ДВОЕ

           Отец не сохранился в его памяти ни одним светлым воспоминанием. Вечные ссоры родителей, крикливая мать, серые будни школьных дней, среди которых он тихонько переходил из класса в класс, предоставленный сам себе, без ласки, без внимания и участия.
         Он рос тихим мальчиком, усвоившим, что надо жить незаметно, не выделяясь, не обращая на себя внимания. Такого, незаметного, его не бил пьяный отец, не ругала мать, допоздна пропадавшая на работе, не обременяли поручениями учителя.
         В душе его не было места ни состраданию, ни благородству, ни мечте. Но природа одарила его крепким здоровьем и высоким ростом.
        Внешне он  производил хорошее впечатление, но понял это годам к двадцати, когда стал ловить на себе заинтересованные    взгляды девушек. Он был неловок в общении и ограничен в беседе, что очень сковывало его и делало ещё более замкнутым и робким. В двадцать два  года он подумал, что пора бы завести семью.
       Попытки познакомиться на улице были неуклюжи, поэтому он обрадовался неожиданному приглашению знакомого парня прийти в гости к его подружке.
          На вечере он не мог не обратить внимания на одну из девушек, потому что она оказалась полной противоположностью ему: порывом, движением, восторгом.
         Она дышала радостью и удивлением, открыто смеялась, легко танцевала, непринуждённо  болтала о всякой всячине. Девушка была подвижна, как ртуть, стремительна  и очень хороша собой.
          Когда он предложил погулять, она весело согласилась и во время прогулки много шутила, забавляясь его молчаливостью, напевала, развлекая его, потерявшего дар речи от её неугомонности.
         После этой встречи были и другие. Этот  высокий парень с прекрасной фигурой притягивал её своей невозмутимостью. Привыкшая к поклонникам, избалованная вниманием и любовью, она впервые столкнулась с тем, что её чары не действовали, не сводили с ума. Новый знакомый не терял головы, когда она, шутя, причёсывала его волнистые волосы. Держа её руку, он не пытался обнять за плечи. Сидя рядом с нею наедине, он не спешил поцеловать её. Всё так необычно  и странно! Ничего похожего не было в её жизни прежде: он казался сдержанным и мужественным, серьёзным и надёжным. Поэтому, когда он спросил однажды, выйдет ли она за него замуж, она подумала всего лишь миг и согласилась так, как, решившись, прыгают  с обрыва в реку.
       Он испытал глубокое удовлетворение в том, что не получил отказа. Весь день прошёл в необычайной эйфории, а утром другого дня он вдруг подумал, что совсем не знает её! Вспомнив, как она танцевала с другими парнями, как смеялась их шуткам,  он испугался. Нет-нет, они слишком разные!
       Чем он заинтересует её? Как сможет удержать рядом с собой?
Мучительно дождавшись вечера, он, заикаясь, стал спрашивать, хорошо ли она всё взвесила, может быть, не стоит спешить? Может быть, ей надо ещё подумать?
       Когда она поняла, наконец, что вчерашнее предложение - всего лишь его необдуманная оплошность, то была потрясена. Изумлённо посмотрела она на человека рядом : от неё,  столько раз  говорившей парням «нет», и, наконец, давшей согласие, вдруг отказываются? Это было чудовищно, неправдоподобно – в это просто не верилось!        Она выпрямилась, сидя, похожая на тонкую натянутую струну, медленно осознавая создавшуюся ситуацию.
       Испугавшись её реакции, он попробовал всё сгладить примиряющим поцелуем, но не оценил глубины её потрясения.
      Оскорблённая, она заговорила с ним язвительно и возмущённо, в одну минуту  низвергнув его с тех позиций, которые он для себя возвёл. Через мгновение он жалел о том, что сказал, и казнил себя за поспешность. Её эмоциональная и выразительная речь просто растоптала его в собственных глазах. Попытки оправдаться были отброшены раз и навсегда.
        Она ушла стремительно, даже в напряжённости её спины чувствовалось презрение и превосходство. Он остался сидеть, совершенно оглушённый и несчастный, понимая, что потерял её.
        На следующий день первая мысль его была о ней. Он пошёл на почту и отправил ей телеграмму, в которой просил прощения и разрешения встретиться. Она не ответила.
        Тогда он отправил ей письмо, в котором признался в любви и казнил себя за то, что случилось. Она не ответила и на этот раз.
