Самое лучшее лето Глава 12. Главное - понять

    Педали велосипедов они крутили уже целый час. Несколько раз останавливались, чтоб отдохнуть, потому что на такой дороге, усеянной камнями и мелкими ухабами, спусками и подъёмами, быстро уставали ноги, сбивалось дыхание. Но в целом девочки уже были близки к цели. А надумали они съездить в ближайший посёлок.
  - Дедушка говорил, что посёлок не маленький и там много магазинов. И что дома там из кирпича и железа. Короче говоря не наша деревенька, - сказала Тысячелистник.
  - Слушай, Тысячелистник, а ты своим сказала, куда мы поехали? – поинтересовалась Зверобой.
  - Нет. Дедушке ещё можно было бы сказать, но бабушке ни в коем случае. Она бы там от страха сейчас умирала, что нас машиной собьёт или ещё что-нибудь плохое случится.
  - Да уж. И я своей бабуле не сказала, не отпустила бы, - поведала Зверобой.
    Они добрались до очередного подъёма, крутющего на вид, и решили подняться в гору пешком.
  - Хорошо, что хоть на обратном пути этот подъём превратится в спуск.
  - Ага, - подхватила Тысячелистник, а тот спуск, с которого мы перед этой горочкой спускались, как по волшебству, на обратном пути станет горой.
  - Это точно, - девочки оглянулись, - уж и не знаю, чего мы с тобой туда потащились. Денег нет, в магазинах делать нечего.
  - Да ладно тебе, Зверобой, не унывай, на мороженое хватит. Съедим по стаканчику и обратно. И вообще, нужно на всё посмотреть своими глазами. Вот ты ведь там не была, и я не была.
  - Да уж, конечно, назад с полпути не повернём.
    Посёлок показался после того, как, свернув с дороги на небольшую тропу, ведущую через поле, девочки махнули ещё километра два. Всё оказалось таким, как рассказывал дедушка. Двух-, трёхэтажные домики из кирпича и множество строений из скреплённых между собой цветных листов железа. Эти железные дома красного, синего, жёлтого, зелёного цветов выстроились в ряд вдоль главной улицы посёлка и напоминали собою фургоны передвижного цирка «Шапито». Только очень большие фургоны.
  - М-да, - с недоумённым выражением произнесла Зверобой, - ничего себе. Точно не наша деревня.
    Это она сказала после того, как они вышли из магазина. Мороженого там, к великому разочарованию, не оказалось.
  - Да, не наша, тем более, что в нашей намного лучше, - заметила Тысячелистник, - там всё есть, что мне нужно для счастья: лес, поля, реки, нефтебаза и кирпичный.
  - А ещё родники, ягоды и наши бабушки, - закончила Зверобой, - а здесь ничего этого нет. Дома и те кирпичные, а эти жестянки, вообще, ужас. Наверное, в них зимой очень холодно.
  - Наверняка. Знаешь, я считаю, что если здесь сельская местность, ну, проще говоря, если здесь деревня, то дома должны быть деревянными.
  - Я тоже так думаю. Ладно, поедем отсюда. Делать здесь больше нечего.
    И девочки без оглядки покинули посёлок, который, по странному стечению обстоятельств, произвёл на них самое неприятнейшее впечатление. На обратном пути на дорогу перед ними выскочила лиса. Точно лиса. Конечно, очень похожая на собаку, но именно такую как лиса – рыжую, с длинным лисьим хвостом. Словно выпрыгнула с обложки журнала «Юный натуралист».
    Когда до деревни осталось не больше километра, показались знакомые поля.
  - Отдохнём, - предложила Зверобой.
  - Давай, - согласилась Тысячелистник.
    Бросив велосипеды прямо у края дороги, они спустились к полю. Трава на нём была скошена и собрана в скирды, стога, расположившиеся по полю, словно шахматные фигуры на игровой доске: скирды – пешки, стога, большие по размеру – фигуры слонов, коней…
  - Здесь раньше тоже горох садили, на этом поле, - вспомнилось вдруг волшебнице.
  - Ну вот, почему теперь горох целыми полями не садят. Вот бы поели досыта, - возмутилась Зверобой.
