Бог из Машины - Глава 17

Глава  17.


— Здравствуйте, очень рада! — сказала Марина и улыбнулась.
Даже новозеландский пастушек, неискушенный обрядами цивилизации, мог бы смекнуть, что Марина с начала приема гостей произнесла эту фразу в тысячу первый раз. Однако Айму это дежурное приветствие показалось настолько естественным и чистосердечным, и, конечно, было сказано именно ему, что сердце невольно екнуло и эндокринная система тут же выбросила в кровь свежую, сладкую порцию адреналина.
“Мистика какая-то… Это же точь-в-точь первые слова, что я услышал от Анны…” — вспомнил он, и от этого растерялся еще больше прежнего.
Как и положено даме, принимавшей гостей, Марина выглядела очень эффектно и красиво. Черное вечернее платье со спиральным разрезом в пять витков сверху до низу непостижимым образом облегало ее фигуру, и движения ее хозяйки всякий раз приобнажали и снова прятали скрытое под ткань тело. Казалось, что вот еще одна секунда, еще один неосторожный жест, и эта спираль, утратив гордость и приличие, раскрутится и падет на пол куском материи, оставив ее обладательницу в костюме Евы.
Впрочем, на этом сходство с праматерью заканчивалось. Если у праматери человечества была (по слухам) шикарная шевелюра, в которой она могла скрыть свою наготу или закутать свое дитя, то у Марины все обстояло куда иначе. Одной только Мэри ведомым способом ее волосы были свернуты в блестящие сосульки, хаотично торчащие во все стороны. Они таинственно серебрились и мерцали разноцветными огоньками, что, в купе с обильной блесткой на лбу, щеках, обнаженных плечах и шее, создавало премилый образ холодной, недоступной и очаровательной инопланетянки.
— Я тоже весьма рад вашему приглашению… — произнес Айм запланированную и дюжину раз отрепетированную перед зеркалом фразу, но Марина его не слушала.
Петровский… Они едва не столкнулись в коридоре перед входом в концерт-холл.
Увидав соперника, Айм хотел было повернуть назад и войти попозже, но это слишком уж бросилось бы в глаза. Марина была лишь в нескольких метрах от них, и успела заметить и его, и детектива, облаченного в Маску, который опередил Айма всего на несколько шагов. За то время, пока Айм шел к ним, у сладкой парочки уже завязался какой-то, как ему показалось, довольно натянутый разговор об астрологии.
— Простите, а у вас можно курить? — спросил Айм таким тоном, будто находился не на Луне с ее привозным кислородом, а где-нибудь в центре Гаваны.
— А что у вас? — оживился Романов.
Менеджер «Крамольных Ваятелей» встречал гостей вместе с Мариной. Он был подчеркнуто трезв и официален, а потому был одет в черный фрак, украшенный ярко-красной бабочкой и таким же алым поясом, а зеленые волосы были прилизаны и зачесаны назад. Услышав вопрос и стрельнув по гостю глазами, нюхом профессионального наркомана он учуял, что вопрос задан не просто так, а значит есть шанс поживиться чем-нибудь сладким.
— Да, курить сегодня можно, еле-еле договорилась с полицией. — Марина снова, но уже покровительственно посмотрела на Айма, давая понять, что в ее отеле все сделано для удобства клиента.
Айм еле сдержал улыбку: Марина превосходно играла роль хозяйки гостиницы, в действительности же полиция Мунсити несколько часов назад сама ей намекнула, что сегодня в этом отеле можно почти все, а курить — и подавно. Спасибо Пирогу!

— А что тут думать? — почти удивился Пирог, когда Айм спросил его о презентации. — Пройти туда ты все равно пройдешь, пригласительный достать — не проблема. Главное — это то, что ты там будешь делать… Твои подопечные — музыканты, значит — наркоманы. Возьми и угости, при случае, кого-нибудь из них марихуанкой: марсиане ее отродясь не пробовали, может, и сболтнут чего лишнего… У меня есть, я тебе одолжу. А с полицией я все устрою…

Сказав небрежно: “Провез тут кое-какую контрабанду…” Айм сунул руку в карман пиджака и достал красивый золотой портсигар (опять спасибо Пирогу!). Звякнул замочек, и портсигар, повинуясь выученному совсем недавно обряду открывания, обнажил свое нутро.