        Совершенно потеряв покой, он с ужасом подумал, что просто не представляет, как можно жить без неё, такой весёлой, быстрой и неуравновешенной. Вспомнив её увлечение музыкой, он записал  на диск песню, текст которой раскрыл бы для неё его полное отчаяние. Диск был отправлен ценным письмом. Ответ не пришёл.
        Тогда он решил вычеркнуть всё из памяти и уехал работать в другой город. Шли дни, недели, месяцы, а  он не мог забыть её и аккуратно отправлял к праздникам поздравительные открытки.
      Прошло больше года. Она совсем не вспоминала о нём. Чувство досады стёрлось,  потому что была любимая работа, новые увлечения, встречи и расставания. Его поздравления она читала бегло, не придавая особого значения, иногда откладывая   красивые открытки, которые тут же терялись в  листопаде писем,  потому что она была общительна и любила переписку. Будучи многогранной и неординарной, она знала себе цену  и  находила удовольствие в том, что кто-то ещё смог заметить это. Она  словно черпала силы от восхищенных взглядов, комплиментов, знаков внимания, но бывали  минуты, когда ей становилось грустно - хотелось постоянства и спокойствия.
       Однажды его открытка пришла именно в такой день. Она взяла бумагу и быстро ответила. Поблагодарив за поздравление, она написала,  что жизнь мчится так быстро, что скоро лето, и  ей хочется куда-нибудь на море. В конце она спросила, что новенького у него, как работа и настроение?
        Когда он получил это короткое письмо, глубокий вздох облегчения вырвался из его груди – она простила его! Не умея хорошо сочинять и не любя это занятие, он под каким-то порывом написал три страницы  и был счастлив получить ответ. Завязалась переписка.
        Летом она ездила на море. Чтобы не донимали поклонники, она нашла себе «телохранителя», который  был готов сопровождать её в кафе, в кинотеатр и на пляж.
        Отпуск пролетел, словно одно мгновение. Она фотографировалась на фоне сиреневого морского простора в ярком малиновом купальнике, загоревшая, смеющаяся,  с выгоревшими под солнцем волосами и персиком в руке.
        По возвращении  домой, она увидела пачку писем, скопившихся на её столе за три недели. Перебирая их, она отметила, что три – от него. Недолго думая, она написала несколько строк на обратной стороне новой фотографии, вложила в конверт и отослала ему…
         Он получил это письмо, когда в городе осень уже давно  позолотила листву деревьев, воздух становился всё свежее, часто стучался в окно мелкий  холодный дождик. Возвращаясь с работы, он всё острее чувствовал своё одиночество, неустроенность холостяцкой жизни.  Когда с фотографии на него посмотрели эти смеющиеся глаза, он словно почувствовал августовское тепло на своих щеках. В этот момент он
понял, чего ему не доставало! Именно такая женщина нужна ему в жизни: пусть от неё веет теплом, пусть она будет переменчива, как ветер. Пусть придётся даже где-то подчиниться ей – пусть!
        Она не стремилась выйти замуж, но время шло – и вот уже все подруги обзавелись семьями, а кое-кто даже детьми. Всё чаще она замечала, что ей тоже стал не интересен обычный флирт. Всё настойчивее  ей хотелось спокойствия, стабильности и постоянства. Она почти ответила согласием на очередное предложение и даже познакомила избранника с родителями, но перед сном долго представляла себе будущую жизнь, и внутренний голос протестующее напоминал ей, что она не любит своего жениха, и от этого становилось не по себе. Она колебалась…
       Именно в такой день (опять в такой день!) пришло его письмо, в котором он просил её руки и клялся, что сделает всё для того, чтобы она была счастлива с ним.
«Наверное, это судьба», - подумала она.
         Их свадьба не отличалась  пышностью, но всё дышало уютом, было со вкусом оформлено, с хорошей музыкой  и милыми шутками. Невеста выглядела очаровательно в нежном изящном веночке с короткой прозрачной фатой, жених в тёмном костюме казался особенно стройным и высоким. Внешне это была восхитительно красивая пара! Сознавая это, они как-то вдруг и сразу почувствовали объединяющее их чувство влюблённости и непреодолимой симпатии друг к другу. Они были счастливы! Первый год их совместной жизни пролетел, как один день. Любовь сотворила чудо.
