Первый урок

       - Молодой человек… - слова, произнесенные негромким, чуть низковатым голосом, заставили слегка вздрогнуть. Но голос на этом не остановился, продолжая окутывать чарующими нотками и даже вызывая забеги мурашек по всему телу – от затылка до самого копчика, - не составите скучающей девушке компанию?..

       Молодой человек двадцати пяти лет от роду, согласно паспортным данным Модест Епифанович, в просторечии просто Модест, а у нехороших дворовых пацанов в юности – Мудя, с замиранием сердца обернулся на голос. После этого действа замерло не только сердце – ступор напал коварно и основательно захватил все части молодого, слегка на вид неуклюжего тела по отдельности каждую и все вместе разом. Предательски прилипший к чему-то там во рту язык отказывался повиноваться категорически. Лишь голова, с нацепленными где-то посередине нелепыми очками в старомодной толстенной оправе, чуть отстраненно (единственной мыслью в ней сейчас стучалось очень емкое междометие: «О-о-о-о!…») кивнула. Может быть, просто не хватило сил мотнуться из стороны в сторону, но, скорее всего, она просто повиновалась глазам. Издающее столь чарующие по тембру и высоте звуки создание являло собой прелестную молодую девицу, ростом мало уступающую долговязому Модесту, но сложение имеющую весьма отличное от его. Взгляд Модеста скользил сверху вниз (сначала) и поочередно сладостно замирал на отдельных деталях экстерьера: причудливо уложенные светлые волосы венчали собой прелестную головку с огромными голубыми глазами и полными чувственными губами, далее взгляд опускался по длинной изящной шее, не смея не задержаться на нежно пульсирующей жилке в районе ключиц. Далее взгляду почти не за что было зацепиться, кроме округлых плеч, украшенных двумя кружевными бретельками. Зато он, взгляд, надолго останавливался на шикарно-тяжеловатых полушариях высокого бюста, почти не скрываемых тонкой тканью ярко-красного платья с огромнейшим декольте. Тонкая ткань не скрывала и отсутствия под ней каких-либо дополнительных деталей гардероба. Осино-тонкая талия имела под собой лишь чуть заметную, безмерно волнующую подушечку животика и широкие, крутые бедра, своими почти незаметными движениями сводящие с ума сразу и надолго. Ноги, конечно, были такими, какими не быть просто не могли – совершенно верно, росли, что называется, от ушей и были невероятно стройно-соблазнительными.

       Отметив все это с невероятной четкостью, взгляд вернулся на господствующие (конечно, над разумом!) высотки, имеющие на своих вершинах соблазнительные до умопомрачения неровности, да там и окопался основательно, иногда лишь совершая короткие вылазки к полным, ярко-красным губам, произносящим какие-то слова. Мозг, находясь в гормональном шоке, отказывался их воспринимать напрочь. Вдруг нежные тонкие пальчики ухватили Модеста за подбородок, заставляя легким нажимом взгляд подняться на уровень слегка встревоженных голубых глаз.

       - С Вами все в порядке, молодой человек?..
       - Д-да-а… - слегка заикаясь ответило тело Модеста.
       - Я спросила, угостите ли Вы девушку чашечкой кофе?

       О-о-о, Боже! У Модеста снова начинался шок – тело отреагировало на такое предложение ватной слабостью в коленях, в животе громко заурчало и окружающие (дело происходило на автобусной остановке) чуть не подверглись небольшой газовой атаке. Собрав остатки воли в кулак, Модест подавил предательский позыв и даже нашел в себе силы промямлить, заикаясь еще сильнее:

       - С-с у-у-удовольствием…

***

       …От выпитого бокала вина неимоверно кружилась голова, окружающие предметы теряли четкие очертания и окрашивались в радужные оттенки. После остановки все помнилось, как в тумане, небольшими кусочками: легкий полумрак кафе, нежный тихий голос, приятная терпкость вина на языке… короткая дорога до дому на такси… скрежет ключа в открываемом замке… О-о-о, как удачно родители уехали на дачу! Мысль промелькнула и погасла, задавленная небольшой паникой – его гостья прямо в прихожей опустилась на колени и избавлялась сейчас от последних преград, стоящих на ее напористом пути к НЕМУ. «О-о-о, какой приятный сюрприз!..» - раздалось откуда-то снизу, и Модест почувствовал горячие губы ПРЯМО ТАМ. Пары движений этих губ и одного касания ловкого язычка хватило, чтобы разум Модеста накрыла сверкающая темнота, взорвавшаяся вдруг ярким фейерверком. Тело содрогнулось в сладкой конвульсии. Нежные теплые пальчики чуть сжали его мошонку, и тело затряслось, как сумасшедшее.

