сторону сундука). Смотрите!
А н д р е й. Телефон!

Андрей хватает лежащий на крышке сундука аппарат и нажимает на одну из клавиш. Дисплей загорается синеватым светом, и темнота в каморке слегка рассеивается

А н д р е й. Включен, слава Богу!
А к у л и н а. 02?
А н д р е й. Нет, подожди…
А к у л и н а. Ты знаешь номер отца?
А н д р е й (роется в телефоне). Ни разу не слышал даже.
А к у л и н а. А что ты тогда делаешь?
А н д р е й (прикладывает трубку к уху). Сейчас.
А к у л и н а. Ты кому?
А н д р е й. Отцу. Он все лето с Арсом на рыбалку ездил, вот телефонами и обменялись.
А к у л и н а. Он оставил старую симку?!
А н д р е й. Привет, пап! Да я это, Андрей. Нас похитили просто. Ну, да, да, похитили. Киднеппинг. Ну, просто заперли в какой-то квартире и требуют выкуп. В смысле, с кого требуют? С родаков. Да не, меня случайно взяли. Тут мажоры в основном, а я случайно. Мы телефон Арса нашли, вот и позвонили. Да, приезжай, пожалуйста. Да, именно ты и насколько возможно раньше. У нас тут небольшая неприятность. Да нет, все у меня хорошо. Ну, ногу мне слегка похерили… но ничего, хожу. Это, смотри… (к ребятами) какой здесь адрес?
А к у л и н а. Хз.
А р к а д и й. Что-то дом 2
А н д р е й. Ну, это Кутузовский вроде. (в трубку) Кутузовский, дом 2, слышь, пап? Нет, почему Киевская? Эта… Кунцевская. Тут дом стоит на Рублевском шоссе, и, по-моему, на Кутузовском проспекте. А, точно, да, Можайское, я вспомнил – Можайское шоссе, дом 2. Высотка такая, жирдяйка даже четырехкорпусная. Тридцатый этаж, корпус тот, что дальше всего от метро. Только быстрее, плиз. Мы дверь заперли изнутри, чтоб эти суки не смогли открыть, и они теперь за автогеном пошли. Вот-вот вернутся, чем раньше вы приедете, тем лучше. Ладно. Ждем. Кто? Арсений? Э… ну, да, он тоже тут. Ну, не совсем, честно говоря, в порядке. Ну, это, вы приезжайте. Лучше даже Сан Палыча не брать. Ну, тут обстоятельства. Не знаю, в общем. Ну, давай. Пока.
А р к а д и й. Приедут?
А н д р е й. Конечно, приедут. Значит, так… я не думаю, что стоит посвящать в это во все Тимофея. Во-первых, его папаша такой суетной, что может очень здорово помешать моему. Во-вторых, Тима-то он вызволит, а вот меня утопит. В-третьих, зачем зря гонять папашку, раз, когда он сюда приедет, сына отсюда уже увезут? Потом, этот тайник все-таки я нашел, так что давайте меня послушаем, ладно?
А к у л и н а. Без проблем. Тим сука та еще. Он меня на этом вот балконе запереть хотел.
А н д р е й (выходит из каморки последним, закрывает дверь). Да ладно? Телефон я там оставлю, все ведь помнят, как его достать?
А к у л и н а. А! Ты не рассказал, как ты открыл дверь.
А н д р е й. Помнишь, как Арсений вначале сказал, что ему сегодня исполняется семнадцать с половиной лет? Так вот я и догадался.
А к у л и н а. Ой, фигеть, точно ж!
А н д р е й. Ну, ладно, это, положите меня обратно, тяжело как-то ходить.
А к у л и н а. Осторожно, тут… Арсений лежит.
А н д р е й. Ох… слушайте, уберите его куда-нибудь. Чтоб в глаза не бросался.


Сцена шестая

Спальня. Тимофей и Дарья перерывают содержимое комодов, постельного белья и косметичек. Входят Акулина и Аркадий

А к у л и н а (Тимофею). Ты что, правда думаешь, что он мог запрятать телефон в горшок с кактусом.
Д а р ь я. Это не кактус, детка, это фикус.
Т и м о ф е й. Мы должны проработать все варианты.
А к у л и н а. У тебя так много времени? Чтобы проработать все варианты?
Т и м о ф е й. Слушай, либо ты помогаешь работать, либо не мешаешь. Третьего не дано, ясно?
А к у л и н а. Ясно. Шкаф вам больше не нужен?
Т и м о ф е й. В смысле?
А к у л и н а. Ну, вы его полностью перекопали?
Т и м о ф е й. А, да, полностью.
А к у л и н а. Ну тогда мы им займемся. Пойдем, Аркаш!

