Глава 12. Ночной град

Грохнуло, еще и еще.. Бронетранспортер весом в двенадцать тонн подпрыгивал и качался как мячик.  Трофимов проснулся в темноте и резко сел. Слева раздавались мягкие удары и мат. –  Руль с****или товарищ капитан! –  испуганный крик водителя резанул по нервам. Нащупав рукой плафон освещения ротный включил свет –  лежа на боку  водитель, бился и яростно царапал броню. –   Он перед тобой! Очнись, солдат! 
Возились испуганные обстрелом солдаты. В мрачном освещении, капитан переводил вопросительный взгляд с одного лица, на другое –  Что это? – Вопрос был идиотский. Ответ прозвучал не менее идиотский –  Пляшут! – В самом деле, впечатление было таким, как будто наверх, на транспортер, забрались парни плотной толпой. Здоровые, обутые в сапоги с мощными каблуками сорок пятого размера. Обнявшись за плечи, парни принялись враз приседать и подпрыгивать, отбивая дробь каблуками и дико вскрикивая. А может и в самом деле, кто хулиганит?  Звякнув запором Трофимов приоткрыл люк. В щель ворвался гул близких разрывов, мерзко жужжа звякнул и отлетел осколок. Капитан резко захлопнул люк. – …. мать...! Надо выбираться через боковой. –  Войска! Взять оружие,  приготовиться к высадке! Всем заползать под бэтээр! – Солдаты зашевелились отыскивая свои стволы. Выключив свет  капитан приник к окулярам перископа –  ни черта не видать! Вспышки выстрелов по всей линии окопов. Напялив шлемофон нажал тангенту передачи –  .. я «Линза 50», прием! Обстрелян с фронта! Что твориться?
–  Не знаю, но похоже нас накрыли артиллерией! Ты видишь откуда по тебе стреляют? – начштаба орал потеряв обычное спокойствие. Впрочем, мандражировали все.
– Даа!!!
– Огонь по противнику! Уничтожить его «Линза 50»! – мотор транспортера завелся и машина рывками, осторожно пошла вперед из эпицентра покачиваясь от ударов града земли. Выехав на невидимый скат машина встала.   Загрохотал тяжелый пулемет. Огненная трасса впились в дома, пройдясь по фронту исчезла. Лента кончилась. Задрав пулемет Храпов торопливо перезаряжал оружие.  Торопливо крутил рукояти наводки. –  Все, хватит Храпов, все.. успокойся!  – Разрывы утихли, стихала и беспорядочная стрельба. А из окопов, вылазили очумелые люди.. из одного три-четыре, а рядом стоял пустой. Полураздетые, в носках и босиком шлепали матерясь по жирной грязи. Многие без оружия. Озираясь, рылись в кучах брошенного барахла отыскивая сапоги, оружие, подбирали брошенные в панике вещи. Брели по своим подразделениям. Вот так, выглядит паника. До утра никто не спал, все прятались по окопам. В батальоне, ранило  Ваську Быкова.. Тыловик, в тылу, лежа на земле поймал осколок, это ли не судьба? 
Воронки от «Града» впечатляли..  На десантников и батарею самоходных орудий чеченцы обрушил полный залп, сорок штук. Аккуратно расставленным по порядку в ряды, машинам десантников досталось. Попав в одну, снаряд превратил её в банку. Ночевавших там размазало по стенкам. Крыша и днище, разорванные могучим взрывом превратились в металлическую "розочку". Вэвэшников  всерьез никто не воспринимал, меж собой чеченцы так и говорили – идет два полка воинов, это десантники, и стая шакалов, то есть оперативный полк внутренних войск.  По этой ли причине, а может потому что они находились рядом с селом, ограничились половиной пакета. Разбросанные в беспорядке машины не пострадали, хотя основной удар реактивной установки шел в центр, где, как они думали, стояли два МИ-24. Но вертолеты поддержки ушли как только стало вечереть и чеченские наблюдатели их успешно прохлопали.
Артиллерия  беспрерывно бившая по городу замолчала, и лишь доносился гул разгоревшийся битвы в Грозном озаренный багровыми всполохами огня. Артиллеристы выжидали. Чеченцы обязательно повторят налет. По картам просматривали местность, откуда лучше всего произвести залп и быстро уйти. Разведка шныряла по подозрительным местам. А ночью, затряслась, заходила ходуном земля. Со стенок окопов потекли ручейки высохшей земли. В уши больно ударил утробный рев артустановок, огневой налет. Удар! Удар! Сто двадцать миллимитровые орудия слитными залпами грохотали выбрасывая огромные языки пламени. Солдаты попадали на дно окопов. Накрыли БМ или нет, но из "Града" чеченцы больше  не баловались. Опять мерно заработали пушки, посылая шелестящие в вышине снаряды.