— О… — сказал Романов многозначительно, принимая сигаретку.
— Угощайтесь. — сказ Айм, повернувшись к ним.
— … Почти как в Водолее, только воды поменьше… — умничал детектив, продолжая начатый разговор, одновременно принимая дар. — Спасибо.
“Будешь должен” — подумал Айм, а в слух произнес:
— Вот что значит оказаться в нужное время в нужном месте, — улыбнулся он и посмотрел на Марину. Та, скользнув взглядом по портсигару, мотнула головой — дескать, весьма признательна, но в другой раз, подняла взгляд и посмотрела на гостя уже не вскользь, а запоминая.
— Водолей — стихия воздуха, а не воды… — ответила она детективу, перекидывая свой взор от Айма к новым гостям: — … Здрасьте…
— До свидания… — буркнул ей Петровский и прошел в зал, провожаемый укоризненным взглядом Марины.
— Что-то ваш знакомый не в настроении… — ляпнул Айм, плохо соображая зачем и что он говорит, запоздало вспомнив, что не лишним было бы и улыбнуться.
— Ничего, сейчас он курнет и повеселеет… Гуд ивнингъ — улыбнулся Романов, его интерлект был ужасен. — Кстати, Мэри, я тоже хотел бы отойти… Ноу, ноу ту лейт…
— Успеешь, не одной же мне стоять… - процедила Мэри.
Она снова посмотрела на Айма, который продолжал стоять у входа, якобы пропуская вперед себя одну пару за другой и, по-женски чувствуя, что этот милый и немного робкий молодой человек в лощеном белом костюме топчется тут не просто так, моментально прикинув и взвесив ситуацию, решила немедленно восстановить привычное течение дел:
— Проходите, — сказала она, улыбнувшись всем своим космическим очарованием и заметив, что гость окончательно стушевался, добавила:
— Встретимся в зале.
Чувствуя, как пойманной в ладошку бабочкой бьется его сердце, Айм вошел в огромный красивый холл и, если бы не впечатление от своего первого долгожданного разговора с Мариной, то непременно поразился бы его красоте. Величественный зал, с высоким, метров десять, потолком, подпираемый тончайшими живописными колоннами, был щедро украшен пальмами, дисплеями, клумбами с живыми цветами и аквариумами, между которых тут и там прятались белые столики.
Часть из них — та, что стояла в самом центре зала перед эстрадой, была без стульев и предназначалась для любителей пустых и скоротечных разговоров. Те, кто пришел сюда, как правило, долго не задерживался на одном месте. Фланируя от столика к столику, они улыбались, на американский лад приветливо тыкали друг в друга указательными пальцами, смеялись и шутили. Мужчины дружелюбно похлопывали друг друга по плечу, однако рук не подавали и не пожимали: атипичная чесотка, унесшая жизни тысяч людей по всему миру в прошлом году, хоть и была побеждена, однако сделала это приветствие крайне непопулярным. Те же, кто не любил столь показное радушие, выбирали столики, что стояли по стенам и за бассейном в дальнем конце, где можно было сесть, расслабиться и наблюдать за весельем со стороны.
На неведомом автопилоте Айм прошел через центральную часть зала, кивая на приветствия, пока неожиданно для себя не уперся в эстраду. Только здесь он очнулся и обнаружил, что многие в зале смотрят на него, а в руке Айма невесть откуда возник бокал шампанского.
«Тоже мне, разведчик»… — подумал Айм, чувствуя, как кровь постепенно отливает от лица. — «Ты бы еще на сцену забрался и выступил… с признанием в любви».
Он праздно повернулся, как бы любуясь этим, поистине шикарным, залом и, выбрав свободный столик, посмотрел на вход.
Ничего не изменилось. Она продолжала стоять на входе, встречая гостей, а Романов все-таки свинтил: быстрым бежком он припрыгивал в скрытый зеленью пальм угол зала, а ему на пути попалась парочка «Крамольных Ваятелей», которых Айм, впервые увидав в живую, сразу же признал: Ключ и Отвертка, или Сергей Голованов и Грегори Нарайан.