Акулина и Аркадий выходят

Д а р ь я. На хера им шкаф?
Т и м о ф е й. Че такое вивисектор?
Д а р ь я. При чем тут это?
Т и м о ф е й. Нет уж, ты ответь.
Д а р ь я. Понятия не имею.
Т и м о ф е й. Ну, я о том же.
Д а р ь я. Может, что-то типа секатора?
Т и м о ф е й. Может, они туда одежду свою повесят?
Д а р ь я. Конструктивный диалог, однако.
Т и м о ф е й. Это мы такие… конструктивные.

Беседа прекращается, каждый продолжает заниматься тем, чем занимался до сих пор. Через минуту из коридора начинают доноситься какие-то шорохи, пыхтение и чертыханья

Д а р ь я. Что они там делают?
Т и м о ф е й. Не удивлюсь, если трахаются.
Д а р ь я. Не похоже.
Т и м о ф е й. Кажется, они ползут сюда. Поживем, увидим.

Они отрываются от своих дел и начинают напряженно смотреть в сторону дверного проема. Там в свою очередь появляются Акулина и Аркадий, но на этот раз они тащат за собой тело Арсения

Т и м о ф е й. Вы че, очумели, что ли?
А к у л и н а. Либо ты нам помогаешь, либо не мешаешь, ясно?
Т и м о ф е й. Мне че, делать не хрен, помогать вам тут!
А к у л и н а. Ну и отвали!
Д а р ь я. Слушай, девка, че такая борзая-то вдруг стала?
А к у л и н а. Да мне, ****ь, кто-то пальцы переломал, с тех пор я и стала борзая.
Т и м о ф е й. Это, Лина… давай я извинюсь, а? Хочешь, извинюсь? Лина, прости…
А к у л и н а. На хер надо.
Т и м о ф е й. Ну, как? Ну, чтобы мы опять друзьями стали…
А к у л и н а. Упали мне такие друзья.

Акулина и Аркадий погружают тело в гардероб. Закрывают дверь гардероба

А к у л и н а. Вот, Аркаш, дело сделали. Поди теперь тряпку какую найди, пол протрем.
Т и м о ф е й. Не хочешь – не надо, никто не заставляет. Только давай делать общее дело, а? (переходит на крик) Давай ты телефон искать будешь, а не ***ту разводить всякую! Я, ****ь, для тебя стараюсь, слышишь, сука, меня увезут отсюда и все, а тебя в карцере запрут и будут еще полгода морозить, понятно?
А к у л и н а. Давай ты просто орать на меня не будешь?
Т и м о ф е й. Отлично. Поделись, как с тобой еще разговаривать?
А к у л и н а. Спокойно, Тимофей, спокойно. Андрей попросил убрать тело его друга подальше от двери, чтобы его не истоптали эти сволочи. А сам он, кстати, хотел тебе кое-что сказать. Оторвись уж на минутку, зайди к нему.


