Отрывок 7

На черном шелке твое хрупкое тело выглядит таким беззащитным…резкий контраст тьмы и света…холодная ткань, собранная в складки не менее прекрасна в своем мертвом безразличии…
Сейчас ты так похож на куклу. Безвозвратно сломанную и бездушную. Так и есть, я ведь прав, мой любимый мальчик?
В тонких пальцах покачивается шнурок с изящной пластинкой-кулоном…два ангельских крылышка, они пойдут тебе, как никому другому…
И путь эта вещь убила тебя и выпила всю душу до капли, ты бесконечно будешь беречь ее, таково проклятие и награда…
Ты болен, мой милый, и эта болезнь зовется просто – Смертью…
У людей нет лекарства от нее…и с чего они считают, что Смерть женского пола? Разве? Я был так невнимателен к своему вечному сопернику? А ведь какую-то вечность назад, он лежал на этом самом месте…и молил…так молил…да-да…жаркое безумие…тебе еще предстоит познать силу противоположностей…и я искренне сочувствую, дитя…
Шнурок нежно обнимает твою шейку, а серебристая пластинка ровно ложится на уровне ключиц…
Дитя, знаешь ли ты, что за вещь это? Один из восьми артефактов…Справедливость...
Тихое шуршание портьер.
- Проходи, я ждал тебя…
Бесшумная тень мелькнула по комнате и вот, как обычно, он у моих ног.
- Мой Лорд, ты звал? – бархатистый голос, он был бы приятным, если бы не могильный холод, веющий в каждом звуке.
- Звал, мой любимый враг. Сними свою печать, я должен провести ритуал…
Он поднимается с колен, все такой же, как и прежде, черная бездна глаз и непослушные волосы, затянутые в хвост моей любимой алой лентой, одинокая прядь, выбившаяся из прически и тонкими нитями шелка струящаяся по бледной щеке – неотразим.
- Зачем он тебе? – неужели проскальзывают нотки ревности или мне лишь чудится.
- Не начинай. Мир рухнет, если мы не восстановим равновесие… Разве хочешь ты лишиться идеального противника?
Нет, что бы он не говорил раз за разом, Лорда Креона никто не смеет ослушаться, даже я сам.
Мой мальчик, скоро я верну тебя в мир, который ты так мучительно покидал. Просто смотрю с улыбкой, как он склоняется над твоим безжизненным телом и нежно касается лба губами.
Дрожь. Она волной накатывает на меня, обрывая алые нити печати…как я не люблю их, огненно-стальные и нерушимые…
- Мне пора, работа…дела, сплошные дела, – его рука лишь в паре миллиметров скользит от моей щеки, а ледяное дыхание опаляет губы. – Заботься о нем лучше, чем о той, что была прекрасней солнца.