Глава 7. Начало

Вечером, у полудохлого «Рекордика» стояла гробовая тишина. Табачный дым густо клубился скрывая тревожные лица и глаза. У людей тлела последняя надежда, что может все обойдется миром и в наладившихся переговорах..  Возбужденный диктор гадал не хуже профессиональной гадалки выдвигая различные прогнозы. Еще б кофейной гущи в блюдце налил..  Хрен там! Всё было определено и решено давным давно, и ударный кулак разжимать никто не собирался. Нужно было продемонстрировать нерушимую мощь по существу советской, а ныне российской, армии. Дудаеву тоже не позволят уйти в сторону, слишком жирным был доставшийся кусок. Потом, будет много версий начавшейся войны и на свет вытащат все подоплеки. Осветят, препарируют и разложат по полочкам с пришпиленными причинами и фамилиями.  Но это будет потом, идти же и проливать кровь, предстояло здесь и сейчас. Свою и чужую. Одряхлевшая военная машина набирала обороты и по всей границе мятежной республики стоял лязг оружия и рев техники. Какими бы ни были первоначальные причины этой сделанной войнушки, когда прольется первая кровь, в дело вступят другие, более могущественные силы. Об последствиях этого пока что мало кто задумывался. Сейчас, всех волновало другое. Сколько времени все это продлится и кому будут нужны калеки? В Афганскую-то, когда у страны ещё было кое что за душой, воевавших не жаловали и брезгливо отворачивались. А сейчас, когда открыто выжимают все что можно, и небрежно отбрасывают прочь отработанный материал?  Трофимов тяжело поднялся и через толпу протолкался к выходу. Посмотрел на часы, до времени «Ч» оставалось три с гаком  часа. В комнату заглянул солдат и быстро протараторил – Товарищи офицеры второго батальона, вас собирают в штаб!  – Опять совещание.. Начштаба был краток и хмур. Обвел всех блестевшими щелочками глаз. – Так, еще раз уточним действия и позывные. Достать карты. – Задача ставилась  конкретная, без привычного выебона. – Марш. При подходе к Грозному, окружение первого населенного пункта. Повзводно, рота располагается на господствующих высотах перекрыв  проход в обе стороны села.  Место ротного, по своему выбору. Хоть здесь не указывают.. В отношении мелочных указивок Серов не злоупотреблял и допускал определенную самостоятельность. Территория ответственности роты была просто огромной. Между взводными опорными пунктами, разрывы достигали в полтора, два километра. По ложбинам и распадкам пересеченной местности не то что человек, стадо слонов пробежит – не заметишь. Так что смысла сидеть по вершинам  в этом случае была мало, а на плотное прикрытие местности, увы, просто не хватало сил. Кроме того, одна ротная бронемашина с экипажем должна была кататься по отрезку шоссе в восемь – десять километров, и  задерживать всех, идущих на помощь мятежникам. Предполагалось, что нарушители будут смирные и сидя на обочине ждать патруль, дружно поднимая руки вверх при его приближении.  Серов морщился.  Он понимал что несет самую настоящую  ***ню. Применять оружие, было запрещено. – .. После, по сигналу, рота снимается с позиций,  и в составе батальона дует к Алхан-Кале. Там опять занимает позиции препятствуя испуганным толпам боевиков ускользнуть от расплаты. Заодно, не подпуская никого к городу. Затем, в городе проверка жителей, документов.  Вот и все, делов-то.. – Капитан молчал осмысливая информацию. А ведь, туда еще дойти надо. Да как там еще будет, черт его знает! Уж больно сомнительно, что все вот так легко получится.. Октябрь прошел совсем недавно, и с треском проваленная операция по смене режима многих обескуражила. А сколько туда мрази набилось, «демократию» защищать, мать моя женщина.. Самолеты с боевиками из Украины и Прибалтики летели вполне себе беспрепятственно.  – Все всё поняли? – Серов еще раз окинул ротных сумрачным взглядом и не дождавшись ответа буркнул – Свободны.