Сцена седьмая

Андрей лежит на диване в гостиной. Входит Тимофей

Т и м о ф е й. На связи, дружище.
А н д р е й. Сядь тут где-нибудь. И оставь свой идиотский балаган для другого места.
Т и м о ф е й (не садится). В смысле?
А н д р е й. Я тебе не друг, не дружище, не друган, не брат, не кореш, и вообще никто. Ясно?
Т и м о ф е й. Говори, что тебе надо?
А н д р е й. Давай выпьем. Чтобы все завершилось успешно.
Т и м о ф е й. Ты идиот? Это ты, хромая калека, ни фига делать не можешь, а у меня дело важное! Бывай!
А н д р е й. Подожди! Мое дело в разы важнее твоего. Ты просто дослушай. Сядь, например.
Т и м о ф е й (садится). Ну? (не дожидаясь ответа) Этот твой дружок, черт бы его подрал, всех нас продал.
А н д р е й. А ты сдал ему меня.
Т и м о ф е й. Я не знал!
А н д р е й. По дурости сдал.
Т и м о ф е й. Он продал не только нас – совершенно незнакомых ему людей, но и тебя – друга детства. Пошло, низко, глупо. А я с самого начала это заподозрил. Я с самого начала знал, чем это кончиться. Если бы не я, твой Арсений нас бы споил, или накачал снотворным, и они бы нас куда-нибудь далеко увезли, а тебя вообще, небось, убили.
А н д р е й. Я тебя ни в чем не виню. Ты сделал дурной поступок и искупил его благородным. Неравноценным, конечно, но все-таки благородным.
Т и м о ф е й. Не винишь? Я не ослышался? Не много ли ты о себе возомнил? Руку мне кто похерил? Я сам, наверное? В порядке самобичевания, сидел, горевал, как я столько зла Ежу сделал, и ***к себе в руку ножиком, да?
А н д р е й. Мы квиты. И ты сам это прекрасно, знаешь.
Т и м о ф е й. Может, и квиты. Только я-то знаю, на какие подлости ваш брат горазд ради денег. Я-то уже ученый скот, я тебе уже никогда доверять не буду. И кто бы что не говорил насчет твоей невиновности и непричастности, я-то уж смогу им раскрыть глаза.
А н д р е й. Раскрывай, твое дело. Я вот не понял, что ты сказал насчет «нашего» брата. Какой еще «наш» брат?
Т и м о ф е й. Ну как, какой? Нищий, жадный, завистливый. Вы себя ради денег продать готовы.
А н д р е й. А вы нет?
Т и м о ф е й. Мы? Мы стоим очень дорого. И потому практически никогда не продаемся. Покупателей нет. Даю голову на отсечение, твоему другу за все эту белиберду дадут не больше пяти тысяч. Долларов, конечно. Мы по-другому не считаем.
А н д р е й. Был бы у меня под рукой топор, я бы тебе ее тут же отсек. Ни хрена ему теперь не дадут.
Т и м о ф е й. Ну, дали бы, да, дали бы. Оговорился.

Замолкают на мгновение. Андрей, неуклюже приподнявшись, наливает себе и Тимофею по полрюмки водки

А н д р е й. Я что тебе хотел сказать. Я же таки обыграл тебя.
Т и м о ф е й. В смысле?
А н д р е й. Давай чокнемся. За успешный исход. В смысле сообразительности, ума и быстроты реакции.
Т и м о ф е й. Я не понимаю.
А н д р е й. А что тут понимать? Тут и так все ясно.
Т и м о ф е й. Ну, да. Сказать-то больше нечего. Я телефон пошел искать.
А н д р е й. Стой! Да стой ты, тебе говорят! Я скажу тебе кое-что важное. Только надо чуть-чуть подождать.
Т и м о ф е й. Пока ты будешь тут непонятно чего ждать, я уже найду телефон и дозвонюсь отцу.
А н д р е й. Ты его не найдешь.
Т и м о ф е й. Спорим?
А н д р е й. Нечего и спорить. Где ты искать собрался?
Т и м о ф е й. В кабинете. Самое место, правда?
А н д р е й. Самое неудачное. Слушай, есть основания потерпеть немного. Поверь мне.
Т и м о ф е й. Я тебе не доверяю. Пока!

В этот момент раздается мощный удар в дверь

О к а ю щ и й (голос). Ребята, мы пришли!
Т и м о ф е й (вскакивает). ****ь!
А н д р е й (рывком тянется через весь стол к руке Тимофея и хватает его). Вот теперь я и скажу. Мы нашли телефон и позвонили моему отцу. Он уже выехал, но все равно может не успеть. Твоя задача тянуть время. Заклинаю – не уходи с ними никуда, пока менты не приедут, понял?
Т и м о ф е й. Врешь.
А н д р е й. Не вру. Это моя первая и последняя к тебе просьба. Поклянись, что выполнишь.
Т и м о ф е й. Черт… ну, клянусь, ладно. Скажи только, где телефон?
А н д р е й. В карцере. Я не скажу тебе, что это. Ты полезешь туда, а они увидят и застрелят тебя с перепуга. Поэтому, кстати, не говорил и раньше. От тебя сейчас многое зависит. Иди с Богом.
Т и м о ф е й (в замешательстве). Но…
А н д р е й. Прячься! Тяни время! Проваливай!


