Три брата

 Три брата (слева направо) : Павел, Анатолий (самый младший, мой будущий отец) и Дмитрий.  На послевоенном фото  - 1946 год -  три брата (слева направо) :
средний брат, Павел, Анатолий (самый младший, мой будущий отец) и старший. Дмитрий.   Старший и средний братья прошли к тому времени нелегкие дороги войны. Братья  сидят по бокам, а  младшего, ему только 16 лет, посадили в центр: он был объектом их особого внимания и забот, их младший брат. Средний брат в штатской одежде, а старший долгое время ходил в военной форме.   Френч и брюки галифе: они были широки, удобны и  хорошо заправлялись в сапоги.

Дмитрий

К началу войны за плечами Дмитрия   была  служба в рядах Советской Армии (после голодных лет на родине служба в  армии показалась раем) и учеба в  танковом училище. В  действующей армии был с 1940 по 1946. Сразу из армии - на войну!
В составе экипажа Т-34 принимал участие в Смоленском сражении, оборонял Москву, обслуживал «Дорогу жизни», по которой доставляли продукты жителям осажденного Ленинграда, участвовал в битва на Курской дуге.
В великой Сталинградской битве был  в звании старшего сержанта в минометной дивизии: обслуживал реактивные минометные установки, знаменитые «катюши».  Дядя Митя, тогда молодой солдат,  при сильном обстреле вывез на своей машине, прицепив к ней  вышедшую из строя боевую машину, в которой были  раненые.  Он спас жизнь своих товарищей и боевую машину, несмотря на обстрел! За эти умелые действия в бою он и получил  медаль «За отвагу».

В один из вечеров, на танцевальной площадке Дмитрий познакомился с девушкой, Верой. Лишь разок и бросил взгляд: симпатичная, с диковинными  раскосыми глазами, весёлая.
Вера вместе с подругой снимала небольшую комнатку. И Дмитрий посетил их в один из  вечеров. Девушки, не имея мыла, стирали, отстаивая в воде  золу. В другую встречу Дмитрий принес девушкам хозяйственное мыло.
Его подарок был встречен радостными улыбками, оживленным разговором.

Вскоре Дмитрий сказал брату Павлику: «Пойдем, я покажу тебе свою девушку».
Тот одобрил выбор брата, подняв указательный палец: «Хорошая девушка, будет нашей!»

Молодые  решили расписаться,  и  Дмитрий забрал Веру в отчий дом. Девушка принесла с собой  пальто, платье и два платка.
И начали жить. В хозяйстве, помимо домашней птицы, завели корову. Та была очень бодливая, и Вера боялась ее . Спасал брат, Павел: "Верка, давай ведро, я подою!"

Дмитрий  работал  на хлебопекарне бухгалтером, впоследствии стал ее заведующим.
Вера  работала в колхозе, любую работу делала с удовольствием.
Придет – улыбается, всегда  шутки, смех, шутит по любому поводу.
У Дмитрия Ивановича другой характер: никаких проблем, переживаний, спокойный, серьезный, рассудительный.
И вместе они дополняли друг друга, были счастливы  вместе. Построили свой дом.
Брат Павел помогал  делать фундамент, возводить стены, сажать вишни и яблони.

Дядя Митя был замечательный  семьянин. Когда в начале семейной жизни у Анатолия возникли проблемы, едва ли не намечался разрыв, Дмитрий  сказал младшему брату: «У тебя же в семье растут две дочери!» И этим было все сказано, все сомнения улеглись, все встало на свои места. Слово старшего брата! Сегодня люди стали самодостаточными, каждый сам по себе, а ранее к слову старшего брата прислушивались.

Павел

В 41-ом Павла, которому не было 18-ти лет, не взяли на войну: не призывный возраст.  Он вместе с другими сельчанами  рыл оборонительные окопы. Во время одного из налетов  был ранен в ногу осколком разорвавшейся бомбы,  и  ногу пришлось ампутировать. Павел освоил протез и не очень распространялся о своей инвалидности. На фронт он попал в 1943 году. Но расскажу все по-порядку.

Он  был  человеком широкой натуры, улыбался,  посверкивая  сбоку золотым зубом. Как сейчас помню: мы с сестрой и  папа со своим братом, Павлом отдыхаем на берегу речки. У нас с сестрой в руках  букеты огромных ромашек. Потом я видела дядю Павла на фотографиях, которые он присылал родителям. Однажды он приехал к нам в гости (мы жили тогда в Белоруссии).
Аня, жена Павла, работала медсестрой в больнице. Ее фотографии и сейчас висят на доске почета в больнице, где она проработала всю свою жизнь. Об этом мне рассказала  двоюродная сестра.