        Она чувствовала, что ему необходима забота, участие и ласка. Будучи более мобильной, коммуникабельной, она с готовностью взяла на себя вопросы быта и отдыха, оградив его, как могла, от различных житейских  мелочей.
        Он, видя её активность, был восхищён, как просто при её участии могут решиться те или иные выдвигаемые жизнью проблемы, поэтому занял позицию наблюдателя, по мере надобности помогая ей физически реализовывать различные идеи.
        Время  течёт по своим законам. Оно не подвластно нашим  попыткам притормозить его  движение. Время способно приглушить чувство, стереть память, уничтожить красоту, возвести  или разрушить преграды. Нет ничего такого в  мире, что могло бы избежать соприкосновения с ним. Время  подчиняет себе всё на своём пути. Оно невозмутимо и вечно.

       Шли годы. В их семейной жизни было всё тихо и гладко. Давно прошла пылкая влюблённость первых совместных лет, но они никогда не задумывались об этом, возможно, просто не замечая этих перемен.
        Наступило время очередного отпуска, но запланированный отдых вдвоём не получился. Несовпадение  сначала огорчило обоих, но она убедительно настояла на том, чтобы он не отказывался от поездки, рассуждая по привычке: пусть хотя бы отдохнёт один, если нельзя вдвоём. Он по привычке согласился, чтобы не огорчать её сопротивлением.
  Первые дни в одиночестве у моря казались ему длинными и скучными. Но как-то однажды он заметил, что совсем не тоскует о ней, напротив: без нее так хорошо, так спокойно и тихо. Нет, его не интересовали внимательные женские взгляды. Просто покой, мерный шум прибоя, резкие крики чаек – никакой суеты, никаких проблем. Днём он спал, а вечером и утром шёл к морю и долго плавал, скользя по бесконечным волнам, порой уплывая очень далеко, и никто не звал, никто не беспокоился о нём в связи с этим. Он знал, что она дома, но ни разу не подумал о том, чтобы написать ей письмо или отправить открытку…
        Она тоже как-то по-новому ощутила его отсутствие. Её удивило, насколько легче стало ей без вечной возни на кухне, постоянного беспокойства о нём: почему раньше обычного вышел на работу, почему задержался  там, забыл зонтик, не назвал по имени?
         Теперь она часто гуляла с подругой по парку,  много читала, подолгу разговаривала с соседкой. Готовя себе что-то лёгкое на обед, слушала музыку, с удовольствием ходила на работу. Дома она ощущала восхитительное чувство свободы: можно что-то сшить, посмотреть телевизор, журналы, посидеть за компьютером, пораньше лечь спать.
         Её энергичная натура искала действий: сначала была сделана генеральная уборка, потом она приготовила вкусное пирожное к чаю и пригласила подругу, в следующий раз она поехала в гости, а в один из вечеров пошла в театр, одна.  В антракте к ней обратился мужчина с банальным вопросом о времени. Отвечая ему, она улыбнулась, потому что заметила  часы,  браслет которых слегка выглядывал из-под манжеты его рубашки. Разговор завязался практически из ничего и сразу.
       Когда началось второе действие, она всё ещё улыбалась, вспоминая этот диалог: до чего же непринуждённо и легко велась беседа!     Они продолжали разговор и после спектакля, случайно встретившись у выхода. Незаметно для себя, они прошли мимо остановки и бродили по городу допоздна, как будто им было по семнадцать лет. Расставаясь, оба знали, что встретятся ещё и ещё, потому что обоим казалось, что они знакомы всю жизнь.
          Месяц пролетел одним мгновением. Она даже вздрогнула, когда повернулся ключ в замке, и на пороге появился тот, с кем она жила все эти годы. Он поцеловал её в щеку, она провела ладонью по его плечу. Короткая беседа за чашкой чая, но о чём говорить, никто не знал. Ей не хотелось рассказывать о новом знакомом, ему говорить не хотелось вообще.
Оправдывая себя тем, что ему совсем не интересны её дела и знакомства, она ничего не  сказала о том, как провела месяц, однако решила не встречаться больше с новым знакомым. Через  пару дней она уже заскучала о нём: недоставало его дружеского спора, смеха, участия, теплого взгляда с искорками плохо скрываемого восхищения… Встречи были продолжены.
