Миша Фишер

Михаил Романович Фишер. Защитник Ленинграда. Инвалид Великой Отечественной войны второй группы. Майор. Связист. Еврей. Член КПСС. Образование среднее техническое. Соображение Высшее.
Родился в 1917 году.
В 1972 году Фишер вышел на пенсию, но, человек энергичный, сидеть дома не мог, и стал снабженцем в нашем Объединении.
Для него не было невозможного!  Он мог добыть всё!
И его усилиями Объединение очень быстро приобрело "жилой" вид.
С этого момента Фишер заскучал…
Он не привык к безделью. Ему нужна была кипучая жизнь!
А всё, что надо было от снабженца, он наладил так, что и заниматься этим уже не надо было: всё шло своим чередом.
Освободившись от оперативных дел, Фишер, как человек любознательный и активный, занялся… всем!
Утром он приходил к проектантам, оттуда шел в экспериментальные мастерские, потом появлялся в бухгалтерии, заходил в вычислительный центр,  на склад и в библиотеку.
Он должен был поговорить со всеми, всем дать советы, а потом исчезнуть, но появиться в конце дня. Чтобы опять обойти все окрестности…  теперь уже, после работы.
И зайти к Генеральному. Как будто во время работы у него нет времени дать тому пару рекомендаций…
Но Генеральный всё знал и всё видел…
Фишер понял, что безделье долго не пройдет!
И он нашел себе работу!
На вычислительном центре.
К тому времени на ВЦ было уже три ЭВМ ЕС-1045, и решал ВЦ сотни задач – информационных, оптимизационных, научных и т.д.
Часто на ВЦ происходили заторы: машин много, задач много, пользователей много – неизбежны конфликты!
Все эти конфликты доходили до Генерального, что того сильно раздражало!
И Фишер убедил Генерального в необходимости создания Диспетчерской службы, которая бы избавила Генерального от необходимости улаживания конфликтов.
Так, Фишер стал Главным Диспетчером.
И закипела работа!
Фишер  стал центральной фигурой в Министерстве: всем нужна информация, а дать её быстро может только Главный Диспетчер!
А уж в Объединении… и говорить нечего!
Особый "шухер" вызывал график работ ЭВМ на неделю! На ушах стояли все!
Оказывалось, что во власти Фишера находятся и проектировщики, и программисты, и ученые, и все-все заказчики. Мало того, Начальники Управлений Министерства тоже должны были походатайствовать перед Фишером о пропуске их задач в первую очередь.
И Фишер  их облагодетельствовал, конечно!
Работа без Фишера становилась невозможной! А потому  не вполне понятно было,  кто у нас главный в Объединении!?
- Тихо! Фишер  составляет график на следующую неделю! Машинисток не занимать! Бежать в Диспетчерскую по первому вызову Фишера…
А Фишер, сидя в большом и светлом кабинете выговаривал очередному пользователю:
- Пойдешь в ночь на среду.
- Но у меня во вторник День рождения! Пожалуйста, дайте мне 15 минут днем.
- Днем? Нет времени днем! Не хочу слышать твою галимотню [имелась в виду галимотья]
- Ну, пожалуйста!
- Ладно. Дам тебе из своего резерва!
- Спасибо, спасибо, спасибо…
Генеральный был счастлив – он забыл о распрях на ВЦ…
Фишер  любил евреев.
Фишер любил свою жену Цилю, ей Б-гу, Цилю, Цилю Ароновну, которую слушался беспрекословно, и при которой становился кротким и беззащитным.
И делал вид, что любит Советскую власть.
Еще он любил меня, и пользовался полной взаимностью.
Мне представлялся этот человек могучим и мудрым: он не был слишком начитан, но он "знал жизнь"!
"Не бойся брать на себя ответственность, но только торопись её разделить со всеми окружающими".
"Все всё и всегда видят".
"Покажи свою силу и умение, а потом требуй зарплату. Не наоборот"
Такие нехитрые "Законы Фишера" преподавал он нам, молодым людям.
Когда в Объединении возникала срочная работа, за которую никто не хотел браться, Фишер всё брал на себя. Правда, он тут же шел к себе в кабинет, и готовил Приказ, по которому всем доставалась работа, а ему – ничего! Один пункт: "Контроль за выполнением возлагаю на М.Фишера"…
Но вот, однажды, Фишер собрался в отпуск.
Его пригласили на празднование какого-то большого юбилея, связанного с Блокадой Ленинграда.
Он был очень горд тем, что пройдет по улицам родного Питера, как герой обороны.
Но совсем другие чувства обуревали  аппарат управления Объединения!
Кто станет делать недельные графики работы  ЭВМ на нашем ВЦ?
Кто выдержит слезы, крики,  боль и страдание многочисленных пользователей!
Такое под силу только Фишеру!
Оперативка у Генерального была похожа на траурную церемонию. Руководители всех служб понимали, что им конец, если выбор Генерального ляжет на них!
Генеральный был похож на Маршала Жукова перед наступлением на Берлин! "Не жалеть ни патронов, ни людей", - вертелось у него в голове…
После тягостных вопросов: "Кто возьмет на себя"? – воцарилось тревожное  молчание…
Я не выдержал напряжения:
- Разрешите, я! – крикнул я истерическим надтреснутым фальцетом, и рванул тельняшку!
