Глава 8. Марш в неизвестность

Экипаж сморило. Уткнулся ребристым шлемофоном в прицелы пулеметов наводчик, наблюдатели, задремал даже командир. Стало рассветать, встали. Стояли долго. Звякнув люком капитан вылез на верх. Ого! Кругом сколько видит глаз, техника, техника, техника.. войск видимо не видимо! Наконец пошла полковая колонна. Мост через железнодорожные пути, при съезде шумела толпа. Не очень правда, большая. Народ все в папахах и норковых шапках, реже встречались кавказские кепки.  Немало женщин с визгливыми голосами.  Несколько плакатов «руки прочь..»  Стадо сдерживала жиденькая милицейская цепочка. Неожиданно на перекрестке загорелся красный глаз светофора и водитель по гражданской привычке затормозил. Ударившись  об запор люка Трофимов слегка озверел – ****ь, Тышкин сука..   кто разрешал тормозить?
– Красный же?
– В колонне идем, давай трогай тракторист-механизатор! – Тем временем хвост колонны  скрылся из виду. Машина дернулась вперед, но тут же водитель снова  резко затормозил. Прорвав жиденькую цепочку, на дорогу вылетела  красная "Жигули", встала экономно подставив под удар багажник. В принципе ничего страшного, бронетранспортер бы даже не заметил. Терять было нечего, кроме того, водила напросился сам бросив машину под колеса. Но того опыта идти напролом, пока еще не было, и не ожидавшие такой подлости добропорядочные водитель с офицером перепугались. Капитан рыбкой метнулся вниз и схватив автомат передернул затвор.  – Влипли! В груди похолодело. В тех же, будь они прокляты, ведомственных журналах «На боевом посте», капитан начитался рассказов. Суть всего сводилась к следующему – воинов внутренних войск постоянно брали в заложники. Всегда и везде. Прямо как проклятие висело, родовое..  Окружив  бронемашину полную вооруженных  солдат, местное население в основном бабы и ребятишки, демонстративно ложились под колеса. Разве могут русские задавить дэтишка и баба? Эээ.. трусы! Потом появлялись местные милиционеры и требовали сдаться. – Иначе сожжем! – грозили  экипажу грозной боевой машины.  Состав тех, советских оперативных частей, на девяносто процентов состоял из забывших свою национальность славян, с начисто промытыми мозгами в духе интернационализма и советского братства. Те, кто ложился под колеса – хорошо знали  это.  Воспитанные в духе национальной солидарности, мужественные бойцы пожалев мирное население, сдавались. Сначала у них отбирали оружие, и  уже не так вежливо как раньше, везли в местную милицию. Те, кто их разоружал и убивал с молчаливого согласия власти, искреннее считали что они ничего не должны этим баранам и отнимали все остальное. Здоровье, честь, достоинство..  Издевались как хотели. Приехавшим за ними начальникам вываливали стонущие тела с отобранным здоровьем. .. – Мужественные солдаты не поддались на провокацию, предотвратили гибель мирного населения! – патетически восклицал писака а Трофимов зло фыркал.   Что тут скажешь.. воодушевления,  такие поступки не вызывали.  Но дело было вовсе не в трусости тех, первых солдат и офицеров оперативных частей.  Просто другого выхода у попавших в подобный переплет, не было. Об этом правда писаки не распространялись. Если старший не заморачиваясь государственной брехней разряжал оружие по прямому его назначению, и при этом не замазывал бортовые номера машины обезличив себя, его песенка была спета.
Потом в часть приходила бумага, из прокуратуры. А там, черным по белому – так мол и так, военнослужащих Сидорова с Петровым просим направить для проведения дознания и проведения следственного эксперимента в город Баку, Ереван, Владикавказ или Тбилиси с Грозным. Дальше все просто. – В ходе проведения дознания, у свидетеля Сидорова случился сердечный приступ.. или, несчастный случай. Диагноз зависел только от фантазии следователя.
