Nepredatelstvo. ru

The first

- Я не уверена, нет совсем... Мне даже страшно. Ты же не предашь меня, правда? - голос чуть шуршит от дрожи, в трубке

слышится ее дыхание.
- Глупости ты говоришь, милая, абсолютные глупости! Ты же знаешь, я за тебя порву любого, если надо зубами. Пусть только

посмеют тебя обидеть. - На том конце провода подполковник ФСБ Андреевич дышал на стекло кухни сигаретным дымом.
- Просто это было так правдоподобно... А если я обману тебя или когда-нибудь предам? Ты же не знаешь, как поведешь себя. А

мне было страшно, очень страшно во сне. - Ее голос становился все тише, все сонливее. Недосып и нервы. Недосып и нервы.
- Брось, ну что это за предположения, - голос захрипел вместе с последней затяжкой. Потом резко подпрыгнул, вроде бы

незаметно, но боязненно. Голос стал ласковым с хрипотцей. - Разве есть основания? Ну подумаешь, сон. Это был какой-то

знакомый?
- Нет, я не помню даже лица, - она прислушивалась как он зашаркал с кухни, прицельно закинув кофейную ложку в раковину,

отчего все в трубке с треском завибрировало. Раздались мягкие щелчки. Неужели затвор?
- Ладно-ладно, дорогая, тебе нужно выспаться. Отдыхай, мы обсудим это завтра. - голос заторопился, сьев последнее слово.
- Хорошо, - мягкие щелчки усилились и тут же прервались. Она сомкнула глаза, прижимая тяжелый кольт под подушкой к

матрасу. Просыпаясь, она чаще всего с дулом, направленным себе в шею.
На том конце города Андреевич растянулся в кресле, поглаживая по боку сверкающий автомат. Он неспеша провел тряпочкой по

его рукояти, затвору, почти любовно оглядывая кожаный ремешок с личной гравировкой и инициалами. Он еще пару часов думал

о том, как ее глаза закрываются в сладкой истоме, а руки безвольно скользят по спине Андреевича, оставляя влажные полосы.

Как раскрываются ее розовые губы, и становятся похоже, будто она старается вздохнуть, а воздух не желает проталкиваться в

легкие.
"Давно это было, ой как давно", - думал Андреевич, складывая автомат обратно в шкаф для обуви.
А еще он мимолетно подумал о будущих заданиях. Особенно о приезде очень важной персоны, которую придется охранять. Ой, как

зорко. И как страшно не уберечь его. Андреевич недовольно помахал головой - мысли о работе развеяли такия приятные думы о

любимой женщине. Безумно любимой...

The second

Она так и стояла будто ее оглушили. Или допустим резко ударили дверью по лбу. Полный ступор, полная каменелость тела.

Только глаза одурманенно следили за ним. Живые глаза, он почувствовал сразу. На каменном лице застывшей дамы, в кофейном

пальто, не было ни одного движения. Зато глаза ощупывали его, осматривали, оглаживали, оценивали. Он приблизился ровно

настолько, чтобы так же беззастенчиво осмотреть ее. Так они и замерли в двух метрах друг от друга в холле огромного

сверкающего здания, из купола которого прямо им под ноги падали лучи холодного зимнего солнца. Шум вокруг. Тикающие часы

на искусственном камине. Он судорожно взял себя в руки, но внешне казалось, будто он слегка дернул подбородком.

Презрительно. С усилием оторвал ноги от пола и развернулся, перед первой ступенькой он оступился, будто бы ненамеренно и

маленький ключик незаметно скользнул на пол. Уже через пару ступеней он слышал как зашелестело ее платье, обвиваясь вокруг

ног.
Неслышно и мягко дверь номера вошла в коробку проема. Но замок не щелкнул. Мерный стук каблуков по ковру, вдох. Еще вдох.

Оборачиваться рано.
- Ты... - ее губы легко сложились в букву "О".
- Мы же оба знали, что увидимся вновь.
Оборот. Кофейное пальто рывком растеряло все пуговицы. Дымные складки сливочного платья обернулись вокруг его ног.