Романов, махнув рукой в направлении пальмовой рощицы в углу зала, что что-то быстро сказал музыкантам и удалился, а марсиане, переглянувшись, и запрыгали за ним вслед.
Айм выбрал свободный столик, но не рядом с эстрадой (те уже были заняты), а тот, что стоял возле центрального прохода, где, возможно, должна была пройти Марина.
“Надо бы посмотреть, как дела…” — подумал Айм, доставая из кармана пиджака карманный компьютер.
Дела шли «никак»: «Прежняя степень интереса».
А по другому и быть не могло – раз компьютер не бил тревогу. Однако от безделья Айм все равно проверил где сейчас Мэри (все еще у входа, принимает гостей), детектив Петровский (у барной стойки, понятно, пусть пьет, может – напьется), Романов и, главное – музыканты. (Сверло и Отвертка и в самом деле уединились с Романовым в закутке и курили «котрабанду»).
“Вот Пирог молодец – удружил так удружил, – подумал Айм. – Уже двое «овечек» сейчас испытают действие гидропоники, и, чем черт не шутит, вдруг чем-нибудь да проговорятся… Но это вилами на воде писано, так что до сигнала Мозга – отдыхать!” — приказал себе Айм, и посмотрел на окружающих: чем заняты эти люди?
Прожигатели жизни болтали, пили и смеялись.
Вот, пожалуй, и все, что они могли себе тут позволить. Часто, поймав взгляд разведчика, кто-то улыбался Айму и махал ему рукой, будто они и в самом деле были хорошо знакомы, а одна увядающая блондинка в платье с вызывающем декольте, проходя  мимо него, даже подмигнула и пропела:
“Как дела-ааа, красавчик?!!!”
Дела были, как сказал бы Мозг, на прежней степени интереса.
В общем, было скучно.
Айм, с детства привыкший к военному образу жизни, не понимал такой, на его взгляд, совершенно бездеятельный отдых. Ему захотелось в контору, сесть в кают-компанию, обыграть Бодрого в храп, и рассказать всем, как тут скучно, неинтересно и уныло. Или же — пойти с Джин-Тоником в кегельбан и, пока доктор Михайлов после удачного “стрейка” будет ждать пока автомат поставит кегли, обязательно спросит Айма о влиянии лунного притяжения на мужские способности, и Айм, чтобы повеселить старика, расскажет ему во всех подробностях очень пикантную и красиво придуманную историю о двух мулатках, которых он снял на этой вечеринке, пригласил к себе в номер, и…
— Скучаете? – окликнул его знакомый голос.
Айм вздрогнул.
Встретив тех, кого было положено встретить, Марина в сопровождении Романова теперь шла к эстраде походкой заправской селенитки. От этих слов очнулся и Романов, который вяло припрыгивал вслед за ней, о чем-то сильно задумавшись.
Увидав Айма, он выдал ему такую улыбку, и так при этом прищурился, что на мгновение изменил национальность и превратился в монголоида. Очевидно, трава оказалась неплохой и теперь он получал кайф по полной программе.
— Мэри, догоняй… — сказал он и проселенил дальше, потому как Марина, увидав растерянность гостя, остановилась.
Айм, не зная, что сказать, лишь промолвил: “Пью…” и даже, как бы в подтверждение своих слов, сделал глоток из фужера.
Шампанское, пузырясь по языку и нёбу шипучими муравьями, юркнуло внутрь, оставив во рту кисловатую смазку и ударив в нос углекислым амбре.
“Ну и гадость…” — подумал Айм.
— Много не пейте, мне будет нужен партнер для танцев, — улыбнулась Марина радушно и покровительственно, проследовав дальше, постоянно кивая направо и налево, источая вокруг себя флюиды праздника.
“Неужели… партнер для танцев?!!!” — обрадовано подумал Айм, отмечая, что вообще-то тут не так уж и скучно.
Тем временем Романов лихо запрыгнул на сцену и, проверив микрофон (“Раз, два, три, четыре… пятьсот семьдесят три тысячи шестьсот шестьдесят семь розовых слоников…”), тут же привлек всеобщее внимание. Праздный шум в зале поутих, а к тому моменту, когда на сцену позади него вышла Мэри, в зале воцарилась космическая тишина.