 Военные ждали когда бросившиеся милиционеры уберут машину. Насторожено подрагивал в руках ствол. Выкинув в распахнутую дверцу водителя, омоновцы дружно навалившись столкнули машину с дороги. – Давай, давай, проезжай!!! – бешено крутил жезлом милиционер. Повторять два раза не надо. Бронетранспортер  рванулся. Водитель был перепуган. Сзади  пилил с наглухо задраенными люками полста второй. С храбростью там тоже  чувствовалась больша-ая проблема. Стоявший на перекрестке военный регулировщик крутанул жезлом. И хотя оба, командир и водитель прекрасно слышали как «Долина» приказывала ехать прямо, послушно повернули в сторону. Пролетели последний дома. Бронемашины наращивали скорость, быстро догнали и обогнали грохотавшую по асфальту длинную колонну десантных машин. Впереди с минным тралом полз танк с громадным российским триколором закрепленным на башне. И снова потянулось пустынное шоссе наводя на тревожные мысли, а может не надо было слушаться военного регулировщика? Черт, черт-черт-черт.. Трофимов был готов дать команду разворачиваться назад, когда впереди показались неподвижные грузовики. На бортах ярко выделялись знакомые эмблемы ВВ. Свои.. слава Богу! Но колонна оказалась чужая. «Семидесятки», другой литер на бортах машин. Трофимов уже понял что завернул к соседям но на всякий случай спросил у глазевших на чужие машины офицеров – Мужики, вы чьи?
– Благодарный..  Ты, по номерам из Зеленодольска что ли? 
– Так точно, соседушки..  Тышкин! Разворачивай, оболтус!
– Товарищ капитан, вы же сами..
– Ты еще будешь мне указывать!? – Ротный не мог дотянуться из своего люка что бы дать солдату затрещину и ограничился тем, что показал увесистый грязный кулак. Машины съехали с дороги, запрыгали по пашне давая круг. Бэтр Баранова тащился как на веревочке повторяя все движения командирской машины.  Пятнистый Ми-24 с ревом подлетел к завершающим разворот машинам и опустив нос задумчиво принюхивался скорострельной пушкой к чужакам, облетая по кругу. Сквозь блистер виднелось напряженное  лицо пилота, палец залип на кнопке электроспуска. Только этого еще не хватало.. Трофимов испуганно улыбнулся и помахал пилоту рукой. Штурмовик с ревом отвалил в сторону набирая высоту. Машины выскочили на дорогу. Мехвод не отпускал педаль даже на поворотах. Визжали покрышки. Двенадцати тонную, мелко дрожавшую от напряжения машину  сносило к обочине. Глаза слезились от скорости. Перекресток был пуст, подлые регулировщики, сделав свое черное дело уехали.  Наконец показались свои машины.. Капитан с облегчением вытер холодный пот – Фу, догнали! Ну Тышкин… еще раз так подставишь, я тебя так отделаю, что родная мама не узнает! – Водитель благоразумно промолчал.
 

2

Ласково и ярко светило солнце, все портил еле заметный леденящий ветерок пробегая время от времени и заставляя ежиться. Дорога серпантином поднималась на перевал, там начиналась Чечня. Полковая колонна стояла. Сначала грохот был еле слышен, потом загремело явственней и вот уже лязг траков грохотал во всю мощь за спиной. Шла бронетехника  Тульской дивизии. Поравнявшись, промчались  машины разведдозора.  Через интервалы прошла головная походная застава,  потянулись основные ударные силы. Солдаты повылазили на броню с интересом разглядывая знаменитую десантную дивизию. Капитан тоже ревниво разглядывал пролетавшие мимо машины – Ну и что? Солдаты как солдаты.. В полку ребята не хуже, хилых с подкошенным здоровьем нет, а кто был с гнилым душком – давно поразбежались. К тому же, бронежилеты у десантуры были хуже. Трофимов довольно улыбнулся. Неплохие, но старого образца! И оружие у них тоже старенькое, приклады железные, откидывающиеся! Кое у  кого в прикладе торчал замотанный резиновым жгутом индивидуальный перевязочный пакет. Каски, тоже старье, надетые на подвязанные под подбородком шапки.  Капитан веселел загибая пальцы с недостатками. Но, как ни крути – десантура! И позывные у них – Гром! Удар! – звучит. Только вот сокращение подкачало – пэдээр, парашютно десантная рота, однако. Что единственное вызывало зависть, так это валенки. В них обут каждый солдат. Сапоги  у десантников притороченные на вещмешках.  В полку валенок не было, на юге служат, на хера они нужны? И бронетехника. Много у десантуры техники. Боевые машины десанта на боевую машину пехоты на первый взгляд похожи, но поменьше и гусеницы поуже. Для короткого броска такая техника хороша. И вообще, очень сильно напоминает одноразовую посуду. Десант сидел сзади башни как наездники, и был прикрыты поднятым бронелистом. Мда, просвистит на такой технике, особенно в зимнее время.   Закоченеет  после холода, мозги с трудом соображают, какой бы закаленный воин не был. Машина за машиной, рота за ротой шла десантная дивизия.  Прошли боевые части, потянулись тылы. Нуууу, это надолго.. Сидя в люке капитан смотрел на закатанные бревнами кузова грузовиков и цистерны топливозаправщиков. Мудрые у десантов командиры, не то что наши вахлаки. Навезли сырых горбылей, тяжеленных как свинец, много  их заготовишь?  И навесить вот так, никто не догадался. И что в Рязанское не пошел? Не, туда бы не пробился. И конкурс  громадный, и кулаки с наглостью нужны.  Нет уж, мы так.. втихушечку, с тыла да фланга. Сонных да пьяных резать..
