10 Привидения без понтов

  Этот случай произвел на меня одно из самых сильных впечатлений. Правдивость и реальность его могут подтвердить мои друзья, с которыми я вижусь до сих пор. Вспоминая при встрече тот эпизод, мы попросту смеемся.
Забросив на время яхту, я взялся за, привычную мне, работу – роспись стены в комнате для отдыха. Эта комнатушка была самым большим помещением в маленькой квартирке старого жилого фонда. Отдельный вход и сразу попадаешь в маленькую кухоньку размером два на два метра, затем налево, через дверь и сама комнатушка. Четыре метра на три, напротив еще дверь в длинное, узкое помещение непонятного предназначения. То ли кладовка, то ли чуланчиком назвать – не знаю. Хранился там всякий хлам: доски, ящики, старая машинка швейная, бочка и еще всякая всячина. При входе в комнату бросался в глаза, пузырем провисший, потолок. Его предстояло укрепить. В стене слева окошко небольшое, но с внутренними ставнями. Напротив окна старая полуразвалившаяся печка с нагревательным щитом в нише. Между окном и печкой диван, за ним стена, которую и нужно было расписать. Сюжет набросал быстро, и он был единогласно одобрен хозяевами и их друзьями. В центре средневековый замок с подъемным мостом, опоясанный защитным рвом. На дальнем плане горы, море и парусник у причала. На переднем - путник в монашеском балахоне, уходящий из замка. В сложенном состоянии диван прикрывал низ стены, с этим участком пришлось помудрить – разметил на нем перила с балясинами, немного необычные, позаимствованные из старого журнала «Наука и жизнь». При длительном рассмотрении становились заметны не сами балясины, а просветы между ними. Они были силуэтами в профиль стоящих спиной к спине женщин. Потолок укрепили своеобразно. Спилили ствол акации подходящего размера и подперли им брус от стены к стене. Вбив клинья под комель ствола, как домкратом выжали провисшую часть. На стволе специально оставили крупные ветви, которые позже служили вешалками для одежды гостей приходящих. Хозяйка помещения, приятная и добродушная девушка, работала тогда художником оформителем. Ее коллега и соседка, жившая в доме напротив, карандашом творила и вовсе удивительные вещи.  Быстро набросанные фигурки длинноногих красавиц неизменно разбирались «на память».  Вот втроем мы и приступили к работе. Я расписывал стену, девчонки имитировали гуашью кладку из дикого камня на остальных трех стенах. Венцом дизайна должен был стать камин на месте разобранной за час печи. Под музыку, с шутками и анекдотами в четыре дня (по ночам) с задачей справились. На пятый день мне предстояло последними штрихами завершить роспись, подправить кое-где перила, дорисовать плети зеленого плюща по углам. Работать пришлось ночью. Часам к двум я понял, что уже валюсь с ног. Наскоро помыв руки под краном во дворе, заварил слабый чай и стоя посреди комнаты оценивал плоды трудов своих, попивая из огромной керамической чашки, когда в соседней маленькой комнатушке раздался шум. Я зажег фонарь и резко отворил скрипучую дверь. Небольшое облачко пыли выдавало, что секундами ранее здесь было какое-то движение. Я постоял еще немного, никого не обнаружил и, решив, что причиной звука могла послужить кошка, спрятавшаяся в кладовке, оставил дверь открытой и выключил фонарь. Примостив видавший виды, крашенный перекрашенный, старый табурет рядом с отодвинутым к боковой стене диваном, я завел будильник, разложил на потрескавшейся крышке сигареты, спички, пепельницу.  Погасив потолочный светильник, лег. Сзади, за боковой спинкой дивана стоял еще один табурет, на который я на ощупь поставил уже пустую чашку. Думая о предстоящем рабочем дне, я закурил и в свете зажженной спички вновь бросил взгляд на расписанную стену. Спичка потухла, я лежал в темноте, затягиваясь болгарской «Шипкой», стряхивая пепел в  пепельницу на табурете. В какой-то момент у меня вновь возникло желание посмотреть на картину. Фонарь я оставил  у противоположной стены, вставать было лень, я достал сразу две спички и чиркнул о терку коробка. Лишь только увидев очертания замка, мне в голову моментально пришла идея дорисовать на крепостной стене виселицу с повешенным преступником. В этот момент позади меня раздался треск, что-то сломалось или лопнуло, но не успел я повернуться, как оттуда же, только повыше послышался скрипучий, словно несмазанные петли двери, голос:
- Да … Красиво получилось.
  В тот момент, когда я повернулся, спички догорели и обожгли мне пальцы. Я,  стиснув зубы, отбросил огарки в темноту комнаты. Я ничего не увидел в темноте, но отчетливо услышал, как что-то загремело, словно кто перебирал пальцами битую посуду. Затем тяжелые шаги по скрипучим половицам.
- Ладно, спи, отдыхай, только дом не спали, – трескучий низкий мужской голос отчетливо произносил каждое слово. Громко зарычали в ночи петли закрываемой в кладовку двери, но хлопка не последовало.
  С новой зажженной спичкой я быстро встал, щелкнув включателем. Метнулся к фонарю и, немного робея, открыл дверь в кладовку. В луче фонаря все тот же беспорядок и никого. С минуту разглядывая детали предметов в узком запыленном помещении, я прислушивался. Только тихо тикал будильник на табурете. Я взглянул на циферблат, но мое внимание привлек второй табурет, стоявший у изголовья дивана. Там лежала разбитая керамическая чашка, из которой я пил чай. Осколки лежали ровно, будто она лопнула под тяжелым грузом. Я запер дверь в кладовку на ключ и, прихватив с собой фонарь, погасил светильник и снова лег. В темноте слышал стук своего сердца и тиканье будильника. Взглянул при свете фонаря на циферблат – половина третьего. Еще не осознавая, что спать мне осталось три с половиной часа, я повернулся на бок и глаза сами закрылись. Как ни странно я спокойно уснул. Мне до сих пор кажется, что сквозь сон я слышал старческий скрипучий голос. Он смеялся.
 Утром, за завтраком, сидя под навесом, я рассказал подругам о ночном посетителе. К моему удивлению, они не подняли меня на смех, а дружно попросили рассказать во всех подробностях. Слушали серьезно, без иронии. Оказывается, с призраком старика давно сталкивались, он охотно шел на контакт, но подробно об этом я не буду рассказывать.
  Не моя это тайна…