Тяжелые пряди легли в ладонь. Он легонько потянул за них. И вспомнил такой же слегка морозный октябрьский вечер. Солнце

садилось за пологий снежный склон. Он стоял на холме, погрузив руки в эти волосы. Она молчала. Подвижное лицо с каждой

минутой становилось все более неприступным. Она... Холодные руки скользнули по его животу, он не заметил, как его рубашка

оказалась на полу. Он не помнил больше ничего. Она снова мучительно долго целовала шрам на его щеке. Свой рваный полумесяц

она прикрывала теперь челкой. Если бы не полковник. Если бы не полковник, они бы умерли тогда вместе. А полковник не

позволил умереть ей вместе с ним. Он отстранил ее руки...Стянул их за спиной. Зубами он стянул с шеи шарф. А потом также

вытянул из него конверт. Улыбка тронула горько сложенные губы. Она шпионит прямо под носом полковника. Она шпионит для

меня.
- Его разжаловали тогда. Он лишился парочки звезд. - Ее голос был безразличным, сухим и стал острым как жало скорпиона. - Ты

заставил меня позвонить..! Ты знал, что они будут там и знал, что я послушаюсь тебя.
- Женское тело - не место для пуль.
- Их было всего четыре, - опять безразлично.
- Женщины должны испытавать боль... Почему тебе наплевать!? - рука сжала волосы сильнее, откидывая голову назад.
- А почему тебе? Ты же умираешь после каждой операции...и я снова вижу тебя среди живых. А я умерла уже давно. Той весной

когда...
-Тсс... - пальцы обожгло влажным дыханием. - Героизма не нужно. Я сказал - ты выполнила. Не иначе.
Кольт начал жечь бедро, часы понеслись вперед сломя голову. Она кивнула головой и замкнулась. Он лихорадочно срывал конверт

с плотного листа.

The third

Андреевич приветственно наклонил голову. Майор пугливо озираясь присел на самый краешек стола. Подчиненные боялись

подполковника. Внешне он выглядел необычно. Пугающе. Хотя как человек был добр, но как мужчина - тверд и безжалостен. В его

глазах было непроглядно темно, а в мыслях еще темнее. Они были лишними на этом неровном, будто вылепленном из глины лицом

с тяжелой челюстью, полной острых зубов. Будто подполковник оттачивал их перед сном. Андреевич кашлянул. Майор вылез из

своих мыслей, нервно оглядываясь на дверь.
- Майор, рад видеть вас. Я хотел поговорить вот о чем. Вы же были участником прошлогодней операции? - подполковник мигнул

одним глазом и стал похож на надувшуюся сердитую кобру перед броском. У майора разыгралось воображение: Андреевич был

непредсказуем. Как он попал на работу в органы - для всех было загадкой.
- Да, так и есть. Отличная была работа. Задержали всю банду разом. От них и места живого не осталось бы. - Майор на секунду

вспомнил яркое весеннее солнце, острые камни под ногами, и разрезающие воздух автоматные очереди. Они задержали ОРПГ и

потом месяц гуляли по этому случаю. Жена даже подарила ему новый галстук в темную серую полоску. 
- Оперативная информация говорит о другом. - Андреевич уперся квадратными руками в столешницу. - Один из опаснейших

серийных убийц прибыл в город, чтобы отомстить за своих товарищей. Он опаснее всей банды разом.
- К..к.к.а.ак...? - майор, погрузившийся в думы даже начал заикаться.
- Я и сам не знаю, но весной он сумел скрыться. Был там еще замешан застреленный агент внешней разведки, помните, которого

застрелили в самом конце, когда была погоня? - Андреевич незаметно поморщился. Еще бы как же забыть этого...невероятного

хама! Упокой Господь его душу.  - Так вот, якобы по секретному заданию агент должен был доставить этого серийника в одну

закрытую организацию для внутренних государственных целей. А так как его пристрелили, серийнику удалось скрыться. И теперь

он вернулся сюда.
- Начальство знает об этом? - ровно спросил майор.
- Я начальство. И я знаю. Но вас я вызвал по другому вопросу. - Майор дернулся, сосредоточенно разглядывая фуражку на

коленях.
- Ммм... Я готов.
- Есть одна девушка... - перед глазами Андреевича вдруг всплыла картина, которую он загонял далеко в подсознание целый год:

