Кристина 2

Я сворачиваю в тесный двор, паркуюсь на свое место, поднимаюсь на свой этаж, захожу в квартиру. Там до сих пор беспорядок после недавнего ограбления. Я прохожу по раскиданным вещам, отодвигаю кресло и  падаю на неубранную кровать. Вот и еще один день прошел. Я переворачиваюсь на спину и долго смотрю в потолок, обдумывая все дела на завтра. С утра надо ехать к Гаве, попробовать выяснить, кто обнес мою квартиру. Самое главное, узнать про желтую папку. Может еще обойдется. Потом в студию, посмотреть, как идут дела. А то они там совсем работать перестанут без надзора. Позвонить Кристине. Нет! Пару дней выждать. А лучше неделю. Черт! Так хочется позвонить прямо сейчас. Услышать ее голос. Ладно. Даю себе три дня, как Эрик. Если не удастся найти папку, заберу ее и вместе свалим куда-нибудь за границу.
Я полежал еще немного, мечтая, как мы с ней будем жить на райском острове, где будем только вдвоем. Потом боль от ушибов взяла верх, и мне пришлось встать и найти анальгин. Я принимаю две таблетки и запиваю их Колой. Все, теперь нужно спать.

***
Ужасный писк будильника заставляет меня открыть глаза. Я лезу в карман брюк (так и заснул в одежде), и достаю свой «Gresso» (нет, я не настолько помешан на стиле, чтобы покупать мобильник за три тысячи евро. Это прощальный подарок бывшей жены). Вырубаю ненавистный писк и, продрав глаза, поднимаюсь. Все, что мне сейчас нужно – это кофе. Иду на кухню и ставлю чайник. Пока он закипает, снимаю вчерашнюю одежду и кидаю ее рядом с корзиной для белья (все равно воры распотрошили ее и все разбросали по полу). Быстро принимаю душ, бреюсь и чищу зубы. Потом завариваю крепкий кофе без молока (вода в чайнике как раз остыла до «не слишком горячей»), залпом его выпиваю. С Гавой я договорился еще позавчера. В двенадцать он ждет меня в ресторане «Мэгобаре» на Люсиновской. От этой встречи очень многое зависит. Все остальное буду обдумывать по результатам.
Роюсь в разворошенном шкафу (черт, квартира превратилась в настоящую помойку!), достаю бледно синюю в белую полоску рубашку с коротким рукавом и голубые джинсы. Быстро одеваюсь, по привычке шарю рукой по комоду в поисках часов. Их же украли! Ублюдки, проклятые! Какие классные были часы. И на руке смотрелись хорошо. Ладно, не до них сейчас. Пробираюсь в прихожую. Надо уже начинать приводить все в порядок, почти неделя прошла. Милицию я все равно не вызывал, и не собираюсь. Иначе Эрик может узнать, а тогда сразу допрет, почему не готовы декорации. Одеваю свои любимые белые кроссовки, хватаю ключи и выхожу. Спускаясь в лифте по привычке смотрю на запястье, где должны быть часы. Все никак не привыкну. Лезу в карман за телефоном: 10:34. Надо поторопиться. На такие встречи лучше не опаздывать. На улице сажусь в машину и еду на Люсиновку.
Гава – грузинский вор в законе. Его прозвище – это производное от фамилии – Гавалашвили. А зовут его почему-то по-русски – Олег Николаевич. Наверно просто адаптировал, когда в Россию приехал. В девяностые он круто поднялся на криминале, а потом вовремя воспользовался связями и легализовался. Раньше он занимался грузинскими винами, пока их не запретили. Потом водкой, ясное дело контрофактной, но под хорошей «крышей». Потом открыл пару игровых клубов, которые, уверен, приносили ему неплохую прибыль до самого первого июля. Теперь Олег Николаевич владелец сети ресторанов и магазинов в Москве и Питере. Даже пытался баллотироваться в депутаты Мосгордумы, но из-за слишком уж криминального прошлого и нескольких ходок, его все-таки завернули. Разумеется Гава во всю поддерживает связи с преступностью и имеет слово во многих вопросах. Меня с ним познакомил старый друг на одном банкете, посвященном выходу одной не самой успешной картины. Потом Гава заказывал в моей студии оформление одного из своих заведений. Результатом работы оказался доволен, и мы с ним даже как-то посидели за бутылочкой Вазисубани. Пожелал мне дальнейших творческих успехов, а самое главное, сказал «Обращайся, если что». Вот этот момент и настал.
На Люсиновке, как всегда в будний день, трудно припарковаться. Еле втискиваю свой Инфинити между двух автомобилей и иду к ресторану. Недавно у Гавы закончился тяжелый период, когда, в свете политических событий, весь грузинский бизнес в Москве подвергся жесточайшим проверкам со стороны государства. Многим пришлось свернуть свои дела, но Гава устоял. Своих проблем у него стало меньше, может и поможет с моей.
Черный Мерседес S-class стоит на парковке перед рестораном. Значит хозяин на месте. Открываю стеклянную дверь и вхожу. Заведение не блещет роскошью отделки и убранства, хотя выглядит достойно среднего уровня (профессиональная привычка оценивать работу декораторов). Подхожу к скучающей администраторши:
- Здравствуйте, я к Олегу Николаевичу.
- Как вас зовут? – дежурно улыбается она.
- Иван Переверзев.
- Минуточку, - женщина заходит в комнату с табличкой “V.I.P.”. Через несколько секунд она возвращается:
- Проходите, пожалуйста.
Я раздвигаю льняные занавески и вхожу. За накрытым столом в резном кресле сидит седой пузатый грузин лет пятидесяти, с острым носом и густыми усами. Это и есть Гава. Вид задумчивый. Понимает, что я не просто так пришел.
- Здравствуйте, Олег Николаевич, - здороваюсь я.
- Здравствуй Вана, - с акцентом отвечает он. – Садись.
Я сажусь напротив.
- Угощайся, - обводит он рукой стол. – Что ты хотэл мне сказать?
Я решил не мямлить:
- В прошлую субботу обворовали мою квартиру. Пропавшие деньги и драгоценности меня не интересуют, но кроме них воры унесли один важный для меня предмет – папку с документами. Материальной ценности она не представляет, но для меня очень важна. Мне просто необходимо ее вернуть.
Гава откладывает вилку:
- Милыцыю вызывал?
- Нет, честно отвечаю я.
- Харашо, - он нажимает кнопку вызова официантки. Через секунду входит администраторша. – Оля, запищи его адрес.
Женщина достает блокнот и под мою диктовку карябает по нему ручкой.
- Дай мнэ, - с властным жестом, просит Гава. Он долго смотрит на оторванный листок, потом поднимает на меня глаза:
- Нэ переживай, - говорит он и берет за ножку бокал вина.
Я понимаю, что просьба удовлетворена, и тоже поднимаю бокал.

