Самое лучшее лето Глава 14. Сбывшееся желание

  - Черёмуха созрела, - сказала Зверобой, украдкой срывая с дерева несколько блестящих чёрных ягод.
Они шли с Тысячелистник по деревне, вдоль длинного ряда домов, и черёмуха, что приветливо свесила из-за ближайшего забора ветви, усыпанные ягодами, была чужая. Где-то внутренне ощущалось, что срывать чужие плоды не хорошо, даже если они вот так близко висели перед глазами и пройти мимо было очень трудно.
  - Пойдём на маленькую ручку, там черёмух видимо не видимо, - предложила Тысячелистник.
    Маленькая речка, та самая болотная, ледяная речушка, в которую стекали с берегов многочисленные родники, в том числе и тот, на котором побывала Зверобой. Она сразу же вспомнила о нём.
  - Точно. За одно возьмём с собою канистры и принесём бабушкам ключевой воды, - да, цели были полностью оправданы.
    Забежав домой лишь на пять минут, перекусить, переодеться и захватить по канистре, девочки встретились вновь. Поджидая Зверобой, Тысячелистник сидела на куче брёвен и досок, что были свалены на заднем дворе её дома.
  - Ну, что пошли, - произнесла Тысячелистник, вставая при приближении охотницы.
  - Ага. Слушай, а вам зачем все эти брёвна? – поинтересовалась Зверобой, указывая на кучу, на которой только что восседала Тысячелистник.
  - Не знаю. Хотя, дедушка, кажется, говорил, что будет баню поднимать. А может быть дров напилит. А что?
  - Да я просто так спросила.
    Они вышли из деревни и направились к речкеке. Предстояло идти мимо нефтебазы. Дошли на удивление быстро. В определённый момент свернули в поле, где не так давно, на днях, резвились, забираясь на стога. Вообще то в этом поле пастухи частенько пасли колхозное стадо телушек, но сегодня стадо снова паслось где-то в другом месте. На краю поля начинались заросли берёз, осинок и диких смородиновых кустов. Сами заросли были почти непроходимы, но, к счастью, через них вела вполне сносная дорожка, которая выводила на лужайку, сплошь и рядом окружённую черёмухами.
  - Ух ты, ягод увес.
    Начался настоящий ягодный пир. Спелые, сочные, чёрные как капельки дёгтя, ягоды блестели на солнышке и девочки набивали ими полные рты. Тысячелистник ела даже вместе с косточками.
  - Вкусно как.
И хотелось ещё больше, не смотря на то, что съеденные ягодки чуть набили оскомину.
  - Полезли наверх, - предложила Зверобой, уже карабкаясь по стволу одной из черёмух, - смотри там какие крупные ягоды.
  - Точно, - подтвердила Тысячелистник, начиная путь на соседнее дерево.
Когда они всё же насытились, Тысячелистник вдруг сказала:
  - Мы с тобою словно птицы, они тоже по деревьям порхают и питаются ягодами.
  - Ага. Только в них столько не влезет, сколько съела я, - довольная собой произнесла Зверобой.
  - Ну, ладно. Мы должны что то оставить и птицам.
  - Останется, вон, черёмух сколько. Только всё равно ещё придём поесть.
  - Можно мешочек с собою взять и насобирать. Насушим на зиму. Тоже, вроде бы, полезно для чего-то.
  - Слушай, на родник даже и идти то уже не хочется, я так ягод наелась, что просто кошмар, - сказала Зверобой, поглаживая живот.
  - Ну уж нет. Я канистру зачем тащила. Да и бабушке я уже пообещала, что принесу ключевой водички.
  - Да что ты, я же не сказала, что не пойдём, просто, говорю, лень уже идти.
  - А давай по речке пойдём, а не по суше.
  - Как?
  - Ну, по самой речке, ты что не видела, что она мелкая совсем.
  - Видела, естественно, но у меня один сапог протекает, - пожаловалась Зверобой, слезая с дерева, - проколола где-то недавно.
  - А я собираюсь совсем сапоги снять, - и Тысячелистник тоже начала спускаться.
  - Так ведь речка то ледяная!
  - Ну и что. Я пробовала по ней в сапогах ходить, но камни под водой тиной заросли и теперь скользкие. В сапогах в два счёта улетишь, а ногой хотя бы чувствуешь, на что ступаешь.
  - А вода то холодная же?
  - Да нет. Терпимо. До родника дойдём.
    И от черёмух они спустились к речушке. С трудом продравшись через густой прибрежный кустарник, они скинули сапоги, распихав их в подмышки, подхватили свои канистры и шагнули в воду. Воды оказалось по щиколотку. Не очень то спеша, речушка клокотала по каменистому дну. Всюду по воде тянулись длинные зелёные нити тины. Повторяя изгибы волн, тина плелась девочкам на встречу. Казалось, что она растёт прямо из камней лежащих на дне. Камни кое-где сменял песочек, кое-где глина. А ноги всё же вскоре начали замерзать, но девочки решили не сдаваться, предположив, что такая прогулка полезна для закаливания. От таких мыслей сразу стало теплее.
    Речушка, хоть и не широкая, и не глубокая, с обоих сторон окружённая высокими берегами, заросшими дикой смородиной и крапивой, всё же преподнесла им на пути несколько сюрпризов. Ими оказалась парочка мест поглубже. Если преодолевать их по реке, то становилось понятно, что промокнуть в холодной воде по пояс грозило наверняка. Но такая перспектива совсем не радовала и пришлось, со всем своим имуществом, зажатым подмышками и чуть ли не зубами, выбираться на берег. Правда, это тоже оказалось не так легко. Крапива и кусты недружелюбно встретили босые ноги, да и на крутом берегу было трудно удерживаться и сохранять устойчивость. В любой момент можно было снова оказаться в воде, если бы кусты, за которые они держались изо всех сил, проползая этот участок реки, вдруг не выдержали веса девочек и оборвались. Но, всё обошлось. Они вновь спрыгнули в воду и вскоре добрались и до своего родника.