— Уважаемые дамы, гспда, весьма рад видеть вас собравшимися… — сказал продюсер, и Айму было отчетливо слышно, что язык Романова плохо слушается своего нового хозяина: нарушилась дикция, да и интонация слов была какой-то излишне спонтанной. Сказанная Романовым фраза была какой-то чересчур скорой, вальяжной и неоконченной, но, впрочем, самого продюсера это ничуть не печалило:
— Хочу выразить огромную большую благодарность Администрации Мунсити на разрешение проведения первого на Земле… гм... на Луне…
(неизменная улыбка Романова стала еще шире, Айм заметил взгляд продюсера в его сторону: дескать — ты виноват)
— … э… первого концерта презентуемомой группы… и первого концерта марсиан на Луне. Разумеется, наша встреча не состоялась бы, если бы не гостеприимство Мариины Макаревич и ее этой чудесной замечательной гостиницы, название которой — “Луи Армстронг” столь удачно подходит к сегодняшней тусовке, я думаю, все знают, что это не тот Армстронг, который высадился первым на Луну, тот был Нил Армстронг, а это — известный трубач, тоже музыкант… Я бы даже сказал: музыкант с большой буквы, как и наши «Ваятели»… А также огромная благодарность студии звукозаписи “Стрепет Рекордс”, самим участникам альбома и, конечно, спонсорам презентации — туристической компании “Луна-Тур”, организующую перелет этой группы!…
Зал сдержанно похлопал, очевидно подустав от столь спонтанного спича. Романов же тем временем эффектно прокашлялся, выходя на заключительную тираду:
— Долгое время живая рок-культура Марса была скрыта от нас миллионами километрами холодного безвоздушного космического вакуума, через который, как известно, звук не распространяется, и потому до этого дня мы не могли услышать эту замечательную группу. И я рад, что мне довелось честь представить Вам прорыв марсианской рок музыки на русскую отечественную сцену. Завтра в центре города, у “Останкинской Башни”, пройдет первый марсианский рок-концерт, передаваемый на Землю в прямом эфире телекомпанией “ХТС плюс”. В основу этой композиции… то есть композиций этого концерта, войдут композиции с презентуемомо сегодня первого в мире… и вселенной вообще… — Романов наконец сделал небольшую паузу и, набрав воздуха, выпалил: — Альбома замечательной марсианской панк-группы “Крамольный Воитель” под названием “Глоток Кислорода”!!!
Закончив свою речь на высоком апломбе и, вскинув вверх правую руку, сложенную “козой”, Романов сорвал бурные аплодисменты. В кураже успеха продюсер гаркнул в микрофон: “Ударим по Луне децибелами!!!”, и, очевидно, это была условная фраза для звукооператора. Тут же со всех сторон грянуло сочное барабанное вступление, и весь сонный концерт-холл в одно мгновение заполнился задорным марсианским рок-н-роллом.
Люди в зале заулыбались, кто-то даже стал подтанцевывать, а тем временем на сцене произошел небольшой конфуз: Марина, тоже собираясь что-то сказать гостям и уже сделав несколько шагов к микрофону, оказалась не у дел. Она, перекрикивая музыку, спросила что-то у Романова, тот лишь развел руками, и она, махнув на него рукой и мстительно улыбнувшись, сошла со сцены и направилась в зал.

*         *         *

— Так когда наш танец?
Марина обернулась.
Незнакомец в белом костюме глядел на нее и улыбался, небрежно засунув руки в карманы брюк.
“Он волнуется” — отметила она.
— О… — сказала Марина, отвечая ему своей, как бы все понимающей улыбкой, и за эти мгновения ее мозг по-женски детально предложил и осознал:
1. Отвергнуть сразу?…
2. Обнадежить?…
3. Отшутится?…
4. Завести еще один роман?…
5. Не обижать же человека?…
Все эти варианты одновременно пронеслись в ее сознании, и из этого коктейля настроений и чувств наружу выскочил самый первый ингредиент:
— Очень сожалею, но боюсь, что мои обязанности не представят нам такой возможности…
— Тем лучше… — не стушевался незнакомец, или не подал виду — возможно, он был готов к такому повороту разговора. — … Я совершенно не умею танцевать под марсианскую музыку, тем более на Луне…
— Может быть, как-нибудь в другой раз… на Марсе… — выскочил из Марины сразу вторая и третья составляющие коктейля женской логики.