        Сначала её волновало, что ответить дома, если муж спросит, почему она задержалась после работы, но он не спросил. Тогда она стала задерживаться чаще и дольше. Ей было интересно, как он отреагирует, но он не реагировал никак. Иногда он смотрел телевизор, иногда – читал, иной раз – просто спал.
        Когда она возвращалась, он частенько выходил в коридор – встретить её: брал сумку, иногда чмокал в щёку, временами интересовался,  как дела, не хочет ли она чаю. Когда она спрашивала, любит ли он её, он отвечал кивком головы, либо добавлял слово «конечно», однако такие ответы не приносили удовлетворения. Он был ласков с нею, но скорей так, как может быть ласков старший брат, а не муж. Он был так ровен и однообразен, что часто, глядя на него, она могла точно предсказать, что он скажет или сделает в следующий миг. Чувствуя, что так не может долго продолжаться, она как-то спросила его: 
- Тебе не приходило в голову, отчего люди разводятся?
- Хотят – и разводятся, - ответил он.
- А ты бы согласился, если б я подала на развод?
- А что, тебе плохо со мной живётся?
- Да нет, но что-то изменилось в наших отношениях, разве ты не чувствуешь?
- Ничего не изменилось, ты вечно что-то придумываешь!
-Но прежних чувств нет!
- Люди живут, вообще ничего не испытывая друг к другу – и живут! А чем плохо тебе?
- Мы почти не общаемся…
- Отдохни от разговоров хотя бы дома! Ты же практически не умолкаешь на работе!
- И всё-таки, ты бы согласился на развод?
- Перестань задавать глупые вопросы! Я не собираюсь на них отвечать!
И он прав - какие причины для развода?
Пьёт? - Не пьет! Гуляет? - Что вы, что вы!
Не помогает по дому? - Помогает!
Грубит? - Не грубит. Ревнив? - Нет, только не это! Почему же тогда пришла мысль о разводе?            Она представила его – без себя. Разрыв опустошит его! Он не сможет на это посмотреть равнодушно, конечно не сможет! Но ведь смотрит же он спокойно на то, что она возвращается домой поздно?

Она вспомнила эти встречи. Сколько раз ей приходили мысли об измене мужу! Но она не могла решиться на это: что, если ему не всё равно, а просто он доверяет ей? Что, если он верит ей, как самому себе, а она вдруг изменит ему? Нет, нет и нет! Надо прекратить эти встречи, пока они не переросли в новое качество! И она прекратила их.

       Он сначала не обратил внимания на её позднее возвращение с работы. Более того, без неё было так тихо и спокойно.
       Но входила она – и словно невидимый ветер начинал сквозить по квартире: звучала музыка, звенела посуда. Она проносилась по комнатам, напевая или пританцовывая, временами теребя его.
       Он нехотя отвлекался от газеты или телевизора, вздыхал про себя: с ней не получалось спокойной семейной жизни. Однако, если ей хотелось погулять, он собирался и терпеливо ждал у двери, пока она в последний раз не взобьет свои волосы и не подведет губы, с интересом глядя на  себя в зеркало.
        Во время прогулки он держал её за руку по старой привычке первых лет после свадьбы, когда ему казалось, что если он отпустит её руку, она улетит,  умчится, растает в воздухе, словно эфир. Теперь он,  конечно, знал, что она никуда не исчезнет, но привычка осталась.
         Во время прогулки он слушал её, иногда кивая в знак того, что слушает, или произносил короткие фразы, поддерживая разговор. Она могла говорить о чём угодно, замечая предметы, людей, природу вокруг, легко переключаясь  и обращая его внимание на то, что вызывало её интерес.
 -Посмотри, какое роскошное дерево! – говорила она внезапно или:
-Обрати внимание: у этой женщины великолепный вкус!
-Какая прелесть, смотри!
-Потрясающий рост!
-Мне не нравится эта порода собак, а тебе?
       А ему было всё равно, какая это порода, какой у кого рост, какой вкус у той женщины, и деревьев вокруг огромное множество. И что выдающегося в том дереве – каштан и есть каштан!  Но он кивал и отвечал что-либо, если она требовала ответа, хотя всё чаще она произносила эти реплики, не ища у него поддержки, а как бы сама с собой, просто отмечая вслух то, что её привлекало:
- Какое сегодня небо!
- Эта трава такая юная, просто чудо!
- Какой шикарный салон, наверное, у этой машины!