В 43-м  русские офицеры из разведроты снимали квартиру в доме  родителей Павла.   Молодому человеку  хотелось пойти на войну,  и он стал просить офицеров, чтобы они зачислили его в роту добровольцем. «А что ты умеешь делать?» - спросили его. – «Все!» - ответил он.  «Если добудешь бутыль самогона – зачислим!» - сказал офицер.  Побегал по селу туда-сюда – нашел! И Павел был зачислен пулеметчиком в разведроту. Молодой человек, что знал он о войне? В Брянских лесах, зимой, разведрота попала в немецкое окружение.

Держались три месяца. Когда закончились  все съестные припасы, начали резать коней. Вскоре не было  чего есть -  голодали: жевали кору деревьев, траву: чтобы работал желудок. К счастью, им повезло найти замаскированный погреб партизан: солонина, хлеб, зерно, мука, сахар.
Павел участвовал в боях за  освобождение Праги.  Был награжден медалью «За освобождение Праги» . Победу  встретил в Праге. Отбиваясь в засаде, потерял своего боевого друга: "Просвистел осколок... Я лежу живой, а друга убило. Чудом остался живым".
Павел имел два ордена Славы. За каждый орден  каждый месяц давали по 12 рублей.
На эти деньги можно было жить. Но впоследствии эти выплаты прекратили, ордена потеряли ценность. Павел пошел учиться на часовщика, шил обувь.

Павел встретил и полюбил девушку, Аню: тонколицая, темноволосая, маленького росточка. Аня работала медсестрой в больнице. Она и помогла Павлу исправить группу инвалидности с  третьей на  вторую, чтобы он мог пойти работать в шахту: рабочим-шахтерам неплохо платили. Понятно, никто не знал о его инвалидности. Однажды в забое сошла с рельсов вагонетка и стремительно стала двигаться на рабочих-забойщиков. Тогда Павел подставил ногу под колеса - все ахнули!  А он, улыбнувшись, успокоил всех, показав  протез ноги. Только тогда и узнали, что у него нет одной ноги.

Когда дядя Павел работал в шахте, ему предлагали вступить в партию, но он отказался. У него был бунтарский характер, он никому не подчинялся, мог выпить, подраться. «Митька у нас начальник, а я рабочий человек. Могу жить и без партии,
я и без нее знаю, что мне делать. Родину и мать надо защищать, и я защищал, в первых рядах».
Аня,  любя Павла, приспосабливалась к его характеру. Детей, к сожалению, бог им не дал, и они помогали племянникам, детям Дмитрия.
Каждый год Павел, работая шахтером, получал отпуск и имел возможность отдыхать в санаториях Крыма. Всего, по его подсчетам, он побывал в домах отдыха 22 раза.

Анатолий

Закончив в Херсоне мореходку, Анатолий  служил на судах, приписанных к Херсонскому речному порту. Сначала был матросом, потом старшим рулевым на теплоходе" Александр Суворов". Ходили с Херсона на Дунай до Измаила, делали перегон флота с Дуная на Одессу. Работал на рудовозе в Новой Каховке. На нем и побывал впервые в Белоруссии, в Пинске. Впечатления остались самые приятные.

Когда образовалось Верхне-Днепровское речное пароходство, часть рудовозов Украина передала Белоруссии. Рудовоз "Р-0190",  груженый  рудой, отправился в речной порт Пинск.  В начале 60- годов Анатолий, закончив техникум водного транспорта в Киеве,   решил обосноваться в Пинске навсегда. Сначала  жил с женой на дебаркадере, потом, когда им выделили однокомнатную квартирку, перешли жить на берег. Анатолий работал в порту старшим приемосдатчиком речного порта Пинск. Также он был активным рабкором газет "Речник Белоруссии" и  "Полесская правда", с удовольствием писал о товарищах по работе, умел подметить смешное, комическое, что, естественно,  настораживало начальство: на повышение не шел.
Отец был скромен, довольствовался немногим.

Братья никогда не теряли чувства родства. Уважали старшего брата, ценили и прислушивались к его слову. Живя в разных краях, переписывались, поздравляли друг друга с праздниками, присылали посылки.

Одна жизнь подобна прекрасной тихой реке, возле которой стоит родной дом, знакомый с детства, другая жизнь как бурная горная река, что катит свои воды с крутых склонов гор, и есть реки, текущие на пути своем по территории разных стран.
Такие мысли возникают, когда я размышляю над судьбой отца и двух  его братьев.