– Офицеры пятой, в кладовку! – Подождав пока все зайдут капитан вытащил карту и шлепнул об стол. – Подготовить карты. Слушай боевой приказ.. – Сколько раз, в военном училище, торопясь и спотыкаясь мямлил предельно сжатые пункты распоряжений. Все происходившее казалось кошмарным сном. Лейтенанты молча наносили пометки на свои карты. У них вопросов тоже не было. Зато Трофимова поджимало. У Хвощева рожала жена, и под такое дело, Папик, взяв с него честное офицерское  что тот к маршу обязательно вернется, отпустил вчера лейтенанта домой. Гоша побожился и уехал. Через несколько часов марш, а его все не было. Сукин сын..  Трофимов вздохнул – Замполит, принимай его взвод. Попробую обойтись без твоей помощи. 

2

– Товарищ капитан! –  настиг его в толчее чей-то голос. – Чего тебе? – ротный едва обернулся в тесном, шумном коридоре. – Разрешите, я с ротой поеду? – Сержант Ефремов в линялом камуфляже, с воспаленным от температуры лицом, умоляюще смотрел на ротного. Рядом стоял его приятель Васильев и умильно заглядывал в командирские глаза  – Товарищ капитан, ну разрешите он с нами поедет, сержантов мало?
– Куда ты в таком виде собрался? У тебя же температура, ты в санчасти должен находится!
– Выписали всех, сказали на усмотрение командиров рот, товарищ капитан. Ну разрешите мне с вами?
– Нет. Температура поднимется, сдохнешь. –  Отвернувшись, ротный пошел дальше. Но сержанты не отставали и забежав вперед, ныли – Ну товарищ капитан.. ну пожалуйста..  – Трофимов остановился. Сержант был болен и не долечился, дурак. Но все равно не останется, сбежит спрятавшись среди солдат. Трофимов был в этом уверен. И навредит себе еще хуже.  – Да я здоровый, посмотрите! – Сержанты оживились почувствовав как заколебался ротный. – Хорошо. Набрать таблеток и теплее оденься, поедешь со мной в бронетранспортере, там теплее.
– Спасибо, товарищ капитан! – Трофимов посмотрел вслед умчавшимся сержантам и мысленно покрутил пальцем у виска. – Спасибо? За что? Дети..
В кладовке обнаружилось спящее тело старшины. Трофимов с размаху лягнул в подошву ботинка –  Ты какого черта тут развалился, ты все погрузил? – Старшина только сладко потягивался и жмурился. Бодро вскочил и честно округлил глаза – Да ты что, командир? У меня уже давно все готово.. Ты что думаешь, у тебя плохой старшина? – Именно таки мысли и обуревали командирскую голову.  – Почему печки не загружены, где сухой паёк на роту? – грозно подступил Трофимов к старшине. – Да все уже сделано! – Глаза старшины выражали честность и обиду на недоверие.  – Черт с тобой.. – ротный отступился поверив на слово. Уже ночью, бросил на стол чью-то шапку – Скидываемся у кого что есть. Надо купить водки, пригодится. – Подчиненные озабоченно шарили по карманам.  С дензнаками в роте было туго. – У всех все готово? –  Ротный сидел за столом и разглядывал лица. – Если готово.. – сорвав с бутылки пробку разлил вино по кружкам и пододвинул открытую старшиной банки тушенки. – За Удачу, мужики, что бы Она нас не покинула. – Трофимов смотрел на взводных, замполита, старшину и почему-то думал что все будет нормально, и эти молодые парни вернутся целыми и здоровыми, как и спавшая тяжелым сном уморившаяся за вечер, рота. По крайней мере, хотелось в это верить. Кружки звучно грохнули и поднялись – За Удачу!