Наконец-то женщины-начальницы поняли, почему они любили меня, а мужчины сообразили, что борьба ими проиграна навсегда: им нет места даже среди вторых! И третьих. И четвертых…
- Но только при условии, что все будут беспрекословно выполнять мои распоряжения!
- Его просьбы – это мои Приказы, - весело и торжественно заключил Генеральный, - и пусть, хоть один, ослушается – увольнение в тот же миг!
Но мой триумф надо было подкрепить… графиком.
Я взялся за уши!
Где мои любимые математические методы? Симплекс. Задача коммивояжера… Нет. Это не то. Аппроксимация. Слово красивое, но к графикам загрузки…  Числа Фибоначчи… Совсем не то.  Что я там еще учил? Бином-шмином…  Сдохнуть можно!
Где аппарат решения? Как решается эта проблема?
Так. Надо взять себя в руки, успокоится…
Полдня я сидел, никого к себе не подпуская.
А что, если… Нет, не может быть! Слишком просто!
А, если… Нет, ну, это совсем по-детски  и делать нечего…
Как же Фишер решал эту проблему…
Э! Ввяжусь в бой, а там посмотрим.
Конечно, меня ждет позор. Несмываемый!  Но я, по крайней мере, хотел… М-да. Слабенькое утешение…
За этими печальными мыслями (голова не работает, а руки делают) на моем столе появились странички, на которых слева были поименованы пользователи и задачи, а справа колоночки, соответствующие 24-м часам. На каждый день недели три таких листика, по числу ЭВМ…
Я набрал кнопочку, и попросил секретаршу вызвать ко мне всех пользователей через 15 минут.
Ровно, в указанное время, все были на месте. Без улыбок, напряженные…
Я робко спросил:
- Кому нужно время в ночь на понедельник?
В ответ прозвучало… молчание.
- Наутро понедельника?
- Мне, - сказала Оля (начальница отдела ПСД), - я прошу с 8 до 8.30.
Оля была уверена, что это время я ей не дам: Фишер никогда, никому не давал то, что они просили...
- Хорошо, - ответил я, - и нарисовал на страничке линию Ганта.
- Еще кому, что?
Пользователи начали, тихо переговариваясь, называть мне время, когда им желательно получить доступ к машине…
Иногда время совпадало, и тогда я говорил:
- Это время уже занято! Договоритесь между собой.
Ребята договаривались, и я вносил их желание в таблицу.
Через час всё было кончено!
Все пользователи подписали график, и тихо разошлись…
Я написал вверху "Утверждаю".
Еще полчаса ушло у меня на то, чтобы у каждого из них был полный график загрузки всех машин.  На множительной машине  оператор Леночка сделала и раздала всем копии.
Оказалось, что ночное время, вообще, никому не нужно! Ни-ко-му!
Тогда я обзвонил  клиентов, которые могли бы и хотели выйти ночью, и договорился с ними.
На это ушел еще час.
Через три часа Генеральный получил график.
Он вызвал меня, и тревожно спросил:
- Ты всё учел?
- Да, - дрожащим голосом подтвердил я.
- А что же Фишер  годами делал всю неделю? Где крики? Где этот кошмар?
- Не знаю…
Так была закончена эпопея с графиками загрузки.
Бедный Фишер, вернувшись из Ленинграда,  уже не застал своего детища – Диспетчерской!
Я взял его к себе в Плановый отдел руководителем группы. Без группы.
И мы с Генеральным поручили ему вечную, и никому ненужную, но важную работу – разработку каких-то нормативов, которые всё время менялись…
Фишер  был очень рад, ходил, всем надоедал, замерял время, следил за тем, сколько народу, где работает, и продолжал пить кровь, урезая нормативы… Слава Б-гу,  ни на что не влияющие…
Однажды, он зашел ко мне, и сказал категорически:
- Твои плановики делают большую ошибку!
- Какую, интересно?
- У них план получается негибким.
- Это ж как он может стать "гибким".
- А так, мелочи не планируй! От тебя ж никто этого не требует!
Вот же, хитрец! Действительно! Зачем в плане отражать всё подробно?
Я сократил план с двадцати страниц до двух!
Две утверждал Министр, а расшифровку – Генеральный.  Чуть что – переделал тихо…
Теперь план не выполнить уже было невозможно! И проблема премий была решена навсегда…
Ай да Фишер! Ай да молодец!
Когда пришло время Перестройки, Фишер написал огромный труд "О государственном устройстве Украины". 180 страниц текста с графиками,  чертежами и структурами!
Он размножил его в сотне экземпляров, и отправил, кому только мог.
Меня он заставил обращаться к самым известным людям в научном мире, какие только были мне доступны… Они были очень удивлены, но вежливо отвечали… "Благодарим Вас за проделанную работу. Ваши предложения будут учтены".
Судя по тому, что сейчас происходит – вряд ли всё учли!
Но Фишер  был счастлив.
Всё это я вспомнил, когда вчера позвонил в Киев, и  услышал голос своего давнего, древнего и дорогого друга, которому исполнилось 92 года.
- Приезжай, - говорит, - я варенья наварил!
- Конечно, приеду!
- Жду тебя! Я, - говорит, - сто грамм ещё принимаю… А больше уже нет…
- Я думаю, достаточно.
- Значит, я тебя жду мгновенно око (так ему слышалось "В мгновение ока").
- Еду, еду!