        Когда она стала задерживаться ещё дольше и возвращалась поздно вечером, он подумал о том, что вдруг у неё появился другой мужчина? Один раз он даже хотел спросить её об этом, но передумал: а что, если она подтвердит эту мысль? Что делать потом? Будет крупный разговор, объяснение, почему и что, вдруг она захочет развода? Раздел имущества, суд, нервотрёпка. Нет-нет, она просто задержалась на работе! Она просто задерживается, всё нормально…
        Спустя  какое-то время он заметил, что она опять стала вовремя возвращаться, однако выглядела задумчивой, мало говорила.
- Ничего, - подумал он, - видимо, переутомилась, было много работы, пройдёт.
        Это, действительно, прошло, жизнь вновь потекла спокойно и размеренно: день за днём, месяц за месяцем,  словно серые ноябрьские дожди, неслышно сменяя друг друга.

         Зимой она заболела. Это было какое-то нервное расстройство, причины которого были ему не понятны. Весь январь и февраль она была беспокойна, обидчива, часто плакала. Её тревожили мысли о смерти, она боялась одна оставаться дома.
         Весной ей стало немного легче, во всяком случае, появились какие-то светлые мысли о лете, мечты об отдыхе у моря, выезд к которому ей настоятельно советовали врачи.   Он изрядно устал от её проблем. Он не мог понять, зачем волноваться о том, чего на данный момент нет, ему казалось, что она плачет по пустякам, а её обиды не стоят никакого внимания. Поэтому, когда накануне лета её по работе направили в командировку, он обрадовался: пусть едет – эти «капризы» должны иметь передышку.
          Работа, смена места и впечатлений, конечно, отвлекут её от мрачных мыслей. Даже если на некоторое время, всё равно это будет хорошо.
       Она никогда не ездила по командировкам, возможно, поэтому в день отъезда просто не просыхала от слёз. Видя, что ей не справиться, он решил успокоить её. Ему действительно было жалко смотреть, как она пытается собраться. Куда делась её беспечность? Перед ним была слабая и хрупкая женщина, которую хотелось обнять, утешить и оградить от всего того, что так давило её.
- Когда через неделю, самое большее, через десять дней ты возвратишься, то будешь смеяться, что плакала перед дорогой, - сказал он.
- Хорошо бы так, - задумчиво ответила она.
        В этот день она была особенно нежной и внимательной к нему.
 «Поезд или самолёт?» – мучительно раздумывала она, но с работы позвонили, что время не ждёт, и она купила билет на самолёт в оба конца.
        Вечером того же дня  серебристый красавец «ИЛ-62» легко отделился от земли и унёс её в небо,  растворившись в пространстве.
       Когда на следующий день в квартире раздался телефонный звонок, её голос из трубки радостно спросил:
- Милый, привет, как ты там?
- Так и есть, -  вздохнул  он с облегчением, - смена  впечатлений, пусть всего на несколько дней - это пойдёт ей на пользу.
        Она позвонила ему и на следующий день, и через день – тоже, и через два. Это были короткие междугородние разговоры, но удивительно: ему было очень приятно, что она помнит о нём. Она говорила о пустяках, интересуясь всем подряд, и в конце добавляла:
- Ну  всё, пока! Я тебя целую.
         Он часто ездил в командировки: бывало, на две, три недели, даже  на месяц, но никогда не звонил и не писал ей оттуда. Её же не было дома впервые, и в эту короткую разлуку он вдруг подумал, что в следующую свою поездку тоже будет звонить ей.
        Когда назавтра не было звонка, он даже огорчился и подумал: « Что, если она звонила, когда он был в ванной, принимал душ?»
       Прошёл ещё день, и он опять ждал и волновался, позвонит ли она сегодня? Она позвонила, спросила, как его дела, рассказала, что вчера было много работы. Голос  у неё был уставшим, ему стало жаль её, чтобы  приподнять настроение, он сказал:
- Хочешь, я встречу тебя послезавтра?
- Правда? Конечно, хочу!- в её голосе появилась счастливая нотка.
- Знаешь, я соскучилась по тебе, а ты?
          Он не успел ответить – оборвалась связь, но в этот момент как-то остро почувствовал, что тоже скучает по ней, очень скучает.
         Прежде, когда приходилось уезжать, он знал, что она дома, на месте, ждёт его, а сейчас дома был он, и её явно недоставало рядом.