разорванный серый плащ на ее теле, струя крови, стекающая с изодранной головы, безвольно висящее на руле изрешеченного

джипа тело, раскрошенная левая рука с черным блестящим браслетом, белые слипшиеся от сукровицы кудри... Он помотал

головой и машинально нащупал в кармане бархатную коробочку. "Уже скоро!" - мысленно подбодрил он себя. - Помните

небольшой инцидент в той операции, когда штатские оказались в поле действия той группировки? Так вот, девушка осталась

жива, и я думаю, что она опасный свидетель для прибывающего товарища. Вам придется взять ее на контроль.
- Есть. - Отрапортовал майор и встал.
- Следите очень внимательно. Чтобы волоса не упало с головы...свидетельницы. - Андреевич прикрыл глаза рукой, когда дверь за

майором глухо хлопнула. Он только что не слетел с катушек тогда. Самое страшное тогда было то, что подполковник не знал, с

кем бороться. Он был бессилен против этого врага. Смерть уже забирала ее. Пульс был еле заметен. Она тогда открыла глаза,

попросила сигарету, а он выжимал газ и рвал коробку передач. Он врезался в больничный шлагбаум, и разнес его на куски...Ее

рука слетела с сиденья и стукнулась об пол. А она все улыбалась. Бескровными губами, изуродованным лицом. А он бежал по

лестнице, держа ее на вытянутых руках, и орал. Как глупый медведь. Когда врачи попытались уложить ее на каталку, она все еще

улыбалась, а он так и остался стоять посреди коридора, грязный, прижимающий рукав ее плаща к груди. Его потом разжаловали

за эту выходку, но ему было плевать. Она не была бы там, если бы не тот разведчик...Но он мертв. Мертв. Он помнил его суровое

лицо, скрывающееся под серым полиэтиленом.
Андреевич поморщился. И встал. Ободряюще прижав коробочку в кармане к бедру он рывком вышел из кабинета.

The four

Сладкая блондинка улыбалась ему вишневыми губами. Ах... внутри заворочался сладкий ужас, и убийца призывно подмигнул

красотке. Как же будет поддатливо ее тело, когда нож раздвинет ее губы немного шире. Как робко он уткнется ей в шею носом.

Золотые кудряшки будут щекотать щеку... Ох...нет-нет! Он не за этим здесь. Он только заберет долг и отправится восвояси. Итак

было опасно возвращаться в город. Но он набрал столько охраны... И этот глупец полковник, ах...дааа...ПОДполковник... Убийца

ухмыльнулся. Даже глупец Андреевич охраняет его. Его территорию он не собирается осквернять. Только должок. Хорошо, что

разведчика он тогда уложил. Иначе, дело - дрянь! Псы, набивающие свои желудки подозрительно осматривались, отпуская

сальные шуточку в сторону этой сладенькой вишенки. Но сегодня не до нее. "Может в другой раз?" - подумал убийца про себя. -

"Возьму телефончик, заеду в гости..." Псы настороженно дернули головой ко входу. Убийца невольно повернул голову. Зря... Ой,

как зря. Не-нет-нет-нет! Прямо город грехов, как ни оказываюсь здесь, сразу тянет на опасности. Он мотнул головой, легким

кивком подзывая охранника.
- Кто она? - сладким шепотом произнес убийца. Охранник сглотнул.
- Эта? Ну так все ее знают. Больная девица. Местные брешут, что она шпионка, - тихо хохотнул пес, обнажив мелкие, корявые

зубы. - На самом деле вранье. Она везде светится. Шпионы не стали бы. Торгует цветами. - Он понизил голос до шепелявого

угрожающего шепота. - Мы не договаривались об этом. Проблемы нам не нужны. Да и с ментами она в завязке. В прошлом году ее

постреляли конкуренты, так местный полковник полбольницы разнес из-за нее.
Убийца нетерпеливо заерзал по стулу. Металлический привкус во рту и пожар внизу живота возвестили о приближающемся

безумии. Жертва проплыла мимо и оставила туман своих духов. Она была в тонких квадратных очках, отчего глубокие синие глаза