  - А ты думаешь раньше нам его есть разрешали. Бригадирша всё время вокруг этого поля на колхозном коне ездила, всё время нас ругала.
  - Прогоняла?
  - Ну, разрешала рвать понемногу и только с самого края поля. А с края поля и так рвали все, кто хотел, поэтому там рвать уж было и нечего.
  - Ясно, ясно.
  - Всё то тебе ясно. Ну, что побежали?
    С криками «Ура! Мы дома!» они понеслись по полю. Солнце необыкновенно большое, тяжелое, такое усталое и жёлтое начинало склоняться к реке, такой же великой, как это солнце. Перебежав через всё поле, девочки оказались прямо над крутым берегом, с которого по неосторожности можно было кубарем скатиться прямо в реку, правда, побывав при этом и в крапиве, и в репьях, и в прибрежных тонкоствольных кустах.  Девочки хохотали, потому что счастье жило где-то на этом берегу, в этом краю. Они подошли к нему так близко, что были счастливы просто бегать, дышать, смотреть по сторонам и болтать ни о чём.
  - Хорошо, что съездили в посёлок, правда, Зверобой?
  - Да? А чего ж хорошего?
  - Я, только побывав там, увидела, как хорошо здесь, - и Тысячелистник мечтательно закрыла глаза.
  - А ты хочешь домой поехать? – вдруг став серьёзной, спросила Зверобой.
  - Не знаю. Вроде бы да, а вроде и нет.
  - Ещё скажи, что по школе соскучилась.
  - Ну, нет, не дождёшься, чтоб я такое сказала. Я школу ненавижу. А ты?
  - Ну, как сказать. У меня в школе есть парочка нормальных учителей. Учительница по русскому и литературе – моя крёстная.
  - Да? – Тысячелистник выпучила глаза, - как это так?
  - Она подруга моей мамы.
  - А-а. А когда нас крестили, то у нас бабушка, вроде бы, крёстной была.
  - А-а.
    За разговором они подошли к одному из стогов.
  - Давай заберёмся, - предложила Зверобой.
  - Нет, нельзя. Если увидят, бабулям доложат и тогда нам достанется.
  - Ну, может никто и не увидит, - Зверобой оглянулась, взглянула на крайние дома деревни, - тем более, если забираться с той стороны стога. Там некому смотреть. – И Зверобой, схватив подругу за руку, потащила её вокруг стога.
  - Вот, с этой стороны стога ни нам деревню не видно, ни из деревни нас.
  - Вообще то, я и сама давно по стогам полазать хотела, - призналась Тысячелистник.
  -Ну, так и полезли.
    Зверобой отошла на несколько шагов назад, а затем, с воинственным криком «ааа», она атакой понеслась на стог.
  - Уу, скользкий зверюга, - вскрикнула Зверобой, безнадёжно сползая по крутому боку стога, и хватаясь, буквально говоря, за соломинки торчавшие из несчастного во все стороны. Пару минут они пытались влезть, забежать с разбегу, подсадить друг друга на этот стог, но ничего не получалось. Похожий на доисторического мамонта, только без клыков, он неприступно стоял, щетинясь соломой.
  - Может на тот попробуем, он вроде поменьше и не такой крутой, - Тысячелистник указала на соседний стожок.
  - Давай, - согласилась Зверобой.
    Когда они оказались на вершине покорённого мамонтёнка, они сразу же разлеглись прямо на его широком хребте. Договариваться об этом не пришлось, потому что находиться на поверхности стога в полный рост означало реальную возможность оказаться на виду у жителей крайних домов. Лучшим вариантом было сразу же слиться с поверхностью стога и не маячить. Они лежали на спинах, глядя в небо, где безмятежно, вслед друг другу, проплывали облака, багряно подкрашиваемые вечерним солнечным светом.
  - Куда плывут наши облака, а на них люди облаков?
  - Не известно, - задумчиво ответила Тысячелистник.
  - А вот и нет. Они плывут за горизонт, - возразила Зверобой.
  - Мир такой большой. Ты бы где хотела побывать, когда вырастешь?
  - Я в Индии.