         В нём словно пробудились какие-то уснувшие чувства. Захотелось сделать что-то приятное к её приезду.
         Весь следующий день на работе он возвращался мыслями к тому, что завтра увидит её. Наверно, он был к ней недостаточно внимателен, а она такая ранимая. Завтра он  скажет ей, что тоже скучал. Он купил букет роз, торт, накрыл стол скатертью, поставил на него бутылку сухого вина и два высоких бокала на стройных тонких ножках.
         В аэропорту всё было, как всегда: люди спешили, голос диктора, спокойный и уверенный, объявлял посадки и прибытия.
         Её рейс задерживался по техническим причинам. Он прошёл в зал ожидания, постоял у огромного окна, любуясь на  белокрылые машины, и сел в кресло. По телевизору показывали какой-то старый фильм с известными актёрами в главных ролях. Он огляделся по сторонам: немногочисленные ожидающие сонно смотрели на экран. От нечего делать, он тоже стал смотреть, но не вдумывался в сюжет, временами отвлекался на пассажиров, проходящих мимо или садящихся в соседние кресла, на детей.
        Вдруг пришла мысль, что они так и не завели детей. Жизнь, наполненная  поездками, командировками, стремление достичь материальной независимости – всё это отодвигало их от рождения ребёнка. Впрочем, время от времени между ними возникал разговор об этом. То она внезапно спрашивала:
-Не настало ли время подумать о ребёнке?
То он решал для себя, что уже пора, но возникали препятствия с её стороны. Сейчас он с интересом наблюдал за малышом, мать которого сидела наискосок от него. Смешно взмахивая ручонками, ребёнок, видимо, совсем недавно научившийся ходить, неуверенными шажками перемещался от кресла к креслу, издавая победно – радостные взвизгивания. Мельком взглянув на экран, он отметил время, потому что фильм, видимо, закончился - начинались новости.
       Он расположился поудобней  и приготовился слушать, потому что всегда любил новости. Как обычно, диктор начал с перечисления основных событий дня, и первой новостью была катастрофа в воздухе.                Он не сразу осознал случившееся, когда услышал номер ожидаемого рейса. Только страшный крик женщины, сидевшей от него через ряд, и последующие причитания, шум и крики встрепенувшихся вокруг людей вывели его из оцепенения. Он почувствовал, как сердце бешено заколотилось, и ноги приросли к бетонному полу.
« Не может быть»!- отчаянно подумал он, оглядываясь по сторонам.
Диктор сообщал другие события дня.
        За окном всё так же безмолвно стояли самолёты, жизнь продолжалась, но самолёт, которого он ждал, потерпел крушение, преодолев лишь треть своего пути.
        Наконец, он встал и вместе с толпой устремился к окошку справочной, где растерянная служащая  аэропорта пыталась ответить на  вопросы людей.     Позже он вспоминал последующие минуты и часы с содроганием. Это был самый страшный день в его жизни.
         Когда возвращался домой, он вдруг понял, какое огромное место занимала она в окружающем его мире. Вспомнил её смех, пушистые волосы, быструю лёгкую походку, подумал о том, как вкусно она готовила, как весело встречала гостей.
         Мысль о том, что им никогда больше не встретиться просто раздавила его. Внезапно он почувствовал себя одиноким стариком, и запоздалое сожаление о том, что в последнем телефонном разговоре он не успел ничего ответить ей, было последней каплей отчаяния.
            Вернувшись, наконец,  домой, он долго не мог открыть дверь – пальцы дрожали и слёзы застилали глаза. Войдя в квартиру, он рухнул в кресло и пронзительное чувство утраты охватило его...
          Он не знал, сколько времени прошло. Когда боль, казалось, невозможно было терпеть, он, пытаясь как-то утешить себя, подумал о чуде: вдруг её не было в самолёте? Но трезвый рассудок тут же напомнил, что она никогда не бросала слов на ветер: решив лететь этим рейсом, она вылетела именно им - и сегодня.  Он не заметил, сколько ещё времени просидел, оплакивая её в гнетущей тишине пустой квартиры, где каждый предмет хранил касание её рук.
         Когда раздался телефонный звонок, он буквально подпрыгнул от неожиданности. Далёкий родной голос, словно вспышка, пронзил его сознание:
- Милый! Алло, ты меня слышишь? Я опоздала! Я опоздала на этот рейс!
                Наталья Коноваленко