3

В общей комнате было тихо, свет притушен, слышалось дыхание спящих людей. В этой тревожной полутьме, взводные шестой роты лихо резались в карты. – Вы чего не спите? – Капитан скинул один сапог. – Мы-то? – Худощавый, высокий старлей удачно покрылся последней картой и довольно засмеялся – Мы здесь остаемся, вместе с комендантским взводом.
– Нафига? – Трофимов удивленно замер со вторым сапогом в руке.
– Городок охранять – охотно пояснил второй взводный, тоже старлей. 
– Понятно.. – протянул капитан. Об случившимся скандале в шестой, знал весь полк. – Вы что, правда отказались ехать?
– Да пошли  они все! – Высокий взводный презрительно сморщил нос – Не поеду на войну, пусть хоть увольняют!
– Больно надо.. – в унисон ему вторил второй взводный тщательно мешая затасканные карты. Трофимов нырнул под одеяло.  Во, как надо дела делать! Лично ротный от командировки не отказывался, уперлись только взводные. Ах, какие это нехорошие взводные.. и главное – ВСЕ, взводные. Тем более роту Каретников принял недавно, и следовательно с него взятки гладки. Что, Каретников один со старшиной воевать поедет? – ... себе, думал капитан устраиваясь поудобнее в кровати – Как премии получать, четвертая с шестой, как на грубость нарываться, о нем вспоминают. В былые времена, с комбата погоны бы содрали, не говоря об этих..  Порядочки-с ****ь..
Из глубокого сна вывело тихое поталкивание.   – Что? Тревога?
– Нет,  пора. – Привстав,  капитан огляделся. В общей комнате все тихо, несуетливо собирались. Шел четвертый час. – Мужики, а как же тревога? 
– Общий подъем в пять часов –  тихо пояснили ему. Все правильно, в час ночи, подъем для тех подразделений что далеко от границы, а они то рядом. Не спеша одевшись ротный распинал старшину, все остальные были давно на ногах. В спальном помещении царит тишина и покой, солдаты досматривают последние спокойные сны. В душной казарме слышно мерное дыхание. Вот кто-то повернулся, заскрипела сетка кровати, и снова тишина. Минут за десять Трофимов растолкал сержантов и велел будить роту. Пять.
– Подъем! В Ружье!! Строится на плацу по полной боевой!!! Построение через десять минут!!! – заорали офицеры. Вспыхнувший яркий свет люминесцентных ламп вырывает людей из мягких лап сна. Скрип кроватей, шлепки голых ступней. Топот. Торопливо одевающиеся солдаты, наспех набросив обмундирование  срываясь с места волочат на ходу вещмешки. Около комнаты хранения оружия бросив, лезут кучей в маленькую дверцу. Давка, крики! Несколько дежурных сержантов торопливо выдают закрепленные стволы. В толкучке уже пропало несколько штык ножей,  а может их раньше сперли? От какой роты сержант принимает дежурство по оружейной, в той роте все и хватает.  И магазинов и штык ножей, и шомполов.  Тут не зевай, облапошат и глазом не успеешь моргнуть. Рев нарастал, уже ничего не слышно на расстоянии вытянутой руки. Что бы что-то сказать, приходиться недуром орать. Дурацкие порядки, ну зачем в таком деле бегать и орать? Можно все по тихому, не спеша организовать. Нет. Быстрей! Скорей! Давай! В такой спешке всегда что-нибудь забудешь. Последний солдат роты, бросив в кладовку матрац с простынями, с полной выкладкой выполз на плац,  под холодный ветер с изморосью.
Дьявольски черную ночь едва разгоняли закрепленные на крыше казармы прожектора. Утробно воя, ветер крутился меж шевелящейся массой людей, свистел в стволах и снаряжении. Трофимов стоял перед ротой и вглядывался в те места, где у людей должны находится лица – Первый взвод!? Вооружение, снаряжение, личный состав полностью?
– Так точно!