— О… — улыбка незнакомца стала еще шире. —  Марс — это моя мечта.
— Вы не Овен по гороскопу?… Наверное нет, не похоже…
— Я — Весы.
— Если бы мы пообщались чуть подольше, я бы догадалась… Вы из местной полиции?
— С чего вы взяли? — удивился незнакомец искренне, но Марина почувствовала, что ее догадка оказалась пусть и не совсем верной, но вполне успешной.
— В основном гостей приглашала я и Романов, а вы явно не знакомы ни с ним, ни со мной, поэтому вы, скорее всего из полиции, или там… Да и к тому же Марс — планета воинов.
— Вы почти угадали. Я занимаюсь вопросами безопасности. А что же до нашего знакомства, то это легко исправить. Мое имя – Айм Намах.
— Вот видите, я почти угадала, — улыбнулась Марина, приветствуя бокалом шампанского кого-то из гостей за спиной Айма. — А я… вы, наверное, знаете, если вы оттуда.
— Откуда?
— Вот именно — откуда?
— Ну…
— То есть мне лучше не спрашивать…
— Скорее – это мне лучше не говорить…
— Понятно. Простите, как вас? Айм…
— Намах… это фамилия. Можно просто —  Айм.
— Какая редкая фамилия…
— Индийская. Мне ее придумали в детдоме, так как по результатам анализа крови обнаружилось, что один из бросивших меня родителей — индус.
— Вот как? Извините что…
— Ничего страшного, когда речь идет о моем имени, меня часто спрашиваю его происхождении.
— И что означает ваше имя?
— Айм — это божественный звук, символизирующий сущность Сарасвати — индийской богини красноречия и мудрости, а “Намах” переводится как «Преданное служение». Врач, который делал анализы моей крови, наугад открыл книжку индийской мифологии и попал в ней на мантру: “Айм Сарасвати Намах”. Поначалу меня так и хотели назвать, но в итоге имя богини убрали и добавили русское отчество – Дмитриевич, по имени этого врача.
— Как интересно… Я думаю, они сделали это совершенно напрасно: вы действительно прекрасно владеете словом… Я бы с удовольствием взглянула на ваш гороскоп. А я — Марина Макаревич. Однако люблю, когда меня называют просто Мэри.
«Люблю…» — в который раз услышал Айм.
— Почему? Это же совсем другое имя – сказал он, снова вспомнив об улыбке, которая с начала разговора успела сойти с его лица.
— Да, я знаю… У меня с именем тоже не все так просто. Отец хотел назвать меня Марией, а мама – Мариной. Конечно, папа не стал спорить с мамой, и по паспорту я – Марина, а в быту – Мэри, то есть Маша. Так что с детства я – Мэри, и вы тоже можете называть меня так.
— Договорились, — новый знакомый наконец вытащил руки из карманов и круговым движением потер ладони друг о друга. Он мало был похож на индуса, и выглядел как обычный европеец. Лишь темные, тяжелые волосы и карие глаза выдавали в нем потомка древних ариев.
 — Что же… не смею вас отвлекать… от… ваших… обязанностей… — сказал он через размерные паузы, давая понять, что разговор далеко не закончен.
— Вы очень были любезны, рассказав мне вашу историю, — вылетел из Мэри четвертый ингредиент. — Было очень приятно с вами познакомиться. Надеюсь, еще увидимся…
— Когда? — спросил Айм, не сумев скрыть надежды.
— Ну… — она внимательно посмотрела ему в глаза, и последняя часть коктейля неожиданно попросилась наружу:
— Может завтра…
— Поужинаем?…
— Да… или пообедаем. Здесь, на Луне это… — она задумалась, стараясь найти подходящее для этого случая слово.
— Неважно.
— Да, неважно. Звоните… мой видео… да вы, верно,  уже знаете, раз занимаетесь “безопасностью”.
— Хорошо… до свидания, — сказал Айм, слегка, но учтиво поклонившись.
— До встречи… — сказала Мэри, с нарочитой театральной страстью сверкнув глазами и сразу всеми блесками макияжа.