***
На мобильнике 12:11. В приподнятом настроении я выхожу из ресторана и иду к машине. Теперь есть надежда, что все обойдется. Гава словами не бросается, по крайней мере, мне так кажется. Все, еду в студию. Надо там хоть раз в неделю появляться. Эти бездельники скоро забудут, кто им платит деньги. Уже который раз ловлю себя на мысли, что если бы я чаще занимался своими прямыми обязанностями, руководителя дизайнерской компании, многих проблем удалось бы избежать. Например, если бы я сразу ознакомился с материалами, которые дал мне Эрик, если бы сразу отвез их туда и начал работу по созданию декораций, мне не пришлось бы сейчас стоять над пропастью. Но вместо этого, я кинул чертову папку на диван (еще два месяца впереди, успеем!) и забыл о ней, пока домушники не забрали ее вместе с барахлом. Кроме часов. Часы точно не барахло. Были.
Еду по спокойному городу. Лето – вот время года, когда ты везде успеваешь. Дороги свободны, и можно без нервных срывов объехать за час половину Москвы. Именно за это я так люблю его. Выезжаю на заставленную машинами Донскую. Продолжаю ругать себя за потерянную папку. Даю себе зарок: в первую очередь работа. Все остальное: вечеринки, лень девушки – потом. Девушки! Кристина! Неужели я только сейчас о ней вспомнил? Нет, нельзя не признать, что в юность мне не вернуться. В те золотые времена я бы не смог заснуть всю ночь, а на следующий день ходил бы вокруг телефона, заставляя себя не звонить ей до вечера. Сейчас же, мое мозолистое сердце позволило себе всколыхнуться только от случайной ассоциации. И все же оно забилось чаще. Значит, любить все-таки умеет! У меня теплеет на душе. Глазами нахожу в нише под магнитолой листок из блокнота, с ее номером. Ужасно хочется позвонить!