– Второй! Третий? … Становись, рота! Густые тени  на лицах, тусклые отблески вороненых стволов. Шевелящаяся круглоголовая масса подобралась, замерла. Как древний рыцарь в стальных доспехах, офицер тяжело повернулся и подошел к шеренге  стоящих перед  начштаба. Доложил. Теперь побежал докладывать Серов.  Пока шла суета,  капитан прошелся вдоль черной колонны людей. – Где старшина?
– В казарме остался. – Ротный выругался, точно что-то забыл загрузить мудила!  Тяжело потрусил в казарму. Старшина растерянно озирался в пустом помещении стоя рядом с кууучей барахла.  – Вот тварь…  ты чего здесь делаешь? – заорал ротный скидывая автомат и перехватывая его за дуло.– Командир, командир, бойцы строится убежали... –  лепетал беспомощно озираясь старшина не делая даже попытки укрыться от командирского гнева. – Ты же бля, говорил что у тебя все готово! У-у! – Ротный замахнулся, опустил оружие и плюнул. – Находись здесь, сейчас пришлю людей! – Трофимов гремел сапогами по крутой лестнице и проклинал себя за доверчивость.  Ведь знал, знал, что надеяться нельзя! Нужно самому все проверять! Ну бляха подарочек, что б он провалился! На улице, полк уже шел по местам погрузки на машины, что заранее были расставлены днем.  – Паха! Паха ... твою за ногу! – Каптер прятался в середине строя и трудиться явно не хотел. Приметив плечистую фигуру  капитан бросился вперед, пихнул – Оглох, зараза!?
– Так «сфера» же! Не слыхать ничего!
– Я тебе сейчас уши зараз прочищу! Бери экипаж бронетранспортера и бегом к старшине в казарму! – Люди нехотя потянулись назад.    Трофимов же пошел за остальной ротой скользя  и матерясь в кромешной тьме. Направление угадывалось по топоту ног и бряцанию оружия. Бронетранспортер показался неожиданно. Блестя мокрой броней, как шкурой, тихо пофыркивал выхлопными трубами. Уцепившись за мокрые скобы  капитан тяжело забрался, грохнул прикладом по крышке командирского люка. Водитель изнутри звякнул замком, люк мягко приподнялся на пружине.  Сбросив снаряжение вниз облегченно вздохнул, внутрь забираться не спешил. В темноте зазвучала ругань, пыхтение. Идут. Ещё немного.. Бойцы шатались от тяжести и длинной дороги. Машина, вроде своя. С хрипами, стонами, матюгами, ящики заняли свое место. Ну старшина, ну козлище.. ты у меня попрыгаешь! В свете фар мелькнула коренастая фигура зампотеха – Трофимов! Трофи-им! – истошно исходил криком Матросов.
– Чего орешь?
– Ты в какую машину загрузился?
– Вот стоит!
– Давай в другую перегружайся, эту забирают!
– Ты что, звизднулся?! Сейчас тронемся! – Вспыхнул яростный обмен мнениями об умственных способностях друг друга. У нас всегда так, что б коварный враг не раскусил что к чему, все делается в самый последний момент.. Солдаты рвя жилы перетаскивали имущество в другой грузовик. Закинув кое-как последнее барахло экипаж попадал в бронетранспортер. Все, теперь их никакая сила не сдвинет с места. По бэтээру,  ротный перешел на стоящий сзади впритык  транспортер второго взвода. На нем пеньком торчал Баранов.  – У меня все в порядке – не дожидаясь вопроса доложил взводный. – Хорошо. – Потоптавшись, ротный присел у люка – Дай  шлемофон – окунулся в очумелую разноголосицу эфира. Послушав убедился, его не  вызывали. Бросил шлемофон – Тышкин, слушай. Наш позывной –  «Егерь двенадцать», смотри не спутай с ёбарем. Позывной штаба части  –  «Долина».  Венцель, у нас все?