3

Пленный офицер, сорока лет, в зимней шапке и милицейском бушлате, в окружении чеченцев сидел у костра с варившимся в котле бараном – Почему ты пошел воевать? –  допытывался оператор. Пленный виновато пожал плечами –  Приказали…
– А сам ты как считаешь, правильно поступал? – Боевики вроде не обращали на разговор внимания занимаясь своими делами. Но по мимолетным взглядам было понятно, слушают. Пленный помолчал. –  Да как сказать, конечно не правильно.. Ну а что я мог сделать? Многие офицеры понимают что не правильно поступают, но воюют, и солдат заставляют воевать, не будь их, воевать было бы некому..
Чеченцы улыбались. В масть ответ, хорошо пленный говорит. В кунге стояла гробовая тишина. В телевизоре загрохотало завыло, изображение беспорядочно запрыгало. Бегут. Гулкие разрывы. Смена кадра. Та же группа у костра, невдалеке сидит тот же пленный. Но выступает уже чеченец – а-ля русский интеллигент в очечках,  но обмотанный пулеметными лентами как матрос из революционного прошлого. На чистейшем, без характерного акцента русском, рассуждает – Я нормальный человек, преподаватель математики. Но то, что пытаются сделать с Чечней, мне не нравиться. Кто такой Воронов, что бы наводить тут свои порядки? Пусть сначала в России порядок наведет! Посмотрим, хватит ли ему  двух десантных полков? – В кадр влез пацан, лет шестнадцати, кучерявый и смуглый.  Демонстративно подбрасывая Ф-1 в руке хвастливо затараторил – Я вот гранату специально для министра приготовил, пусть приходит если мужчина! Мы немало уже твоих солдат угрохали, давай Пашка, приходи!
Ветреный день. Окраина села. Холодно. Худощавый чеченец возиться с крупнокалиберным пулеметом  установленным на грузовике, дышит теплом на руки. Озабоченное лицо, что-то не получается. Матерится правда на русском. Наконец, деталь встала на место. Аккуратно поправляет ленту с хищными остриями двенадцати миллиметровых патронов.  Что-то спросил оператор, в ответ прокаркал пулеметчик. – А теперь специально для наших русских друзей! – со смехом попросил снимающий. Сильный ветер треплет длинный клок волос, худое лицо с впавшими глазами похожее на череп внимательно смотрит в объектив.  Сделал приглашающий жест –  Приходите русские, ждем! …
 – Бляха муха.. – по коже продрал мороз.  Трофимов совсем упал духом, и торопливо полез за папиросами пробираясь на выход. Что он, чеченцев не знает? На заставе сколько лет служил с ними.. люди как люди, своенравные правда, но он тоже далеко не подарочек. В советские времена, вооруженные силы были многонациональны, и на отдельной заставе по охране искусственных сооружений на БАМе было две мафии, чечено-ингушская и таджикская. Между ними небольшая прослоечка из русских, которой достается от всех. Таджики старослужащие, чечено-ингуши молодые. Постоянный передел власти, драки. Сколько раз приходилось влезать в бешенный клубок мелькающих кулаков разнимая их? Много. Фуражку сбивали, но расчетливого удара из темноты не доставалось ни от кого, ни разу. Честно говоря,  по духу чеченцы  были значительно ближе чем таджики или узбеки.  Может  поэтому получалось как-то ладить с ними? И ведь ладил, ладил неплохо.. Не дай Бог встретиться теперь с кем из них, как  стрелять? А может все это от неуверенности?  Задерган, в батальоне грызня, лейтенантики мало чем от своих подчиненных отличаются, бестолковые, требуют постоянного контроля и опеки.. Всем только давай! Подбадривай, обнадеживай, а самому, на кого опереться? Нет поддержки, ниоткуда. Может поэтому, вконец обозленный и задерганный офицер стал вспоминать Бога? Никогда до этого не задумывался, есть Он или нет, наплевать.. Как все. А что просить, как просить, и что для этого нужно? Ни одной молитвы не знает.. ох, как тяжело.. Может так, на халяву? – Помоги Господи, дай сил!!! А что я могу Тебе дать в замен? Нет у меня ничего за душой.. я нищ, гол и бос.  Сколько на земле таких как я? Много.. В честь чего ему кто-то должен помогать, разве хватит на всех букашечек Божьей милости? – Надо было раньше думать, когда в оперативные части сам напросился. Страх! Страх тяжелой чугунной гирей давил на душу, выматывал тепло и обессилевал. Сколько раз клял себя за неугомонность характера! Сидел бы в дремучем лесу на своей заставе, завел бы официальную любовницу из телефонисток и трахал её!  Воровал бы потихоньку со старшиной, на заставе свинство разводил, как это делали многие начальники застав. Нет, не сиделось дураку..  сбылась, мечта идиота!
– …Завтра с утра прибыть к исходному рубежу атаки,  при себе иметь тройной боекомплект, проверить оружие  – опустил на грешную землю голос Серова. Совещание закончилось.