  - Ой, и я тоже в Индии хочу побывать, а ещё в Канаде. Я про Канаду смотрела телепередачу, так вот, там такие деревья сохранились и до сих пор растут – доисторические. Человек в одиночку не сможет обхватить ствол такого дерева. Только втроём или вчетвером можно обхватить. И там кленовый сироп варят. Вот бы попробовать.
  - Мм, понятно, - мечтательно произнесла Зверобой, - вообще, побывать бы во всём мире.
  - Да, так и побываем. Я вырасту и обязательно буду путешествовать, - Тысячелистник перевернулась на живот и уткнулась подбородком в сплетённые ладони, - знаешь, я хочу тебе рассказать кое о чём, ты ведь не будешь смеяться?
  - Я никогда не буду над тобой смеяться, - с лёгким вызовом воскликнула Зверобой, - как ты могла такое подумать?
  - Ну, ладно, Зверобой. Я вот о чём. Мне кажется, что у животных и деревьев тоже есть душа, что они тоже живые. С ними можно разговаривать, и они тоже могут разговаривать, если человек им понравится, - Тысячелистник выжидательно замолчала.
  - Ну, и что тут смешного. Я и сама так думаю.
  - Ты тоже в это веришь?
  - Конечно, это же очевидно.
  - Знаешь, мне не с кем было поговорить об этом, но на самом деле это важно, ведь всё в мире не просто.
  - И главное, что всё в мире не просто так, - с улыбкой подтвердила Зверобой.
  - Рядом с нами столько интересного, сколько мы сами никогда не сможем разглядеть. Вот, деревья. Они же старше нас, им десятки лет. Значит они столько повидали на своём веку, столько знают.
  - Только учти, Тысячелистник, что у нас перед деревьями явное преимущество. Мы с тобою встанем и пойдём куда угодно, а дерево где выросло там всю жизнь и простоит, а разве можно на одном месте многое увидеть, а?
  - Ну, ты права, конечно. Зато об этом месте эти деревья знают всё. И то как здесь сено косят, и то как снег выпадает, и какие животные здесь бывают, и как река зимой замерзает, короче говоря, видят то, чего нам смотреть некогда, потому что мы в это время в школу ходить обязаны.
  - Да уж!
  - Я наверное слишком просто об этом сказала, но я думаю, что дереву в поле могут быть известны и страшные тайны и ведомы всевозможные чудеса. А вдруг на это поле, когда приходит зима, и весь мир скован льдом и укрыт снегом, собираются величайшие волшебники всех времён и народов и начинают состязаться между собою, кто сильнее и могущественнее. Летают молнии и искры из волшебных палочек, а снег вокруг тает от жара заклинаний. И блестит, блестит, блестит…- Тысячелистник устрашающе понизила голос.
  - Ой, волшебница ты моя, мне аж жутко от твоего рассказа. Я как всё это представила себе.
  - Жутко? Это хорошо, - тем же проникновенным голосом произнесла Тысячелистник, но, тут же сменив тон, добавила, - зато теперь я знаю, что могу с тобой о чём угодно поговорить, потому что мы с тобою думаем одинаково.
  - Да, и ещё похожи как сёстры.
  - Точно. Ой! – вдруг вскрикнула Тысячелистник.
  - Что? – спросила Зверобой, тоже переворачиваясь на живот.
  - Вспомнила кое-что.
  - Ну, что вспомнила, не томи.
  - Дедушка говорил, что в стогах иногда селятся змеи.
  - Но ты сама говорила, что они от человека уползают, - озираясь вокруг себя, заметила Зверобой.
  - Так то это так, но не в том случае, если сядешь змее на голову, или наступишь на её гнездо.
    Ещё пару мгновений девочки смотрели друг на друга, а затем, с визгом скатились со стога, подарившего им отдых и удовольствие покопаться в сене.
  - И чего мы так испугались, ведь если бы там была змея, она бы нас сразу тяпнула, - сказала Тысячелистник, когда они шли к своим велосипедам, внимательно поглядывая под ноги.
  - Уж это точно, тяпнула бы, - согласилась Зверобой.
    Странно, но они обе чуть-чуть повзрослели в этот момент. Ведь теперь никакого желания залезать на стога у них не было. А, как известно, само по себе это занятие есть ни что иное, как баловство чистой воды.