– Так точно! – откликнулся сержант их глубины бронемашины. Экипаж ротный подобрал из первого взвода. Писарь, каптерщики, в бэтээре собралась вся шайка. Встал в рост и невольно загляделся на раскинувшуюся панораму. Черная как сажа ночь перечеркнутая четкими лучами фар. Причем свет не рассеивал, скорее  подчеркивал черноту ночи. Ночь,  в свою очередь усиливала яркость света. В   провалах света и ночи бегали фигурки. Яркие рубиновые огни габаритов, полосы дыма от работающей техники придавали картине зловещий, феерический вид инопланетного вторжения.
– Товарищ капитан, товарищ капитан, вызывают! – водитель дергал командира за ногу. – Давай! – Сел, оббил от налипшей грязи сапоги, перенес ноги внутрь. Приладив ларингофоны к шее поморщился – Сделай потише. Во! Порядок. – В эфире стоял треск, но искаженный голос Папика ни с чем не перепутать – Все подразделениям доложить о готовности! – Дождавшись своей очереди капитан прострочил заготовленную фразу. В эфире стыла напряженная тишина. На улице тоже как все вымерли. Ни фигурки, ни огонька, даже дым из выхлопушек, и тот кажется замер. Туши техники выхваченные в  лучах фар, казались древними мастодонтами.
– Начать движение! – разнеслось по колонне и сразу все стронулось с места, полетели матюги, разом забегали отставшие. С ревом тронулась первая колонна техники, вторая. Газовала, набирая обороты третья. Ротный нырнул вниз и зацепившись, стянул за собой бронежилет. С лязгом захлопнул люк. – Все Тышкин, заводи, сейчас поедем. – Завизжал стартер. Вздрогнув, туша бронетранспортера завелась. Капитан прижал ларинги к горлу – Полста второй, готов?
– Так точно! – откликнулся замыкающий бронетранспортер голосом Баранова. Задние габариты впереди стоящей машины тронулись, поползли удаляясь все дальше и дальше. Ну, вот и все.. Трофимов медлил прощаясь с прозрачной речкой прошлой жизни, заросшей по краям изумрудной зеленью кустов, прогретой насквозь толщей воды ласковым солнышком... Были конечно суровые дни, были. Но все же, все же... Захвативший ниточку жизни мощный государственный поток подхватил и нес её в даль, черную и холодную глубину.. как оно дальше-то, все будет?
– Вперед, Серега! – фамильярно скомандовал водителю отогнав все тревожные мысли, капитан. Бронетранспортер мягко тронулся набирая скорость. Повозившись удобнее устроился в командирском кресле. Щелкнул тумблером обогрева. Теплый воздух приятно грел обхлестанные  знобящим ветром лицо, руки. Закурив, щелкнул тангентой передачи – "Долина", я "Егерь 12", начал движение.
– Понял "Егерь 12", понял! – прохрипел шлемофон. – Ве-енце-ель! – откинувшись назад заорал капитан в темноту десантного отсека – Назначить наблюдающих по бортам, остальным разрешаю  соснуть! – Хохма была старая, но имеющая  успех неизменно.
– Разрешите по походному? – робко попросил водитель. Для того что бы вести машину по походному, водитель должен открыть верхний люк и выставить на улицу голову. Удобней, да. Но все тепло из машины высвистит махом. Идти на поводу у малоопытного водителя Трофимов не собирался. Пусть учится, пока идет в колонне. – Открывай «реснички». – Подъемный бронелист, закрывающий небольшое окошечко называется «ресничка». Посчитав разговор оконченным ротный занялся разборкой барахла. Автомат. Так, автомат теперь у нас первейшая вещь. Значит, его под правую руку, стволом вверх, так что бы удобнее было цеплять когда вылазишь. Броник разложить на спинку сидения. Котелок подальше, под радиостанцию, скоро он не понадобиться, на энное количество дней перешли на сухпай. Фляжка с водкой! О! Это еще дальше! Не пришел её черед. Бинокль,  на радиостанцию. Запасные патроны и гранаты по сумкам, под руку. Дымы и сигнальные ракеты – тоже на радиостанцию. Вроде все, разбор был закончен.
Колонна шла ровно, на небольшой скорости.