Сцена восьмая

Коридор. Сиплый и Окающий входят в квартиру. Окающий снимает с себя защитную маску. У обоих через плечо перекинуто по автомату

О к а ю щ и й. Дети! Выходите! Дед Мороз со Снегуркой приехали!

Окающий заглядывает в гостиную, Сиплый проходит дальше, туда, где спальни и кабинет

О к а ю щ и й. Привет, болявый! Как дела?
А н д р е й (голос). Ничего, у вас как?
О к а ю щ и й. Я тебе поразговариваю, охламон! Один выстрел, ты и хромать разучишься, сучок!
С и п л ы й (оборачивается). Слушай, ты лучше у двери постой. Чтоб не сбежали. А побегут – стреляй.
О к а ю щ и й. Не извольте сумлеваться!


Сцена девятая

Спальня. В районе окна в тюлевых занавесках копошится Дарья. Акулина лежит на кровати, а Аркадий стоит напротив зеркала высотой под два метра и отражающего его в себе с головы до пят. В дверной проем заглядывает Сиплый

С и п л ы й. Где этот ваш клоун?
А к у л и н а. Кто?
С и п л ы й. Тимофей, кажется.
Д а р ь я. Он не клоун.
С и п л ы й. Тебя забыли спросить! Где он?
А к у л и н а. Без понятия.
С и п л ы й. Без понятия они. Ну-ну! А в шкафу че?
Д а р ь я. Ниче.
С и п л ы й. А мы проверим. Собирайтесь, кстати. Переезжаем.

Сиплый открывает гардероб и видит труп Арсения

С и п л ы й. Фу! Че ж вы делаете, придурки? Хоть бы в ванну положили…
О к а ю щ и й (голос). Че там?
С и п л ы й. Мальчики кровавые. Натурально.
О к а ю щ и й. Труп, что ли?
С и п л ы й. Ага, в шкафу спрятали. Кстати, блин! Где я тебе стоять сказал?


Сцена десятая

Кабинет. Под столом сидит Тимофей, над ним завис Окающий и пытается парня оттуда вытащить. В дверном проеме появляется Сиплый

О к а ю щ и й. Выходи, пидорас! Выходи, говорю!
Т и м о ф е й. Я не хочу!
С и п л ы й. Эй, ты! Я тебе что сказал делать? Я сказал, у двери стоять! Непонятно было?
О к а ю щ и й. Да ты хоть подожди! Щас я его вытащу и встану. Или сам иди стой!
С и п л ы й. ****ец ты ответственный! ****ец ты исполнительный! Все, сука, тебе припомню!
О к а ю щ и й. Не мешай работать, сучок! Покури в сторонке!
Т и м о ф е й. Отпусти меня!
О к а ю щ и й. А, перепугался, сучок! Описался, да? К мамке захотелось? А ходил-то тут все петухом, кур задирал! Поржали бы щас твои девки! Пойдем, чувачок, к мамке отведу.
Т и м о ф е й. Не пойду!
О к а ю щ и й. Не пойдешь? Ты подумай.
Т и м о ф е й. Отвали от меня!
О к а ю щ и й. Нехорошо. Зря ты так, парниш! Ой, как зря!

Окающий хватает левое плечо Тимофея и рвет рукав его темного джемпера Lacoste по шву до самого запястья, уцепившись за дырку, оставленную ножиком Андрея. Затем обнажает небольшую и уже успевшую запечься рану и аккуратно начинает ковыряться в ней одним из своих грязных и кривых пальцев

Т и м о ф е й (вырывается, но другая рука похитителя крепко его держит). Что… что делаешь?!

Окающий вдруг с остервенением вдавливает свой палец в мягкую плоть, и тот на две фаланги окунается в рану. Тимофей взвывает так, что будто даже окна начинают звенеть в такт этому звуку

О к а ю щ и й. Больно?
Т и м о ф е й (ответ теряется в громаде крика). Да-аааааа!
О к а ю щ и й (начинает делать кистью вращательные движения). А так?

Тимофей взрывается с новой силой. Окающий морщится и прекращает экзекуцию

О к а ю щ и й. Хорошо. Смотри, если все еще будешь упрямиться, я сделаю дырку во второй руке и буду развлекаться в двойном масштабе. Ну так что, идешь со мной?
Т и м о ф е й. Иду.