походили на волны. Она безразлично скользнула взглядом по суровому лицу убийцы и его острые глаза на пару секунд ударились

о стекла ее оков. Пес рядом сердито дышал. Он отослал его взмахом руки.
Словно бы танцуя аргентинское танго он мягко спружинил со стула и скользнул к ее столу. Он сел напротив. И молча уставился

на цветочницу. Та расстегнула кофейного цвета пальто. Оба молча наблюдали. Черные пряди упали на изуродованный лоб

убийцы. Когда-то ему обмотали голову колючей проволокой. Он нежно убил каждого, целуя их в лоб, как священник... Он до сих

пор стеснялся этих царапин. Цветочница будто бы невзначай откинула челку с левого глаза, открыв рваный шрам в форме

полумесяца. Она даже не улыбалась. Пожар затопил все тело убийцы. Только мозг, будто компьютер просчитывал ходы. Он уже

много лет жил отдельно от тела и его желаний. Краем взгляды убийца видел как псы бросили свои кости. Они сурово поглядывали

на него, держа руки на кобуре.

The five

Его ледяные ладони намертво вцепились в резинку чулка. Всего секунду до того как по ноге побежали острые стрелочки, она

пыталась вдохнуть. А убийца уже знал, что может оставить ее в живых. Тонкие пальцы впечатались в его шею, розовый язык

бегал по запястью, словно язычок пламени. Бедро, по которому скользила его рука, было покрыто шелком. Восхитительный аромат

ее волос, длинные шрамы на левой руке, голубые вены на шее... Никогда убийца не испытывал большего восторга. Он первый раз в

жизни осторожничал. И удивлялся самому себе. Ему казалось кощунственным, даже сильнее вдавить в нее ладонь. Впервые он

хотел, чтобы она сделала ему больно. Она почти уничтожала его своей нежностью. С момента, как он сел к ней за стол, до

последних пяти секунд он не сказал ни одного слова. Впервые он видел женщину, а не кусок мяса, который он быстрее хотел

разделать. Ее язык заскользил выше. Пальцы еще сильнее впились ему в шею. Сиденье его шикарной машины казалось ему

тесным. Волны шелкового платья накрыли все кругом, он рванул ее ближе к себе и ее спина выгнулась. Второй чулок распался на

нити. Он сел, прижав волну шоколадных кудрей к ее спине. Ей не было страшно, когда он оплел себя ее ногами, а ее тело упало

между передних сидений. Треск шелка вывел его из эйфории... И только тут убийца почувствовал, что на его шею накинута

леска. Что воздуха нет. Его глаза расширились от ужаса и почти сразу закрылись. Из багажника выскользнула серая тень.

Кожаная перчатка прикоснулась к ее плечу, она ласково потерлась о грязную потрескавшуюся ткань. Они незаметно

выскользнули из джипа, оставив убийцу в теплом салоне.
- Его ледяные пальцы не мешало бы согреть. - Губами усмехнулась она. - Как там, майор?
- Будет спать до утра.

The last

Она стояла на заснеженном холму и молча любовалась холодным солнцем. Оно оставляло искристые дорожки на снегу и медленно

опускалось за горизонт. Все вокруг казалось сине-бело-золотым. Шуршание шин даже не заставило ее повернуть голову.

Скрипение его сапог. Он прислонил ее к плечу и тоже наблюдал за солнцем. Улыбка неспеша покидала ее лицо. Он всегда

обнимал ее так... Он закрывал ее своим телом, будто ее и не было вовсе.
Где-то завизжали сирены. Совсем рядом засверкали серые бока внедорожников. Он прижал ее руки к своей спине,спрятав их под

пальто. Воздух прошили автоматные очереди. Горячие пули вонзились в его спину. По шелковому платью заструились вде красные

реки. Они просто присели на снег. Из двери джипа вынырнуло довольное лицо подполковника. Он сделал два шага к упавшему

телу и только сейчас увидел, как розовые губы в форме буквы "о" целуют пятно крови на его лице. Она улыбалась. Даже когда

закрыла глаза.

Автомат с мягко упал в снег. Лицо подполковник застыло. Прежде чем закрыть глаза, он мысленно произнес: "Что же ты наделал,

майор...?"