До полудня тянулись тылы   «старшего брата», только потом «младший брат» потянулся вслед. Уже к вечеру, бронетранспортеры замыкания таща на прицепе  полковую машину цистерну с надписью «молоко», забрались на перевал. На ровной дороге дернули. Водовозка, бзднув затарахтела и побежала догонять колонну. А дорога, раскатанная сотнями колес превратилась в сплошной лед. Стало темнеть, нависшие крутые склоны заросшие густо кустарником и лесом делали место мрачным. За крутым поворотом дороги показалась стоящая с небольшим прицепчиком машина, груженая до бортов какими-то ящиками. Ротный нахмурился – Ёб вашу за ногу, это ещё что за подарок? Тышкин, тормози падла!  – Бронетранспортер, гася скорость медленно скользил вперед.  Из кабины грузовика выскочили два солдатика, крича на ходу и размахивая руками побежали вслед. – «Крюк», мля.. «Крюк» вашу мать!  Я «Егерь 12» прием! – вызвал Трофимов техническое замыкание.
– На приеме «Крюк», че тебе?
– Тут таратайка стоит сломанная, бойцы за мной бегут, думают их бросили. Давай сюда, посмотреть надо что с ними?
– Сейчас подъеду, жди.  – Бронемашина наконец остановилась. Из-за поворота, с повернутой назад пулемётной башней показался транспортер Баранова. Солдаты из машины растерянно встали. Капитан свистнул и махнул рукой – Дуйте обратно, сейчас техпомощь подойдет.
– Товарищ капитан, схожу посмотрю что там с ними? – вдруг напросился в разведку Паха. – Зачем? – Капитан подозрительно смерил плутоватого солдата взглядом. Неужели учуял что-то? Секунду подумав кивнул  – Вали. Нет, стой! Оружие возьми.
– Да зачем, рядом же? – солдат запрокинув голову и смотрел на командира, на лице гуляла плутоватая улыбка. – Ты спорить собрался? Вообще хрен куда пойдешь. – Забросив за спину автомат, Паха потрусил к одинокой машине. Потолковав с водителем завернул к фургончику, стал возится с запором. Капитан настороженно следивший за бойцом, свистнул – А ну иди сюда! – Нехотя, солдат оторвался от  дела. – Товарищ капитан, они снаряды везут десантам, машина заглохла, все прошли мимо сказали дожидаться помощи, больше ничего не знают.
– Так, а в фургончик,  какого черта полез?
– Там колбаса товарищ капитан, а вдруг машина не заведется? Неужели бросать? – Честно говоря, капитану было глубоко похеру, все. Про жратву он забыл со вчерашнего вечера и вспоминать не собирался. Но не забыли бойцы. Из нутра бэтээра взвыл  целый хор мучеников – Ну товаааарищ капитан, ну пожааааалуйста!!!!   
– Иди! – только и оставалось махнуть рукой. С грохотом распахнулся боковой люк и несколько голосов, посоветовали Пахе не жалеть чужого добра. Паха оправдал  доверие коллектива, и увлеченно курочил замок. Водитель грузовика сидел смирно, спасителям не перечил, понимал сложившуюся ситуацию правильно и дал даже монтировку. Вскрыв заветную дверцу солдат разочарованно махнул рукой – Каша там одна, да тушенка!
– Ну и что! Давай, тарань сюда! Мы и кашу слопаем! – орали его приятели, которых ротный не отпустил. Это точно, обчистят и слопают..