       - О! Настоящий вулкан! – снова раздалось снизу. – Но так просто ты от меня не отвертишься!..

***

       …Слегка очнулся Модест уже на широкой родительской кровати, полностью раздетый, лежащий на спине, а прямо перед его глазами мерно покачивались полные, упругие полушария настоящего счастья. Венчавшие их темно-розовые налитые ягоды, окруженные чуть более светлым ореолом, магически притягивали взгляд и так и просили попробовать их на вкус. Модест жадно охватил одну ягоду губами, провел языком, отвечая на ее желание, и услышал сверху сладострастный стон. Желая сравнить, он попробовал на вкус и вторую ягодку. Обе оказались невероятно сладки, а стоны сверху сделались громче. Вместе со стонами увеличилась и амплитуда покачиваний, возросла их частота, и Модеста вновь накрыло затмевающей разум волной наслаждения. Накрыло капитально и надолго…

***

       - Ты порадуешь еще меня?.. – нежные, ласковые пальчики легко теребили мошонку, пробегались иногда по груди и бедрам. За Модеста с готовностью ответил ОН…
«Не спеши…» Прикрытые веки трепещут, удерживая в уголках глаз хрустальные капельки слез. Слез мучительной в своей остроте радости наслаждения. Нижняя губа чуть придавлена жемчугом зубов в порыве сдержать рвущийся наружу крик страсти, давая волю лишь продолжительному стону… Тело доверчиво и бесстыдно раскинулось под ним. Вот в его плечи страстно впиваются острые ноготки, потом внезапно оказываются ниже, на ягодицах и властно притягивают его бедра. По обоим телам пробегает крупная дрожь, они прижимаются друг к другу, стремясь слиться в одно целое… Чуть разведенные упруго-круглые ягодицы ритмично удаляются и приближаются к его животу, между ними, не скрытое, призывно маячит темное пятнышко. Обильно смоченный слюной указательный палец нерешительно касается его, и оно с готовностью надвигается на него, жадно поглощая до основания. Движения ягодиц все более ускоряются, делаются резкими и жадными, и оба тела, опустошенные, проваливаются в сладкую истому…

***

       …Модест очнулся от легкой дремы посреди живописного беспорядка скомканных одеял и простыни. Опустошенное тело казалось невесомым, а внизу живота, вернее чуть ниже, раздавался явственный звон. Модест, разнося этот звон на всю квартиру, подскочил с кровати и лихорадочно стал прибираться к приезду родителей. Волшебная гостья растворилась в заквартирном пространстве, оставив после себя ощущение сбывшегося сказочного сна. Последним штрихом наведения чистоты и порядка Модест стер размашистую помадную надпись с зеркала: «Все было сказочно-волшебно! Счастья!..»

       А на скамеечке у подъезда сидели пожилые мужчина с женщиной.

       - Может, уже пора?
       - Не, давай немного подождем… Она ведь недавно только вышла, сказала, там беспорядок небольшой…
       - А почему она вернула часть денег?
       - Не знаю, может быть, у него ничего не получилось? Первый раз все ж таки…
       - Ну, не зна-а-аю… Какая-то она утомленная мне показалась… И довольная.
       - Наговоришь сейчас!.. Довольная… Потому и довольная, наверное, что делать ничего не пришлось!
       - Не, она по-другому довольная… Я же женщина, я чувствую…

***

       - Девушка!.. Разрешите, я Вас немного провожу?.. И, может быть, составлю компанию за чашкой кофе? – Молодой, высокий, уверенный в себе молодой человек улыбчиво заглядывал сквозь стекла несуразных старомодных очков в широко распахнутые светло-карие глаза. Девушка несмело кивнула и вдруг вздрогнула в приступе икоты…

       А из окна старой хрущевки за ними наблюдали любопытные и доброжелательные две пары глаз.

       - Его как подменили с того раза!..
       - А то! Я говорила, что идея верная!..