Сцена одиннадцатая

Коридор. Из кабинета выходит Тимофей, следом Окающий. Сиплый стоит у двери

С и п л ы й. Долго ты с ним копался.
О к а ю щ и й. Зато слышал, как он орал?
С и п л ы й. Я не одобряю насилия.
О к а ю щ и й. Не замечал.
С и п л ы й. Хорош острить. Иди тогда, этого в машину положи и поднимайся. Поможешь мне остальных упаковать и вынести.
О к а ю щ и й. Ага, мигом управлюсь. (Тимофею) Пошли!
Т и м о ф е й. Это… парни, дайте я кошелек возьму из гостиной. Там деньги остались… много…
С и п л ы й. Отставить! Вряд ли они тебя там пригодятся.
О к а ю щ и й. Э, нет, протестую. Пусть возьмет. Иди, парниш, возьми свой кошелек.

Тимофей уходит в гостиную. В то же мгновение распахивается входная дверь и на пороге обнаруживается несколько человек в милицейской форме и автоматами наперевес

Г л а в н ы й  о п е р а т и в н и к. Руки вверх, оружие на пол! В случае неповиновения, открываем огонь на поражение!

Не успевает он договорить эту фразу, как Окающий выдергивает Тимофея в коридор и втыкает свой автомат ему в бок

О к а ю щ и й. Либо вы даете нам уйти, либо малой уже не скажет вам «спасибо».

Наступает напряженная пауза

С и п л ы й. Вообще у нас есть к вам и другое предложение. Э… подполковник Ежов?
Г л а в н ы й  о п е р а т и в н и к (неуверенно). Я…
С и п л ы й. Позвольте показать вам кое-что. Это касается вашего сына. Думаю, нам подойдет кабинет. Можете взять кого-нибудь из своих людей. Лучше, конечно, не надо, но, в принципе, можно.
Е ж о в. Оружие бросьте. Тогда посмотрим.
С и п л ы й. Ну, давайте, мы не будем друг другу мозги пудрить. Ничего я вам не брошу. Это вас очень сильно касается, капитан Ежов.
Е ж о в (оглядывается на своих сослуживцев). Ладно, пойдем. Я никого не возьму, но и ваш парень пусть себе другое место поищет.
С и п л ы й. Он у дверей постоит. (Окающему) Понятно тебе? И мальчонку держи. (Ежову) Сюда проходите.

Оба заходят в кабинет. Остальные молча переглядываются

О к а ю щ и й. Эй, вы, истуканы! Воронин есть?
О д и н  и з  о п е р о в. Я Воронин.
О к а ю щ и й. Загляни в спальню, там тебя сюрприз ждет. В шкафу.

Воронин переглядывается с другими оперативниками, но с места не двигается

О к а ю щ и й. Да ладно, Воронин, хватит из себя целку корчить! Начальнику можно на свое чадо позырить, а тебе нет? Чем раньше узнаешь, тем лучше…

Воронин вздрагивает от последних слов и, помедлив, проходит мимо Окающего в конец коридора. Окающий строит оперативникам гримасу, должную означать «Так-то, ребятки», и заглядывает в кабинет


Сцена двенадцатая

Кабинет. Сиплый возится с извлеченным непонятно откуда ноутбуком, Ежов стоит неподалеку

С и п л ы й. То, что я вам покажу, надеюсь, заставит вас найти какой-нибудь компромисс. У нас же требование одно – мы шумихи не хотим. Только, чтоб вы нас отпустили, и мы бы смогли жить так, как жили прежде. Ну вот, собственно, осталось вставить диск.

Сиплый открывает дисковод, Ежов подходит ближе к столу, и даже Окающий с Тимофеем ни с того, ни с сего вдруг оказываются целиком в пределах этой комнаты

С и п л ы й. Триста тридцатая минута, я помню даже. Вот смотрите, я экран побольше сделаю. Видно?
Е ж о в. Видно.
С и п л ы й. Вот это ваш сын.
Е ж о в. Я понял.