Пока экипаж занимался разбоем,  Баранов с рыжим как солнце водителем, за красоту прозванный Рыжиком, возились у заглохшей машины.  Бампер выдран с корнем. За что цеплять трос? Пока лазили и разыскивали уцелевшую деталь, за поворотом рыкнул мотор техпомощи.  Из кабины летучки грузно вывалился зампотех части, Трофимов смутился. Так как выражался он забористо и в выражениях не стеснялся. Отбросив едва прикуренную сигарету Трофимов судорожно закашлялся, а зампотех усмехнулся и подмигнул правильно поняв случившееся. Поговорив с водителем прибывшая помощь закопалась в мотор. Ротный думал. Поступившие указания, если машина не заведется, были недвусмысленны и четки – боеприпасы по возможности перегрузить, машину и остальное – сжечь.  Машин, да ещё со снарядами,  сжигать пока еще не приходилось.  Тем временем машину прицепили прямо за ось. Уткнувшись в задний борт машины носом, пристроился транспортер. Рывок! Машина юзом пошла-пошла по льду.. колеса задергались рывками, пошли – пошли.. Есть! Движок возмущенно взвыл на самой высокой ноте. Ещё одна калека торопливо заковыляла вперед их,  увозя не до конца обобранный прицепчик. 
Пропустив вперед последнюю машину, тыловая походная застава  тронулась с места. Первое чеченское сельцо. Жуть. Так вот она какая, Чечня! На всякий случай  капитан залез внутрь и захлопнув люки застопорил запоры. Тышкин насчет того, что бы идти  по походному, уже не возникал, и вполне сносно рулил через окошечко. Близ дороги стоял небольшой магазинчик, и кучка черноусых джигитов заулюлюкала, засвистела увидев транспортеры – Эй, Иван, не ходи на Грозный! Иди домой, Иван! – Выступив вперед, один джигит задрав подбородок чиркнул пальцем по горлу – головы вам там все поотрезают.. Водитель резко нажал на газ, машина ныряя полетела по колдоебинам. Бойцы сзади сдавленно матерились. – Ну ты раскочегарил, потише дурак! – не выдержал и капитан стукнувшись лбом о перископ. Он тоже трусил, но не до такой же степени? Сельцо осталось позади, машины медленно спускались вниз.  Одно расстройство… Прислушался к эфиру, впереди что-то творилось – ... баррикада, толпа окружила машины!  ... лезут.. – Трофимов узнал  Боярченко  – Разрешите применить оружие, среди баб прячутся вооруженные люди?!
– Нет, оружие не применять! Отбивайтесь прикладами! Сейчас командир подкинет к вам спецназ!
– Не могу  ждать, они нас того гляди захватят! Я  буду стрелять!
– Потерпи, спецназ уже поехал к вам! – уговаривала Олега какая-то шишка. Солдаты били прикладами и сапогами в налезающие оскаленные рожи, в грудаки, по вцепившимся в поручни машин чужим рукам разбивая пальцы в кровь.. бывшие «братья» по ходу уже знали, что стрелять в них было нельзя и их, просто пугали. Кто придумал такое, неизвестно до сих пор. Но придумано было просто отлично! Так что молодец Боярин, выкрутился наплевав на безумный приказ, не дал себя обезоружить, оскалив зубы лупанул очередью перед напиравшими чеченцами. Над головами противно засвистели пули. И навел дымящийся пороховой гарью ствол, на враз присмиревшую, попятившуюся толпу. Те сразу почуяли, здесь с ними церемонится никто не будет. Прятавшиеся в толпе боевики, отпугнутые решительным отпором стрелять тоже не решились. – Этот дурак и так нарушил приказ не применять оружия, чего еще ждать от нарушителя?
Подоспевший спецназ ударил прикладами разгоняя злобно – разочарованно воющую толпу.
– Передовому отряду отойти назад, движение в обратном направлении! – прохрипела в наушниках сквозь вой и свист общая команда.
Пройти сквозь село не удалось, и сверхмощная группировка способная сокрушить небольшое государство, кружила по гигантскому кругу. Не, молодец Колокольчиков что поставил Боярина в голову. И тот не оплошал, взнуздал ситуацию решительной рукой, а ведь могло все кончиться и по иному.. Нижегородская бригада, о чем тут же оповестили всех чеченцы, в такой же ситуации потеряла роту пленными без единого выстрела, и лишилась кучи оружия.