  - Ну, слава Богу, - облегчённо вздохнула Тысячелистник, - а то ноги уже окоченели.
  - А как же закалка? – улыбаясь, поддразнила Зверобой.
  - С меня на сегодня достаточно, как бы после этой закалки не оказаться на больничной койке, - тоже улыбнувшись, проговорила Тысячелистник.
  - Ну-ка, улыбнись ещё раз, - попросила Зверобой.
  - Зачем это? – спросила Тысячелистник.
  - Ну, ты улыбнись, я скажу.
Тысячелистник улыбнулась, выставив оскаленные зубки на показ.
  - И, что, у меня то же, что и у тебя? – корча такую же оскаленную улыбочку, поинтересовалась Зверобой.
  - У тебя зубы ярко фиолетовые, клёво, - выпалила Тысячелистник.
  - А у тебя думаешь какие, белоснежные что ли? – смеясь, передразнила подругу Зверобой.
    Они хохотали друг над другом и сами над собой, набирая воду и всю обратную дорогу домой.
  - Разрешите представить вашему вниманию, - декламировала Зверобой, - «Голливудские улыбки»!
  - И в главной роли зубы, - подхватила Тысячелистник, - зубы двух голливудских звёзд – Зверобой и Тысячелистник.
    И они опять хохотали, потешаясь над своими зубами.
    Вечером произошло что-то странное. В воздухе витало, которое, не понятно почему, вселяло в души то ли волнение, то ли беспокойство. Хотя, они как обычно встретились после ужина и пошли к берегу великой реки. Вдоль всего берега деревни выстроились ровным рядком бани. У одной из них девочки любили посидеть на небольшой скамейке, вид с которой открывался прямо на реку. Уже стремительно темнело. Солнышко скрылось за горизонтом и следовало ожидать, что вот-вот во всей красе проявятся звёзды и выплывет почти полная луна. И тут Зверобой сказала:
  - Мы скоро уезжаем, - по голосу стало ясно, что она уже некоторое время думала об этом, но не затевала разговор.
  - Да, - протянула Тысячелистник с нахлынувшей тоской и поинтересовалась, - а когда вы уезжаете?
  - Послезавтра, говорят. Мама так решила.
  - Даже недельку не подождёшь, ведь у меня день рождения через неделю, - чуть обиженно произнесла Тысячелистник, хотя и понимала, что Зверобой винить абсолютно не в чем.
  - А что я могла поделать? Я и так маму уговаривала, но у неё какие-то срочные дела дома. Короче говоря, кончилось лето.
  - Хорошо, только лето тут при чём. Ты же не сегодня уезжаешь, а послезавтра. Значит, завтра тоже ещё лето.
  - Тысячелистничек, я так уезжать не хочу, ты бы только знала.
  - А я, Зверобойчик, знала бы ты, как я не хочу, чтобы ты уезжала. Мне кажется, что мы так похожи с тобой, что мы родные сёстры, и я не знаю, как я жить без тебя буду.
  - И мне так кажется. Давай будем часто писать друг другу.
  - Давай. Правда, я письма не очень люблю писать, но я постараюсь, - заверила подругу Тысячелистник.
  - Постарайся. Ты знаешь, у меня там, дома, есть подруги, но я только сейчас поняла, что мы с ними дружим как-то не по-настоящему. Мы с ними так ссоримся, что я их видеть иногда не хочу.
  - А мы с тобой не ссорились ни разу.
  - Вот именно. Я подумала… Ты помнишь, мы привидение искали, чтобы оно исполнило наши желания, если мы его освободим.
  - Помню!?
  - Так вот, что я подумала. Я долго решала, что бы мне у него попросить, но ничего не приходило в голову. Но теперь поняла, что у меня одна мечта была – встретить настоящую дружбу. Я думаю, подруги, лучше чем ты, я уже никогда не встречу. Ты такая хорошая, ты самая моя лучшая подруга. Больше я такого никому никогда не скажу, - на глазах охотницы блеснули слёзы, но в наступившей темноте даже Тысячелистник вряд ли заметила бы это.
  - Зверобойчик, милая моя подружка и я тоже так думаю, ну, что наша дружба самая настоящая. Мы точно не случайно встретились и ты самая моя лучшая подруга на Земле.
    Они крепко обнялись, и из глаз непрошено закапали слезинки. Наверное, потому вечер сразу казался странным, потому что пора было поговорить обо всём самом важном. Они ещё долго болтали в этот вечер, рассказывая дуг другу все-все свои тайны.
  - Как здорово, теперь мы вместе в этом мире, хотя и будем вдалеке друг от друга, - торжественно произнесла Тысячелистник.
  - Давай, на будущее лето приедем как можно раньше и до самого конца, - предложила Зверобой.
  - Конечно, нужно будет постараться. К тому же, нам ещё искать и искать мою магическую книгу.
  - Ага. А завтра, давай, проведём вместе весь день.
  - Естественно. Я и на шаг от тебя не отойду. Ты ещё не уехала, а я уже по тебе соскучилась, поэтому пока ты тут не будем терять времени. Надо наговориться на целый год вперёд.