Разрядка

Разрядка

               Скучные выходные завершились, за ними потянулась скучная неделя. Александр Иванович, непонятый семьей и всем руководящим окружением попал в опалу.  - Нет, уж дудки, всех сдам, но крайний не буду, - размышлял он, строя в голове разные планы.  От безысходности прояснения сознания и взаимного участия потянуло его к старому другу Колян Колянычу, при этом купил пару бутылок водки.  Откровенный и понимающий разговор мог произойти только при полном отрешении комплекса отчужденности. 
                После "первой", когда выяснилось, все живут не по совести, кого они между собой знают, то неминуемая дата конца Света предстала всеобщей кармой. Разгоряченные мысли полились в неожиданном направлении.  Колян Коляныч стал отбивать крестное знамение в угол, где притаилась маленькая иконка зашторенного Святого. Мы, тоже грешники по своим возможностям, а наши потребности вообще безразмерные, только дай волю. Александр Иваныч удивительно посмотрел на своего собеседника. Мысленно представил, у  кого "крыша" едет. Выяснилось, после длительной беседы по душам,  все грешники их окружают и они тоже стали невольно грешными от образа жизни.                Иваныч решил углубиться в познания своего приятеля, чего там Коляныч начитался. Уже не Иваныч желал высказаться, а Коляныч был просветителем.
                - Ты, знаешь Иваныч, наука нас не спасет, - с намеками начал Коляныч. Стихия не разбирает, кто какой был. Индейцы Майя медитировали с помощью наркотического кактуса. Нам же, если настроиться можно попробовать при помощи водки, если желаешь. В знак согласия приятели отправились в магазин. Проходя возле церкви молились и на обратном пути тоже с медитирующим средством.
                Дома Коляныч с Иванычем провели обряд омовения на балконе под дождем. Затем Коляныч нарисовал на полу по его выражению магические знаки, зажег не менее дюжины свечей и выключил свет.   Вылил содержимое литровой бутылки водки в большую миску, накрошил туда хлеба и заставил Иваныча совместно с ним спешно трапезничать. Иваныч давясь, принял энное количество, доставшуюся ему порцию медитирующего средства. Все кругом закачалось, поплыло, при этом его Коляныч поддерживал и умолял сосредоточиться. Все поплыло, сначала медленно, затем быстрее и до невыносимых перегрузок, от которых он потерял сознание.
                Иваныч оказался один-одинешенек. Перед ним предстал пустынный мрачный город, в котором он был один. Великая тоска овладела им и горечь по всем своим друзьям и даже недругам.  Время тянулось для Иваныча целую вечность, от чего он начал беспокоиться и мысленно желать вернуться в прошлый мир, в котором он еще пытался найти себя.
                Коляныча он больше не встречал. Он, видно, бродит среди сродных душ магов в поисках необозримой истины, которая больше пугает бесконечностью и недоступностью  восприятия, не говоря уже о возможности быть его натуральным составляющим, а не мнимым числом, для которого нет должного дела, места и времени.