На экране ноутбука воспроизводится запись убийства, свидетелями коего мы недавно были. После того, как наносится роковой удар и бьющая фонтаном кровь из артерии Арсения забрызгивает объектив, Сиплый ставит проигрыватель на паузу. Ежов, белый  и будто поседевший, поворачивается лицом к залу

С и п л ы й. Ну, так как поступим?
Е ж о в. Диск сдаете мне, мы вас сейчас вяжет, тащим в суд, обвиняем в убийстве ребенка, но доказательств оказывается недостаточно, и вы проваливаете, куда вам вздумается.
С и п л ы й. Не вариант. Во-первых, диск я тебе ни за какие шиши не отдам. Могу дать слово, что его никто никогда не увидит, но сам диск – даже не надейся. Дальше. Меня вы задержите не сейчас, а позже. Чтобы я успел спрятать диск в надежное место. Вдруг ваши связи окажутся недостаточно крепкими. Или вдруг вы забудете о данном слове. Тогда я смогу попросить предъявить судье главный аргумент моей невиновности. Идет?
Е ж о в (подумав). Идет. Только как я вас выпущу, и где потом найду?
С и п л ы й. Сейчас все решим. Для начала пообещайте, что ни я, ни мой помощник никоим образом не пострадают.
Е ж о в. Обещаю.
С и п л ы й. Отлично. Значит так, сейчас вы меня выводите из этого кабинета в наручниках…

В этот момент раздается несколько выстрелов, и Окающий, роняя автомат, падает справа от Тимофея. В комнате появляется взбудораженный и раскрасневшийся Воронин с пистолетом в руках. Ежов прыгает через всю комнату и невероятным ударом ноги выбивает оружие из рук напарника. Тимофей, едва почувствовав свободу, забивается под стол

Е ж о в (глядя на Окающего). Убит при задержании.
В о р о н и н. Они… Коля, они… они Сеню убили, слышишь? Сеню, ты понимаешь меня? Сына… сына, суки, убили. Дай я… дай мне этого урода пристрелить, Коля…
Е ж о в. Да будет тебе, будет, все уже успокойся. Ничего страшного… ну, то есть… нет случилось, конечно, но это того не стоит. Да е-мое! Мы на работе, слышишь? Дома будешь горевать!
В о р о н и н (Сиплому). Я тебя сгною, слышишь? Слышишь меня? До суда прирежу!
С и п л ы й. Не так давно кое-кто утверждал, что никто из нас никоим образом не пострадает, верно, подполковник Ежов?
Е ж о в. Проваливай. Сможешь удрать, никто тебя и искать не станет, клянусь.
С и п л ы й. Ну, я уже примерно понял, что значат ваши обещания. К тому же, не могу ведь я уйти, не открыв любящему отцу всей правды. Дело в том, капитан Воронин, что ни я, ни убитый вами человек, и пальцем вашего сына не трогали. (подходит к ноутбуку) Не любопытно ли взглянуть?

Сиплый склоняется над ноутбуком, чтобы отыскать нужное место, но Ежов хватается за автомат и тремя пулями в голову мешает ему осуществить задуманное

Е ж о в. Убит при задержании.
В о р о н и н. Слушай, Коля… Коля, ты, ты настоящий друг. Я, я… черт!

Воронин обнимает Ежова и начинает рыдать, уткнувшись в его плечо. В кабинет, хромая, входит Андрей

Е ж о в. Будет тебе плакать, будет. Все бывает, дружище, все. Скажи, вон, спасибо, что не тебя самого грохнули.
В о р о н и н. Так лучше б меня, Коля, понимаешь, в чем дело?
Е ж о в (замечает Андрея). Ох, сынок! Привет! Как ты?
В о р о н и н. Лучше б я сдох, Коля! Какого черта? Почему я жив? Кому я, старый хрен, нужен? Какой от меня толк? Сеняааааааа!…

Андрей, не отвечая, подходит к компьютеру. Ежов пытается сбросить с себя объятья Воронина, но это у него не получается

Е ж о в (борется с Ворониным). Андрей! Что ты делаешь?

Андрей поворачивается, за его спиной на компьютере воспроизводится совершенное им преступление, он подходит к сцепившимся посреди комнаты оперативникам и, наклонившись уху Воронина, кричит

А н д р е й. ЭТО Я УБИЛ!!!

Занавес закрывает, и на всю площадь его полотна под музыку Rammstein проецируется замикшированная и все время повторяющаяся сцена убийства, тот самый момент, когда Андрей наносит Арсению смертельный удар



25.04.2009 – 31.08.2009